Зависимость между занятостью и заработной платой

Едва ли не самым разительным контрастом двух периодов современного российского развития выступает всеобщая занятость трудоспособного населения в условиях планового хозяйства и возникновение значительной безработицы в результате рыночных реформ. Благодаря этому мы можем сравнить два разных механизма занятости и рассмотреть их с позиций двух противоположных теоретических концепций.

Это необходимо прежде всего потому, что занятость советского времени (означавшая отсутствие безработицы) требует более объективной оценки, чем та, которая ей давалась до сих пор. Поскольку в прошлой системе труд рассматривался как обязанность каждого члена общества, то в западной советологии всеобщая занятость получила негативную оценку как проявление государственного принуждения к труду при социализме. Теперь настало время все расставить по местам. Труда как обязанности уже нет, и в этом смысле российского рабочего можно считать более свободным. Но около трети рабочего населения осталось без работы и лишилось источников существования с вытекающими отсюда негативными последствиями.

В свете приобретенного нами опыта надо теперь взвесить позитивные и негативные последствия наших потерь и приобретений. При этом на чашу весов придется положить не только численность безработных, но и возникшую с ней неустроенность людей, рост преступности, бездомности, беспризорности вплоть до позорной практики продажи детей за рубеж и т. д. Только так можно ответить на вопрос о том, была ли занятость советского периода выражением принудительного характера труда или чем-то другим.

В политической экономии социализма всеобщая занятость населения рассматривалась как самодовлеющая цель общества. Как уже отмечалось, это вытекало из природы общественной собственности, при которой, по крайней мере, формально, все граждане считались ее владельцами и хозяевами на равных основаниях. Но это такая формальность, которая имела глубокий смысл. Она означала, что из трудового процесса по использованию общественной собственности никто не мог быть исключен. Этим гарантировалось право каждого на труд.

Этой гарантией определялась и функция инвестиций. Их главной целью в условиях общественной собственности была не прибыль, как это имеет место в условиях господства частного предпринимательства, а обеспечение всеобщей занятости. Несомненно, экономическая эффективность инвестиций и здесь играла серьезную роль в принятии решений. Но она была не единственным, а часто и не главным фактором выбора. Чаще всего главным выступала социальная эффективность. Так, с чисто экономической точки зрения строительство авиационного завода, например в Ташкенте, не обязательно было самым выгодным. В другом месте прибыльность могла быть более высокой. Но выбор пал на этот город, поскольку он находится в трудоизбыточном регионе, и необходимость предоставления работы нескольким тысячам человек была важнее всего, она вытекала из высшей цели общества, его основных ценностей.

Одной из коренных целей советской плановой экономики было рациональное размещение производительных сил, под которым в основном понимались две вещи: во-первых, приближение строящихся предприятий к источникам сырья с тем, чтобы исключать дальние перевозки, что в наших условиях имеет особое значение; во-вторых, разной плотности населения, чтобы создавать рабочие места, прежде всего там, где спрос на труд был выше.

Достаточно характерным показателем социального подхода к проблеме инвестиций в советское время были, например, градообразующие предприятия, которые едва ли могут существовать в рыночной экономике в тех же масштабах. В очень многих случаях предприятия или их филиалы специально строились в малых городах с целью обеспечения населения рабочими местами и гарантированным доходом. Расчет экономической эффективности инвестиций далеко не всегда был в пользу такого решения, но социальная необходимость чаще всего одерживала верх.

Зато в малонаселенных районах, например районах Крайнего Севера, применялся другой подход – разработка природных ресурсов с помощью привлеченной рабочей силы путем ее более высокой оплаты. Разумеется, при строительстве новых предприятий плановые органы всегда стремились обратить проблемы этих районов (численность населения, наличие природных ресурсов и т.д.) в экономические преимущества. Но даже если это не удавалось, то все равно решение в пользу нового строительства принималось исходя из первоочередной необходимости обеспечения населения работой и гарантированным заработком. Годы перехода на рыночные условия развития сопровождались снижением занятости населения и возникновением безработицы. Об этом свидетельствует приводимый ниже график (рис. 5).

Источник: Российский статистический ежегодник. 2004: Стат.сб./Госкомстат России. – М., 2004, с. 133.

Рис. 5. Уровень экономической активности и занятости населения в возрасте 15-72 лет

К сожалению, график стыдливо обходит ситуацию советского периода, когда занятость населения была выше и воспроизводит картину с начала 1990-х годов. Тем не менее, разница видна. Несмотря на улучшение ситуации после 1998 г. она остается весьма неблагополучной, если смотреть на нее с позиции незанятого населения. Публикуемые Госкомстатом России показатели безработицы в размере 10-13%, на наш взгляд, не отражают реальное положение в этой области. Эти данные включают только официально зарегистрированных граждан, ищущих работу, а они составляют только часть этой категории людей. Регистрация безработных ведется только в крупных городах. В малых городах и сельской местности ее нет - она лишена смысла, ибо нет никаких перспектив открытия новых рабочих мест. Наверное, мы окажемся ближе к истине, если будем исходить из двух- если не трехкратно более высокого уровня безработных в стране. Россию надо считать страной массовой безработицы, и это чревато для нас опасными последствиями.

Первой и уже берущей нас за горло угрозой стал связанный с недостатком занятости высокий уровень преступности. Старт для нее был дан грабительской приватизацией и коррупцией в высших эшелонах власти. Оттуда произвол и преступность разлились по остальным звеньям общества, и ядовитым чертополохом расцвели на почве массовой безработицы. Наиболее показательным в этом отношении является Северо-Кавказский регион. В ходе реформ большинство предприятий распродано неизвестно кому и как. В результате основная масса населения лишилась работы. Понятно, что такие действия власти и криминала создали антагонизм между имущими и неимущими. Отчаявшиеся люди, в особенности молодежь, лишенные рабочих мест и средств к жизни, берутся за любые противоправные действия, создавая повседневную угрозу жизни и безопасности граждан. Доброкачественный бизнес от «наездов» таких неустроенных людей также невозможно защитить. Преступность и коррупция в тех масштабах, в каких они существуют у нас, исключают возможность создания цивилизованной экономики. Ведь рыночные отношения предполагают соблюдение законности и правопорядка в большей мере, чем плановые отношения, при которых осуществляется сравнительно жесткий контроль над хозяйственной деятельностью.

Массовая безработица содержит в себе такой потенциал социальной угрозы, которая может стать особенно опасной для нас в будущем. Так называемые «цветные» революции в бывших советских республиках (Грузии, Украине, Киргизии и Узбекистане) являются серьезным предупреждением на этот счет. Они аналогичны массовым выступлениям в странах Восточной и Центральной Европы в 50-е и 60-е гг., когда разочарованные в социализме их участники, как мы знаем, требовали «социализма с человеческим лицом».

Не следует закрывать глаза на то, что подобная угроза нависает и над нами. В связи с этим чрезвычайно актуальной представляется оценка российской ситуации рассмотрение мер противодействия негативным тенденциям. Это может быть сделано с альтернативных позиций занятости и заработной платы.

В отличие от кейнсианской неоклассическая теория считает безработицу не вынужденной, а добровольной. Конечно, говорит она, есть фрикционная безработица как нечто мимолетное, когда работник уходит от одной работы, чтобы найти другую, или циклическая безработица, когда в течение определенных фаз экономического цикла возникает нехватка рабочих мест, и работники находятся в ожидании нового бума, когда спрос на труд вновь возрастет. Бывает и сезонная безработица и т.д.

Что касается постоянной безработицы, то по неоклассической концепции она может быть только добровольной, ибо механизм капиталистической экономики столь совершенен, что всякий желающий работать всегда находит себе место. Согласно этой концепции в обществе в целом существует полная занятость, поскольку желающие работать по реально приемлемой заработной плате либо имеют работу, либо могут ее иметь, если им будет оказана необходимая помощь в получении информации о наличии свободных рабочих мест и т.д. Только желающих работать за предлагаемую зарплату, но временно оказавшихся без дела, неоклассическая теория считает безработными. По их численности она и определяет естественную норму безработицы (natural rate of employment).

Поскольку с наличной численностью занятых работников рынки очищаются, т.е. товары раскупаются, то особых проблем с безработицей неоклассическая теория не находит. «‘Естественная норма безработицы’ - это такой ее уровень, - пишет М. Фридмен, - который будет обоснован вальрасовской системой уравнений общего равновесия, при условии, что в них заложены реальные структурные характеристики рынков товаров и труда, включая их несовершенство, стохастическую изменчивость спроса и предложения, издержки сбора информации … и т.д.» (Friedman, 1968, p. 8).

Из этой формулы выводится и рекомендация относительно того, как надо бороться с безработицей. Если предложение труда превышает спрос и существует проблема безработицы, говорят неоклассики, то ее решение лежит в снижении реальной заработной платы, поскольку оно поднимет величину спроса на труд и покроет безработицу. Иначе говоря, безработица существует, потому что некоторая часть работников не согласна работать по существующей ставке заработной платы, а предприниматели не могут платить в ущерб себе больше того предельного продукта, который приносит труд. Но если снизить заработную плату, то капиталисты без ущерба для себя могут нанять большее количество работников и снизить безработицу.

Таким образом, суть неоклассической теории занятости сводится к тому, что путем приспособления рабочих к требованиям рынка автоматически восстанавливается занятость для тех, кто согласен на предлагаемую предпринимателями зарплату. Как мы отмечали выше, Кейнс опроверг эту теорию и доказал, что полная занятость достигается не автоматически, а при помощи системы мер государственного регулирования. Главной из них является стимулирование совокупного спроса, который в свою очередь стимулирует рост производства и повышение занятости. Именно эта рекомендация обеспечила капиталистическим странам экономический рост и избавление от массовой безработицы времен Великой депрессии после Второй мировой войны.

Российская власть руководствуется не кейнсианской, а неоклассической рекомендацией пассивного ожидания автоматического решения проблемы занятости, хотя совершенно ясно, что у нас не наблюдается декларируемая ею гармония. Если бы между занятостью и зарплатой существовала та зависимость, о которой толкует ортодоксальная теория, то ввиду снижения занятости за годы реформ зарплата российских рабочих должна была значительно возрасти, в действительности она снизилась. Некоторым исключением из этого правила является положение привилегированных отраслей, работающих на экспорт. Но это не меняет картины в целом.

Не применимо к российской практике и утверждение, что люди не хотят работать по более низкой ставке. Во многих местах, где предприятия закрыты и не стало рабочих мест вообще, даже по более низкой зарплате предложить людям нечего. Советское государство в плановом порядке создавало рабочие места. Частный капитал по определению не обязан этого делать. Поэтому разговор о более низкой ставке - пустой звук, ее никто не собирается предлагать. Нет оснований надеяться, что когда-нибудь в будущем рынок все расставит по местам и будет достигнут желанный уровень занятости.

Для современной российской ситуации, на наш взгляд, надо найти способ сочетания советского опыта с кейнсианским решением занятости. О советском опыте уже говорилось, а кейнсианское понимание коротко рассмотрим здесь.

Дж. Кейнс полагает, что в основе решения фирм предложить определенный уровень занятости лежит «ожидаемая выручка, которая как раз и побуждает предпринимателя предъявить спрос на труд, равный этому уровню занятости» (Кейнс, 1993, с.240). Этот механизм объясняется с опорой на агрегированные для народного хозяйства в целом величины. Главными из них являются совокупный спрос и совокупное предложение. Именно их соотношение и определяет занятость. Обе величины сопоставляются с величиной совокупного производства. В качестве меры последнего Дж. Кейнс использует количество труда, необходимое, чтобы обеспечить данный уровень народно-хозяйственного выпуска. В результате получается, что совокупное производство имеет свою «цену спроса» и «цену предложения», выраженные через занятость. Под первым понимается выручка предпринимателей, ожидаемая от реализации выпуска данной величины, под вторым – минимальный уровень выручки, необходимый, чтобы побудить предпринимателей организовать производство данной величины.

Дж. Кейнс обозначает совокупную цену предложения выпуска при занятости N человек через Z. Их взаимосвязь – Z = φ(N) – является функцией совокупного предложения. Совокупную цену спроса (ожидаемую предпринимателями выручку) при занятости N человек Дж. Кейнс обозначил через D. Взаимосвязь D = f(N) он назвал функцией совокупного спроса (Кейнс, 1993, с. 240). Рассмотрим рисунок, взятый нами из классического введения в теорию Дж. Кейнса (Dillard,1948, p. 30) и с небольшими дополнениями приведенный ниже (рис. 6).

Рис. 6. График эффективного спроса

На рисунке видно, что кривая совокупного предложения Z возрастает с ростом занятости. Это значит, что при более высоком уровне производства предпринимателям требуется и более высокий уровень минимальной выручки, стимулирующей их деятельность. Растет с увеличением занятости и кривая совокупного спроса D₀. Это значит, что с увеличением выпуска повышается и ожидаемая выручка. Рисунок показывает, что есть участок графика, на котором совокупный спрос выше совокупного предложения. Здесь ожидаемая выручка предпринимателей выше необходимого минимума, и они будут расширять производство, и предлагать новые рабочие места. Есть участок графика, на котором совокупный спрос ниже совокупного предложения. Здесь ожидаемая выручка предпринимателей ниже необходимого минимума, и они будут снижать производство и сокращать рабочие места. Наконец, в точке Е₀ происходит пересечение двух кривых. Здесь и достигается эффективный спрос (effective demand), при котором устанавливается макроэкономическое равновесие. Занятость, соответствующая этому уровню совокупного выпуска, и будет реально предоставлена предпринимателями.

Ключевым моментом теории Дж. Кейнса является постулат о том, что эффективный спрос вовсе не обязательно устанавливается на уровне полной занятости. Более того, как правило, экономика достигает равновесия при неполнойзанятости. Вот почему безработица может быть столь устойчивой.

Тезис неоклассики о добровольном характере безработицы коренится в пресловутом законе Сэя. Как известно, он утверждал, что «производство рождает свой собственный спрос», в силу чего кризисы в рыночной экономике могут возникнуть лишь в силу случайных и преходящих обстоятельств. Дж. Кейнс подверг критике эту установку. Он показал, что в основе закона Сэя лежит отождествление всего совокупного спроса с его потребительской частью. Между тем для понимания проблемы занятости ключевую роль играет различение спроса на инвестиционные и потребительские блага. Их природа различна.

В то время как первый определяется ожидаемой доходностью от инвестиций, второй – важным психологическим законом, согласно которому потребление увеличивается с ростом доходов, но замедляющимся темпом. Дело в том, что с ростом доходов склонность индивида к сбережению усиливается, а склонность к потреблению снижается. Это значит, что все большая часть каждой новой порции дохода не идет в потребление, а накапливается. В результате и возникает показанное на рисунке замедление прироста совокупного спроса. Его нехватка относительно совокупного предложения ведет к равновесию на уровне неполной занятости и порождает вынужденную безработицу.

Здесь следует отметить разницу во взглядах Дж. Кейнса и К. Маркса по этому вопросу. Согласно последнему, «резервная армия труда» увеличивается во время периодических кризисов и рассасывается во время подъемов. Таким образом, К. Маркс объясняет безработицу нарушением равновесия, тогда как Дж. Кейнс связывает устойчивость этого явления с равновесным состоянием экономики. Однако нетрудно заметить, что оба подхода видят корни проблемы во внутренних законах капитализма, предопределяющих неустойчивый характер его развития[3].

По Кейнсу, для снижения безработицы необходимо, чтобы совокупный спрос всегда был равен совокупному предложению. Это в свою очередь требует, чтобы инвестиции равнялись сбережениям. Неоклассическая теория уверенно утверждает, что так и будет всегда, если посторонние силы не будут вмешиваться в рыночную деятельность. Однако в действительности это далеко не факт. Для равенства инвестиций и сбережений необходимо, чтобы ожидаемая выручка предпринимателей (предельная эффективность капитала[4]) была достаточно велика.

Здесь и вступает в действие государство, которое должно в необходимых случаях стимулировать совокупный спрос. В годы Великой депрессии Дж. Кейнс предлагал для этой цели организацию программы общественных работ, меры по снижению банковской ставки процента и т.д. Подобные меры призваны повысить совокупный спрос, и в силу этого приблизить эффективный спрос к уровню, соответствующему полной занятости. На рис. 6 это показано сдвигом D₀ в D₁, что приводит к сдвигу E₀ в E₁, и N₀ в N₁.

На наш взгляд, трагический опыт нашей страны в последние полтора десятилетия без длинных рассуждений свидетельствует, какая из двух концепций занятости ближе к реалиям нашей страны. Призывать нас «подождать еще», пока рынок заработает и тогда экономика, якобы, сама собой сдвинется из состояния меньшей занятости Noк состоянию большей занятостиN1, могут только безответственные люди. Без активного и продуманного вмешательства государства в экономику ее оздоровления не произойдет, как не произойдет чудесного исцеления тяжело больного человека, оставленного без помощи врачей[5].

Под «оздоровлением экономики» в данном случае мы имеем в виду: а) рост инвестиций, б) повышение занятости населения, в) повышение заработной платы. Таким путем можно перейти от первого варианта графика ко второму, т.е. на более высокий уровень эффективного спроса. Все отмеченные три фактора будут действовать в направлении повышения спроса на капитальные и потребительские товары, и это создаст заинтересованность фирм в расширении производства. Здесь выражена простая суть кейнсианской концепции, состоящая в том, что расход одного есть доход другого. Поэтому капиталисты должны расходоваться, осуществлять инвестиции и платить больше зарплаты и тем самым, в конечном счете, повышать спрос на свои товары. Такая рекомендация сегодня особенно актуальна для нас, надо не накапливать деньги в мешок стабилизационного фонда, а вкладывать в экономику для повышения совокупного спроса и стимулирования экономического роста.

Подобные предложения часто отвергаются со ссылкой на угрозу инфляции, якобы, неизбежно сопровождающей заметный рост государственных расходов. Однако в отечественной науке предложен целый ряд путей осуществления этой политики без значительного роста цен. Так, С. Меньшиков давно предложил государственное кредитование отечественной обрабатывающей промышленности с использованием кейнсианского эффекта мультипликатора (Меньшиков, 1996). При помощи межотраслевого баланса можно примерно определить масштабы прироста производства в цепочке взаимосвязанных отраслей. Это позволяет умелой налоговой политикой изъять из оживившегося сектора экономики тот объем финансовых ресурсов, который первоначально был введен в него. Академик Ю.В.Яременко предлагал «частичное восстановление планового начала» для возрождения технологического ядра экономики, обеспечения национального потребительского стандарта и проведения структурной модернизации страны (Яременко, 2001). Академик Д.С.Львов разработал концепцию перераспределения «национального дивиденда», которая могла бы обеспечить участие населения в доходах от природных богатств, тогда как сосредоточение рентных доходов в руках государства позволит повысить инвестиции (Львов, 2004). Академик А.Д. Некипелов предлагает для осуществления этих и других мер по оздоровлению российской экономики «самым серьезным образом рассмотреть вопрос о преобразовании в казенные ключевых предприятий топливно-сырьевого комплекса, обеспечивающих львиную долю валютных поступлений страны. Разумеется, - подчеркивает академик, - в этом случае, пришлось бы предварительно провести их ренационализацию» (Некипелов, 1996, с.186-187)

Этот список может быть значительно продолжен. Авторы этих работ – наиболее авторитетные в академической науке специалисты, в отличие от тех, кому был доверен руль государственного корабля в наиболее штормовые для экономики годы. При всех различиях подходов этих ученых объединяет одно – они призывают общество прекратить безвольное сидение у разбитого корыта былых надежд, взять свою судьбу в свои руки, активно отстаивая свои интересы через активизацию политики государства.

Таким образом, мы рассмотрели три концепции. Неоклассическая ставит занятость в зависимость от соотношения спроса и предложения на рынке труда, кейнсианская - в зависимость от уровня совокупного спроса, и, наконец, советская политическая экономия выдвигает исключающую безработицу занятость в качестве основной функции производственной и инвестиционной программы. Можно относиться по-разному к этим трактовкам, но теория не вправе называться научной, если в угоду идеологическим соображениям дает студентам одну и скрывает от них две другие.