Глава 40 «Экономический империализм»

□ Экономическая теория дискриминации J Теория человеческого капитала □ Экономический анализ преступности Q Экономический анализ конкуренции на политическом рынке □ Экономика семьи □ «Экономический подход» как исследовательская программа

Среди дисциплин, изучающих общество, исторически сложилась достаточно узкая специализация. Каждой наукой был выработан свой особый набор понятий и методов анализа. Одни проблемы воспри­нимались как чисто «экономические», другие - как чисто «социоло­гические», третьи — как чисто «политические» и т.д. Как результат между социальными дисциплинами выросли трудно проницаемые методологические перегородки. Накопление научных знаний об об­ществе шло параллельными, редко пересекающимися путями.

Нельзя сказать, чтобы такое положение считалось удовлетвори­тельным. Предпринимались, и не раз, попытки создать единую на­уку об обществе (здесь достаточно вспомнить имена О. Конта и К. Маркса), но они оканчивались неудачно.

Одной из самых заметных тенденций и развитии экономической пауки последних десятилетий стало растущее распространение ее методов и моделей на проблемы, традиционно относившиеся к ком­петенции других социальных дисциплин. «Экономический импери­ализм» — такое название закрепилось за этим новым явлением. Впер-иые оно заявило о себе на рубеже 50—60-х годов, когда экономисты-неоклассики осознали, что аппарат микроэкономического анализа имеет намного более широкую применимость, чем предполагалось ранее.

«Вторжению» экономической теории подверглись политология и социология, антропология и психология, история и правоведение, религиоведение и демография. Результатом «имперских» устремле­ний экономистов стало рождение целого семейства новых дисцип­лин, таких, как теория общественного выбора, экономика семьи, эко­номика права, новая экономическая история и др. (см. гл. 38). По­мнилось немало работ, строящихся на синтезе экономических и био­логических представлений. Плодотворность экономического подхо­да к социальным явлениям была продемонстрирована на примере та-

ких форм деятельности, как голосование на выборах, лоббизм, дис­криминация, войны и революции, образование, преступность, брак, планирование семьи, и даже посещение церкви, сексуальная актив­ность и формирование наркотической зависимости¹.

Наибольший вклад в раздвижение границ традиционного эконо­мического анализа внесли ученые трех исследовательских центров — Чикагского университета (Г Беккер, Р. Коуз, Р. Познер, Дж. Стиг-лер), Вирджинского политехнического института (Дж. Бьюкенен, Г. Таллок) и Лос-Анджелесского университета (А. Алчиан, Г. Демсец, Дж. Хиршлейфер). Сегодня «экономический империализм» - мощ­ное движение, в которое наряду с экономистами вовлечены социо­логи, правоведы, историки и др.

Конечная цель «экономического империализма» — унификация всего разрозненного семейства наук об обществе на базе неоклассиче­ской теории. Его сторонники признают, что другие социальные дис­циплины располагают ценными наблюдениями, понятиями и инстру­ментами анализа. Но общую рамку для обществоведческого синтеза способна, по их убеждению, дать только экономическая теория.

Именно она образует, по выражению Дж. Хиршлейфера, «универ­сальную грамматику социальной науки». Утверждается, что ключевые понятия экономической теории — редкость, издержки, предпочтения, выбор и др, — приложимы практически к любым формам жизни, а ее главные моделирующие принципы — оптимизации и равновесия -поддаются переносу практически на все социальные явления.

Предмет традиционного экономического анализа имел четко обо­значенные границы. На индивидуальном уровне — это рациональное поведение, направляемое эгоистическими интересами, на социаль­ном - рыночный обмен. Однако сегодня такое понимание признает­ся недопустимо узким.

Во-первых, сфера применения принципа рациональности, как считают «империалистически» настроенные экономисты, практиче­ски безгранична и несводима исключительно к пользованию мате­риальными благами. Они отказываются верить, что жизнь человека поделена на изолированные отсеки, так что он действует рациональ­но, совершая малозначимые покупки, но почему-то начинает вести себя иначе при решении таких важных проблем, как поступление в колледж, заключение брака, участие в выборах или возбуждение су­дебного иска. «Экономический империализм» исходит из того, что модель рационального выбора, составляющая ядро неоклассической

¹ Безудержный энтузиазм «экономистов-империалистов» высмеян в ос­троумной пародии А.Блаиндера «Экономическая теория чистки зубов» (THESIS. 1994. Вып. 6).

теории, применима к поведению человека везде, где бы оно ни про­текало — на избирательном участке и на ферме, в колледже и в банке, в семье и на бирже.

Во-вторых, его сторонникам удалось показать, что homo oeconomi-cus не обязательно является эгоистом. Обычно, «вторгаясь» на терри­торию сопредельных социальных дисциплин, к предпосылке о рацио­нальности экономисты добавляли и допущение, что человеческое по­ведение носит преимущественно «корыстный» характер. К примеру, трактовка политической деятельности как рационального поведения, стремящегося к достижению личного богатства, власти и престижа, а отнюдь не общественного блага, произвела подлинный переворот в политологии, дав толчок разработке теории общественного выбора. Однако, как стало ясно в последние десятилетия, модель рационально­го выбора «работает* и в случае альтруистического поведения, когда главным мотивом оказывается забота о других.

В-третьих, «экономический империализм» утверждает, что многие типы внерыночного взаимодействия можно моделировать по анало­гии с рыночным обменом. Вне «обычного» рынка сделки совершают­ся без прямого участия денег (заключение брака) и зачастую имеют недобровольный характер (кража). Но и они требуют от участников определенных затрат ресурсов, т.е. осуществляются по неявным ценам, тяготеющим в каждом случае к какому-то равновесному уровню.

Такой расширительный подход сделал возможным проникнове­ние экономического анализа во многие области, прежде для него да­лекие или вообще недоступные.

На более техническом уровне «экономический империализм» вы­ступает как стремление свести к абсолютному минимуму число экзо­генных (внешних) переменных, не являющихся предметом индивиду­ального выбора. Во всякой модели какая-то часть переменных задает­ся извне. Обычно это факторы, лежащие за пределами экономической сферы в узком смысле. В экономические модели они приходят в гото­вом виде из исследований по социальным, политическим и тому по­добным проблемам. Скажем, в стандартных моделях потребительско­го выбора о качестве «данных» принимаются предпочтения и вкусы потребителей, в концепциях экономического роста — темп прироста населения, в теории фирмы — отношения собственности, и т.д.

Однако с точки зрения «экономического империализма» все та­кого рода факторы следует рассматривать как эндогенные, а не экзо­генные (подлежащие объяснению внутри самой экономической мо­дели, а не устанавливаемые где-то за ее пределами). В действитель­ности люди не принимают вкусы как нечто неизменное: значитель-

24 История экономических учений 721

ные средства вкладьшаются ими в формирование желательной струк­туры предпочтений (как своих собственных, так и своих детей). Темп прироста населения нельзя считать физически заданной величиной: он определяется «спросом на детей», т.е. зависит от стоимости их вос­питания, дохода родителей, существующей техники контроля за рож­даемостью. Отношения собственности не навязываются экономиче­ской системе откуда-то извне: они складываются в процессе поиска и отбора участницами рынка наиболее эффективных организацион­ных форм, связанных с наименьшими трансакционными издержка­ми. И характер предпочтений, и уровень рождаемости, и формы соб­ственности, и многое другое не «даны» экономическим агентам, но выступают результатом рационального выбора.

Лучшей иллюстрацией «имперских» притязаний современных экономистов служат исследования лауреата Нобелевской премии Г. Беккера, ключевой фигуры всего движения. Он не только проде­монстрировал приложимость техники микроэкономического анали­за к множеству самых разных социальных явлений — от дискримина­ции и преступности до привычного и альтруистического поведения. Г. Беккер по праву считается ведущим теоретиком и наиболее после­довательным проводником «экономического империализма». «Эко­номический подход к социальным вопросам» — так сам он определил суть своего научного поиска².

В «экономическом подходе» он усматривает метатеорию, способ­ную вобрать в себя в качестве частных подотраслей сопредельные социальные дисциплины. Никакая другая наука, по его убеждению, не в состоянии справиться с этой задачей. «Я утверждаю, - пишет он, — что экономический подход уникален по своей мощи, потому что он способен интегрировать множество разнообразных форм че­ловеческого поведения» . Его исследования дают наиболее полное представление о возможностях (и одновременно - о пределах) «эко­номического империализма».