Государства «всеобщего благосостояния»
Откликом на новую котировку социальных факторов в экономике капиталистических стран стала в своё время концепция «государства всеобщего благосостояния». Центральное место в этой концепции принадлежит идее (точнее, гипотезе) о том, что вся экономическая деятельность современных капиталистических государств преследует цели общего блага.
Данный подход зародился и получил развитие в рамках институционального направления экономической науки. Он предполагает закономерность и универсальность тенденции, связанных с перераспределением общественного продукта. В практической деятельности правительств, опирающихся на концепцию всеобщего благосостояния, применяются разнообразные меры в области политики доходов, цен, занятости, осуществляются программы развития отраслей социальной сферы — науки, образования, культуры, здравоохранения, а также различных областей инфраструктуры. На базе принципов социального партнерства между правительством, работодателями и профсоюзами реализуются различные схемы социального страхования, адресной социальной помощи и социальной защиты.
Заметный вклад в теорию и практику такого подхода внесли, в частности, книги Дж. К. Гэлбрейта «Американский капитализм» (1952), «Общество изобилия» (1957), «Новое индустриальное общество» (1967), в которых получила разработку так называемая общая теория экономической системы, или теория высокого уровня экономического развития. Он и другие теоретики институционально-социального направления доказывали, что цели общества не должны сводиться к увеличению ВНП, структуру которого определяет спрос рынка. Необходимо, по их мнению, учитывать и потребности людей, определяемые системой моральных ценностей и находящие своё воплощение требованиях реформ образования, здравоохранения, системы социального обеспечения, реконструкции городов, охраны окружающей среды .
Долгое время образцом государства всеобщею благосостояния считалась модель, выбранная Швецией. В этой стране через государственный бюджет распределяется порядка 3/5 валового национального продукта, что опирается на традиционно высокий уровень прямых и косвенных налогов с населения и субъектов хозяйствования. Обеспечивается более высокая, чем во многих других странах, равномерность распределения доходов, для чего применяются специфические механизмы регулирования заработной платы и занятости. Наличествует большой общественный сектор, служащий базой приоритетного развития социальной сферы. Вместе с тем в последнее время все больше констатируется фактов нарушений в пропорциях между экономическими и социальными мотивациями в шведском обществе и отмечается на фоне процессов и других странах разочарование в избранной модели «государства благосостояния».
Колебательный процесс в реализации политики «всеобщего благосостояния» хорошо прослеживается на материалах США. Так, в период президентства в США Дж.Ф. Кеннеди и затем Л. Джонсона была попытка реализовать программу «Великого общества» (к разработке которой привлекался Дж. Гэлбрейт) — программу «борьбы с бедностью», включавшей, в частности, ассигнования на оплату медицинских расходов неимущих и престарелых, субсидии районам хронического застоя и др. Объявленная кампания имела своей целью полное преодоление бедности к 1976 г. За период президентства указанных лидеров суммы прямых денежных трансфертов и пособий малоимущим выросли более чем вдвое, расходы на социальное страхование - в 3,7 раза, ассигнования на выделение бесплатного питания и медицинских услуг - в 4, на профессиональную подготовку и переобучение - более чем в 20 раз. К 1974 г. доля бедных американцев сократилась более чем наполовину и составляла от 10,5 до 11,5% населения. «Впоследствии, - пишет С.М. Меньшиков, - именно на такого рода меры обрушилась администрация Рейгана, стремившаяся в угоду имущим классам покончить с подобными социальными экспериментами». И к середине 80-х годов указанная выше «доля бедных американцев» вернулась на уровень начала 60-х годов.
В период президентства Р. Рейгана экономическая политика была направлена на активизацию предпринимательского фактора, в связи с чем его правительственная команда отказалась от кейнсианских подходов, в том числе от методов бюджетной экспансии, от поощрения «общественных работ» и т. п. Ставка была сделана на идеи «экономики предложения», концентрирующей внимание на личностных и частных стимулах и мотивах, для чего правительство пошло на серьезное снижение налоговых ставок и сокращение государственных социальных программ. Были отменены многие административные ограничители на путях предпринимательской деятельности, создавался простор для осуществления субъектами рынка сбережении и инвестирования (после уплаты налогов) в факторы производства. Политика предложения на начальном этапе принесла определенные плоды, но затем столкнулась с новыми противоречиями. Специалисты все чаще стали писать о просчетах рейганомики, связанных с гиперболизацией налоговых льгот корпорациям в ущерб другим методам государственного регулирования экономики.
Президентом Б. Клинтоном под напором требований времени был совершен переход к обновленной либерально-кейнсианской макроэкономической традиции. Опять были взяты на вооружение идеи государственного влияния на экономику в целях решения новых социальных проблем. Обеспечение «макроэкономических основ стабильного экономического роста, — говорилось в официальном президентском докладе, - это сфера ответственности правительства». Ориентирами бюджетной стратегии администрации Б. Клинтона были: сохранение и развитие социальной инфраструктуры современной рыночной экономики, стимулирование государственных инвестиций в науку и технологию, образование и переподготовку рабочей силы. Вместо радикальных, разрушающих всю налоговую структуру бюджета сокращений ставок подоходных налогов был введен комплекс селективных налоговых льгот, которые (облегчив налоговое бремя для самых нуждающихся) составили концептуально новое решение проблемы .
Следующая американская администрация во времена президентства Дж. Буша (младшего) в государственной экономической и социальной политике имела, уже существенно иной спектр приоритетов и опиралась на регулирующие инструменты другого ряда, что определилось не просто субъективными пристрастиями команды, а вытекала из изменений обстановки в мире и корректировок акцентов общей американской стратегии. Откровенно возросла ставка на силовые подходы в международных экономических и политических отношениях. В унисон с этим не только в США, но и почти во всех развитых странах при решении внутренних проблем развивалась линия на восстановление давящей политики сильных (богатых) на более слабых (бедных).
Данная линия стала характерной чертой и украинской практики трансформаций. В современной Украине, если учесть и те части процессов социального расслоения, которые не полностью фиксируются официальной статистикой, чуть ли не половина населения оказалась за чертой бедности, т.е. не имеет средств для обеспечения даже прожиточного минимума. Значит, десятки миллионов людей по прошествии 15 лет реформ попали в ситуацию, когда они лишены возможности нормально питаться, иметь жилье, получать образование, пользоваться медицинской помощью, культурными благами и т.п. Какие бы негативные факты из советского прошлого по поводу социальных проблем населения ни приводились в пропагандистской печати в качестве «компенсирующей» информации, вышеотмеченная ситуация не идет по своей неприемлемости ни в какое сравнение с бичуемыми недостатками прежнего общества. Кроме чисто социального неприятия обществом данной ситуации не может не усиливаться беспокойство за экономическую сторону трансформационных программ. Было бы наивно надеяться, что человеческий потенциал, половина которого на грани деградации, станет фактором устойчивого экономического роста .
Вступив на традиционные для капиталистических отношений платформы распределения богатства по принципу соотношения сил, украинская практика за период реформ в большей степени впитывала с Запада тенденции последних лет, когда нарастало давление мира богатства на мир бедности, и почти полностью проигнорировала опыт социального партнерства, реализовавшийся во времена распространения идей о государстве всеобщего благосостояния.
В общем смысле государство благосостояния — это система политики, в которой ответственность государства распространяется до ответственности общества за благосостояние граждан, а его цель — предоставление всем членам общества юридических, политических, социальных прав путем справедливого распределения доходов.
В последние десятилетия проблема благосостояния в западной теории рассматривается в двух основных аспектах (причем общим для обоих аспектов является стремление приблизить теорию к реальности). Первый аспект — это конкретно-историческое наполнение понятия "индивидуальное благосостояние" с точки зрения критериев "качества жизни", которых насчитывается от 5 до 35 в разных странах (экономических, политических, социальных, психологических): потребление, внерабочее время, изменение окружающей среды, факторы здравоохранения и образования, безопасность существования, участие в управлении, чувство цели, уровень доходов и т.д.
Второй аспект — это такое исследование механизмов реализации благосостояния, которое стремится преодолеть абстракцию "конкурентного рынка" и учесть реальную структуру социально-экономических отношений. Нобелевский лауреат Дж. Бьюкенен полагает, что необходимо исходить из того, что индивиды делегируют свои интересы организованным группам, которые, в свою очередь, стремятся навязать эти интересы через аппарат государства остальному обществу. Как и Эрроу, Бьюкенен приходит к выводу о невозможности сконструировать непротиворечивую функцию общественного благосостояния; однако, он продвинулся гораздо дальше Эрроу, так как исследует проблему выбора такого механизма, который минимизировал бы негативные последствия перераспределительных процессов и максимизировал позитивные.
Государство благосостояния у Бьюкенена — это форма "передающего государства". Передача средств в таком государстве определяется интересами, проявляющимися в политике перераспределения. Институты такого государства должны функционировать, по его мнению, для достижения личных целей индивида-потребителя.
Таким образом, во всех новых тенденциях западной науки признается, что в результате расширения индивидуальных возможностей в конце XX в. основным и главным источником общественных преобразований становится индивид, а индивидуальное благосостояние выдвигается в качестве фундаментальной проблемы социально-экономического развития.
Поскольку индивид активно воздействует на жизнь, выявляя направления общественного прогресса, главной обязанностью общества становится вознаграждение индивидуальной инициативы, контроль за мерой труда и мерой потребления.
Аналитическое направление в западной экономической науке — экономика благосостояния— локализует экономические, общественные и политические детерминанты достижений цивилизации. Точный, модельный тип мышления, общий для авторов большинства анализируемых работ, пока еще не вошел в практику отечественных экономистов-теоретиков, что определяет отсутствие практической нацеленности, функциональных зависимостей, рекомендаций.
К числу теоретических проблем, которые предстоит решить в процессе формирования отечественной теории благосостояния, относятся:
- оценка общественной и экономической системы, критерии ее эффективности;
- выбор целей и средств для достижения экономической оптимальности;
- возможности механизма спроса — предложения в удовлетворении индивидуальных потребностей;
- разработка программ по социальному обеспечению и преодолению бедности, экологических программ, законодательству по благосостоянию.
Совокупный спрос определяется после того, как каждый потребитель принял решение (например, поставив цель максимизации полезности). Проблема сравнения общих уровней полезности различных потребителей не ставится. Одновременно необходимо укрупнить или сравнить полезности различных потребителей до того, как начаты поиски оптимальной ситуации (например, максимальное благосостояние общества).
Теория экономического благосостояния отличается от теории спроса тем, что в последней не выдвигается никаких предпосылок о характере рынка (например, существование чистой конкуренции между потребителями). Напротив, одна из целей теории экономического благосостояния — исследовать, можно ли чистую конкуренцию считать оптимальным условием (социальным), и если можно — то в каком смысле. В этой теории рассматриваются также оптимальные условия, например в отношении распределения доходов, налоговой, таможенной политики (Хотеллинг).
Поскольку экономическое благосостояние зависит от количества годового национального дохода и численности населения, важнейшим представляется исследование соответствия потребления и потребностей индивидов.
В условиях перехода к рынку объектом исследования становятся способы действия и принципы, в соответствии с которыми потребление достигает максимального удовлетворения потребностей. Эта концепция является краеугольным камнем любой теории нормальной рыночной экономики. Осуществление принципа максимизации удовлетворения при минимуме затрат приводит к общему экономическому равновесию. При этом эффективное использование ресурсов должно сочетаться с более равномерным распределением доходов в обществе. Равенство предложения и спроса должно рассматриваться как важнейшее условие динамического равновесия, оценивающегося как равновесие темпов роста совокупных макроэкономических величин — дохода, капитала, рабочей силы и уровня техники. Кроме того, при решении проблемы благосостояния следует учитывать социальный аспект: функция благосостояния должна отвечать индивидуальным предпочтениям, отражать суверенитет потребителя. Важнейшими элементами последнего, а также равновесия экономики в целом являются гарантированный доход, удовлетворение потребностей в образовании, здравоохранении, информации для обеспечения свободы индивидуального выбора.
Экономическое развитие должно быть функцией индивидуального благосостояния, так как общественное благосостояние отражается в оценке отдельных личностей, зависящей от их образа жизни и системы ценностей.
Общественное благосостояние правомерно отождествлять с максимизацией благосостояния предельно большого числа индивидов. Поэтому теория благосостояния призвана изучить уровень благополучия каждого индивида и взаимодействие разнообразных экономических методов, влияющих на индивидуальное благосостояние, а также реакцию индивида на происходящие в результате такого воздействия изменения.
Государство призвано способствовать усилиям индивида по созданию благосостояния:
а) устанавливая контроль над бизнесом;
б) разрабатывая эффективную систему налогообложения;
в) принимая законы о гарантированных доходах;
г) развивая художественное творчество и др.
Для создания оптимальных социальных условий максимизации индивидуального благосостояния необходима устойчивость общего конкурентного равновесия, которое, в свою очередь, зависит от высокой экономической культуры потребителей и производителей, их умения участвовать в ценовой конкуренции, ориентироваться на максимизацию полезности. Конкурентное равновесие в условиях совершенного рынка воплощает форму оптимума.
Следует, однако, учитывать и трудности, возникающие в процессе функционирования рынка. Модели оптимизации не приспособлены для исследования таких проблем, как согласование целей, взаимодействие на рынке, влияние политики доходов на распределение благ.
Максимум эффективности достигается через концентрацию производства, которая определяется пропорциями и размерами рынка, контролем со стороны государства, транспортными издержками, численностью производителей. Кроме того, при анализе проблемы оптимума следует изучать не только снижение общей удовлетворенности при отклонении от точки равновесия на рынке, но и сопоставлять эти точки при различном первоначальном распределении ресурсов.
Определяя индивидуальное благосостояние как сумму благосостоянии большинства членов общества, авторы вышерассмотренных концепций выступают одновременно интерпретаторами определенного этапа развития государства и рынка. Во всех этих теориях мы четко прослеживаем проблему соотношения индивидуального и общественного благосостояния, взаимосвязь этих понятий с развитием экономики, человека и его потребностей, с историческим развитием.