Общества и природы

До сих пор среди антропологов и философов идут споры по поводу определения понятия «труд». Все сходятся на том, что это в основном социальная характеристика. Однако существует довольно много сторонников признания наличия элементарных форм трудовой деятельности в животном мире. При этом обычно ссылаются на К. Маркса, который писал о животнообразных инстинктивных формах труда в отличие от труда

...в такой форме, в которой он составляет исключительное достояние человека.¹⁶

Нетрудно заметить, что К. Маркс имел в виду не формы труда животных, а животнообразный, но все-таки человеческий труд наших древних предков, когда человек едва выделился из мира животных, и в деятельности его, в том числе трудовой, преобладали еще инстинктивные формы поведения. Видимо, имеет смысл отличать орудийное использование предметов природы, которое довольно широко распространено уже в мире животных, от трудовой деятельности в полном смысле этого слова, которая начинается с изготовления и систематического применения орудий труда с помощью других предметов, выполняющих функцию орудий. Подобная деятельность присуща только человеку и является его отличительным признаком. Все остальные формы деятельности животных по преобразованию объектов природы с помощью естественных органов или с помощью различных природных предметов, иногда даже подработанных естественными средствами, следует отнести к предтрудовым операциям.

Такое уточнение очень важно во избежание путаницы, которую могут породить расплывчатость и неопределенность понятий.

Только в случае определенности, четкости понятий можно уяснить, почему опасность экологического кризиса возникает лишь во взаимодействии с природой человека, а не каких-либо других живых организмов.

Итак, труд начинается с того момента, когда имеет место изготовление орудий труда с помощью других орудий и применение их для преобразования объектов природы в практических целях субъекта действия. Это положение служит методологическим ориентиром при определении начала человеческой истории. Большинство специалистов считает, что человеческий род начинается с питекантропов и синантропов, ведущих свое происхождение от переходной формы между обезьяной и человеком — австралопитека. Согласно открытиям супругов Луиса и Мэри Лики в ущелье Олдовай (Танзания), время возникновения человеческих предков отодвигается до 4-5 млн лет. Только начиная с питекантропа появляются признаки, характерные для человека: грубые орудия более или менее постоянной формы, а также весьма крупный головной мозг с развитыми лобной и теменной зонами, согласованное функционирование которых обеспечивает трудовые действия.

Что толкнуло предков человека к систематическому применению орудий труда? Почему никакой другой вид животных не пошел в своей эволюции по этому пути? Иногда вопрос ставится даже так: случайно или по необходимости какая-то разновидность обезьян перешла к труду? Все эти вопросы остаются во многом нерешенными до сих пор.

В нашу задачу не входит решение этой специальной проблемы. Укажем только на некоторые методологические трудности, которые мешают, на наш взгляд, научному поиску.

Во-первых, решение проблемы предков человека становится фактически невозможным, когда пытаются их искать среди высокоразвитой породы человекообразных обезьян. В этом случае совершенно необъяснимо одно: зачем высокоразвитым обезьянам понадобилось прибегать к систематическому применению различных предметов природы как орудий? Ведь они и без того одерживали верх в конкурентной борьбе с другими видами сородичей. Поэтому эпизодическое применение ими предметов природы в качестве орудий вряд ли могло закрепиться как систематическое и уж тем более не возникало необходимости в изготовлении орудий труда.

Есть общий филогенетический закон: всякая слишком далеко зашедшая биологическая специализация оказывается тупиковой в смысле возможностей дальнейшего развития. Вот почему новые ответвления эволюции идут, как правило, от незавершенных в своем развитии, т.е. не слишком специализированных форм. Этот закон оказывается в силе и в данном случае. Необходимость изыскания новых форм борьбы за существование должна быть присуща в большей степени не совсем приспособленной к сложившимся тогда условиям разновидности обезьян. Эта разновидность в силу своей меньшей конкурентоспособности оказалась вытесненной в более суровые условия обитания, где она столкнулась с дилеммой либо погибнуть, либо найти новые формы борьбы за существование.

Возможно, что многие разновидности обезьян погибли в этой борьбе, прежде чем кому-то из них удалось более эффективно, чем другим, использовать свое единственное, доставшееся от древесного образа жизни преимущество — способность схватывать и применять для защиты или нападения различные объекты природы. Применявшееся сначала случайно, может быть при перебежках от дерева к дереву в более открытой и поэтому менее удобной для жизни обезьян местности, это преимущество постепенно закрепилось и из случайного, эпизодического средства нападения или защиты стало необходимым, систематическим средством.

Таким образом, первый шаг был сделан — наши предки перешли к постоянному применению подручных средств как единственному шансу на победу в борьбе с более сильными врагами или более ловкими объектами охоты. Следующий шаг — подработка, совершенствование орудий с помощью естественных средств (зубов, ногтей), а затем и с помощью других предметов — был уже сравнительно более легким и естественным делом.

Способность к подработке сучьев, листьев, травы и камней, используемых орудийно, встречается довольно часто в животном мире и даже достигает высоких форм при создании жилищ, строительстве плотин, извлечении добычи. Принципиально новым у наших предков стало использование при обработке природных объектов других подручных средств, которые явились первыми, пусть примитивными, но средствами производства. Таким образом, предки человека постепенно переходили к изготовлению орудий труда, тем самым было положено начало труду. Процесс изготовления орудий труда явился одновременно началом перехода от обезьяны к человеку.

Иногда неточно говорят, что первой формой труда наших предков была охота на крупных животных и разделка туш¹¹. В действительности не сама охота явилась первой специфической формой труда, а изготовление орудий, с помощью которых проводилась охота и разделка туш животных. Эта поправка очень существенна, так как в противном случае получается, что первым орудием труда человека было средство разрушения, — убийство животных или себе подобных. На самом деле первым орудием труда был предмет, направленный на изменение другого предмета, необходимого для определенных практических целей. Это могло быть и, как правило, было в начале орудие охоты, орудие убийства и разрушения, но главным в средствах труда с самого начала была и остается их созидательная суть.

Творческая сущность труда проявилась не только в объектах, с которыми обращался человек в процессе производственной деятельности, но и в его собственном развитии.

Труд поставил человека в качественно иное положение по отношению к природе и привел к существенной перестройке биологической природы самого человека. По законам корреляционных связей изменилась морфофизиологическая организация человека, поскольку труд потребовал гораздо более сложной и многообразной структуры движений, чем биологическая деятельность животных предков человека.

Многообразие функций человека, способность к прямохождению, соответствующие изменения скелета и расположения внутренних органов, специфика сенсорных и двигательных реакций, а также множество других особенностей — все это в конечном счете явилось следствием трудовой деятельности человека. Однако самое важное и существенное следствие эволюции человеческого рода — возникновение способности к мышлению и речи как внешней форме его проявления.

Мы не ставим перед собой задачи подробно исследовать все изменения, вызванные в человеке трудовой деятельностью. Нас прежде всего интересуют изменения природной среды под воздействием человека и то, как они, в свою очередь, сказывались на развитии общества. Тем не менее следует сделать несколько замечаний по поводу причин возникновения у человека способности к мышлению, поскольку этого требует дальнейшее рассмотрение темы.

Труд сообщил качественно новый характер формам поведения и общения человека. Прежде всего труд потребовал новых форм коллективных действий людей. Первые орудия труда были примитивными, поэтому только коллективное их использование могло обеспечить успех. Лишь при этом условии можно было противостоять силам природы. Коллективное применение орудий труда, а тем более их изготовление, потребовало новых форм разделения труда между членами общины и новых форм общения. Возникла необходимость в передаче гораздо более сложной, чем раньше, информации. Ведь труд, даже самый простой, предполагает познание существенных свойств предметов, наличие идеального образа того орудия, которое должно быть изготовлено, и представление о той функции, которую оно должно выполнять. В сферу интересов человека благодаря труду включается уже не только биологически потребное (как у животных), но и практически потребное. Это одновременно расширило круг интересующих явлений и задачи познания их. Только на основе трудовой деятельности возникает потребность сущностного познания явлений действительности и передачи информации о существенных свойствах, сторонах и отношениях этих явлений. Прежние же способы передачи информации, которыми пользовались и продолжают пользоваться животные, оказались недостаточными из-за их примитивности.

Эту возникшую в развитии общества проблему Ф. Энгельс сформулировал очень кратко:

...Формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу¹².

При этом он подчеркнул различие между потребностью сказать, то есть передать информацию с помощью членораздельной речи, и потребностью сообщить, которая свойственна даже животным и реализуется с помощью простых сигналов.

Членораздельная речь появилась как способ передачи сущностной информации в виде взаимосвязи абстрактных понятий. Только в этом случае можно говорить о наличии языка как средства общения и мышления в собственном смысле этого слова. У животных на основе биологической деятельности возникает лишь система сигнализации для передачи информации о последовательности явлений во времени и пространстве без раскрытия причинно-следственного характера их отношений, поскольку такие проблемы не возникают вне труда.

Формы поведения животных, способы их ориентации в последовательности явлений могут быть очень сложными и целесообразными точно так же, как очень сложными могут быть протекающие в их мозгу психические процессы. И все же эти операции — еще не само мышление, а лишь его предпосылки. Мышлением как разумной способностью обладает только человек, ибо только он ставит вопрос о природе понятий вслед за вопросами о природе самих вещей. Изменение природы в процессе труда — вот причина и основа формирования мышления человека как способности оперировать абстрактными понятиями, возникшими в результате познания причинных связей и существенных отношений между явлениями. Поскольку отношение животных к природе строится на основе приспособления к меняющимся условиям среды, у них не возникает ни потребности в мышлении, ни самого мышления в понятийной форме.

Итак, отношение человека к природе строилось и во все большей степени продолжает строиться через труд, в ходе которого сформировались все специфические черты и свойства человека. На ранних ступенях развития общества природные условия оказывали гораздо большее воздействие на темпы и качественные особенности его развития, чем в последующий период. Это воздействие находилось в прямо пропорциональном отношении к зависимости человека от природных сил. По мере того как люди научились изменять природу и создавать искусственную среду своего существования, зависимость их от природной среды уменьшалась и все более определяющими в развитии общества становились экономические факторы.

К.Маркс подразделял совокупность природных условий общества на богатство естественными средствами существования и богатство естественными средствами труда. Если на первых этапах развития общества основную роль играла первая группа факторов, то по мере совершенствования средств труда — вторая. Уже с переходом древних людей от скотоводства к земледелию большое значение стало иметь не только наличие богатой флоры и фауны, но и уровень земледельческой техники, а он в свою очередь зависел от того, насколько развито было производство железа и изготовление орудий труда земледельца. В еще большей степени зависимость общества от богатства средствами труда возросла с возникновением ремесла, а затем промышленного производства. С этих пор общественный прогресс стал определяться прежде всего наличием полезных ископаемых, богатством естественными источниками энергии и степенью развития средств связи.

Следовательно, основные ступени общественного разделения труда одновременно являются этапами обретения людьми все большей независимости по отношению к природным условиям. Это давно отражено в анализе роли географической среды в развитии общества. В меньшей степени рассмотрено то, как основные этапы развития общественного производства отражались на природных условиях, вызывая затем необходимость новых изменений в самом обществе. Однако нас этот аспект интересует особо в связи с темой исследования.

Самое серьезное внимание на то, какие могут быть последствия стремительного изменения природы человеком для развития самого общества, обратил Ф. Энгельс. Им было замечено, что уже животные вносят в природную среду такие изменения, которые оказывают обратное воздействие на них же самих, вынуждая их приспосабливаться к новым условиям путем структурных изменений своего организма. Но изменения, которые вносит животное в окружающую среду, имеют стихийный, непреднамеренный характер. Цель действия живого существа весьма ограничена — удовлетворить биологическую потребность в пище, укрытии, в особи другого пола и т. д. Такая деятельность почти не выходит за пределы приспособления к изменениям окружающей среды.

Качественно новый момент появляется в деятельности человека благодаря труду. Главное в трудовой деятельности заключается не столько в приспособлении человека к среде, сколько в том, что он приспосабливает с помощью орудий труда окружающую среду к своим нуждам и потребностям. Следовательно, труд с самого начала имеет целью изменение явлений природы, поскольку такое изменение выступает условием человеческого потребления. В этой особенности труда Ф. Энгельс увидел важные предпосылки дальнейшего развития взаимосвязи между обществом и природой как в актуальном плане, так и в плане возможных последствий для людей.

В отличие от животных, человек вносит изменения в природу, как правило, не случайно, а сознательно и преднамеренно, преследуя в каждом отдельном случае определенные практические цели. Например, он расчищает участок леса, чтобы получить поле и, посеяв семена, собрать урожай; строит плотину, чтобы использовать силу реки для получения электроэнергии, и т.д. При этом человек использует законы и свойства природы против нее же самой, задавая природным процессам то направление, ту форму и темпы протекания, которые требуются ему. Тем самым человек не только обеспечивает жизненно необходимый ему обмен веществ и энергией между собой и природой, но с помощью орудий труда берет этот процесс под свой контроль. К. Маркс видел в этом важнейшее отличие обменных процессов, поддерживаемых человеком, от тех, которые поддерживают остальные живые организмы в своем взаимодействии со средой. Суть одна, но способы реализации — прямо противоположные: опосредованный и непосредственный, осознанный и бессознательный, упорядоченный и беспорядочный.

На основе познанных законов природы человек устанавливает свое господство над ней и обеспечивает его с помощью труда. Однако труд, как показал Ф.Энгельс, — это не только великое благо для человека, освободившее его от рабской зависимости от природы. Труд как мощное средство воздействия на природные процессы имеет и другую сторону. Из фактора созидательного при определенных условиях он может превратиться в противоположный — разрушительный фактор. Особенно заметным разрушительное воздействие человека на природу стало в последнее время, когда наряду с успехами научно-технического прогресса усиливается загрязнение окружающей среды, иссыхают реки, разрушаются почвы и т. д.

Что же приводит к таким негативным последствиям? Почему в конечном счете человек оказывается жертвой своих же собственных деяний?

Дело в том, что в обществе, развивающемся стихийно (а именно такими были все прежние формации), каждый человек, внося изменения в природу, заботился лишь о непосредственном эффекте своих действий, не задумываясь, как правило, об отдаленных последствиях, которые могут обнаружиться спустя какое-то время в результате накопления изменений или возникновения модификаций во взаимосвязанных процессах. Этот отдаленный результат может быть вовсе нежелательным и непредвиденным. Подтверждение тому — факты современной действительности, когда люди, стремясь извлечь сверхприбыли, варварски относятся к природным ресурсам. Эти факты как бы напоминают нам:

...что мы отнюдь не властвуем над природой... не властвуем над ней так, как кто-либо находящийся вне природы, — что мы, наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри ее, что все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от всех других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять¹⁴.

Общество действительно вышло за пределы природы в том смысле, что благодаря труду оно обрело способность направлять и контролировать в своих целях природные процессы. Но общество не должно забывать, что оно остается в то же время в природной среде, структурно включено в нее как наиболее развитая ее часть. Господство над природой, основанное на знании ее законов, состоит не в независимости от нее, а в осознании этой зависимости и деятельности на основе этого знания.

Вся история человечества в отношении природы — это история все более полного познания присущих ей законов и преобразования ее на основе познанных законов соответственно намеченным практическим целям. В принципе человек может познать и предвидеть не только ближайшие, но и отдаленные последствия своих действий по изменению природы и не допустить их, если они нежелательны. Но, как подчеркивал Ф.Энгельс, имея в виду современное ему общество, дело не только и не столько в познании. Одной лишь теории недостаточно для изменения порядка вещей,

для этого требуется полный переворот в нашем способе производства и вместе с ним во всем нашем...общественном строе¹⁶.

Ф.Энгельс поясняет, почему только изменение способа производства позволит решить эту, казалось бы, на первый взгляд чисто научную и практическую задачу. Причина заключается в том, что с появлением в обществе классов именно интерес господствующего класса стал движущим фактором производства. Получилось так, что целью производства стало не удовлетворение потребностей самих трудящихся, а получение прибыли собственником средств производства. Потребление же, ради которого производство исторически возникло, стало выступать как побочная, неглавная его цель. Совершенно естественно, что в этом случае «отдельные, господствующие над производством и обменом капиталисты могут заботиться лишь о наиболее непосредственных полезных эффектах своих действий»²⁴, выражающихся в получении прибыли. Собственника средств производства ничто другое не интересовало. Но именно совокупный собственник определяет политику нынешнего государства. Вот почему в современном обществе, где все подчинено наживе, реализуются лишь те проекты, которые в перспективе принесут наиболее ощутимый результат, в то время как достаточно полное управление природными процессами требует зачастую отказа от этих принципов и предполагает вложение средств без непосредственной отдачи в ближайшее время.

Проведение подобных принципов может обеспечить только та социальная система, где существует приоритет общественных интересов над частными. Диктат частных интересов сам вынес себе приговор как система, неспособная обеспечить не только социальные, но и природные условия общественного производства. Полный контроль и регулирование как ближайших, так и отдаленных последствий своей деятельности означает для общества переход к планомерному, сознательно управляемому развитию. Люди в этом случае начинают выступать как разумные существа не только в своих индивидуальных действиях, но и в масштабах всего общества. Силы общественного развития перестают действовать по отношению к людям как стихийные, разрушительные. В то же время это означает, что человек прекращает борьбу за свое собственное, отдельное существование.

...Человек теперь — в известном смысле окончательно — выделяется из царства животных и из звериных условий существования переходит в условия действительно человеческие¹⁶.

Эти слова Ф.Энгельса подводят итог длительному развитию трудовой истории человечества.

Труд вывел человека из естественной необходимости животного мира, поскольку в своих действиях человек стал осознавать себя и свое отношение к окружающему миру, целенаправленно организуя свою деятельность. Однако тот же труд вызвал к жизни неконтролируемые человеком силы общественного развития. Получилось так, что в социальном плане человек оказался такой же игрушкой стихийных сил, как раньше в природном плане. Здесь аналогично животному миру продолжают действовать законы стихийной регуляции с еще более разрушительными последствиями, чем в природе. Достаточно вспомнить экономические кризисы, безработицу, войны, валютные потрясения, скачки цен на товары — все это стихийные способы саморегуляции общества, обрекающие человека на жестокую борьбу за отдельное существование.

Свобода человека в отношении к явлениям природы обусловливается, таким образом, как степенью развития производительных сил, так и уровнем развития социальной структуры, тем, насколько она способствует использованию производительных сил общества в интересах людей труда.

Уровень технической оснащенности общества создает возможность рационального природопользования, увеличивая совокупную мощь людей в их воздействии на природную среду. Но эта возможность становится действительностью, только накладываясь на благоприятные социальные условия, которые также должны быть достаточно рациональными. В этом случае нарастание опосредованности взаимодействия общества и природы по мере роста технической оснащенности не ведет фатально к ухудшению среды, поскольку общество может использовать совершенные технические средства для контроля и регулирования происходящих в природе изменений. Главное, чтобы было обеспечено единство интересов людей на базе общности основных целей социального развития.

Нарастающее опосредование взаимодействия общества и природы в благоприятных социальных условиях создает возможность нового характера регуляции и контролирования этого процесса со стороны людей. Можно говорить о существовании прямо пропорциональной зависимости между степенью опосредования процесса взаимодействия общества и природы и степенью необходимости развития регуляции и контроля над всей совокупностью этого взаимодействия. Не случайно основные этапы развития взаимодействия общества и природы связаны с нарастанием степени опосредования в отношениях этих факторов.

В последнее время возникла необходимость в создании нового звена опосредования во взаимодействии людей с природой, так как на первый план со всей объективной принудительностью выступил тот фактор, который раньше почти не принимался во внимание — предельные возможности природной среды, проявляющиеся в ограниченности: природных ресурсов и территории; компенсаторских механизмов биосферы. Для снятия указанных ограничений потребуется, по-видимому, со временем переход к техническому управлению природной средой.

Главная ошибка традиционных способов решения проблемы «общество — природа» состоит в том, что основное внимание сосредоточивается как раз на первом ограничении. Оно действительно более очевидно и более настоятельно дает о себе знать. Однако гораздо более категоричным, особенно если брать в перспективе, является второе ограничение. Рассмотрим его подробнее в следующей главе.