Маленькие движения оказывают большое воздействие

Если бы я не посмотрела в глаза мастифу, если бы мой взгляд сдвинулся на какие-нибудь миллиметры влево или вправо, он бы не бросился. Вся эта баллистическая мощь сидела бы, спокойно наблюдая, если бы я сместила траекторию взгляда на полсантиметра. Едва ощутимое изменение в моем поведении привело бы к поразительно наглядной разнице между спокойно сидящим или же бросающимся по направлению к моему лицу девяностокилограммовым псом.

Эта история, быть может, несколько драматична, но такой же эффект незначительных движений лежит в основе каждого вашего взаимодействия с собакой. Собаки замечательно улавливают мгновенные изменения в наших телах и предполагают, что каждое мельчайшее движение имеет смысл. Ваши едва уловимые движения приводят к огромным изменениям в поведении собаки. Если вы хоть что-то усвоите из данной книги, усвойте именно это. Примеры бесконечны. То, как вы стоите — прямо с расправленными или опущенными плечами — может предопределить, выполнит ли ваша собака команду «сидеть». Перенос центра тяжести вперед или назад, почти неощущаемый человеком, собаки замечают не меньше, чем светящуюся строку уличной рекламы. Изменения в направлении вашего туловища настолько важны, что наклон на сантиметр вперед или назад может привлечь к вам испуганную бродячую собаку или обратить ее в бегство. То, как вы дышите — глубоко или, напротив, задерживаете дыхание — может предотвратить драку собак или вызвать ее. На протяжении 13 лет я еженедельно работаю с агрессивными собаками и за это время неоднократно видела, как мельчайшие движения могут иногда разрешить опасную ситуацию — или, напротив, создать ее.

Когда я спросила специализирующуюся на ветеринарии студентку, что она усвоила, проведя со мной две недели, та ответила: «Я никогда не сознавала, насколько важны детали моих действий, насколько крошечные изменения, вроде изменений моего центра тяжести, могут оказывать огромное воздействие на поведение животного». Судя по всему, эта информация очевидна не для всех. Но это странно, — если учитывать важность незначительных движений внутри нашего собственного вида. Вспомните мой вопрос из вступления: насколько должна подняться бровь, чтобы изменить послание, которое мы читаем на лице человека? Подойдите к зеркалу и посмотритесь в него прямо сейчас, если это возможно. Поднимите уголки рта — всего лишь на чуть-чуть — и посмотрите, как это изменило выражение лица. Понаблюдайте за лицом кого-нибудь из семьи и подумайте, как мало оно должно измениться, чтобы передать информацию. Эта информация, которую мы узнаем о других, наблюдая за мелкими движениями на их лицах и телах, определяет наши взаимоотношения. Она, помимо прочего, имеет глубокие корни в нашем обезьяньем наследстве. Виды приматов необыкновенно вариабельны: от стограммовой питающейся соком растений карликовой игрунки до двухсоткилограммовой жующей листья гориллы. Но все приматы очень чутки к визуальным сигналам и все полагаются на зрительную коммуникацию в социальном взаимодействии. Павианы поднимают брови в качестве сигнала умеренно выраженной угрозы. Обычные шимпанзе надувают губы при расстройстве. Макаки резус угрожают с помощью открытого рта и прямого пристального взгляда. Шимпанзе и бонобо протягивают друг другу руки в качестве жеста примирения после ссоры. Для нас, приматов, визуальные сигналы — фундамент социального общения. Так же и для собак.

Наши собаки настроены на наши тела, словно точные приборы. Когда мы думаем о словах, которые используем, собаки, наблюдая за нами, выискивают тонкие визуальные сигналы, которыми пользуются в общении друг с другом. Любая статья или книга про волков описывает десятки зрительных сигналов — ключевых в социальном взаимодействии членов стаи. В книге“Wolves of the World" один из мировых авторитетов в области поведения волков, Эрик Цимен, описывает сорок пять движений, используемых волками в социальном взаимодействии. Для сравнения, он упоминает звуковые сигналы только трижды. Это не значит, что вой и рычание не играют важной роли в социальных взаимоотношениях волков. Еще как играют! Но глубина и разнообразие визуальных сигналов — небольшое поднимание головы, смещение центра тяжести вперед или назад, напряжение или расслабление тела и пр. — у волков значительны, и любое мое реальное взаимодействие с собакой наводит на мысль, что зрительные сигналы столь же важны и в общении собак.

Итак, имеются два биологических вида — люди и собаки, общие черты которых — высокие зрительные способности, высокая социальность и запрограммированность на отслеживание движений представителей своей социальной группы, даже если эти движения весьма незначительны. Что, судя по всему, нас не объединяет, так это следующее: собаки лучше знают о наших едва уловимых движениях, чем мы сами. Если подумать, это логично. В то время как и собаки, и люди автоматически реагируют на визуальные сигналы представителей собственного вида, собакам необходимо прикладывать дополнительную энергию, переводя сигналы с чужого языка. Кроме того, мы всегда ожидаем, что собаки будут делать то, о чем мы их попросим, поэтому у них есть веские причины пытаться перевести наши движения и позы. Но это для нашей же пользы — обращать больше внимания на движения, которые мы совершаем вблизи собак, и движения собак, которые они совершают вблизи нас, ибо вне зависимости то того, намеренно ли мы это делаем или нет, наши тела постоянно поддерживают диалог. Несомненно, было бы здорово, если бы мы знали, какую информацию при этом сообщаем.

Как только вы научитесь обращать внимание на визуальные сигналы между собой и собакой, влияние даже мельчайшего движения станет более чем очевидным. На самом деле, это ничем не отличается от любого спорта, в котором вы тренируете тело совершать определенные движения по своему приказу. Всем атлетам необходимо знать о том, что они делают с телами. То же самое и в тренировке собак. Профессиональные тренеры собак отдают себе отчет в том, что именно они делают со своими телами, когда работают с собаками, чего не скажешь о большинстве владельцев собак, чьи питомцы каждое мгновение пытаются извлечь смысл из меняющихся, как в калейдоскопе, сигналов, исходящих от хозяев.

Собаки, похоже, никогда не теряют пристального внимания к нашим мельчайшим движениям. Я научила своих собак садиться, когда неосознанно сводила руки и сцепляла их на уровне талии. По всей видимости, я совершала это движение, даже не подозревая о нем, когда подзывала собак и готовилась попросить их сделать что-нибудь еще. При этом я в первую очередь часто давала именно команду «сидеть», поэтому собаки быстро смекнули, что сигналу «сидеть» обычно предшествуют сцепленные руки. Они, определенно, сообразили, что могут сэкономить время для нас обоих и выполнить команду сразу. Каждый владелец собак сталкивается с подобными примерами ежедневно. Быть может, ваша собака бежит к двери, когда вы берете свою куртку. Возможно, вы играете с собакой в догонялки, и теперь каждый раз, когда вы наклоняетесь вперед, собака от вас отбегает. Большинство людей делают движение рукой или пальцем, когда просят собаку сесть, даже если не осознают этого. Но собака осознает, и ваше движение — вероятно, наиболее соответствующий для нее намек.

Когда я приступила к профессиональной тренировке собак и их людей, в первую очередь я поразилась тому, что хозяева обращают внимание преимущественно на звуки, которые издают, тогда как собаки наблюдают за движениями хозяев. Это наблюдение побудило меня и двух студентов, Джона Хенсерски и Сьюзэн Мюррэй, поставить эксперимент, который бы помог понять, на что направлено основное внимание собаки, осваивающей новое упражнение: на звук или визуальные сигналы. Студенты учили двадцать четыре шестинедельных щенка выполнять команду «сидеть» как с помощью звука, так и с помощью движений[8]. Каждый из щенков получил четырехдневную тренировку на обе разновидности сигналов, подаваемых вместе, но на пятый день тренер подавал каждый раз лишь сигнал одного определенного вида. В случайном порядке щенок либо видел движение руки тренера, либо слышал слово «сидеть». Мы хотели понять, приводит ли один из типов сигналов — звуковой или визуальный — к правильному ответу. И убедились, что приводит: двадцать три из двадцати четырех щенков показали лучший результат на движение руки, чем на звук, тогда как один щенок реагировал одинаково на то и другое. Как и можно было предположить с самого начала, бордер-колли и австралийские пастушьи были звездами по части визуальных сигналов, выполнив команду в общей сложности в тридцати семи из сорока возможных случаев (и только в шести из сорока при звуковых сигналах). Далматины сели в шестнадцати из двадцати зрительных сигналах, но лишь в четырех из двадцати звуковых. Кавалер-кинг-чарльз-спаниели показали наименьшее различие в реакции на зрительные и звуковые сигналы, выполнив команду в восемнадцати из двадцати возможных случаев на зрительные сигналы, и в десяти из двадцати на звуковые. Если у вас есть бигль или цвергшнауцер, вы не будете поражены, узнав, что эти щенки сели в общей сложности в тридцати двух из сорока раз, когда видели визуальный сигнал «сидеть», и вообще ни разу из сорока, когда слышали акустический сигнал. Это урок на тему: есть ли смысл подзывать своего бигля, когда тот гоняется за кроликом в лесу.

Я осторожна в оценке эксперимента, поскольку такой тип исследований трудно выполнить с надлежащей чистотой. Без полной автоматизации звукового и двигательного сигнала я не могла гарантировать одинаковую их продолжительность. Ранее студенты давали щенкам лакомства из другой руки. Не могло ли это предрасположить последних к концентрации на сигнале, подаваемом рукой? Как мы могли быть уверены в том, что обеспечивали одинаковое «количество» или интенсивность каждого сигнала? Лучше было бы иметь большую выборку щенков и т. д.

Но «тренеры» не были в курсе истинной гипотезы, проверявшейся в этом эксперименте (я сказала им, что она связана с генетикой и полом). При помощи видеозаписей тренировок я выяснила, что движение и звук начинались и заканчивались в промежутке сотых долей секунды друг от друга, и мы упорно работали над тем, чтобы тест вышел настолько чистым, насколько это возможно при данных обстоятельствах. С учетом легкости, с которой собаки постигают визуальные сигналы, и универсального феномена мозга млекопитающих избирательно реагировать на определенные стимулы по сравнению с другими, я предполагаю, что полученные результаты имеют значение. По иронии судьбы, люди часто полны энтузиазма по поводу «замечательных» способностей своих собак постигать сигналы, подаваемые рукой: так, как будто бы это было особенно сложным поведением. На самом-то деле чудом является ответная реакция собаки на ваш голос!

ЭЙ, ЛЮДИ! Я ПЫТАЮСЬ ВАМ КОЕ-ЧТО СКАЗАТЬ!

Хотя приматы могут хорошо видеть, мы, люди, часто пропускаем сигналы, которые нам посылают наши собаки. Например, на своих семинарах я демонстрирую опыт, в ходе которого ласкаю и хвалю свою бордер-колли Пип за то, что она возвращает мне мяч. Пип — моя диванная бордер-колли, внешне во многом напоминающая дурашливую помесь лабрадора, тогда как на самом деле она чистопородная пастушья собака. Но она любит мячи, как саму жизнь, поэтому, чтобы вознаградить ее за возврат мяча, я воркую с ней и, не скупясь, глажу по голове. Люди наблюдают реакцию на мои старания поощрить Пип и, похоже, действительно удовлетворены результатами. Они удовлетворены настолько, что ставят мне пятерку, когда я прошу их оценить мои старания сделать Пип довольной тем, что она возвращает мне мяч. Но я ставлю себе двойку. Ведь, хотя аудитории нравится слушать мои похвалы собаке и наблюдать, как я ее глажу, сама Пип хочет только мяча. Я повторяю упражнение, на этот раз прося аудиторию обращать пристальное внимание на лицо Пип. Ее реакция становится очевидной, как только вы концентрируете внимание на самой собаке. Она игнорирует мои ласковые слова, отводит взгляд в сторону, пригибает голову, чтобы освободить ее из-под моей руки, подается вперед, устремляясь взглядом, точно лазером, за мячом. Пип не отличается от большинства наших собак, которые любят ласку и похвалы при одних обстоятельствах, но не при других. В конце концов, даже если вы обожаете хороший массаж, захотите ли вы, чтобы его вам сделали прямо посередине важной деловой встречи или в решающий момент напряженного теннисного матча? Почему, вообще, собака, даже та, что больше всего на свете любит, когда ее гладят, должна хотеть этой ласки при любых возможных обстоятельствах своей жизни? Ведь люди — вне зависимости от того, насколько они любят хороший массаж — этого не хотят тоже.

Как только люди научились концентрироваться в большей степени на реакции Пип, а не на своей собственной, аудитория уловила суть. Стремление Пип избежать моей руки так же, как и ее очевидное нетерпение получить мяч обратно, нельзя назвать трудноуловимыми. Но по тем или иным причинам нам, людям, свойственна склонность не обращать внимания на визуальные сигналы, которые посылают нам наши собаки. Сотни клиентов, приходивших в мой офис за помощью, описывали агрессию своих питомцев, словно возникшую «как гром среди ясного неба». Однако уже только из одного разговора с хозяином мне становилось ясно, что собака определенно посылала сигнал: «Прекрати ласкать меня так. Я укушу тебя, если не перестанешь».

Стало клише, что мы любим собак за их «безусловно положительное отношение» к человеку. Каждый, кто знает, как интерпретировать визуальные сигналы собак, понимает, насколько это наивно. Если вы хотите рассмешить до колик в животе группу собачьих тренеров, начните разговор о «безусловно положительном отношении». Гарантирую, умрут от смеха. У моего бордер-колли Кул Хэнд Люка — благородного, преданного Люка, который однажды спас мне жизнь, рискуя своей, — бывает такой взгляд, который можно перевести словом, начинающимся на букву «о». Нет, это не слово «обожаю». Это слово «отстань». Конечно, Люк обожает меня: я в этом полностью уверена. Но это не означает, что он обожает меня каждую секунду своей жизни больше, чем вы обожаете своего любимого человека каждую секунду вашей.

Я думаю, что некоторые из нас убедили себя в том, что наши собаки любят нас постоянно и неустанно просто потому, что мы не очень сильны в чтении их бессловесной коммуникации с нами. Но как только вы начнете проводить свою жизнь с собаками, станет совершенно ясно, что любовь — лишь одна из эмоций, которые они испытывают. Большинство из таких эмоциональных сигналов было бы легко уловить, если бы мы хотя бы уделяли время тому, чтобы просто наблюдать за ними. Многие из визуальных сигналов, посылаемых собаками, не ограничены лишь принадлежностью их биологическому виду: еще в 1872 году Чарльз Дарвин написал об универсальном выражении эмоций у животных, от отвращения через страх до явной угрозы. При этом важно быть осторожным и не перебирать, полагая, что каждое выражение на собачьей морде эквивалентно нашему: усмешка у собаки может быть признаком и страха (хотя это же может встречаться и у людей). Но столь же важно умение тщательно наблюдать за выражением на лицах собак. Профессиональная теннисистка способна увидеть шов на теннисном мяче, который мчится к ней со скоростью 150 километров в час, так же и хороший профессиональный кинолог способен увидеть быстрые, едва уловимые визуальные сигналы, богатые информацией. Каждый может освоить это, необходимо лишь научиться обращать на них внимание.