Древний Рим как прообраз настоящего и будущего.

Виток истории. С установлением однополюсного мира история завершила свой виток. Во многих отношениях человечество как бы возвращается на 2000 лет назад, в Древний Рим, и сходство целого ряда явлений кажется поразительным. Хотя два тысячелетия назад тогдашняя ойкумена (т.е. известная часть населенного мира) не охватывала всей планеты, но в определенном смысле слова можно говорить о мировом господстве Древнего Рима. Древнеримская мировая держава обладала значительной устойчивостью. Была создана динамическая система — пирамида, работающая на протоке. Поток денег, ценностей, рабов, интеллектуальных достижений шел от основания пирамиды наверх, к ее вершине — Риму. Рим как бы впитывал в себя живительные соки со всего мира. Характерная черта этой пирамиды — глубокий разрыв между уровнем жизни людей у основания и наверху пирамиды. Внизу были рабы, лишенные всех человеческих прав, наверху — люди, имевшие несметные богатства и власть.

Сегодня, как и две тысячи лет назад, человечество живет в однополюсном мире, подчиненном на этот раз США. В его основе лежит та же пирамида власти и так же идет наверх поток финансов, богатств, интеллекта. Как и в древности, существует невероятный разрыв между уровнем жизни у основания и вершины пирамиды. Внизу находятся люди, живущие в нищете, часто на грани голодной смерти, наверху — купающиеся в роскоши.

Но есть и качественное различие, которое необходимо принимать во внимание. Понятие физического воздействия, физического насилия, определявшее отношения в Древнем Риме, заменяется в наше время понятием информационного воздействия, информационного насилия. Тем не менее, можно говорить об общности закономерностей. Анализ событий в Древнем Риме позволяет лучше понимать и предсказывать события нашего времени. Остановимся на некоторых определяющих моментах.

Методы установления мирового господства. Характерной особенностью действий во внешней политике Древнего Рима была концентрация усилий на узловых точках и направлениях сопротивления. Вокруг стран, областей и лиц, которые служили центром сопротивления, раздувались противоречия. Если они перерастали в конфликт, то Рим выступал арбитром. Итог был всегда в пользу Рима.

В своей борьбе за завоевание господства над античным миром Рим особое внимание обращал на страны с менталитетом сопротивления. Только раздавив их, можно было быть уверенным в подчинении других народов. Один из ярких примеров — восстание в Испании, вызванное алчностью и жестокостью римских наместников, правивших значительной частью страны. Незамиренные племена Испании поднялись на “огненную войну” под руководством простого лузитанского пастуха Вириата, мастерски организовавшего партизанскую войну. После гибели Вириата и усмирения Лузитании внимание римлян обратилось на племя воинственных и непокорных кельтиберов. Их столица Нуманция стояла в верховьях реки Дуро на неприступной горе, окруженной густыми лесами. Вот как описывается ход войны в книге /7/:

“Римские полководцы один за другим терпели поражение. Особенно тяжело и даже позорно для Рима было поражение консула Г. Гостилия Манцина в 137 г., который при поспешном отступлении с деморализованными остатками своей армии был окружен в пустынных местах кельтиберской страны и принужден был согласиться на заключение с повстанцами позорного для Рима мира. Сенат после суда над Манцином постановил договор отвергнуть, а Манцина, как превысившего свои полномочия, со связанными руками выдать на расправу нумантинцам. Однако нумантинцы отказались его принять.

Чтобы восстановить свой престиж, римское правительство принуждено было, наконец, послать на борьбу с испанскими повстанцами самого прославленного победителя Карфагена Л. Корнелия Сципиона Эмилиана, проведя его в Консулы на 134 г. Осада города велась по всем правилам тогдашней военной техники, проверенными под Карфагеном. Мятежный город был полностью изолирован осадными валами с башнями. На широком пространстве вся округа была полностью опустошена, окрестные поселения уничтожены или терроризованы. При малейшем проявлении сочувствия осажденным в каком-либо из ближайших городков Сципион являлся туда лично во главе карательных отрядов и приказывал рубить жителям руки. Даже река Дуро была перехвачена канатом с прикрепленными к нему остриями, чтобы никто на челноке не мог пробраться в осажденный город.

Нумантинцы, со своей стороны, сопротивлялись с невиданным даже в Испании мужеством. Они делали постоянные вылазки и вызывали римлян на открытые бои, несмотря на то, что в городе свирепствовали жестокий голод и эпидемии. Наконец, они сдались Сципиону, но признались, что многие еще охвачены жаждой свободы и хотят сами своей рукой покончить расчеты с жизнью. Поэтому они просили отсрочки сдачи на один день, чтобы устроить свою смерть... Некоторые из них добровольно наложили на себя руки разными способами, а остальные на третий день после этого вышли из города и явились на назначенное место в ужасном виде, непохожие на людей... Расправа Сципиона была беспощадна. Всех уцелевших жителей Нуманции он продет в рабство, за исключением 50 человек. Этих последних он оставил, чтобы показать их римскому народу во время своего триумфа. Город был совершенно уничтожен и сравнен с землей, так что впоследствии трудно было найти его местоположение; территория его распределена среди соседей”.

Столь же жестоким путем шло и становление мирового господства США. Достаточно вспомнить полмиллиона японцев, уничтоженных американскими атомными бомбами: два миллиона вьетнамцев, погибших в результате войны, развязанной США с применением самых страшных ядов — диоксинов; бомбардировки мирных жителей Ирака и Югославии. Вместе с тем, как и в Древнем Риме, для уничтожения намеченной жертвы раздувались любые противоречия как внутри, так и вне страны. В свое время в борьбе против Нуманции экспедиции Сципиона старались придать вид всенародного дела: 4 тыс. добровольцев записалось в его армию, союзные цари Нубии, Пергама и Сирии прислали вспомогательные отряды. Так и сейчас против Ирака и Югославии были направлены силы союзников — вассалов СИТА

Общественная пирамида. Жизнь на протоке. И в Древнем Риме, и в настоящее время мы имеем дело с особым типом социальной системы, не сводящейся только к эксплуататорам и эксплуатируемым. Эта система охватывает мир в целом. Она носит иерархический характер и включает в себя страны различных категорий, располагающихся в виде пирамиды. Древний Рим включал в себя сам город, союзные территории и провинции. О провинциях подробно говорится в книге /7/:

“Сам термин провинция означал в это время — “подвластная”, “покоренная”, “победой добытая” область. Провинции на этом основании открыто признавались “добычей римского народа” в самом полном и точном смысле этих слов, т. е. со всем своим мертвым и живым инвентарем-землей, имуществом, животными и людьми. С момента завоевания в провинции нет уже ни права, ни закона, ни собственности, ни личности людей, — одно безответственное усмотрение и полнейший произвол победителя в распоряжении своей добычей.

Громадный поток драгоценных металлов, захваченных художественных произведений и прочих ценностей непрерывно шел теперь к Риму из завоеванных земель. Львиная доля добычи поступала в государственную казну, в особенности в виде громадного количества золота и серебра, сдаваемого различными полководцами при возвращении из удачных походов во время разрешенных им триумфов, которые, по существу, и обратились в пышные демонстрации захваченных сокровищ.

Плутарх, например, так изображает в биографии Эмилия Павла его триумф в 168 г. после победы над Персеем: в течение трех дней его войска проносили перед народом для сдачи в римскую казну художественные вещи, 750 ящиков с серебром, 78 ящиков с золотом и множество драгоценных предметов, захваченных в Греции. Наибольшую популярность в народе доставили Эмилию эти его македонские подвиги благодаря тому, что он внес в казну такие огромные суммы, которые позволили не собирать прямого налога в течение 125 лет. Благодаря этому римское казначейство не только быстро расплатилось со всеми своими долгами, но и в состоянии было из своих избытков ежегодно отпускать громадные суммы на разного рода дорогие сооружения и постройки. Другая значительная часть добычи попадала в руки удачливых военных командиров — завоевателей и управителей провинций”.

Современная пирамида основывается не на физическом принуждении, а на информационном. Ее экономическая сторона, связанная с получением избыточной прибавочной стоимости, была рассмотрена в подразделе 1. 2. Так же как и в древности, огромный поток денег, ценностей, материальных благ идет наверх пирамиды, в США. О жизни наверху пирамиды Древнего Рима говорится в книге И. Гердера /8/:

“У меня не хватит слов, чтобы описать варварское расточительство и роскошь, что воцарились не только в самом Риме, но и во всех римских владениях со времен завоевания Азии, — во всем, в пирах и на играх, в деликатесах и в одеждах, в архитектуре и в домашней утвари. Не веришь глазам своим, читая описания всей этой роскоши, узнавая, сколько стоили заморские драгоценности и как велики были, вследствие всего этого, долги расточительных римлян, недавних вольноотпущенников и рабов. Такие затраты невольно приводили к самой жестокой нужде, да и само по себе это римское расточительство было такой нуждой и нищетой. Все римские искусства нацелены были на то, без чего можно было обходиться, не на полезное, а на чудовищную роскошь и расточительство,— строились триумфальные арки, бани, памятники, театры, амфитеатры, всякие чудесные здания, которые, конечно, и могли возвести только эти обобравшие целый свет люди”.

Здесь также можно провести параллели с Америкой, обирающей весь мир, с ее высшими слоями, утопающими в роскоши.

Положение рабов. Для существования и устойчивости мощной пирамиды необходим разрыв между уровнем жизни внизу и наверху. Разрыв этот должен быть достаточно велик, а количество людей внизу должно быть во много раз больше, чем наверху. И именно в Древнем Риме существовала самая большая в истории концентрация рабов, подвергавшихся жесточайшей эксплуатации. О количестве рабов говорят такие примеры. Цезарь захватил в Галлии и продал в рабство 1 млн. человек. При Августе в городе Риме было 600 тыс. свободных и 900 тыс. рабов. Во втором веке вся Италия переполнилась рабами, и редкий свободный человек не стал рабовладельцем. Многие богачи имели по 20 тыс. рабов.

Самая жестокая эксплуатация возникла в таких отраслях производства, как каменоломни, рудники, кирпичные заводы, мельницы, маслобойни, хлебопекарни, текстильные мастерские. Имеется описание положения рабов /7/:

“Пощады не было никому. Не давали передышки ни больным, ни увечным, ни женщинам в виду слабости их пола. Всех без исключения заставляли работать ударами кнута до тех пор, пока они, окончательно изнуренные усталостью, не погибали”. Естественно, что к такому убийственному труду, плоды которого притом шли всецело на рабовладельцев, рабов можно было побудить лишь самыми бесчеловечными средствами принуждения и запугивания. Поэтому физические наказания недостаточно покорных были возведены в настоящую систему при обращении с рабами.

Всякие пощечины, зуботычины, удары кулаком в лицо, так что иногда выбивались зубы и глаза, были явлением столь повседневным и ординарным, что им уже никакого значения не придавали ни та, ни другая сторона, в чем можно убедиться из любой комедии Плавта, в которой показаны рабы. Самым обычным видом воздействия было сечение розгами и плетьми. Часто в комедиях развеселившиеся рабы даже похваляются “дубленостью своих спин”, презрением перед розгами и прочностью лопаток цепям и палкам вопреки, оковам, тюрьмам, дыбам, веревкам назло, кандалам, ошейникам железным, презрением к палачам лихим, видавшим наши спины, — немало нанесли они рубцов лопаткам нашим. Можно привести еще часто упоминаемые древними авторами бичевание под рогаткой, т. е. привязанными к дышлу телеги, прижигание раскаленным железом ладоней за воровство и языков за болтовню”.

Раб обращался в вещь, он даже не имел собственного имени:

“Часто называли рабов просто по их теменной принадлежности, например, Фракиец, Сириец, Скиф, Лидия, Иона, Сира и т. д., по имени продавца или месту покупки, например, Артемидор, Эфесец и др. Иногда давали замысловатые мифологические, ботанические и другие обозначения: Агамемнон, Гектар, Леонид, Гиацинт, Нарцисс, Хризогон и пр. Но все это не собственные имена, выделяющие личность как индивидуум; это лишь своего рода инвентарные этикетки или ярлыки вещей, меняющиеся по капризу хозяев, в особенности — при переходе раба в другие руки.

Затем римское право не признавало за рабом права на брак и семью. Между рабами могло быть лишь временное сожительство по воле и даже распоряжению хозяина. Дети от таких сожительств не подлежали власти родителей, но трактовались лишь как простой “приплод” и являлись полной собственностью владельца матери. Такие семьи рабов при случае распродавались в розницу. Старые и больные рабы продавались в первую очередь или, при невозможности их продать, просто выгонялись из дому.

Далее, закон не признавал за рабом каких-либо прав на собственность, так как сам раб являлся собственностью своего владельца. Все могущие быть у него сбережения от разных наградных, полученных от гостей, экономии на пайке, случайных заработков и прочее принадлежали его хозяину и в любое время могли быть последним изъяты.

Наконец, раб, так как он не личность, а животное или вещь, не отвечает за свои проступки перед судом: за его поведение отвечает лишь его хозяин. Если раб причинил ущерб какому-нибудь гражданину, то владелец раба должен возместить убыток, причем разрешалось в виде уплаты выдать потерпевшему самого раба. Если, в крайнем случае (чего старались избегать), приходилось привлекать раба к суду в качестве свидетеля, то требовалось непременно допрашивать его под пыткой, обращаться не к показаниям его человеческого разума, который за ним отрицался, а, как учили римские юристы, к “крику его тела”. Если во время пытки раб бывал искалечен или умирал, то владелец получал соответствующее вознаграждение”.

В целом можно сказать, что Римская Империя установила такую упорядоченную, развитую и всеобъемлющую форму рабовладения, какой не было во всем Древнем мире.

Обратив взгляд на современную пирамиду, т. е. на современное “мировое сообщество”, можно обнаружить удивительное соответствие. Из 6 млрд. человек, населяющих планету, 4 млрд. живут в нищете, почти 1 млрд. голодает и находится на грани голодной смерти. Их жизнь мало отличается от жизни рабов древности. Общее число рабов в Древнем Риме не поддается точному определению. Известно, что на территории Италии, где количество рабов было максимальным, оно несколько превышало число свободных людей. Если же взять всю территорию Римской Империи и зависимых от нее территорий, то число рабов по отношению к числу свободных оказывается в несколько раз меньше. То есть Древний Рим и современная глобальная империя США имеют близкие отношения числа благополучных и обездоленных. Но если учесть территории, не подчинявшиеся Древнему Риму, то в процентном отношении сейчас ситуация даже хуже, чем 2000 лет тому назад (не говоря уже об абсолютном числе обездоленных).

Общественная мораль. Властители. Характерная особенность пирамид прошлого и настоящего — моральное разложение общества, деградация личных качеств и вырождение правящей верхушки. Общая ситуация в Древнем Риме описана целым рядом античных авторов, среди которых выделяется своей глубиной и системностью Светоний. Его книга /9/ посвящена жизни и нравам 12 императоров Рима. Вот что в частности пишет Светоний об императоре Тиберии:

“Но на Капри, оказавшись в уединении, он дошел до того, что завел особые постельные комнаты, гнезда потаенного разврата. Собранные толпами отовсюду девки и мальчишки — среди них были те изобретатели чудовищных сладострастии, которых он называл “спинтриями” — наперебой совокуплялись перед ним по трое, возбуждая этим зрелищем его угасающую похоть. “Спальни” расположенные тут и там, он украсил картинами и статуями самого непристойного свойства и разложил в них книги Элефантиды, чтобы всякий в своих трудах имел под рукою предписанный образец. Даже в лесах и рощах он повсюду устроил Венерины местечки, где в гротах и между скал молодые люди обоего пола предо всеми изображали фавнов и нимф. За это его уже везде и открыто стали называть “козлищем”, переиначивая название острова.

Но он пылал еще более гнусным и постыдным пороком: об этом грешно даже слушать и говорить, но еще труднее этому поверить. Он завел мальчиков самого нежного возраста, которых называл своими рыбками и с которыми он забавлялся в постели. К похоти такого рода он был склонен и от природы и от старости. Поэтому отказанную ему по завещанию картину Паррасия, изображавшую совокупление Мелеагра и Аталанты, он не только принял, но и поставил в своей спальне, хоть ему и предлагалось на выбор получить вместо нее миллион деньгами, если предмет картины его смутит. Говорят, даже при жертвоприношении он однажды так распалился на прелесть мальчика, несшего кадильницу, что не мог устоять, и после обряда чуть ли не тут же отвел его в сторону и растлил, а заодно и брата его, флейтиста; но когда они после этого стали попрекать друг друга бесчестием, он велел перебить им голени.

Измывался он и над женщинами, даже самыми знатными. На деньги он был бережлив и скуп”.

Не менее любопытны описания деяний императора Калигулы, прославившегося, в частности, тем, что ввел в сенат своего коня:

“Стыдливости он не щадил ни в себе, ни в других. С Марком Лепидом, с пантомимам Мнестером, с какими-то заложниками он, говорят, находился в постыдной связи. Валерий Катулл, юноша из консульского рода, заявлял во всеуслышанье, что от забав с императором у него болит поясница. Не говоря уже о его кровосмешении с сестрами и о его страсти к блуднице Пираллиде, ни одной именитой женщины он не оставлял в покое. Обычно он приглашал их с мужьями к обеду и, когда они проходили мимо его ложа, осматривал их пристально и не спеша, как работорговец, а если иная от стыда опускала глаза, он приподнимал ей лицо своею рукою. Потом он при первом желании выходил из обеденной комнаты и вызывал к себе ту, которая больше всего ему понравилась; а вернувшись, еще со следами наслаждений на лице, громко хвалил или бранил ее, перечисляя в подробностях, что хорошего и плохого нашел он в ее теле и какова она была в постели. Некоторым в отсутствие мужей он послал от их имени развод и велел записать это в ведомости.

В роскоши он превзошел своими тратами самых безудержных расточителей. Он выдумал неслыханные омовения, диковинные яства и пиры — купался в благовонных маслах, горячих и холодных, пил драгоценные жемчужины, растворенные в уксусе, сотрапезникам раздавал хлеб и закуски на чистом золоте: “нужно жить или скромником, или цезарем!” — говорил он”.

Современное мировое сообщество по своей морали мало чем отличается от древнеримского. Сексуальный произвол императора Тиберия по отношению к детям намного превзойден современным обществом “прав человека”. Обращает на себя внимание параллель между Тиберием и Клинтоном. Тиберий восполнял действиями, описанными у Светония, свою угасающую похоть, в том числе и сексом с малолетними. Президент Клинтон прославился оральным сексом. Но, конечно, дело не в личности. Главное заключается в состоянии самого общества. Как и в древности, обращает на себя внимание положение с детьми. О насилии, которому подвергаются в настоящее время миллионы детей /10/:

“Во всем мире детям угрожает еще одно зло — совратители — педофилы. В одном издании дается следующее определение: педофилия — это “сексуальный интерес к малолетним”. Педофилия неизменно влечет за собой такие преступления, как сексуальные домогательства, непристойности и оскорбления, связанные с детской порнографией. Приводит в ужас поток поступающих со всего мира сообщений о преступных организациях, наживающихся на сексуальной эксплуатации детей. Жертвами становятся как мальчики, так и девочки. Обманутые беспринципными людьми, дети подвергаются сексуальному надругательству, затем их либо запугивают, либо задаривают подарками, чтобы удержать в “клубе”. Часто те, кто планирует и совершает эти злодеяния, — известные в своей округе люди, которые действуют с ведома полиции и судебных органов и пользуются их поддержкой.

Растление детей представителями духовенства также вызывает негодование. Сводки новостей по всему миру показывают, насколько распространено совращение священниками малолетних, иногда даже во имя Бога. Например, один получивший судебный приговор англиканский священник объяснял 10-летнему ребенку, ставшему его жертвой, что “это Бог говорит через него [священника] и все его действия и действия [мальчика] одобряются Богом и поэтому правильны”.

В том же журнале приводятся данные, показывающие размах глумления над детьми в западном обществе:

“Несколько месяцев назад в рамках одной из крупномасштабных операций против детской порнографии в Интернете тайная полиция в 12 странах произвела облавы на дома более 100 подозреваемых в педофилии. Только у одной из банд педофилов было конфисковано более 100000 порнографических фотографий детей. Английский детектив, руководивший пятимесячным исследованием сети Интернет, сказал: “У любого нормального человека содержание этих снимков вызовет тошноту”. Там были как мальчики, тик и девочки, некоторые даже в возрасте двух лет. По мнению бельгийской полиции эти детские порнографические снимки в Интернете “самые отвратительные, какие только можно себе представить. Для наибольшего эффекта даже использовались фотографии, на которых люди совершали насилие над собственными детьми”. Один мужчина поместил в компьютер фотографии, на которых он насиловал свою племянницу.

Среди подозреваемых были учителя, ученый, студент юридического факультета, студент-медик, начальник отряда бойскаутов, бухгалтер и профессор университета”.

Как видно из приведенных цитат, значительная прослойка “христиан” на Западе, включая священнослужителей, принимает непосредственное участие в сексуальном надругательстве над детьми. Дело дошло до того, что даже правители Латвии были уличены в педофилии. В современной Америке как лавина растет число содомитов, проводятся многочисленные мероприятия с их участием, и даже заключаются официальные браки между лицами одного пола.

Определенные параллели возникают между своеобразным “гуманизмом” древнеримских императоров и современных властителей. Вот что пишет о “милосердии” императоров Тиберия и Домициана и его прославлении Светоний /9/.

О Тиберии:

“Агриппина, его невестка после смерти мужа стала на что-то жаловаться слишком смело. Он остановил ее за руку и произнес греческий стих: “Ты, дочка, считаешь оскорбленьем, что не царствуешь?” С тех пор он не удостаивал ее разговором. Однажды за обедом он протянул ей яблоко, и она не решилась его отведать. После этого он даже не приглашал ее к столу, притворяясь, будто его обвиняют в отравлении. Между тем и то и другое было подстроено заранее: он должен был предложить ей яблоко для испытания, они — отказаться от него как от заведомой гибели. Наконец, возведя на нее клевету, будто она хотела искать спасения то ли у статуи Августа, то ли у войска, он сослал ее на остров Пандатерит, а когда она стала роптать, то побоями центурион выхлестнул ей глаз. Она решила умереть от голода, но он приказал насильно раскрывать ей рот и вкладывать пищу. И даже когда она, упорствуя, погибла, он продолжал ее злобно преследовать: самый день ее рождения велел отныне считать несчастливым. Он вменял себе в заслугу даже то, что не удавил ее и не бросил в Гемонии: за такое свое милосердие он даже принял от сената декрет с выражениями благодарности и золотое подношение, помещенное в храме Юпитера Капитолийского.

О Домициане:

“После междоусобной войны свирепость его усилилась еще более. Чтобы выпытывать у противников имена скрывающихся сообщников, он придумал новую пытку: прижигал им срамные члены, а некоторым отрубают руки. Как известно, из видных заговорщиков помилованы были только двое, трибун сенаторского звания и центурион: стараясь доказать свою невиновность, они притворились порочными развратниками, презираемыми за это и войском и полководцем. Свирепость его была не только безмерной, но к тому же изощренной и коварной. Управителя, которого он распял на кресте, накануне он пригласил к себе в опочивальню, усадил на ложе рядом с собой, отпустил успокоенным и довольным, одарив даже угощеньем со своего стола...

А чтобы больнее оскорбить людское терпение, все свои самые суровые приговоры начинал он заявлением о своем милосердии, и чем мягче было начало, тем вернее был жестокий конец. Нескольких человек, обвиненных в оскорблении величества, он представил на суд сената, объявив, что хочет на этот раз проверить, очень ли его любят сенаторы. Без труда он дождался, чтобы их осудили на казнь по обычаю предков, но затем, устрашенный жестокостью наказания, решил унять негодование такими словами — не лишним будет привести их в точности: “Позвольте мне, отцы сенаторы, во имя вашей любви ко мне, попросить у вис милости, добиться которой, я знаю, будет нелегко: пусть дано будет осужденным самим избрать себе смерть, дабы вы могли избавить глаза от страшного зрелища, а люди поняли, что в сенате присутствовал и я”

Нетрудно заметить аналогичность милосердия Тиберия и гуманность США и лично Клинтона по отношению к Югославии, где было убито “всего” 2 тыс. и ранено 6 тыс. человек, хотя число жертв Клинтон легко мог умножить. СМИ США непрерывно говорят о “правах человека”, “гуманности”. Но, как и в древности, совершаются убийства политических противников. Несколько раз срывались покушения на Фиделя Кастро, организованные ЦРУ. США непосредственно замешаны в казни бывшего лидера Афганистана Наджибуллы, сопровождавшейся страшными пытками. Гуманность правящих кругов США подобна той, о которой говорили Тиберий и Домициан.

Плебс. Как в Древнем Риме, так и в наши дни в США происходили и происходят процессы образования слоя, который получил название плебса. В Древнем Риме города постепенно стали переполняться обезземеленными крестьянами /7/:

“Наиболее удачливые из новых пришельцев пустились в разные мелкие промыслы, обычно имевшие связь с их прежними деревенскими занятиями. Но большинство, не находя себе постоянных и определенных занятий, вело жизнь бродяг, нищих и попрошаек (“параситов”). Целыми днями эти голодные люди толпились на форуме и рыночных площадях в поисках какого-либо случайного заработка, который дал бы им пару ассов на скудное пропитание. Из них можно было всегда навербовать любое число лжесвидетелей, фальшивых доносчиков, людей, готовых произвести кулачную, а по желанию и ножевую расправу с врагами каждого, согласного им за то заплатить. Неудачные актеры нанимали среди них целые шайки “клакеров”, кандидаты на выборные должности могли купить здесь нужное им число голосов, богатые люди набирали из них громадные свиты клиентов.

Так в Риме и других больших городах Италии возник густой слой “босяцкого пролетариата” (люмпенпролетариата), который современники презрительно называли городским плебсом. Благодаря перманентной и безнадежной безработице он настолько привык к полуголодной праздности, что уже потерял всякую способность к труду и стремление найти постоянную работу”.

В результате низкого морального уровня и узкоэгоистических наклонностей, а также положения на содержании у богатых и власть имущих, плебс был не только бесполезной составляющей в жизни общества, но и играл отрицательную роль. Как и в древности, в США увеличивается слой людей, не участвующих в труде, а живущих на социальные подачки. Их главный лозунг — “хлеба и зрелищ”. Среди них растет число наркоманов и извращенцев, культивируются самые низменные инстинкты.

Падение Рима. Древнеримская империя характеризовалась высокой степенью организации общественной жизни — это и прекрасно налаженное управление городами, и интенсивная хозяйственная и культурная жизнь. Во II в. при династии Антонинов Рим стал самым благоустроенным и красивым городом ойкумены: построены многочисленные монументальные здания, мавзолеи, статуи, колонны. Знать возводит многочисленные особняки и виллы. Все улицы замощены крупными плитами. Построено множество школ. Большое развитие — получила юриспруденция. Римское право изучают до сих пор. В городах, имеющих муниципальные права, т. е. самоуправление, возникает активная общественная жизнь, например во время выборов городских магистратов идет интенсивная агитация за кандидатов. Высокое развитие получает ораторское искусство — предтеча информационного воздействия.

С конца II века в древнеримском государстве возникают заметные противоречия, и противостояние рабов и рабовладельцев только одно из них. В то же время начинает развиваться системный кризис. С одной стороны неуклонно падала рождаемость, с другой — растет число брошенных на произвол судьбы осиротевших и беспризорных детей. В римском обществе все сильнее

Проявляется аппатия, стремление уклониться от выполнения общественных обязанностей, уход в личную жизнь, упадок нравов и ужасающая распущенность. Рим и Италия постепенно перестали быть связующим центром и превратились в бесполезных и прожорливых нахлебников.

В области общественного сознания начинают господствовать личностные интересы и идеология наживы. У людей постепенно остается лишь видимость господствовавшей ранее веры. Правда, они еще посещают святилища, такие как главный храм Юпитера на Капитолийском холме, но в лучшем случае сохраняется только обрядовая сторона. Нарастает интерес ко всему чудесному, сверхестественному. В Риме появляется огромное количество всяких волхвов, магов, колдунов, ведьм, предсказателей, широко распространяются восточные таинственные религии, обещающие открыть тайны мира и загробной жизни. Все это характерно и для современного Запада.

Процессы разложения нарастают, увеличивается ненависть к богачам и возникает солидарность обездоленных. В середине III в. наступил паралич центральной власти, усугубившийся вторжениями варваров, к которым присоединялись рабы, рядовые жители приветствовали их как освободителей. Но главную роль в крушении Римской Империи сыграли мощные, движения народных низов, объединенных новой общественной идеологией — христианством.

В настоящее время главным врагом доя новой пирамиды во главе с США является общественная идеология, в частности, такие религии как Ислам и Православие.

Римское государство как мировая держава сформировалось в середине II в. до нашей эры, а с конца II в. нашей эры начинается системный кризис. Последующие 200 лет стали годами нарастающего разложения и. в конце концов, гибели Империи. О конце Римской империи образно написано в книге И. Гердера /8/:

“А если римляне склонны были теперь погружаться в дремоту, то не спали обиженные и разбуженные ими нации: они взывали к мести и мстили, когда наступало их время. Император в римской империи всегда оставался только верховным военачальником; когда он забывал о своем долге, войско жестоко напоминало ему об его обязанностях. Войско ставило императоров, оно же душило их, и, наконец, начальник личной стражи провозгласил себя великим визирем и превратил сенат в жалкую игрушку. А вскоре и сенат составляли уже одни солдаты, обессилевшие настолько, что не годились уже ни для войны, ни для совета. Империя распадалась: императоры и антиимператоры гнали и мучили друг друга; народы подступали к Риму, и врагов приходилось принимать в свое войско, а это манило других врагов. Провинции были расчленены и опустошались; вечный Рим рухнул, наконец, и погиб, брошенный своими полководцами. Никогда не бывало военного государства более обширного и прочного, чем Рим, но не было и более ужасного трупа, снесенного, в конце концов, в свою могилу”.

Таким образом, нельзя не заметить теснейших аналогий между событиями 2000-летней давности и современностью. Многое становится понятным после такого сопоставления. И уже сейчас в США — метрополии современной глобальной империи Зла — проявляются опасные симптомы.