Глава вторая: «Утро добрым не бывает»

- С добрым утром, я не заметила, как ты проснулся – проговорила весёлым тоном, входя в комнату, кобылка оранжевого цвета с зелёными гривой и хвостом.

- Где я? И кто ты?

- А как ты думаешь, Инвенто? – Ответила с усмешкой юная дама.

Чем больше времени Инвенто смотрел на неё, тем сильнее в его голову закрадывалась мысль, что с ней что-то не так.

- Откуда ты знаешь моё имя? И как я сюда попал?

- Забавные у тебя вопросы, однако – продолжала, улыбаясь во весь рот, кобылка.

- Не вижу здесь ничего забавного – отрезал Инвенто. – Я очнулся Дискорд пойми где, и ты, незнакомка, не хочешь дать мне адекватного ответа. Если честно, это смахивает на похищение.

- Глупенький, ну какая я тебе «незнакомка», не смеши меня! Ты и сам можешь дать ответы на эти вопросы, ведь ты всю жизнь здесь прожил, как думаешь, где ты, и тем более, кто я?

«Да чтоб тебя!» Негодовал про себя Инвенто.

-Да Дискорд возьми! Сударыня, я без малейшего понятия, что за херня тут происходит, ты можешь наконец-таки дать мне адекватный ответ, пока моё копыто не потянулось за чем-нибудь тяжёлым? И что ещё за бред, как я мог здесь жить, если я тут впервые?! Улыбка моментально исчезла с лица кобылки, сменившись тревожным чувством страха и непонимания. Инвенто, в свою очередь, не скрывал, что пребывает в ярости.

- Прости, я не хотела тебя обидеть, я не знаю, для чего тебе, чтобы я отвечала на вопросы, на которые ты сам можешь ответить. Но если это исправит положение, то ты находишься у себя дома, где, собственно, и раньше находился, а я твоя родная сестра, Лилия. Прости, я не знаю, чем тебя оскорбила, но я этого никак не хотела – произнесла виноватым голосом кобылка.

«Зря я, наверное, вспылил, её, по-видимому, несложно задеть, а мне сейчас ни к чему доводить до плохого настроения эту милую особу, но я непременно должен узнать всю правду о моём появлении здесь, только на пол тона ниже» - подумал Инвенто, смотря в голубые глаза этой земнопони.

-Инвенто, ты меня сильно беспокоишь, с тобой всё хорошо? Может лучше позвать за доктором?

-Ты несёшь какой-то бред, у меня никогда не было сестры, я рос в семье единственным жеребёнком. Эх, из этого толку выйдет мало. Скажи, далеко отсюда Новые Земли и Кантерлот? – Лилия сделала шаг назад и стала с волнением смотреть на Инвенто. Минуту они стояли молча, пока Лилия вновь не прервала тишину.

- Я кажется поняла, Инвенто, это такая шутка, как будто ты ничего не помнишь, поздравляю, она удалась, ты был очень убедителен, я даже чуть не поверила, особенно твой гнев – он был очень натурален, но пожалуйста, больше не шути так, ты же знаешь, что доктор после того случая сказал мне меньше волноваться, а ведь я чуть не начала нервничать. - Пришмыгивая носом проговорила Лилия, снова улыбаясь.

-В общем, я пришла сказать тебе, что завтрак готов и все уже сидят за столом, так что ты можешь спускаться и присоединяться. И да, чуть не забыла, ты просил вчера напомнить поутру, что нужно починить лестницу на второй этаж, а то ступеньки вот-вот развалятся от старости. Ну ладно, я, пожалуй, пойду, а то аппетит не на шутку разыгрался. Увидимся внизу. Кстати, на завтрак твой любимый земляничный пирог – выпалив последние три слова Лилия выбежала из комнаты и поскакала прочь.

- Стой, подожди! Вот Дискорд, убежала – рассеянно проговорил Инвенто, напоследок успев лишь рассмотреть её кьютимарку.

«Огненный цветок – в чём же её талант?» - Пролетела мысль в голове.

- И что всё это значит? – Проговорил Инвенто вслух, переваривая каждое слово, сказанное Лилией. Первое, что приходило ему в голову, это то, что пока он спал, его кто-то перенёс в сумасшедший дом, где Лилия приходится душевнобольной, по своему недугу принявшей Инвенто за своего брата, да и больно весёлой она казалась ему при общении, но он тут-же отбросил эту мысль, так как данный розыгрыш казался слишком бредовым, и некому было над ним так шутить, он ведь находился посреди леса, или уже нет?

Инвенто подошёл к окну, чтобы узнать, в какой местности примерно он располагался, впрочем, он ничего не разглядел, повсюду была белая дымка, что копыта вытянутого не увидишь, удивительно, как солнце ещё пробивается через столь густой туман.

- Куда меня только Дискорд занёс? Это всё явно не к добру, ладно, по словам этой леди, здесь должен быть ещё кто-то. Может если не она, то кто-нибудь другой прольёт свет на моё внезапное перемещение. А затем надо будет разузнать дорогу до дома, пожалуй, с меня хватит этих экспедиций, а то очнусь в местечке похуже, не дай принцессы. Решено, как только приду в академию, сразу же возьму отпуск на недели две, и уеду в какое-нибудь тихое, малонаселённое местечко, чтобы немного отдохнуть. Ох, как я давно не отдыхал, но сейчас не об этом, надо найти других постояльцев этого дома. – С этими словами Инвенто направился к двери, ведущей из этой комнаты. Открыв её, он высунул голову, оглянулся по сторонам: справа тупик, слева длинный, состоящий из тёмных досок, коридор. Вроде коридор как коридор, а есть в нём что-то жуткое. То-ли его аномально большая длина, то-ли то, что, несмотря на дневной свет, сочившийся из окон, он оставался каким-то тёмным, как будто сейчас ночь, словом, сказать трудно. Ещё настораживало немалое количество дверей, располагавшихся на протяжении всего коридора, здесь явно жили небедные пони. Где-то вдалеке было слышно завывание ветра и скрип досок, из-за чего создавалось впечатление, что сейчас кто-то выпрыгнет на тебя. Инвенто поёжился.

- И почему место этого не могло быть ничего более приветливого? – Спросил он у самого себя – Ладно, стоя на месте, я ничего не узнаю. – Инвенто вышел из комнаты и , за отсутствием выбора, направился налево, постоянно оглядываясь по сторонам.

«Надо быть начеку, особенно когда с тобой происходят такие странные вещи» - Думал Инвенто, в очередной раз бросив взгляд за спину. Каждый его шаг отдавался чётко слышимым скрипом гнилых досок, расположенных под ковром, стелящимся на всю длину коридора.

Пройдя приличное расстояние, Инвенто очутился у лестницы, ведущей вниз. Недолго думая, он решил продолжить свой ход, но не успел сделать шага, как позади себя услышал сильный хлопок, повлёкший за собой звук бьющегося, по-видимому, стеклянного предмета. От неожиданности Инвенто отскочил прямо в стену, после чего кувырком покатился вниз. Через несколько мгновений он лежал, распластавшись у подножия лестницы.

- Мать твою за ногу, что это было?! – Потирая голову, говорил Инвенто. – Ещё чуть-чуть, и я бы свернул шею. – Шипя от боли, Инвенто поднялся на копыта и медленно поковылял обратно в коридор, чтобы узнать, в чём же причина его испуга и боли в спине. Перешагивая сломанные после падения ступеньки, он припоминал просьбу Лилии о починке.

«Надеюсь, владельцы дома не сильно рассердятся на меня за то, что я доломал их лестницу, в любом случае, вышлю им нужную сумму для починки».

Преодолев последнюю череду сломанных ступенек, Инвенто вновь оказался в коридоре, где перед ним раскинулся небольшой беспорядок. На несколько минут назад чистом ковре лежали осколки от некогда возможно красивой синей вазы, которая, по видимому, не один год украшала ныне одинокий подоконник. Виновником этого хаоса было плохо закрытое кем-то окно, которое изволило открыться по дуновению ветра в самый, что ни на есть, неподходящий момент. Инвенто, взяв левитацией осколок покрупнее, начал рассматривать его и сильно задумался.

«Удивительно, как порой бывают хрупки прекрасные вещи, и как часто внимание окружающих к ним мало, возможно, мастер трудился над этой вазой не одну ночь, а для чего? Чтобы в итоге осколки его работы полетели в мусор без единого сожаления? Или чтобы она стояла вечность в забытьи, как, к примеру, тот же ковёр под моими копытами. А сколько копыт помимо моих он повидал? Наверняка, им счёту нет. И кто-нибудь задумался о нём больше, чем на пару секунд? Впрочем, зла того не создаёт, что чья-то работа, хоть и не является причиной разговора множества господ, зато выполняет свою цель. Но ни для кого не тайна, мастеру обычно приятно, когда платой за его труд служит не звонкая монета, а бессмертная память. Хм… Ладно, куда-то не туда меня несёт, это всего-навсего ваза, подобных которой, скорее всего, сотни. Мелочь, и не более. Личности у неё нет, так что за мои мысли ей в обиде точно не быть. Хотя, то ли дело, если бы живой она была. Хотя, и с живыми мы подчас обходимся, как с мелочами».

После того, как заключительная частичка той вазы, оторвавшись от пола, в спокойном полёте осела на подоконник, Инвенто решил вернуться к прежнему маршруту.

«А ведь во сне последнем кружка разбилась. Наверное, вещим сновидение оказалось, оттого и дежавю у меня» - думал он, снова преодолевая очередь из сломанных ступенек.

«Ваза, а столько проблем. Моя спина долго будет напоминать об этом инциденте».

Спустившись, Инвенто очутился в небольшой прохладной комнате, которая своими серыми и каменными стенами, потолком и полом, а также отсутствием окон, походила на подвал. Эта архитектурная причуда удивляла Инвенто не меньше других странностей в доме. Хотя, в этом состоянии, он начинал верить в любые чудеса. По уверению той странной особы, с которой ему не так давно пришлось расстаться, он находился на первом этаже. Его, и без того не утихавшее несколько минут любопытство, обзавелось новым вопросом: «кому вообще взбрело в голову строить подвальное помещение не под землёй, да ещё, судя по всему, в деревянном здании?», потому что раньше Инвенто не видел признаков камня в строении дома. Это казалось чем-то неправильным, хотя вполне имеет право на существование. Но когда глаза привыкли к тусклому свету почти догоревших белых свечей, висевших на стене в подсвечниках, которые служили единственным источником света, наш герой заострил своё внимание на более странной детали. Рядом с причудливыми образами сталактитов, сформировавшимися из воска, на стене висели полотна.

Как оказалось, каменная коробка служила хранилищем картин со специфическим содержанием. К примеру, на одной из них изображался болтающийся в петле самоубийца, чья мордочка застыла в злобной ухмылке, его облезшая шерсть говорила, что он висит не первый день. На другой картине палач, чья морда была прикрыта чёрным мешком, отрубает голову своей жертве, после чего голова последнего катится по склону вниз, оставляя за собой кровавый змееобразный след. На третьей собакоподобные существа, напоминавшие облысевших крыс с прищуренными глазами, разрывали какого-то бедолагу, которому, судя по всему, было всё равно на происходящее, потому что он не корчился от боли, а безразлично уставился в небо. Эта «галерея ужаса», как успел про себя обозвать её Инвенто, изобиловала примерами экзотических смертей, и не только. На шильде каждой картины были высечены инициалы художника и дата написания, которые тоже не могли не оставить в замешательстве. Чего только стоил У. М. – автор первой картины, который нарисовал её тринадцатого числа двенадцатого месяца тринадцатого года в тринадцать часов, тринадцать минут, тринадцать секунд, тринадцатою долю секунды. Или художник Р. Ка. , который закончил свою работу шестого, шестого, шестого. Практически все картины имели фанатичные даты написания, что наводило на мысль, по меньшей мере, о сумасбродности их авторов. Впрочем, нашлась одна единственная картина, не имевшая ни даты, ни автора, вместо инициалов на шильде красовалась надпись: «От чистого сердца и искренних помыслов шлю единственной ненаглядной моей красавице мою последнюю работу. Жаль, наши пути больше до смерти не пересекутся». Картина иллюстрировала пони, прыгавшего со скалы в глубокую яму с острыми, как заточенные копья, камнями.

- Какому больному на голову пришла идея собирать у себя в доме такое?! – Еле шевеля губами, шёпотом негодовал Инвенто. – Кому вообще понравится на такое любоваться?! – Его возмущение можно было понять, жестокость для пони была противоестественна в любом виде. Конечно, встречались и исключения, мир полон различного рода негодяев, впрочем, наш герой не имел к ним никакой причастности.