См. билет «Москва-Сити». Композиция «Москва-Сити» по принципу сравнивается схрамом Василия Блаженного

В основном это касается зданий-памятников и зданий-монументов, имеющих большую идеологическую программу, (например, такую программу имел храм Василия Блаженного (Покровский собор) на Красной площади в Москве (рис. 14.2), построенный в честь взятия Казани в XVI в. зодчими Бармой и Постником. Девять монументальных объемов-столпов, посвященных святым, дни памяти которых приходились на дни удачных сражений в походе на Казань, и десятый – колокольня – возведены на общем основании-стилобате и объединены галереями. Они призваны производить впечатление храма-памятника. Зодчие достигли удивительного единства торжественности и монументальности композиции внешнего объема. Внутреннее пространство в этих объемах мелко расчленено, рассчитано на небольшое количество молящихся и играет подчиненную роль).

Рис. 14.2. Покровский собор в Москве. Арх. Барма и Постник. 1561 г.

Наоборот, в здании ГУМа в Москве огромные внутренние пространства торговых пассажей не нашли отражения во внешнем облике; сильно расчлененные и насыщенные мелкими деталями фасады не выражают в своей композиции внутренней структуры ГУМа. Если бы это здание стояло не на Красной площади, то такое отсутствие единства внешней и внутренней композиции характеризовало бы это здание отрицательно. Однако в окружении зданий Исторического музея, храма Василия Блаженного, стен Кремля и кремлевских башен оно составляет единый ансамбль этого архитектурного комплекса.

К сооружениям без внешнего облика относятся подземные сооружения (подземные станции метрополитена, подземные торговые центры и т.п.). Наоборот, в мостах, эстакадах, телебашнях и водонапорных башнях преобладает внешний объем. При проектировании станций метрополитена помимо решения функциональных задач (обеспечение удобства посадки пассажиров в вагоны и условия движения людских потоков) архитектор с помощью эмоционального воздействия композиционных средств борется с возможностью возникновения неприятных ощущений, связанных с пребыванием пассажиров под землей и с отсутствием естественного света.

Композиция внутренних пространств здания представляет собой построение помещений и их связи, которое основано на единстве функциональной целесообразности каждого помещения и их связи между собой, а также их конструктивной структуры и художественного выражения. Функциональный процесс обусловливает форму, размеры помещений и систему планировки здания. Поиски композиции внутренних пространств ведутся одновременно с поисками композиции внешних объемов.

Композиция внутренних пространств может быть замкнутой (рис. 14.3, а). При замене стен колоннами пространства объединяются. Отсутствие стен создает условия для создания свободной композиции интерьеров, глубина которых зависит от структуры здания. 'Гакова, например, анфиладная система планировки (рис. 14.3, б). Другой прием – свободное раскрытие пространства и создание его глубины за счет каких-либо характерных элементов помещения или конструкций, которые подчеркивают его глубину (рис. 14.3, в). Глубина пространства подчеркивается также наличием плоскостей, уходящих от наблюдателя, или формами переднего плана, частично заслоняющими формы второго плана по направлению линии зрения (рис. 14.3, г).

Еще одно направление современной архитектуры идет от Л.Райта – как протест против техногенной цивилизации, эко-стиль, который стал в последнее время очень модным..

Источником экостиля является так называемый региональный стиль, регионализм, идущий от творчества архитектора Ф.Л.Райта или «органичная архитектура», как ее называл сам Райт.

«Дом над водопадом»[5] («Fallingwater») построен Райтом в 1935-1939 гг. для И. Дж. Кауфмана (шт. Пенсильвания). Помогая Кнауфманам выбрать участок под строительство дома, Райт остановился на участке с водопадом, предполагая сделать водопад структурной частью будущего дома. Эта смелая архитектурная идея первоначально обескуражила заказчиков, на что Райт и сказал свою знаменитую фразу, которую можно назвать девизом регионального, а в дальнейшем и эко стиля: «Я хочу, чтобы вы жили с водопадом, а не просто смотрели на него. Он должен быть частью вашей жизни».

В этот период для клиентов среднего класса Райт разрабатывал дома умеренной стоимости, так называемые «юсоновские дома» (от аббревиатуры U.S.O.N.A. (Unites States of Nothern America). Эти дома, компактные, технологичные и экономичные, развивали принципы, заложенные ещё в ранних работай Райта («Дома Прерий»). Дома проектировались в основном одноэтажными и L-образными в плане. Это позволяло им вписываться в участки сложной формы. Широкая крыша домов парила над стенами за счет применения узких ленточных окон под самым потолком. Каркасная конструкция позволяла удешевить строительство.

Рис. 2.1. «Дом над водопадом» Архитектор Ф.Л.Райт

Рис. 2.2. Архитектурные решения «Дома над водопадом» Архитектор Ф.Л.Райт

Рис. 2.3. Конструктивные решения «Дома над водопадом» Архитектор Ф.Л.Райт

Рис.2.4. Интерьер «Дома над водопадом», разработанный Райтом

«Юсоновские» дома составляли часть градостроительной концепции Райта — «Город широких горизонтов». Согласно этой концепции перенаселённый концентрированный город должен был естественным образом «деурбанизироваться», то есть распределиться по сельскохозяйственным пригородам, а основным средством передвижения в нём должен был стать автомобиль. Концепция «Города широких горизонтов» оказала сильное влияние на характер застройки американского малоэтажного пригорода.

Идеи Райта сегодня нашли очень широкое воплощение.

Рис. 2.5. Примеры «выхода интерьера наружу».

Существенным моментом «выхода на природу» является то, что материалы фасадов и внутренних стен должны совпадать. Второе – большеразмерные окна

Рис. 2.10 Современное решение связи интерьер-природа

Рис. 2.10 Современное решение связи интерьер-природа

Иван Айвазовский.

Выдающийся живописец Иван Константинович Айвазовский (1817~1900) вошел в историю мирового искусства как маринист-романтик, мастер русского классического пейзажа, передающий на полотне красоту и мощь морской стихии.
Родился Айвазовский 29 (17 ст. ст.) июля 1817 года в Феодосии в семье разорившегося армянского торговца. До сих пор в городе живут легенды о мальчике, рисовавшем самоварным углем на белёных стенах домов армянской слободки.

При содействии губернатора Тавриды А. И. Казначеева (до 1830 года он был градоначальником Феодосии и всячески поощрял первые шаги рисования мальчика) талантливый подросток в 1831 году был принят в Таврическую гимназию, а в 1833 - зачислен в Императорскую Академию художеств Санкт-Петербурга, которую окончил с большой золотой медалью и с правом поездки в Крым, а затем в Европу.

Уже в академический период творчество молодого художника было замечено его великими современниками А. С. Пушкиным, В. А. Жуковским, И. А. Крыловым, М. И. Глинкой, К. П. Брюлловым, личное знакомство с которыми не могло не сказаться на развитии и характере его искусства.

Два года работы в Крыму были необычайно плодотворными и полезными для молодого художника. Вновь оказавшись на берегах Черного моря, в родной Феодосии, Айвазовский увлеченно работает, пристально изучает природу, пишет с натуры виды Ялты, Гурзуфа, Севастополя, Феодосии, Керчи.

В 1840 году Айвазовский в числе других пансионеров Академии художеств едет в Рим для продолжения образования и усовершенствования в пейзажной живописи. В Италию он отправился уже сложившимся мастером, впитавшим все лучшие традиции русского искусства. Проведенные годы за границей отмечены неустанной работой. Он знакомится с классическим искусством в музеях Рима, Венеции, Флоренции, Неаполя, посещает Германию, Швейцарию, Голландию, Францию, Англию, Испанию, Португалию.

В короткое время Айвазовский становится самым знаменитым художником в Европе. Его картины вызывают у зрителей небывалый интерес. Его приветствуют жившие в то время в Италии писатель Н. В. Гоголь, художник А. А. Иванов, профессор Петербургской Академии художеств Ф. И. Иордан, знаменитый английский маринист Дж. Тёрнер.
К этому времени сложился и творческий метод живописца, которому он был верен на протяжении всей своей жизни. Он пишет по памяти и воображению, объясняя это следующим образом: "... движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны - немыслимо с натуры...".

В 1844 году после четырех лет пребывания за границей Айвазовский вернулся на родину признанным мастером, академиком Римской, Парижской и Амстердамской академий художеств. По возвращении в Россию он был возведён в звание академика Петербургской Академии художеств и вслед за этим был причислен царским указом к Главному морскому штабу со званием живописца и правом ношения мундира морского министерства. В это время художнику едва исполнилось 27 лет, но за плечами уже была блестящая школа живописи, огромный творческий успех, мировая слава пейзажиста.

В 1845 году Айвазовский начинает строительство своего дома в Феодосии. Его всегда влекло на родину, к Черному морю. Дом строится по собственному проекту мариниста в стиле итальянских ренессансных вилл, украшается слепками с античных скульптур. К жилым комнатам примыкает просторная мастерская, в которой он впоследствии создаст большую часть из шести тысяч написанных им картин. Среди них этапные произведения "Девятый вал", "Черное море", "Среди волн". Из стен его мастерской выйдут талантливые художники А. Фесслер, Л. Лагорио, А. Ганзен, М. Латри, К. Богаевский.

Живя постоянно в Феодосии живописец много работает, но не замыкается в стенах своей мастерской. Он ведет большую общественную деятельность, занимается археологическими раскопками, часто выезжает в Петербург и Москву, постоянно открывает выставки своих работ в крупных городах России и за границей, принимает участие в международных выставках. В 1847 году ему присуждается звание профессора Петербургской Академии художеств, позднее он становится академиком еще двух европейских академий художеств Штутгартской и Флорентийской.

Его дом и мастерскую посещают художники И. Е. Репин, И. И. Шишкин, Г. И. Семирадский, известный коллекционер. М. Третьяков, польский скрипач-виртуоз Генрих Венявский, писатель А.П. Чехов и другие.