Глава 9. Долг и Совесть

данский долг. Применение же ее при бомбежке Хиросимы и -Нагасаки стало для многих из них сильнейшим нравственным потрясением, заста­вившим пересмотреть свое понимание долга. Голос совести побудил деятелей науки выступить против ядерного вооружения и организовать знаменитое Пагуошское движение ученых в защиту мира. Или, напри­мер, что было делать молодому советскому солдату, воевавшему в Афга­нистане: выполнять «интернациональный долг» или прислушаться к го­лосу совести, не позволяющей посылать снаряды в дома, где прячутся дети и старики? И как жить потом, если на твоей совести — жизни мирных граждан, виновных лишь в том, что они — афганцы, оппозици­онно настроенные по отношению к советскому режиму?

Противоречивость долга и совести — проблема не только исто­рическая, но и актуальная, мучительно сказывающаяся на судьбах наших современников. Она по-разному решается авторитарной и гуманистической этикой. Авторитарная совесть — это грозный го­лос внешнего авторитета, ставший регулятором собственных дей­ствий, когда суждение и поведение соотносятся, в первую очередь, с велениями авторитета и долга. Главной добродетелью здесь будет послушание, исполнительность («я только выполнял приказ»), а глав­ной виной — самостоятельность, непослушание, которое порождает чувство вины и угрызения совести. В гуманистической же этике развитое чувство совести выражается в способности к верной оцен­ке фактов и собственной роли в том или ином действии, в способно­сти соотнести это действие с общечеловеческим и индивидуальным пониманием добра и зла и в переживании по этому поводу. Это различие в понимании совести в авторитарной и гуманистической этике Э. Фромм обозначил следующим образом: «Есть не только отцовская, также и материнская совесть. Есть голос, который пове­левает нам исполнить наш долг; и есть голос, который велит нам любить и прощать других людей и самих себя».

9.4. Совесть как страж нравственности и добра

В русском языке слово совесть (со-весть) произошло от старо­славянского «себя ведать», «себя знать». Мы обязаны знать, к чему готовим себя в предвидении критических ситуаций, что было в нас в момент совершения поступка и что после — в раздумьях и пере-

204 Раздел III. Высшие моральные ценности

живаниях. Ведь в разговоре с собственной совестью человек как бы стоит лицом к лицу с самим собой и поэтому имеет возможность (или вынужден) быть предельно откровенным. Можно обмануть других, можно умолчать о чем-то нежелательном, особенно если не было свидетелей, если свой поступок я совершал «наедине с собой». Но обмануть собственную совесть невозможно: это свидетель, кото­рый всегда с тобой, спрятаться от которого невозможно. Помните сказку про Машу и медведя? «Не садись на пенек, не ешь пирожок. Высоко сижу, далеко гляжу, все вижу»? Так и с совестью.

И в то же время совесть как средство самооценки не абсолютна: она может быть снисходительной — ведь она — «моя». Ее нельзя обмануть, но можно «уговорить», «усыпить» и т.д. Существует це­лый набор хорошо всем знакомых увещеваний, предназначенных для заключения сделки с совестью: «я хотел как лучше», «не знал, что так получится», «все так делают», «другие поступают еще хуже...» и т.д. Поэтому целиком полагаться на совесть тоже нельзя.

Вместе с тем именно в самооценке, производимой совестью, про­являются моральный компромисс или бескомпромиссность.

Предположим, струсили мы в лихую минуту, хотя и не ожидали этого от себя и не изменяли в мечтах своих мужеству и благородству. Бескомп­ромиссный, честный человек назовет себя за это трусом и долго будет терзаться этим, глубоко переживать чужую беду и свою собственную слабость. Другой же скажет себе ради самоуспокоения: «Не было смысла рисковать». А третий и вообще не трусил. Ему не нужно даже самооп­равдания: он заведомо знал, что «не зная броду, не влезет в воду». Испугается он лишь тогда, когда опасность будет грозить ему самому или его близким. Но ведь каждый человек кому-то близок. В том-то и заключается прекрасная способность к самопожертвованию, что она перечеркивает деление людей на «ближних» и «дальних», «наших» и «не наших». И потому она неизмеримо выше «целесообразной» способ­ности индивида к самоспасению.

Логика подмены совести холодным рациональным расчетом ве­дет к кощунству. Если бы такая логика стала господствующей, люди бы перестали заботиться о тяжелобольных, инвалидах, стариках, пе­реживать о «каких-то там» обидах, унижениях, оскорблениях, ра­зучились бы любить и страдать: ведь все это так нерационально, так нецелесообразно... Такое общество может стать сверхразумным, но оно перестанет быть человеческим.

Глава 9. Долг и Совесть_______________________ Щ_

Сегодня часто задается вопрос: «Но ведь действительно, зачем застав­лять мучиться физически или умственно неполноценного ребенка, спа­сать его? Не лучше ли средства, потраченные не него, отдать здоровым, которые могут принести пользу другим?» И опять — разумный, рацио­нальный подход. Но ведь во все времена гуманность и цивилизован­ность общества определялись его отношением к убогим. И, наоборот, избавление от них — слабых, беззащитных и «ненужных» — есть то, что мы называем фашизмом. А граница здесь — совесть, способность или неспособность переживать ее муки и угрызения.

Часто приходится слышать: «Легко, мол, рассуждать отвлеченно, а в жизни быть до конца честным, принципиальным, высоконрав­ственным гораздо труднее». Это представление широко распрост­ранено. Но разве легко жить, усыпив, затоптав, заглушив свою со­весть? Можно, конечно, находить себе оправдание — так, мол, сложились обстоятельства. Но ведь есть же люди, которые никогда не идут на компромиссы с собственной совестью, не отступают от высших нравственных принципов!

Конечно, бывают обстоятельства, которые действительно оправ­дывают человека. Но бывает и так, что обстоятельства служат лишь прикрытием для соглашательства, для самооправдания. В жизни всегда так было и будет: обстоятельства ставят нас перед выбором. Критерием же выбора должна служит совесть. Проблема состоит в том, чтобы активизировать ее, сделать ее высшим судьей всей на­шей жизни.

Но в этом качестве совесть являет нам себя в одном из наиболее мучительных и высоконравственных своих обличий. Она выступа­ет как угрызения совести — стыд за совершенное, за то, что хотел совершить, за те последствия, которые могли бы быть или были. Это сострадание к потерпевшему, обида за себя, стыд за униженное дос­тоинство (свое или чужое). Угрызения, муки совести — это осо­знание своей виновности, осмысление безнравственности совер­шенных действий.

Герцен писал, что «беспощаднее инквизитора нет, как совесть». На соб­ственном опыте каждый из нас знает, что никто не может быть свобод­ным от угрызений совести, что стыд («своего рода гнев, но только обра­щенный внутрь» — К. Маркс), испытываемый при этом, накладывает тяжелый отпечаток на моральное настроение личности, сознающей, что она пренебрегла долгом, унизила свое человеческое достоинство.

206 Раздел III. Высшие моральные ценности

Однако не всеми философами роль совести оценивается одинаково. Так, русский философ Л. Шестов «душевные муки раскаяния», являю­щиеся «исполнительными агентами нравственности и воплощающие собой внутреннее принуждение», называет «безличными, двуличными слуга­ми, одинаково ревностно исполняющими свои инквизиторские обязан­ности, независимо от того,- исходит ли приказ от оскорбленного добра или пренебреженного зла». Иными словами, совесть может восстать не только против зла, но и против всего, что было в человеке доброго. К такому выводу приходит и Ницше, который считает, что совесть бичу­ет не только за то, что человек «преступил правила, но и за то, что он относился к ним со всем своим уважением».

Но в любом случае мера переживаний, степень «мук совести» зависит от характера поступка и уровня сознательности человека, от его способности и привычки справедливо и критично оценивать собственное поведение и поведение других. Моральным результа­том этих переживаний является раскаяние, нравственный смысл которого — гармонизация отношений между Долгом и Совестью.

Вопросы и задания

1. Всегда ли долг положительно сказывается на выборе человека? Есть ли такие ситуации, в которых нужно или молено «обойти» долг стороной?

2. Как Вы считаете, есть ли такие люди, которые всегда следуют долгу?

3. В.Г. Белинский писал: «Совесть никогда не бывает во вражде с убеж­дением, будет ли оно истинным или ложным». Прав ли он?

4. Попробуйте рассмотреть события повести С. Лема и фильма А. Тар­ковского «Солярис» с точки зрения нравственных категорий. Каких? Как они действуют?

5. Что, па Ваш взгляд, явилось для Расколышкова подлинным наказа­нием за совершенное им преступление?

6. Какой из следующих «вариантов» исполнения долга представляет, на Ваш взгляд, «высшую» и «низшую» его форму:

- из боязни осуждения за его невыполнение;

- с целью заслужить общественное признание;

- в результате понимания необходимости;

- по внутренней потребности.

7. Каково соотношение между необходимостью, свободой и долгом?

8. «Хочу» и «должен»... Неизбежно ли противоречие между ними?

9. Каково соотношение долга и совести? В каких ситуациях возникают конфликты между ними? В чем противоречивость самого долга?

_____________________ Глава 9. Долг и Совесть_________________________ Ш

10. Совесть и стыд. Что чему предшествует?

11. Студент А.Т. интересуется: совесть — это то, что не допускает, или то, что позволяет? Может ли наша совесть: а) не позволить позволитель­ное; б) позволить непозволительное?

12. Студент А.Х. поставил перед аудиторией вопрос: «Долг солдата, присягнувшего на верность Родине, — выполнять приказ командира. Как быть со своей совестью, если этот приказ заставляет его стрелять вмирных жителей?»

13. «Не бывает людей «без-совестных», — считает студентка Е.В. — Если человек действует не по совести, то он либо сознательно идет на это, либо психически болен». Согласны ли Вы с ней?

14. «Откуда берется совесть? Она воспитывается у ребенка родителями или заложена природой?» — интересуется студентка А.Т. Как бы Вы отве­тили ей?

15. Как Вы считаете, имеет ли под собой реальную основу следующее высказывание: «Совесть есть порождение страха»?

16. В чем, на Ваш взгляд, заключается «сыновний долг»? Предполагает ли он необходимость жертвовать ради родителей своими интересами?

17. Почему писатель И. А. Гончаров утверждал, что «не полюбивши долг, нельзя его исполнить»?

18. Расшифруйте следующее утверждение Л. Фейербаха: «Нечистая со­весть — это только ущербленное (мною) стремление к счастью другого че­ловека, скрывающееся в глубине моего собственного стремления к счастью».

19. «Получается, что человек, отрицающий свой долг («я никому ничего не должен»), добровольно отказывается от своей свободы», — с удивлени­ем воскликнул студент Ю.П. Согласны ли Вы с его выводом?

20. Студент ОС. считает: «Долг перед самим собой — основание всех других видов долга». Выскажите Ваше отношение к его позиции.

21. Что имел в виду Ф. Ницше, говоря: «Моральные люди испытывают самодовольство при угрызениях совести»?

22. «В основе выполнения долга могут лежать разные мотивы: долг
может исполняться по принуждению, или с целью избежать ответственнос­
ти, или с искренним желанием помочь другому, — считает студентка Е.Ш. —
Какой из них можно назвать моральным долгом?» Выскажите свое отно­
шение к приведенным выше вйДам долга.

Глава 10.

Честь и Достоинство

Честь — это бриллиант на руке у добродетели.

Вольтер

Честь — это достоинство нравственно живуще­го человека.

Д. С. Лихачев

Будучи существом общественным, разумным и сознательным, человек не может не задумываться над тем, как относятся к нему окружающие, что они о нем думают, какие оценки выносятся его поступкам и всей его жизни. В то же время он не может не думать и о своем месте среди других людей, не совершать акта самооцен­ки. Эта духовная связь человека с обществом и выражается в поня­тиях Честии Достоинства.«Честь — жизнь моя, — писал Шекс­пир, — они срослись в одно, и честь утратить — для меня равно утрате жизни».

10.1. Понятия чести и достоинства и их эволюция

Категории «честь» и «достоинство» отражают моральную цен­ность личности, они представляют собой общественную и индивиду­альную оценку нравственных качеств и поступков человека. Ис­полнение долга, следование велениям совести придают личности тот моральный статус, который и отражен в понятиях «достоинство» и «честь». Близкие по значению, они, между тем, имеют важные смыс­ловые различия.

Честькак моральный феномен есть, в первую очередь, внешнее общественное признагше поступков человека, его заслуг, проявля-

____________________ Глава 10. Честьи Достоинство______________________ 209

ющееся в почитании, авторитете, славе. Поэтому чувство чести, внутренне присущее личности, связано со стремлением добиться высокой оценки со стороны окружающих, похвалы, известности. Достоинствоже — это, прежде всего, внутренняя уверенность в соб­ственной ценности, чувство самоуважения, проявляющиеся всо­противлении всяким попыткам посягнуть на свою индивидуальность и определенную независимость. И только потом, во-вторых, досто­инство человека должно получить общественное признание. Таким образом, механизм чести состоит в движении от внешнего призна­ния к внутреннему желанию этого признания. Механизм функцио­нирования достоинства основан на движении изнутри духовного мира к общественному признанию.

Общественное одобрение приходит к человеку со стороны его социального окружения, поэтому честь воздается ему локально, оценке здесь подлежат качества человека как представителя той или иной социальной группы (класса, нации, сословия, коллектива). Поэтому обычно речь ведется о воинской, женской, профессиональной и т.п. чести, то есть о каких-то специализированных нравственных каче­ствах, присущих представителям данной среды. Понятие достоин­ства более универсально. Оно подчеркивает значимость личности как представителя рода человеческого. Ведь независимо от соци­альной принадлежности человек обладает достоинством морально­го субъекта, которое должно поддерживаться им самим и присут­ствовать в общественной оценке его личности. Итак, честь — это оценка с позиции социальной группы, конкретного исторического сообщества; достоинство — это оценка с точки зрения человечества, его общего предназначения. Неудивительно, что чувство чести вы­зывает желание возвыситься и первенствовать в той социальной группе, от которой добиваешься почестей. Чувство же собственного достоинства основано на признании принципиального морального равенства с другими людьми. Каждый индивид обладает достоин­ством уже потому, что он человек. Поэтому достойный член обще­ства признает достоинство других людей и не покушается на него.

Соотношение чести и достоинства трактуется в теории морали весьма неоднозначно. В одних концепциях честь представляется неотъемлемым свойством заведомо благородной социальной группы (рыцарская честь, честь семьи). В этом случае задача личности — «не уронить», «не замарать» эту полученную в наследство ценность. Достоинство же личности в такой нравственной системе приобрета-

210 Раздел III. Высшие моральные ценности