Малые дети отделены от матери забором локальной зоны
Разоблачительна в этом смысле и практика с младенцами, которые в гулаговские времена часто, а потом хоть и реже, но неизменно появлялись в женских лагерях и колониях. Невинным младенцам какое-то время разрешалось быть рядом, но не вместе с матерями. Их отделяли, и до сих пор упорно отделяют от матерей забором локальной зоны. Это является еще одним ярким напоминанием о том, что они находятся вне сферы женской, приватной жизни, в которой младенец и его мать неизменно составляют единое целое. Тюремные матери наказаны жизнью в публичном пространстве, и потому не имеют права нянчить своих детей. Младенцы тоже лишены приватной интимности, необходимой для их правильного личностного развития. Из них, впоследствии, вырастут человеческие мутанты. Мать должна забыть о своих правах и обязанностях, стать безразличной, лицемерной, эгоистической. В тюрьме мать не умеет заботиться о ребенке, легко забывает его. Позже – бросает.
Тюремные условия приводят женщину к необратимым метаморфозам
Коллективная жизнь тяжела и мужчине, но она не меняет его идентичности, скорее даже укрепляет ее, делает ее еще более жесткой и маскулинной. Найдется женщина, которая захочет его приютить, мать, дочь, или криминальное братство – он ведь как был, так и остался мужчиной – хозяином здешней жизни.
В коллективной лагерной жизни с женщиной происходят опасные метаморфозы – процессы, посягающие на половую идентичность. Она уже больше не пассивна, ведь она знает, что если не сможет найти свое место в публичной тюремной жизни, не заявит о своих притязаниях, о достоинстве, о правах, ее жизнь здесь станет невыносимой. И она находит в себе силы. Конечно, женское тюремное сообщество не так агрессивно и непримиримо, как мужское, не так жестко иерархически структурировано, но это жизнь, в корне отличная от той, что предписывает женщине патриархатный строй за пределами тюрьмы.
Отсидев срок, она выйдет в мир, которому совершенно не нужна, и не только потому, что представляет собой маргинальный элемент, как любой бывший заключенный, но еще и потому, что она потеряла свое место в самой жизни. Ее подстерегают опасности, даже если она сумеет как-то устроиться и куда-то вернуться. Она теперь не сможет выносить обиды и оскорбления, терпеть побои, как ей положено по статусу. Ее тянет к женщинам, а не к мужчинам. Она потеряла способность к приватной жизни и сама эта жизнь стала опасной для нее.
Потеря идентичности, нарушение гендерных ролей
Очевидно двойное наказание женщин, отбывающих срок в российской тюрьме, – наказание потерей социальной адаптации, социальных связей и навыков, в той или иной мере характерное для любого заключенного, независимо от пола и страны проживания, но еще и особое, специфическое, характерное только для женщины наказание – потерей полоролевой идентичности, приводящее ее к полному жизненному краху, делающему тюремную среду – единственно возможной средой ее обитания, затхлый тюремный воздух – единственным воздухом, которым можно дышать.
Сегодня около 50 тысяч женщин единовременно находятся в местах лишения свободы в России. Это совсем не мало. Это – все тюремное население такой страны, как Франция.
Сохранить приватное
Для российской, почти миллионной тюрьмы осужденные женщины – это малая толика. Тем более есть смысл задуматься над тем, чтобы приблизить условия содержания женщин к тем условиям, которые позволят им остаться в рамках своей женской роли: быть матерями, настоящими, а не фиктивными; обрести элементы приватности в повседневном тюремном пространстве; приблизить их, по мере возможности, к родным и близким – физически и духовно.
- Результаты тюремного мониторинга, выводы, рекомендации, рецензии, очерки, интервью // Сост. Л. Альперн. М., 2000.
- Альперн Л. Новые амазонки. Женская тюрьма как источник радикального феминизма // www.index.org.ru/turma.
- Выдержка из интервью с Натальей Ч. (№4)., взятого Л. Альперн в шаховской колонии строго режима в октябре 2002.
- Выдержка из анкеты Ирины Н. (№26)., осужденной шаховской колонии строго режима, 2002.
- Выдержка из анкеты Татьяны К. (№13)., осужденной шаховской колонии строго режима, 2002.
- Выдержка из интервью с Надеждой Г. (№5)., взятого Л. Альперн в шаховской колонии строго режима в октябре 2002.
- Эльштайн Дж. Императивы приватного и публичного // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под ред. Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб., 2000. С. 64.
- Здравомыслова Е. и Темкина А. Введение // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под ред. Е. Здравомысловой и А.Темкиной. СПб., 2000. С. 5.
- Дихотомия мужского/женского // Словарь гендерных терминов. М., 2002. С. 96.
- Климова С.В. Дом и мир: проблема приватного и публичного // http://anthropology.ru.
- Женская идентичность // Словарь гендерных терминов. М., 2002. C. 96–97.
- Мужская идентичность // Словарь гендерных терминов. М., 2002. С. 155.
- Поспелова О.В. Конструирование гендера через противопоставление сфер приватного и публичного // http://www.avpu.ru/proect/form_cult/p_4.htm.
Источник: Альперн Л. Изгнание из «приватного» в «публичное»: тюремный эксперимент по созданию женщины нового образца // Развитие личности.-2004.-№2.-С.186-194.