Почему он собирается пожертвовать женщиной, которую он любит, ради бессмысленных стремлений?

- Какой странный вопрос. Для тебя, человека, который признал, что у него нет причин существовать… ты смеёшься над другими и говоришь что их стремления - бессмысленны?

- Любой разумный взрослый человек посмеялся бы над ним.

Это был гнев, который полностью отличался от предыдущего. Сердце Кирея набухло от боли.

- Сражение заложено в человеческих инстинктах. Его уничтожение ничем не отличается от уничтожения людей. Что может быть бессмысленней? Это так называемое стремление Эмии Киритцугу… это изначально следовало называть не стремлением, но детской мечтой!

- …Поэтому он может положиться только на чудо…

Ирисфиль старалась изо всех сил сохранить спокойствие, пока она говорила об этом.

- Он потерял всё в пути за своим стремлением…он всегда страдал, терпя наказание за то, что он хотел спасти тех, кого нельзя было спасти, и всё, что было вокруг него - у него забиралось… меня тоже у него заберут. Его множество раз вынуждали отказываться от тех, кого он любил…

Кирей встал со своего стула и посмотрел на Ирисфиль бездонным и мрачным взглядом.

- Ты хочешь сказать, что этот раз не единственный, а что таков образ жизни этого человека?

- Да. Киритцугу слишком добр. Он не сдерживает своей любви, даже если он знает, что он потеряет других рано ли поздно…

Этих ответов Кирею было достаточно. Он полностью потерял интерес к гомункулу перед собой.

- …Я понял.

Он сжал шею женщины своими сильными пальцами и перекрыл ей кровоток.

Глядя на её слабое и болезненное лицо, Кирей спокойно сказал.

- Я наконец-то понял. Вот он какой, Эмия Киритцугу.

Кирей отбросил женщину, которая уже потеряла сознание, в сторону и пустым взглядом посмотрел в темноту. Оглядываясь назад можно сказать, что Кирей ошибался самого начала… он получил ответ, но ожиданий он не оправдал.
Эмия Киритцугу не искал истины через бессмысленные повторения.
Этот мужчина просто бросал в пустоту все, что ему было дорого.
Не то чтобы у него не было желаний, наоборот, у него было настолько глупое желание, что он попал в порочный круг.

Его жалкие попытки и то, от чего ему пришлось отказаться, всё это было настолько глупо, что этого уже было не исправить. Возможно, Киритцугу прочитал пустое сердце Котомине Кирея, и возможно он испугался этой пустоты и насторожился из-за этого. Однако он никогда не сможет вообразить значения обладания подобной пустотой. У него даже не было надежды понять горячее желание, которое нёс в себе Кирей.

Описание жизни Эмии Киритцугу можно свести к тому, что он продолжал от всего отказываться. То счастье и радость, которые этот человек отринул… в глазах Кирея, всё это было достаточно важным для того, чтобы отдать жизнь, защищая их, или даже умереть ради этого.

Для человека подобному Кирею, который продолжал быть один и не мог найти ни единой толики счастья и радости, жизнь, которую вёл Киритцугу, существовала лишь в его мечтах и восхищенных иллюзиях.

Его неутолимая жажда и невосполнимая потеря от того что его таким образом унизили… как он мог вынести это? Как он мог это не ненавидеть?
Тёмное чувство, родившееся внутри его сердца, исказило улыбку Кирея.
Он наконец-то понял значение этой войны.

У него не было никакого интереса к Святому Граалю. Зачем ему он, если он даже не думал об исполнении желания? Но если он сможет разбить мечты этого человека, который поставил всё на это чудо, своими собственными руками… тогда даже Святой Грааль, который был для него полностью бесполезен, становился притягателен достаточно для того, чтобы его обрести.

Возбуждение от приближающегося сражения заставили руки Кирея дрожать. Нарастающее предвкушение битвы пылало в его сердце, и он был готов вытащить свои Чёрные Ключи и пронзить всё, что было перед ним.
Во тьме, которая была окрашена запахом крови, Котомине Кирей громко рассмеялся от всего сердца. Он ощущал нечто, чего не чувствовал на протяжении всех этих долгих лет – волнение своей души.

Акт 15:

Глава 4

Вэйвер очнулся от глубокого и пустого сна. Когда он открыл глаза, он увидел тьму, будто он всё ещё спал. Чаща, в которой он заснул ещё днём, была полностью погружена в туманную подсвеченную звёздами темноту.

Вновь наступила ночь. Для людей, которые управляли Слугами, в такое время нельзя было уклоняться от схваток. Ночной ветер, холодный, словно намёк на убийство, не заставил его чувствовать себя неуютно; прямо рядом с ним был тот, кто мог заставить весь страх и тревогу растаять в воздухе.

Райдер был в материальной форме. Уже закончив готовиться к битве, в данный момент он листал страницы антологии произведений Гомера.
Её твёрдая обложка, которая выглядела тяжелой и гнетущей для Вэйвера, была маленькой и тонкой в глазах Короля Завоевателей. Он был полностью погружён в мир слов. Его движения при перелистывании страниц были полны энтузиазма; он был очень доволен, даже когда просто касался их пальцами.

Похоже, что ему действительно нравилась эта книга; Вэйвер ничего не смог с собой поделать и сухо улыбнулся. Если бы он сейчас внезапно спросил Райдера «Почему ты появился на свет в этом мире», возможно, его ответом было бы не желание удовлетворить амбиций по завоеванию мира, но «Без пальцев я бы не смог читать это собрание поэм Гомера». Вот какой он был человек. Как герой, чьё сердце жаждало того, что находилось очень далеко, он наслаждался вкусной едой и вином, и считал свои амбиции по завоеванию мира такими же естественными как потребности в еде и сне.