Религия – это такое отношение между личностью и миром, которое основывается на вере в существование бога, либо иного трансцендентного, сверхъестественного существа или силы

Религия – это мировоззрение и мироощущение, которое дополняется соответствующей обрядовой (культовой) практикой, связанной с почитанием существа, считающегося сверхъестественным или боже­ственным.

С научной точки зрения, религия – это особая форма культуры, самый древнее и широко распространен­ное верование, содержание которого связано с идеей существования бога или богов. Ее специфика заключается в несомненном и не­поколебимом приоритете догмы и веры над разумом и объективным знанием, мифологии над наукой, чуда, тайны и авторитета над здра­вым смыслом и свободным критическим исследованием, символизма и иррационализма над реализмом и рациональностью.

Религия настолько глубоко проникла во все области человече­ского существования, что ее просто невозможно выделить в чистом виде. Она до сих пор является существенным компонентом социальной, нравственной, эстетической и повседневной жизни людей. Она неотделима от языка и воспитания, филантропической деятельности и политической активности, экономики и искусства.

Вместе с тем, религия носит глубо­ко личный, интимный характер, поскольку с ее таинственными, мисти­ческими и чудесными областями верующий связывает решения самого важного для него вопроса: вопроса о своей жизни и смерти.

Религия – это опре­деленная социальная реальность, прежде всего, церковь как обществен­ный институт; это реальность верующего, т.е. реальность его веры, мо­литвы, ритуала, определенных ожиданий, соответствующих психоло­гических состояний и т.д.

Безусловно, в содержании практически всех религиозных ве­рований имеются идеи и утверждения, предписания, нормы и требова­ния, которые выполняют определенную позитивную функцию в соци­альном, моральном и личном поведении верующего и которые, строго говоря, обычно не содержат в себе ничего мистического или фантасти­ческого.

Это указывает, по меньшей мере, на тот факт, что не только ре­лигия бытует в обществе и внутреннем мире человека, но и сама она пронизана мыслями, психо­логией, ценностями и качествами «посюстороннего» человека и об­щества.

Отношение современного светского гуманизма к религии не является ни нигилистическим, ни враждебным. Она воспринимается как реальность, предполагающая объективную, рациональную и аксиологическую оценку. Подход к религии не может быть чисто теоретическим, поскольку сама она – это область не столько познания и рациональной практики, сколько пространство решения экзистенциальных (смысложизненных) проблем, а также вопросов, смысл которых не вмещается ни в какие научные или обычные земные представления людей.

С точки зрения гуманизма, для человека критерием и контек­стом принятия или непринятия веры является не вопрос о ее теорети­ческой истинности или логичности, а практические проблемы его жизни, также как и те социализированные и культурные реальности, в кото­рых религия воплощается и функционирует и которые составляют естественную среду повседневной жизни индивида. Такое положение вещей делает недостаточным чисто теоретические аргументы скептиков и заставляет допустить определенную прагмати­ческую основу для объяснения самого факта существования религии.

Религиозные верования, независимо от того, являются ли они истинными или ложными, обоснованными или нет, могут оказывать мощное влияние на всю частную и общественную жизнь и выполнять важные социокультурные и психологические функции. Достаточно указать на то, что для большинства приверженцев мировых религий: хрис­тианина, мусульманина, буддиста, иудея – признание себя верующим означает его национальную, бытовую, культурную, социальную и ис­торическую идентификацию. Само это признание или чувство при­частности к той или иной религиозной традиции задает определенный образ мысли и стиль жизни верующего.

Все это позволяет допустить некоторые практические аргументы в пользу существования религиозных верований. В глазах верующего она оказывается полезной. В религиозной вере реализуется естественное стремление человека быть причастным чему-то или кому-то, «прислониться» и приобщиться к чему-то более прочному и надежному, чем он сам, смертное, всегда в чем-то недостаточное существо.

Среди мотивов и аргументов в пользу веры главными являются моральные, социологиче­ские, эстетические и экзистенциально-психологические.

Религия обладает определенными моральными функциями, не­зависимо от того, является ли ее этический компо­нент полученным от бога в его откровении или заимствованным из земного социального опыта людей. Даже многие неверующие признают, что независимо от того, насколько логичны или истинны положения религии, она, тем не менее, вносит определенную прак­тическую упорядоченность в общественную жизнь и личное поведение.

Для большинства индивидов весьма затруднительно или даже невозможно решать каждую моральную проблему, полагаясь только на самих себя, также как и открывать свой собственный нравственный ком­пас. Им помогают принципы морального поведения, встроенные в религиозные верования и выражающие коллективную мудрость культуры, передаваемой из поколения в поколе­ние. То, что мы имеем сегодня – это моральные истины, наследуемые нами от наших предков. Вот почему невероятно трудно просто отста­вить их в сторону и начать все заново.

Мы рождаемся в средоточии мо­ральных устоев, но в них все так перемешано с нашим религиозным наследием, что отнюдь не легко отделиться и отделаться от него без то­го, чтобы не разрушилось все остальное. В ряде случаев наш здравый смысл подсказывает нам, что приемлемо придерживаться существующих религиозно-нравственных устоев, ис­ходя из принципа: какие-то правила поведения лучше, чем никакие, и это – несмотря на наше возможное несогласие со всем, что мы наследуем, поскольку традиция обеспечивает нас ощущением почвы или, по меньшей мере, некоторыми регу­лятивными нормами.

В пользу морального допущения религии говорит и социологический аргу­мент, поскольку религия является определенного рода социальной практикой. Каждый верующий социализируется, вписывает себя в коллектив в соответствии с той религией, к которой он себя причисляет. Через семейное религиоз­ное воспитание или, скажем, крещение религия вплетается в репродук­тивный человеческий цикл, входит в круг личности, семьи, общины, связывая их в единое целое. Социальный аспект религии бывает на­столько сильным, что чуть ли не полностью определяет манеры и обычаи, язык, круг чтения, обряды бракосочетания, нормы полового общения и т.д. Однако этот фактор, столь сильный в традиционных изолированных и моноре­лигиозных народностях, существенно ослабляется в религиозно-плюралистических, многоконфессиональных и светских государствах, каковым является Россия.

Эстетический аргумент в пользу религии как пози­тивной реальности, может быть, и не является таким же сильным и очевидным, как первые два, однако многие полагают, что религи­озная традиция или вера, даже если она в чем-то архаична или наивна, несет в себе определенные приметы красоты и способна составлять глубокое эстетическое переживание. Религиозные церемонии, живопись, церковная архитектура и музыка могут приводить в движение чувства прекрасного и возвышенного, придавая самой религии и вере качества эстетической ценности.

Четвертый, экзистенциально-психологический аргумент связан с мотивами самой приверженности к той или иной религии. Он касает­ся в основном вопроса о смысле жизни. Для религиозного сознания приоритетным является не доказательство бытия Бога, а сама вера в него, - вера в то, что Бог есть и что он творец, спаситель и даритель вечной жизни. Это переживание способно доставить человеку чувство исключитель­ного психологического удовлетворения и безопасности. Феномен веры объясняется не только психологическими фак­торами, но и определенными интересами и потребностями, которые реальны как таковые, но их удовлетворение далеко не всегда может быть осуществлено на рациональных путях. К таковым следует отнести желание человека знать свое будущее (судьбу), потребность быть здоровым, вечно молодым, богатым, сильным, знаменитым и т.п.

К числу естественных глубинных потребностей, которые образуют специфический психо-экзистенциальный комплекс и создают предпосылки для возникновения религиозной веры – их следует определить как трансцендирующие потребности, т.е. заставляющие человека устремляться за пределы естественного порядка вещей, – относятся следующие:

– потребность в бессмертии и вечной жизни (хотя ни у кого нет сколько-нибудь глубоко продуманного представления о том, что такое вечная жизнь);

– потребность в абсолютно гарантированном и ничем не замутненном счастье («блаженстве»);

– потребность в прощении и избавлении от всех недостатков, т.е. потребность в абсолютной чистоте и совершенстве;

– потребность в абсолютной безопасности и защищенности;

– потребность во всемогуществе и всеведении, т.е. в том, что приписывается трансцендентному существу.

Все эти потребности легче всего находят свое квазирешение или, по меньшей мере, какую-то психологическую, моральную и интеллектуальную компенсацию в области религиозных верований, переживаний и надежд.

Но указанный динамический комплекс потребностей еще не есть религиозная вера. Точкой перехода, бифуркации, т.е. приобретения нового качества всем этом конгломерате глубинных мотиваций без радикального изменения его исходных параметров, является, чаще всего, неосознаваемый ряд решений, допущений или выборов:

– признание необходимости особой (религиозной) веры в существо, недоступное обычными (рациональными, опытными, экспериментальными, научными) способами познания;

– признание объекта веры реальным и абсолютным, сверхъестественным и сверхчеловеческим;

– признание человеком как минимум своей тварности, по сути, вторичности и зависимости от этой сверхчеловеческой сущности или силы;

– признание необходимости поклонения божественному существу.

Очевидное значение в поддержании и мотивации веры имеет все непосредственно связанное с потребностью власти, могущества, славы и почета. Не случайно, как заметил Шестов, Бог обладает чертами, «о которых мечтают зем­ные деспоты».

Еще одним, некоторого рода финальным аргументом или толчком к религиозному верованию является естественно присущий людям страх смерти. «Преодолевая» смерть в вере, человек стремится к избавлению от страха перед неизвестностью. Бог в глазах верующего – это, по сути, всегда защитник и спаситель, хранитель нашей жизни, альтернатива пу­гающим нас неизвестности и небытию.

Мир религиозного сознания глубоко присущ личности, это ее мир. Но весь его смысл, содержание и цель – это трансцендентность, в принципе, несовместимая с миром природы, познавательно и практически данными нам реальностями человека, общества и культуры.

В обращенности к Богу верующий весь, целиком устремлен к тому, что является для него самым главным, добрым и желанным. Но предмет, к которому он стремится и которого домогается, есть... ничто. Ничто в том смысле, что этот «предмет» не может быть найден ни сре­ди вещей мира, воспринимаемого посредством органов чувств, ни сре­ди мысленных объектов, постигаемых посредством ума. Не только мир, но и Бог в религиозном акте не выступает как предмет объективного знания.

В основании веры лежит огромное разнообразие психологических и экзи­стенциальных потребностей, желаний и устремлений. Но всех их роднит одна черта – выход за рамки естественного, рационального и обращение к иллюзорной области сверхъестественного, сверх- или иррационального. Поэтому можно согласиться с американским ученым Полом Куртцем, когда он обозначает весь это религиозный комплекс как «трансцендентный со­блазн», искушение потусторонним.

Вопросы к лекции

1. Дайте определение религии? В чем ее основные особенности?

2. Каковы реальные предпосылки религиозной веры?

3. Какие функции выполняет религия?

Вопросы для размышления

1. Каковы, с точки зрения здравого смысла, основные аргументы, объясняющие существование религиозных верований?

2. Каковы исторические перспективы религиозных верований?

Ценностный статус диалога мировоззрений