В моей жизни редко случались какие-то перемены или судьбоносные моменты. И вот сейчас что-то подсказывает мне: такой момент настал

В голове творятся катастрофические перемены. Оказывается, я теперь не такой уж и натурал, как всю жизнь думал, раз не могу дать отрицательный ответ. Но и “да” сказать не могу.

И если представить хоть на минуту, что мы с Трюмпером больше никогда не заговорим, не пересечемся, то… О Боже… Лучше тогда быть геем, но с Томом, чем натуралом, но без него! Кошмар, не правда ли? И как я мог докатиться до такой жизни? Наверное, выражение лица у меня сейчас, как у новорожденного имбецила, потому как я просто в глубоком ах*е от того, до чего я, черт возьми, додумался. Я не хочу терять этого человека. Нет, надо еще раз это обдумать, по-моему, какой-то слишком поспешный вывод получился…

- Я не предлагаю тебе начать жить вместе или что-то в этом роде, - начал Том, разводя руками. – Мне нужно просто твое согласие попытаться начать что-нибудь. Иначе нет смысла, Билл, понимаешь?

В его голосе было столько надежды, столько горечи, что я перестал дрожать. Черт, я не знаю, что делать!

- Знаешь, - я сделал задумчивую паузу. – Тогда, месяц назад, когда ты заставлял меня… отрабатывать, я думал, что больше всех на свете ненавижу тебя.

Трюмпер хотел что-то сказать, но я продолжил.

- Но потом все это ушло куда-то, я стал копаться в себе. Все равно, что бы ни случилось, я не могу забыть того говна, Том, что ты мне подкинул. Теперь мне проще говорить об этом, не знаю почему, но осадок все еще есть. И я нихр*на не могу сделать с этим, как бы ты ни старался. Как бы ни хотел этого я.

Не знаю, как с неба не посыпался пепел. У Трюмпера было такое лицо, будто у него на руках умер младенец. Он печально смотрел на меня, закусив губу, а я мечтал обратить время назад и все исправить. Не влюбляться в Грету, не занимать гребаные деньги, не ввязываться во все это дерьмо. Может быть, мы бы стали с Томом друзьями, как, например, с Георгом, и сейчас все было бы великолепно.

- То есть это значит “нет”? Черт… - хрипло выругался Том и нервно схватился за голову.

Мне вдруг стало жаль этого человека, со всеми его косяками и говнистым характером. Но я же не виноват, что вот так… Что не склеивается… Мы не можем быть парой, вместе у нас ничего не получится.

- Знаешь, что? – вдруг подскочил он ко мне и посмотрел прямо в глаза.

- Что? – испуганно спросил я.

- Пошел ты!

На этом слова закончились, и я почувствовал, как холодные ладони обхватили мое лицо, а затем горячие, просто раскаленные губы впиваются в мои.

От шока я забыл, как дышать. Все мое тело расслабилось, я перестал чувствовать холод. Трюмпер целовал меня страстно, больно, мои ноги подкашивались. Я не мог сказать вообще ничего, не мог промычать или оттолкнуть этого подлеца.

Неожиданно стало безразличным все, что я говорил ранее. Но гордость, мать ее, придала мне сил.

Я оттолкнул этого маньяка, вереща:

- Ты что, бл*дь, делаешь?! Охр*нел?!

- Ты мне уже надоел, истерик! Я вижу, что ты строишь из себя. Вижу, как тебя ломает, когда я рядом. Прекрати этот цирк, Каулитц!

Я чуть было не упал в обморок от такой наглости. Глядя на злого Трюмпера, который казался сейчас таким уверенным и мужественным, я беззвучно открывал и закрывал рот, но обвинить в клевете этого дебила не мог.

Желтый свет окон освещал его лицо, позволяя лучше рассмотреть взволнованное выражение, поблескивал в темноте пирсинг, который он лихорадочно теребил языком. Небрежно свисали с плеч дреды, нахлобученная кепка придавала Дредастику еще более неряшливый вид, но такой знакомый...

А мои губы все еще были влажные, я чувствовал горьковатый вкус сигарет во рту, ощущал в воздухе запах одеколона Трюмпера, как будто мне брызнули им прямо в нос. И так, черт возьми, мне стало грустно, так уныло, что я чуть не растекся лужицей по земле.

- Это ты псих, - недовольно пробурчал я, сам себя обнимая, чтобы хоть чуть-чуть стало теплее.

- Нам с тобой было хорошо, помнишь, тогда в клубе?

- Я был пьян.

- Тебе все равно понравилось.

- Я обкурился.

- Хватит отрицать правду! – крикнул Том, и я понял, что шуткам сейчас наступит конец. – Ты должен был отбиваться, орать, звать на помощь, а ты позволил собой пользоваться! С самого начала ты себя так повел, а потом сам на меня набросился, как будто виагры переел! Да, я понимаю свою вину перед тобой и не отрицаю ее, но и ты повел себя не правильно!

У меня медленно опустилась челюсть.

- Чего-чего? Я виноват, да? Я? Ты у нас агнец божий, как я мог забыть! Да я… Да ты… Разговор окончен, катись от сюда!

Андреас был прав на сто процентов. Этот поганый Трюмпер считает, что все ему должны, что он самый расп*здатый. Да он даже не может поставить себя на мое место и понять, каково мне было пережить все то, что этот гад со мной делал!

Шмыгнув носом, я направился к лестнице. Черт, а ведь он прав – у меня была надежда. Я почти пожалел этого м*дака!

Pov Том

Как только Крашеный стал взбираться по трухлявой лестничке, я кинулся к нему и схватил его за длинную ногу.

- Отпусти, придурок! – истерично закричал Билл, теряя равновесие.

- Нет! Слезай!

- Пошел на хрен! Я все понял! Ты бесишься из-за того, что я не ведусь на твои бла-бла-бла, – стал дразниться Билл, дергая ногой. – Ведь ты такой классный, ты у нас супер-мачо! Все должны тебя обожать!

- Это не так, что ты несешь?

Нужно держать себя в руках. Я приехал сюда не для того, чтобы расшибить этого Дистрофика, а выяснить все о наших отношениях. Но почему любой разговор с ним перетекает в истерику или скандал?