ТВОРЕНИЕ, ЭВОЛЮЦИЯ, ЧЕЛОВЕК. /2/. Э. Геккель. Естественная история миротворения
/1/. Быт 1, 11, 20, 24. В других местах Писания "Земля" изображается как 6ы живым существом: Быт 3, 17; Пс 95, 97; Дан 3, 74.
/2/. Э. Геккель. Естественная история миротворения. Т. 1/Пер. с нем. СПб.; 1913 С. 91. "Библия служит не естественнонаучным целям, а религиозным целям спасения. Поэтому нельзя повествование о творении противопоставлять выводам естествознания, и наоборот... Бог не вмешивается непосредственно в естественный порядок там, где может действовать через естественные причины. Это вовсе не новое, а весьма старое основание, которое позволяет нам смотреть на теорию развития, поскольку она действительно доказана, как на вполне и совершение соединимую с христианским мировоззрением" (Э. Васман. Христианство и теория развития. Пг., 1917. С.10, 11, 19).
/3/. См.: И. Златоуст. Беседы на Бытие. XII, 4; XV, 2.
/4/. Семитическая поэзия обычно прибегает к параллелизму. Гл. 1 Бытия изображает три параллельных фазы миротворения: а) свет - светила, 6) твердь, разделяющая воды, - водяные животные, в) суша - растения, земные животные, человек. См.: В. Wawter. On Genesis. London, 1977. P. 51 ff.
/5/. Быт 1; 1, 21, 27. Слово "бара" по происхождению связано с глаголом "образовывать". См.: В. Ильин. Шесть дней творения. Париж, 1930. С. 47. Но в узком смысле оно означает создание чего-то нового, небывшего. См. Н. Renckens. La Bible et les Origines du monde. Tournai. 1964. P. 62-63.
/6/. О роли томизма в освобождении научного метода исследования от слишком прямых связей с теологией см.: G. К. Chesterton. Saint Thomas Aquinas. London, 1943. P. 23.
/7/. Цит. по кн.: П. Я. Светлов. Религия и наука. СПб., 1911. С. 126.
/8/. См.: В. Лункевич. От Гераклита до Дарвина. Т. I-III, а также коллективный труд "История биологии" (М., 1972, 1977).
/9/. См. обобщающий материал по этому вопросу в работе: К. Вилли. Биология. М., 1966. С. 24, 25. В более доступной форме аргумент в пользу трансформизма изложен в книге известного биолога и философа Дж. Хаксли (Удивительный мир эволюции/Пер. с англ. М., 1971).
/10/. В частности, огромную роль в жизни биосферы играют электромагнитные поля. См.: А. С. Пресман. Электромагнитные поля в биосфере. М., 1971. Об эволюции неорганического мира см.: Я. А. Виньковецкий. Геология и общая теория эволюции природы. С. 21.
/11/. "Участие Бога в жизни мира, - говорит католический богослов А. Сертийанж, - есть лишь иное название для творения мира Богом" (A. Sertillanges. L'idee de li creation et ses retentissements en philosophic. Paris, 1945. P. 67). Другой западный tcojioi пишет: "Еще св. Фома думал, что гипотеза вечности мира (такова была вера Аристотеля) в смысле отсутствия временных границ - не противоречит верному пониманию творения, так как Творение означает прежде всего отношение зависимости, связь с бесконечным; мир вечно существующий нуждается в Боге так же, как и мир конечный, а может быть и более" (J. М. Aubert. Recherche scientifique et foi chretienne. Paris, 1964. P. 88-89).
/12/. Ошибку Дарвина и Ламарка повторяла и так называемая "мичуринская биология". Но старые эволюционисты не знали законов наследственности, а лысенковцы их просто отрицали.
/13/. Н. Bergson. Les deux sources de la morale et de la religion. P. 120.
/14/. "Вероятностный характер процесса мутаций не позволяет предсказывать, в какой именно клетке произойдет мутация" (В. Г. Никифоров. Химический мутагенез. - В кн.: Общая генетика. М., 1965. С. 169). Американский биолог Вилли утверждает, что "принципы естественных мутаций неизвестны" (К. Вилли. Биология. С. 550).
/15/. Принцип неопределенности выдвинут В. Гейзенбергом. Он гласит: "Существует некоторый предел точности, с которой мы можем изучать движение малых объектов" (Р. Пайерлс. Законы природы. С. 201).
/16/. "Science". 77. 1933.
/17/. См., например: М. Эйген. Самоорганизация материи и эволюция биологически макромолекул. М., 1973.
/18/. См.: П. Г. Кузнецов. К истории вопроса о применении термодинамики в биологии. - В приложении к кн.: К. С. Тринчер. Биология и информация. М., 1965. С. 118; Л. А. Блюменфельд. Физические аспекты биологической эволюции. - В кн.: Философия и теория эволюции. М., 1974. С. 67. Проф. Берлинского университета Роланд Глазер в связи с этим пишет: "Даже если представить себе целое море органических молекул, например аминокислот, остается непонятным, как появился первый белок, первая молекула, способная к размножению. На карте наших знаний здесь до сих пор простирается огромное белое пятно. По-видимому, нам еще неизвестны какие-то важные закономерности, ибо создание "разумной" последовательности аминокислот вряд ли могло быть случайностью. Жизнь тогда была бы в высшей степени невероятным явлением" (Р. Глазер. Биология в новом свете/Пер. с нем. М., 1978. С. 154).
/19/. P. Lecomte du Nouy. Entre savoir et croire. P. 185.
/20/. Впервые на это указал русский мыслитель Кропоткин. См.: П. А. Кропоткин.
Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса. Пг., 1922.
/21/. См.: С. Бир. Кибернетика и управление производством. М., 1965. С. 288.
/22/. Н. Osborne. Aristogenesis, the Observed Order of Biomechanical Evolution. - Proceedings Natural Ac. Science. V. 19. 1933. P. 700. Подобную, же точку зрения развивал академик Берг (Л. С. Берг. Труды по теории эволюции. Л., 1977. С. 95 сл.).
/23/. Э. Шредингер. Что такое жизнь с точки зрения физики? М. 1947. С. 20.
/24/. Принципы торможения развития специализированных видов были впервые выдвинуты американским палеонтологом Эдуардом Копом. См.: Ш. Депре. Превращения животного мира. М., 1915. С. 61; Н. И. Вавилов. Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости. М., 1935. С. 16.
/25/. Н. Н. Ладыгина-Котс. Дитя шимпанзе и дитя человека. М., 1935. С. 494; ее же. Приспособительные моторные навыки макаки. М., 1928. С. 324.
/26/. "Мы находим у шимпанзе разумное поведение того же самого рода, что и у человека" (В. Келлер. Исследование интеллекта человекообразных обезьян. М., 1930. С. 203).
/27/. Павловские среды. М., 1949. С. 296.
/28/. Н. Н. Ладыгина-Котс. Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян. М., 1959. С. 308. Обзор других современных работ см. в послесловии Ладыгиной-Коте к кн.: Я. М. Домбровский. Психология обезьян. М., 1963, С. 287.
/29/. Д. Н. Кашкаров. Современные успехи зоопсихологии. С. 400.
/30/. J. М. Aubert. Ор. cit. Р. 68.
/31/. Th. Dobzhansky. Mankind Evolving. New Haven, 1966. P. 183.
/32/. П. Тейяр де Шарден. Феномен человека. М.. 1965. С. 170-171. Ч. Дарвин, будучи противником этой теории "прерывности", ссылался на аналогию между антропогенезом и эмбриогенезом человека. "Очень немногие люди будут тревожиться, писал он, - невозможностью определить, в какой именно период развития, от появления ли первых следов микроскопического зародышевого пузырька до полного развития ребенка, до или после рождения человек начинает становиться бессмертным существом; и я не вижу более серьезных оснований тревожиться по поводу того, что и в постепенно поднимающейся органической лестнице этот период не может быть установлен точно" (Ч. Дарвин. Собр. соч. Т. 2. СПб., 1896. С. 416). Однако, хотя эта аналогия и имеет смысл, но она далека от точности. Эмбриогенез - не эволюция. Если образовавшийся в теле матери человек не проявляет своих специфических черт, то ведь и на "жаберной" стадии его нельзя назвать настоящей рыбой. Жизнь эмбрионов, при всем их сходстве со взрослыми особями, отличается рядом характерных особенностей.
/33/. К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения. Т. III. М., 1986. С. 69.
/34/. "Понятие "труд", - отмечает один из советских исследователей, - призвано выразить собой не физические действия, рассматриваемые вне сознания, а определенный вид практической деятельности людей, включающий в себя сознание как необходимый компонент и возможный, собственно говоря, лишь благодаря (Разрядка моя.- А. М.) появлению таких феноменов, как сознание и речь (Э. Маркарян. О генезисе человеческой деятельности и культуры. Ереван, 1973. С. 124).
/35/. К. Маркс и Ф. Энгельс. Цит. соч. С. 78.
/36/. К. Маркс. Капитал. Т. V. С. 158.
/37/. Наблюдения над орудийной деятельностью шимпанзе были недавно произведены Дж. Гудолл в Африке. При этом, однако, исследовательница решительно подчеркивает качественное различие между психикой обезьян и сознанием человека. См.: Дж. ван Лавик-Гудолл. В тени человека/Пер. с англ. М., 1974. С. 180.
/38/. Даже интеллект неандертальца, который стоит неизмеримо ближе к человеку, нельзя назвать разумом. "Все, что мы знаем о неандертальцах, - пишет советский этнограф Токарев, - заставляет нас скорее думать, что в своих действиях они руководствовались не сознательными представлениями, а инстинктами" (С. А. Токарев. Ранние формы религии. М., 1964. С. 163). См. также: А.А.Леонтьев. Возникновение и первоначальное развитие языка. М., 1963. С. 62.
/39/. Е. К. Сепп. История развития нервной системы позвоночных. М., 1959. С. 415.
/40/. Л. В. Крушинский. Элементарная рассудочная деятельность животных и ее роль в эволюции. - В кн.: Философия и теория эволюции. М., 1974. С. 206. О характере сообществ у животных см.: Р. Шовен. От пчелы до гориллы. М., 1965. Автор ее пишет: "Совершенно очевидно, что даже самые примитивные племена во всем стоят бесконечно выше того, что открывается нам во взаимоотношениях бабуинов и макак" (С. 257).
/41/. И. П. Павлов. Полн. собр. трудов. Т. III. С. 568.
/42/. Эта мысль убедительно развита в известной книге немецкого антрополога Г. Клаача (Происхождение и развитие человеческого рода. СПб., 1915). Ярким доказательством того, что умственное развитие не связано фатальным образом с пятипалой конечностью, являются новейшие данные о психологии дельфинов. В частности, дельфин афалина проявил способности, не уступающие способностям обезьян. См.: Д. Лилли. Человек и делъфин/Пер. с англ. М., 1965; А. Г. Томилин. Дельфины служат человеку. М., 1969. С. 221 сл.
/43/. Ч. Дарвин. Происхождение человека и половой отбор. Собр. соч. Т. V. М., 1953. С. 239. Свой взгляд на однородность душевной жизни человека и животного Дарвин изложил в исследовании "Выражение эмоций у человека и животных".
/44/. А. Р. Уоллес. Естественный отбор. СПб., 1878. С. 382 сл. Интересно отметить, что выдающийся отечественный психолог Выготский признает, что "проблема "животное - человек" не может быть полностью и без остатка разрешена с помощью эволюционной теории" (Л. С. Выготский. Развитие высших психических функций. М., 1960. С. 439).
/45/. А. Уоллес. Дарвинизм. М., 1898. С. 730.
/46/. L. С. Eisley. Darwinism today.
/47/. Вл. Соловьев. Оправдание добра. Собр. соч. Т. VIII. С. 198.
/48/. Митр. Филарет (Дроздов). Записки на Книгу Бытия. Ч. 1. 2-е изд. М., 1867. С. 69.
/49/. О цели христианской жизни: Беседа преп. Серафима с Мотовиловым. Серг. Пос.,
1914. С. 11.
/50/. Еп. Феофан. Письма. Т. 1. С. 98. Другой православный богослов писал, что сотворение человека "совершалось постепенно и при участии естественных сил, как и все творение, следовательно, образование (человека) проходило разные формы развития до тех пор, пока не сделалось способным принять дыхание Божие, т. е. стать человеком" (прот. Л. Клитин. История религии. Одесса, 1911. С. 497).
Глава шестая
ОБРАЗ И ПОДОБИЕ
Не тем, Господь, могуч, непостижим
Ты пред моим мятущимся сознаньем,
Что в звездный день Твой светлый серафим
Громадный шар зажег над мирозданьем...
Нет, Ты могуч и мне непостижим
Тем, что я сам, бессильный и мгновенный,
Несу в груди, как оный серафим,
Огонь сильней и ярче всей Вселенной
А. Фет
"Человек создан по образу и подобию Божию" - такова суть библейской антропологии.
Мыслители древности прекрасно понимали ее смысл; однако в наши дни он нередко оказывается затемненным. Так, в очерке одного палеонтолога мы встречаемся с таким изумительным по своей наивности замечанием: "Невежественные древнееврейские жрецы утверждали, что человек создан по образу и подобию Бога. Современная наука с несомненностью доказывает, что человеческое лицо состоит из тех же элементов, что и лицо гориллы, и что как у человекоподобных обезьян, так и у человека костный остов лица состоит из элементов, унаследованных от длинного ряда низших позвоночных" /1/.
Автор приведенных строк упускает из виду, что Библия всегда говорит о Боге как о Начале невидимом. Это знает каждый, кто хотя бы поверхностно знаком с Библией. Книги пророков, например, полны резкой критики язычества, пытавшегося "узаконить" чувственно-конкретное представление о Божестве. Следовательно, сфера человеческого богоподобия не может иметь никакого отношения к "костному остову лица".
Хотя на всей организованной материи можно видеть отпечаток ее разумного происхождения, разум в природе - это, скорее, незавершенная "программа", он безлик, "диффузен", распылен. Только на человеческом уровне он становится подлинным "образом и подобием" своего Творца. Вселенский божественный Разум - Логос, проявляющий себя в эволюции мира, более всего отображен в личностном разуме и сознательной воле человека.
Религиозному опыту Божество открывается как Сила, превышающая механическую причинность мира: как высшая Свобода и высшее Творчество. Мы увидим далее, что и то и другое присуще человеку.
И наконец, Бог, открывающийся как абсолютное Совершенство, приобщает человека к процессу вечного совершенствования. Разумеется, этот процесс не может ограничиться малым отрезком временного бытия; бессмертие человеческой личности есть залог ее богоуподобления.
* * *
Однако атеизм восстает против учения об "образе и подобии", пытаясь доказать, что высшие свойства человека - продукт материи, лишенной разума.
Полтора века назад среди материалистов существовало убеждение, что мысль есть не что иное, как один из видов вещества. Здесь они выступали как продолжатели древнего учения Демокрита, который полагал, что душа состоит из атомов. Французский врач Кабанис (XVIII в.) всерьез думал, что мысль выделяется мозгом точно так же, как желчь - печенью /2/. Защитники этого взгляда нашлись и в XIX веке. Среди них наибольшую известность приобрели Бюхнер, Молишотт и Фохт /3/.
Между тем совершенно очевидно, что мысль человека и его сознание не имеют пространственной формы. Мы не можем говорить о круглой или желтой мысли, о мысли, имеющей запах или вес. Никакой прибор не регистрирует ее содержание. Физиологические процессы, протекающие в мозгу, являются, разумеется, процессами материальными, но само мышление при всем желании невозможно "взять в руки", как это утверждает защитник материализма.
Чувствуя шаткость своей позиции, материалисты одно время пытались привлечь для объяснения сознания электромагнитные явления. Они считали возможным "уловить во внешнем пространстве мысль в виде электромагнитной волны". Однако эта попытка потерпела полный крах.
Не менее произвольным было отождествление сознания и мысли с биотоками мозга. Почти 40 лет назад была разработана методика, которая помогла констатировать усиление биотоков при напряженной работе мозга.
Но как выяснилось позднее, биотоки вовсе не являются чем-то возникающим лишь при мышлении. Не говоря о том, что они сопровождают активные процессы в нервных тканях любой части тела, они свойственны даже тканям растений. И поэтому бесполезно видеть в них "пойманную мысль".
Еще в XVIII веке великий немецкий математик и философ Лейбниц наглядно показал невозможность тождества мысли и материи. Он предлагал совершить воображаемую прогулку по нашей собственной "мыслительной машине". "При осмотре ее, - говорил он, - мы не найдем внутри ее ничего, кроме частей, толкающих одна другую" /4/.
За полвека до открытия биотоков мозга Вл. Соловьев, развивая мысль Лейбница, писал:
"Если бы посторонний наблюдатель получил возможность видеть все происходящее в нашем мозгу, вроде того, как это изображается в сказке Бульвера "The Strange Story", то что бы он увидел? Он увидел бы структуру мозга, колебания мельчайших мозговых частиц, увидел бы, может быть, световые явления ("красное и голубое пламя", как описывается в сказке),- но ведь это было бы совершенно не похоже на тот образ, который вы себе в эту минуту представляете, часто даже ничего не зная о мозговых движениях и электрических токах. В то же время посторонний наблюдатель только это и видит: отсюда прямо следует, что между тем и другим формального тождества нет" /5/.
Итак, исследование электрических процессов в мозгу не есть исследование самого сознания как такового. Это теперь признали и материалистически ориентированные авторы. "В электроэнцефалограммах, - пишет один из них, - может отражаться то или иное функциональное состояние мозга. С помощью электрофизиологических методов можно дать более полную характеристику физиологической деятельности головного мозга... Отыскивание непосредственных корреляций электроэнцефалограмм с качественно разнообразными психическими явлениями теоретически не оправдано" /6/. Поэтому один из крупнейших нейрофизиологов нашего века Чарлз Шеррингтон справедливо считает, что если естествознание должно изучать работу мозга, то сознание как таковое лежит вне его компетенции /7/. Американский нейрофизиолог П. Бейли утверждает, что мы "не имеем научного права исследовать психику при помощи физиологии" /8/. Среди исследователей, которые признали невозможность естественнонаучного анализа мыслительных процессов, такие выдающиеся ученые, как Экклс, Уолш, Косса, Пенфилд, Эдриан, Ле-Гро-Кларк и др.
Материалисты вынуждены постоянно пересматривать свои позиции, чтобы найти новые принципы и новые формулировки и спасти свои основные положения. Тождество материи и сознания ими теперь отвергнуто. "Что в понятие материи надо включить и мысли... это путаница, ибо при таком включении теряет смысл противопоставление материи духу" /9/.
"Объяснение субъективного данными одной физиологии приводит к метафизической теории тождества психического и физического" /10/. Таковы новые установки материализма, который отказался от старинного уподобления мозга печени. Ведь теперь стало достаточно ясно, что и печень и желчь - пространственные физические предметы, а мысль - реальность нефизическая. При этом вспомнили, что и классики марксизма не решались ставить мышление в фатальную зависимость от физиологических процессов, утверждая, что сознание возможно "лишь благодаря предметному развернутому богатству человеческого существа... Человечность чувств возникает лишь благодаря наличию соответствующего предмета, благодаря очеловеченной природе" /11/. Тем не менее материалисты не отказались от идеи, что этот "предмет", то есть внутреннее существо человека со всем его богатством, есть все же производное мозга. Мысль, говорят они, "неотделима от своего субстрата - мозга, так же как неотделима, например, белизна лежащего передо мной листа бумаги от этой самой бумаги" /12/. Иными словами, мысль есть не что иное, как свойство материи.
Однако легко увидеть, что это суждение основано на недоразумении. Ведь, как говорит известный русский психолог Г. И. Челпанов, "когда мы произносим слова: сила, свойство, способность, то не нужно думать, что мы признаем за ними какую-то реальность, - это только слова для обозначения мыслимых отношений между вещами" /13/. Говорить о белизне как о свойстве бумаги означает не вскрыть нечто реальное, а лишь создать обобщение некоторых вполне материальных взаимосвязей. Можно не говорить слово "свойство", а просто изложить на языке физики и химии, каким образом наши зрительные рецепторы воспринимают бумагу белой, как во взаимоотношении молекул, света и глаза рождается ощущение "цвета". Точно так же, не прибегая к понятию "свойство", можно раскрыть любой материальный процесс. Нет какой-то абстрактной силы тяготения, а есть реальное физическое взаимодействие материальных тел. Закон же тяготения есть наша констатация фактов и их обобщение. Но поскольку трудно сомневаться в том, что наша мысль есть нечто реальное, а не просто обобщение или абстракция, то, чтобы доказать тезис о сознании как "свойстве" мозга, нужно показать, как именно оно непосредственно возникает из физического движения молекул мозга. А между тем этого-то и невозможно сделать.
Конечно, материалист может заявить, что "в мире нет ничего, кроме движущейся материи, и движущаяся материя не может двигаться иначе, чем в пространстве и времени", и, следовательно, выяснение взаимозависимости сознания и мозга - вопрос непринципиальный; но приведенные слова - лишь догматическое утверждение, ничем не доказанное. Более того, оно плохо согласуется со взглядом самих материалистов на сознание как на особый вид реальности.
Дальнейшее отступление материализма только еще более запутало его позиции. С одной стороны, его защитники утверждают, что "создаваемый в голове человека образ предмета не сводим ни к самому материальному объекту, ни к тем физиологическим процессам, которые происходят в мозгу", а с другой - по-прежнему настаивают на том, что "сознание является функцией мозга" /14/. Когда речь идет о "функции", налицо причинная зависимость. Если же она существует, то возникает неразрешимое противоречие.
Старый материализм в лице Бюхнера и Геккеля выходил из этой трудности путем предположения, что сознание присуще уже атомам /15/. Но материализм не захотел ставить этой точки над "и", а оказался повисшим между признанием материи единственной реальностью и дуализмом. На международном философском конгрессе в 1958 году на это указал известный философ-томист Густав Веттер. Он вскрыл всю противоречивость такой позиции, при которой отбрасывается старый материализм и признается реальность сознания и в то же время оно опять-таки сводится к "материи". Ему отвечали, что в этом-то весь секрет диалектики. Но тогда создается впечатление, что подобная "диалектика" служит лишь способом ускользания от критики оппонентов.
Правда, материалисты пытались здесь опереться на так называемую "теорию отражения", согласно которой мышление и познание есть "фотографирование, копирование внешней действительности" /16/. Но это не более как плохое сравнение. Ведь если в зеркале или на чувствительной пленке совершается материальный процесс преломления лучей и т. д., то как происходит "отражение" в сознании, материализм показать не может.
Столь же мало ясности в вопрос вносит и теория рефлексов. Не говоря уже о том, что она опять-таки не способна вскрыть глубинную связь духовного и физического, она не претендует на распространение своих методов на все сознание человека. Увлечение рефлексологией в применении к психологии, к счастью, осталось позади даже в отечественной науке; это увлечение было данью уродливым условиям научной работы, которые существовали у нас четверть века назад. Теперь уже признано, что рефлекс - "форма явно не единственная, и, во всяком случае, она не оставляет возможности конструировать из рефлексов сложные формы активного поведения" /17/.
* * *
Наименее догматичной может считаться концепция, которая в недалеком прошлом получила название психофизического параллелизма.
Она оставляет простор как для научных исследований в области физиологии мозга, так и в сфере специфики сознания, но при этом избегает метафизических предпосылок. Принцип этой теории гласит: "Каждому процессу сознания соответствует процесс движения в большом мозге, оба эти ряда процессов протекают параллельно друг другу" /18/. Но сами сторонники психофизического параллелизма чувствовали, что их теория остановилась на полпути, что нужно искать более определенной формулы соотношения физического и духовного. Это соотношение должно быть двусторонним. И действительно, не только физиология оказывает воздействие на дух и психику, но сознание способно влиять на телесные процессы.
В качестве примера остановимся на так называемых гипнотических явлениях. Например, известны эксперименты, когда внушение чувства сытости вызывает пищеварительный лейкоцитоз, а внушение чувства голода вызывает уменьшение лейкоцитов в крови, как при реальном голодании. Внушение представления об обильном питье вызывает повышение диуреза. При внушении ощущения холода возникают "мурашки" на коже. Можно внушить и повышение температуры тела и даже мнимый ожог, когда на коже вздувается настоящий волдырь. Хорошо известно из медицинской практики, что воля к жизни резко повышает сопротивляемость организма и его борьбу за выздоровление. При пониженном психическом тонусе в организме ослабевает иммунитет. Отметим характерный случай, когда врач, долго изучавший сердечные болезни, настолько вжился в них, что едва сам не оказался действительно больным.
Яркое воображение нередко воздействует на тело. Это видно из биографий писателей-реалистов, которые входили во все подробности описываемых ими событий и состояний. Так, Бальзак, рисуя битву, слышал стоны раненых; Флобер, описывая сцену отравления Бовари, ощущал во рту вкус мышьяка. Горький, работая над сценой преступления в своем романе, упал в обморок и на теле его появился кровоподтек в том месте, куда герою был нанесен удар ножом.
Состояние гипноза и самогипноза производит огромные изменения в организме. Может возникнуть "восковая гибкость членов" или, наоборот, изумительная твердость мышц при каталепсии. Теперь уже весь европейский мир убедился в способности йогов по своей воле влиять на работу мышц, обычно воле неподвластных. Они задерживают биение сердца и могут привести себя в состояние, близкое к клинической смерти. Это состояние после ряда дней они способны прекращать /19/. Хорошо проверены случаи, когда йоги лежали на битом стекле под огромной тяжестью, но оставались без единой царапины. Одним словом, многие обычные законы природы переставали здесь действовать, замещаясь неведомыми нам другими законами.
Достаточно хорошо известны и зрительные галлюцинации, вызываемые внушением. Так, доктор А. Д. рассказывает, что ему "удалось вызвать галлюцинацию" у своего друга У. Р. одним усилием воли. Находясь как-то у него, он начал думать, что лампа потухает, и напряг свою волю для того, чтобы передать У. Р. свою фиктивную галлюцинацию. Понижая в своем воображении свет лампы, он заставлял его несколько раз усиливать в ней свет. Сосредоточенно думая, что температура в комнате понижается, он заставлял его увеличивать огонь в камине /20/.
"Все эти явления, - говорят материалисты, - вполне объяснимы с позиций павловского учения. В частности, гипноз представляет собой частичный сон, при котором торможение захватывает не все отделы коры больших полушарий и не распространяется на центры, лежащие под корой головного мозга". Можно согласиться с тем, что эти явления могут быть объяснены, но то, что они уже объяснены, - есть тоже род самовнушения. Так, по Бехтереву, основная особенность гипноза состоит в подавлении самостоятельной деятельности гипнотика. Но мы знаем примеры самовнушения, когда эта деятельность не подавлена, а, наоборот, весьма активно напряжена. Важен в данном случае тот факт, что психическое состояние при внушении или при самовнушении оказывает сильное воздействие на физиологические процессы.
Итак, рассмотрение фактов обнаруживает, что сознание не есть какая-то бледная тень или "отражение" физиологических процессов, а могучая активная сила. Ведь зеркало не может творчески изменять объект, который оно отражает, а сознание оказывается на это вполне способным.
Не является ли, однако, нарушение в мозге и следующее за ним нарушение душевной жизни доказательством того, что мозг рождает мысль? Это такое же доказательство, как если бы, разбив лампу и погрузившись в темноту, заявили, что именно она и есть источник электричества.
* * *
Материализм в качестве союзницы в споре о душе привлекает теперь кибернетику, которую еще совсем недавно клеймил как "фашистско-поповскую лженауку".
Человек конструирует "думающие машины"; это, говорят нам, наглядно показывает, как материальный субстрат порождает мысль. На первый взгляд этот аргумент звучит убедительно, но при ближайшем рассмотрении и он оказывается весьма слабым.
Прежде всего, "мышление" машины есть в конечном счете лишь продолжение человеческой мысли, заложенной в электронно-счетное устройство. Ведь именно человек есть создатель машины. Если человеческий разум проявляется и в создании любой машины, то "электронный мозг" есть только более совершенное воплощение человеческого разума и его потенций. "Разум машины, - говорит кибернетик А. Сэмюель, - предписан человеком, и для составления такого предписания необходима более высокая степень мышления, чем для его выполнения" /21/. "Машина, - вторит ему советский ученый И. Б. Новик, - какой бы сложной и "умной" она ни была, - это не более чем посредствующее звено, связывающее человека с природой" /22/.
Тенденция к упорядоченности есть свойство эволюционирующего мирового целого. Она проявляется повсюду во Вселенной и "объективируется" в структуре мироздания. Особенно высокого совершенства эта объективация мирового Разума достигает в явлениях жизни, в "саморегулирующихся системах" организмов. Но они слепо подчиняются природным законам. Поэтому инстинкт, который руководит животными, есть, скорее, сила целого, тенденция вида. Животное как отдельный индивид не является носителем разума. Оно живет в лоне разумности природного целого. Иное дело - человек. Здесь, как мы не раз уже подчеркивали, разум воплощается в личности, в духе, который есть активное, живое, познающее нематериальное начало. "Будучи реально одним из множества существ в природе, - говорит Вл. Соловьев, - человек, в сознании своем имея способность постигать разум или внутреннюю связь и смысл (Логос) всего существующего, является в идее как все, и в этом смысле есть второе всеединое, образ и подобие Божие. В человеке природа перерастает саму себя и переходит (в сознании) в область бытия абсолютного"
* * *
Как же происходит в человеке координация природного и духовного начала?
"Можно думать, - писал французский зоолог А. Сабатье, - что мозг представляет собой механическое орудие, деятельность которого необходима для обнаружения мысли и воли, чтобы они действительно создавали эти проявления (Разрядка моя. - А. М.) духа. Ведь тот механизм, который приводится в движение паром, не есть источник и основа силы пара, которая должна приводить его в движение, но этот механизм необходим для того, чтобы вызвать известное проявление этой паровой силы... Если мозг не способен производить дух посредством того, что не имеет ничего общего с духом, то есть если мозг не может создавать духа, то он может произвести дух от духа, накопить его как силу, развить его, организовать, обработать мысль, чувствование и волю, образовать ту прочную связку, которая становится чувствованием, мыслью и волею, организовать, усилить сознание и наконец мало-помалу создать психическую индивидуальность и личность, являющуюся его наивысшим достижением. Действуя таким образом, мозг работает нисколько не иначе, как механизм, который, утилизируя и накопляя какую-нибудь силу, приводит в порядок ее проявление" /24/.
Далее, при ссылке на кибернетические устройства игнорируют тот факт, что человеческое сознание и мышление качественно отличаются от "мышления" ЭВМ. "Работы в области "умных машин", - пишет один из специалистов по кибернетике, - не учитывают истинных данных о природе и способности "человеческой системы"... Более глубокая природа системы скрыта от наблюдения" /25/.
"Нет большого смысла утверждать, - говорит профессор Колумбийского университета М. Таубе, - что функция мозга - это игра в шахматы или языковой перевод и что машины-шахматисты и машины-переводчики тем самым служат успешной моделью человеческого мозга" /26/. Машине недоступна интуиция, ее мышление чисто формально, а между тем именно на пути интуиции проявляются, как мы видели, высшие способности человека.
В повести, принадлежащей перу советского инженера, герой рассуждает о кибернетических машинах:
"Ну, пусть они будут мыслить. Ну и что же? Все равно ведь хозяин - человеческий ум. И был, и останется. Он гибче, сильнее. И не скоростью вычислений или объемом памяти. Вовсе нет. Он сильнее точным ощущением цели - не промежуточной, а конечной, умением мыслить нелогично и, на первый взгляд, даже неразумно; сильнее юмором, сердечностью, которая диктует подчас сумасбродные поступки; словом, тем единством духовных процессов, которое я назвал бы душой, если бы не боялся впасть в идеализм и поповщину".
Это поистине замечательное признание! "Идеализм и поповщина" - вот тот барьер, который не дает сказать последнего слова.
Но если сознание и мысль во всей своей сложности оказываются чем-то самостоятельным, живущим по своим законам, отличным от законов материи, то в каком отношении стоят они к мозгу как своему органу или носителю? Как решает современная нейрофизиология эту проблему? Выдающийся ученик Шеррингтона Экклс так формулирует ответ на этот вопрос:
"Связь сознание - мозг идет в двух направлениях, от мозга к сознанию в такой же степени, как от сознания к мозгу в волевых актах. Имеющиеся данные о мозге дают основу для гипотезы влияния сознания на мозг. Обратный путь - как специфические колебания активности мозга воспринимаются сознанием - более темен: по-видимому, если сознание может оказывать влияние на динамические пространственные формы колебаний, то можно ожидать, что оно будет доступно для действия в обратном направлении" /27/.
Экклс разработал исключительно сложную и тонкую методику для изучения работы нервных клеток. Благодаря этой методике, ученым в какой-то степени стал доступен тот грандиозный и изумительно совершенный мир, который состоит более чем из 10 миллиардов живых нервных клеток. Экклс тщательно изучал процессы торможения и возбуждения, а также механизмы взаимодействия нейронов /28/. Вслед за Шеррингтоном Экклс отметил высокую чувствительность аппарата мозга, в силу которой он оказывается способным воспринимать воздействие сознания. Само же сознание, согласно Экклсу, хотя и воздействует на мозг, по существу своему может быть независимым от него. Если, с одной стороны, при ожоге, например, рецептор передает сигналы по цепи нервной системы и вызывает рефлекторное отдергивание руки, то с другой - сознание, возбуждая работу тончайших аппаратов центральной нервной системы, передает сигнал к органу, который производит акт сознательного волевого характера.
Иными словами, мозг и душа - системы, находящиеся в определенном взаимодействии. И особая сложность мозга необходима именно для того, чтобы он оказался способным на это взаимодействие. Значение эволюции мозга заключается в его усложнении до такого уровня, на котором он мог бы стать "проводником" духовной жизни.
* * *
Мы впали бы, однако, в грубую ошибку, если бы отождествили сознание с мышлением. Мышление есть лишь часть того широкого потока, который охватывает мысль "сверху" и "снизу". С одной стороны, этот поток смыкается с бессознательным, с тем, что присуще животному миру (ведь и животным присущ poд интуиции, называемой инстинктом). С другой стороны, он восходит к глубинам духовного бытия, и этим объясняются те громадных возможности человеческого духа, которые даже мышление человека неспособно охватить.
Здесь - корни высшей интуиции, мистической одаренности и таинственных способностей человеческого духа. Мышление - это, по образному сравнению одного психолога, та часть плавучей льдины, которая видна над водой, большая же ее часть скрыта в глубине. Именно поэтому в состояниях транса, гипноза и экстаза более всего проявляются скрытые способности человека. Эта "подводная" часть охватывает всю совокупность человеческой высшей природы.
"В сокровенных недрах нашего существа, - по словам немецкого философа Карла Дюпреля, - пребывает недоступный нашему самосознанию трансцендентный наш субъект, корень нашей индивидуальности; он отличается от чувственной половины нашего существа как формой, так и содержанием своего познания, так как находится в других отношениях к природе, то есть воспринимает от нее другие впечатления, а следовательно, и реагирует на нее иначе, чем наша половина" /29/.