Как вышли на террористов?

Светлана Калинкина: Легкость приговора

Я в ужасе.

От уровня образцово-показательного суда по делу витебских террористов, от уровня доказательств, от уровня аргументов, которые в качестве подтверждения своей правоты приводят следователи и прокуроры. От легкости, с которой они признали людей виновными и приговорили к расстрелу. Я в ужасе.

В последние дни рассказы об этом деле просто забивали телевизионный эфир. Фото, допросы, интервью, даже видео из суда, хотя по решению суда снимать процесс было запрещено. Но вся эта трескотня скрывало самое важное. Родственники одного из обвиняемых – Ковалева – приехали на процесс из Витебска и жили все это время в квартире одного из пострадавших. Почему? Почему даже пострадавшие сочувствуют террористам?

Видимо, потому, что те, кто на самом деле следил за этим делом вдумчиво, внимательно и заинтересованно, даже после суда не получили ответы даже на самые простые вопросы.

Как вышли на террористов?

Казалось бы, ответ известен. Изучили видео из метро, обнаружили человека, который заходил на «Октябрьскую» с сумкой, а уходил без сумки, распространили фотографию «по всем патрулям», абсолютно случайно такой патруль столкнулся с этим человеком в магазине, когда тот вышел за водкой, довели до квартиры...

Очень хочется всем верить этому рассказу. И не бояться заходить в метро, и знать, что преступление раскрыто, все причастные задержаны. Только есть важный нюанс, который все-таки требует дополнительных пояснений к повествованию о столь эффектной операции по задержанию опасных преступников.

На видео из метро лицо человека, пронесшего сумку, не видно. Более того, эксперты сделали вывод, что невозможно с этого видео сделать портрет. Соответственно, не могло быть и карточки, по которой искали маленького человека в большом городе. Так как его нашли?

«Вот такая фотография была у всех сотрудников милиции», - на днях пытался объясниться с журналистами первый замминистра внутренних дел Олег Пекарский. И показал снимок, по которому искали.

Это фото не из метро. Это снимок людей на улице, среди которых есть парень в черном, без сумки. Но и здесь лицо у парня настолько мелкое, что его невозможно идентифицировать. Самого Пекарского, оденься он во всем черное, тоже можно по такому фото задерживать. И всех не старых и светлолицых мужчин худощавого телосложения. По той простой причине, что лица на снимке не видно.

Еще более непонятно, почему знали, где искать? Почему видео, по странному стечению обстоятельств, было изъято только с трех станций метрополитена - Октябрьской, Купаловской и Фрунзенской? Как можно было так ловко угадать, на какой станции будет заходить террорист и в каком районе он поселился? Может, следствие вели экстрасенсы?

До настоящего времени открытым остался в этой связи и третий вопрос: как потом вышли на квартиру, в которой поселился Коновалов. Главный свидетель обвинения Яна Почицкая (девушка, которая коротала время с Коноваловым и Ковалевым и потом всячески помогала обвинению) тем не менее заявила на суде, что никто из квартиры в магазин не выходил. Ни за водкой, ни за соком, ни за пельменями.

Тогда каким образом вышли на квартиру? Кто у нас видит сквозь стены и, не имея никаких ориентиров, все-таки сумел определить, где именно засели террористы? Почему не назван этот гений, почему никто не ходатайствует о том, чтобы объявить его достоянием нации?..

Допустим, все врут, и даже Почицкая, которая не побоялась подвести под расстрельную статью Ковалева, в том, что касается магазина почему-то заартачилась и начала врать. Но тогда следствие все равно должно было дать суду ответы на простые вопросы. В каком магазине милиционеры встретили подозреваемого? Кто эти милиционеры? По какому портрету они опознали Коновалова? Где чек из этого магазина? Где продавцы, которые запомнили покупателя? Где соседи, которые видели, что он выходил из дома?..

Ответов нет. Ни на суде, ни после суда ответы на эти простые вопросы не прозвучали. Не знаю, как Александр Лукашенко, которому придется выносить сложное и окончательное решение о расстреле или помиловании, но лично я не готова верить в случайности, чудеса и подсказку провидения. Я считаю, что обстоятельства задержания Коновалова и Ковалева не выяснены. Более того, эти обстоятельства скорее наводят на новые версии, а отнюдь не на окончательные выводы.

Кстати, вот я - Светлана Калинкина - могу писать, фантазировать и выдвигать разные версии. Потому что я не суд, мои выводы подлежат не только оспариванию, но и осмеиванию. Но суд не может руководствоваться версиями и предположениями. Он должен иметь железные доказательства, тем более, вынося смертный приговор. Однако если не считать чистосердечных признаний обвиняемых (которые должны были смягчить вину, но наоборот ее усугубили), ничего в полном смысле “железного” на суде не прозвучало.

Все мы теперь знаем, что взрывное устройство в метро было пронесено в сумке. Причем, если судить по показаниям свидетелей, которые имеются в деле, то из Витебска Коновалов выезжал с серой сумкой, из квартиры в день взрыва выходил с синей, а в метро вошел с черной.

По-разному падал свет, объяснил нестыковки судья Федорцов. Хотя очевидно, что это его предположение, потому что судья спектральные особенности света в том или ином месте, конечно же, не изучал.

Понятно, что сложно восстановить, как на самом деле падал свет, например, утром в Витебске, когда за Коноваловым приехал таксист, или как была освещена сумка в квартире, когда ее видела Яна Почицкая. И значит, эти нестыковки с цветом сумки проверить просто нельзя. Но освещение на станции «Купаловская» не зависит ни от облачности, ни от восхода солнца, ни от времени суток, ни от времени года. Тем не менее, судья без всякой проверки признал, что сумка, которую мы видим на кадрах с Фрунзенской (у нее на боку большая белая эмблема) и сумка, с которой человек выходит на Купаловской (никакой эмблемы нет, причем когда подозреваемый перекидывает свою ношу из одной руки в другую, поворачивая сумку другой стороной, эмблемы тоже нет) - это одна и та же сумка.