Стажировка в Государственной Думе РФ

Институт гуманитарных наук и искусств

Департамент «Факультет Журналистики»

Отчет о практике

студентки 4 курса

Сусловой Л. В.

Часть 1

Пролог

После полугодовой стажировки в «КоммерсантЪ-Урал» следующим логичным шагом было попасть на практику в основную редакцию «Коммерсанта», которая находится, естественно, в Москве. Редактор «Ъ-Урал» Николай Яблонский на просьбу помочь только развел руками: «К сожалению, все, что я могу — дать тебе рекомендацию, остальное от меня совсем не зависит». Так что добывать место в политическом отделе (а именно туда я и стремилась попасть) пришлось самой, что, впрочем, оказалось не так уж и сложно.

Заместитель главного редактора Глеб Черкасов вполне доступен для общения в Facebook, чем я воспользовалась. Через пару сообщений в мессенджере вопрос с практикой был решен, слава Цукербергу.

Первые дни

1 июля я подъехала к зданию на Врубеля, 4, дрожащими руками открыла дверь с широко известной в узком кругу дверной ручкой-ладонью. Первое, с чем сталкиваешься в «Ъ» — строгая пропускная система с рамкой и досмотром личных вещей. Казалось бы, зачем такое излишество в редакции, но давайте вспомним трагичный опыт Шарли Эбдо.

Обучение любого стажера начинается со знакомства с программой «Редактор», разработанной специально для «Коммерсанта». Очень жаль, что в уральской редакции этой программы нет, настолько она эксклюзивна. Фактически, «Редактор» — это RSSлента, которая собирает новости из агенств, других изданий, министерств и других источников. Кроме того, «Редактор» сам их разбивает по направлениями «внутренняя политика», «общество», «внешняя политика», «криминал» и т. д. Таким образом, людям, сидящим в политическом отделе, не приходится отсеивать «свои» новости от, допустим, криминальных и vice versa. Также «Редактор» предоставляет доступ к архиву всех изданий «Коммерсанта» за все время. Архив на сленге называется «шерше», видимо, от французского «cherchez» — «ищите». Сам поиск в «шерше» реализован очень удобно: можно фильтровать по приложениям, времени издания и любому слову. Или по всем параметрам сразу. Очень часто «шерше» используется для написания бэкграунда к какому-либо тексту или для ссылки на предыдущие материалы по данной теме. Функционал «Редактора» этим не исчерпывается, через программу осуществляется пересылка материалов от корреспондента к корреспонденту, если они пишут в соавторстве, от корреспондента к редактору, от редактора в отдел координации (верстки). Приведение текста в правильный «коммерсантовский» формат так же делается через «Редактор». Думаю, это далеко не все его возможности, но я перечислила те, которыми пользовалась сама.

Жанры

Заметка

За пять недель практики в «Ъ» я написала одна или в соавторстве двадцать материалов и еще один материал был написан для «Огонька», но так и не был опубликован до сих пор. В большинстве случаев я писала расширенные заметки по условной схеме «новость+комментарий ньюсмейкера+комментарий эксперта». Иногда в заметке могло быть несколько комментариев от нескольких экспертов и ньюсмейкеров, иногда я обходилась вовсе без них. Писать такие новостные заметки было интересно только одним — общением со спикерами федерального уровня. Среди моих спикеров были главы парламентских фракций, члены политсовета партии «Парнас» Илья Яшин и Леонид Волков, депутаты Госдумы и эксперты разного уровня.

Отдельной категорией заметок, частых в «Ъ», я бы назвала заметки по итогам соцопросов. Практически ежедневно на сайте выходит такая заметка. В «Ъ-Урал» мы не работали с такими новостными поводами, поэтому пришлось учиться анализировать подобные данные. Например, раньше я не обращала внимания на процент затруднившихся ответить на какой-либо вопрос или на статистическую погрешность. Самым непростым в такой аналитике оказалось сделать выводы, часто я обращалась к экспертам, чтобы они прояснили цифры и дали прогноз.

Расследование

Впрочем, самым любимым и интересным материалом в моей практике стало расследование, связанное с нахождением российских военных на Украине. «Украинской» тематикой обычно занимаются спецкорры Илья Барабанов и Иван Сафронов. Вместе мы написали расследование «Они служили на родине», посвященное российским генералам, которые якобы воют в Донбассе. В начале июля агенство Bloomberg опубликовало досье на пятерых российских генералов, которые, по информации украинских разведслужб, возглавляли на тот момент вооруженные силы на территориях ЛНР и ДНР. Министерство обороны РФ предсказуемо опровергло эту информацию. Досье в Bloomberg содержало имена генералов, которых мы и попытались отыскать.

Связаться с военными, тем более высокопоставленными, не самая простая задача. Через Минобороны получить контакты упомянутых в досье генералов не удалось. Даже просто места их службы не всегда известны. Один из генералов Роман Шадрин является депутатом гордумы Екатеринбурга. Со времен стажировки в «Ъ-Урал» я знала, что он действительно ездил на Донбасс, но является военным в отставке, а свою деятельность на Украине называет исключительно гуманитарной.

Искать других генералов было сложнее. Чтобы выяснить места их службы, приходилось сопоставлять публикации в СМИ, анализировать скудную информацию с сайта Минобороны, звонить в военные комендатуры и искать любые связанные с ними документы, находящиеся в открытом доступе. С двумя из пяти названных в досье генералов ситуация так и не прояснилась. Место службы одного из них, генерала-майора Завизьона (которого я бездарно везде назвала Зализьоном) строго засекречено, а о втором генерале, Валерии Солодчуке, в его военном округе даже не слышали.

Этот материал, в отличие от большинства, готовился не один день и вышел на первой полосе. После него я начала работать в паре с Ильей Барабановым — он давал мне очередную новость, связанную с российскими военными на Украине, моей же задачей было найти всю доступную релевантную информацию. Несколько дней мы искали информацию о полигоне Кадамовский, который находится в Ростове, и через который, по слухам, российских срочников отправляли на Донбасс. С Кадамовским связан случай суда над майкопскими срочниками, которые отказались ехать на Донбасс. К сожалению, про этот суд до нас уже написала Газета.ру, так что мы пытались найти других военных, оказавшихся в аналогичной ситуации. Не нашли, но зато я научилась искать интересующие меня судебные решения, разобралась в системе военных комендатур, военных судов, законодательстве о военных преступлениях и т. д. Anyway, полезный опыт.

Вместе с Ильей Барабановым мы сделали еще одно расследование для «Огонька», но, к сожалению его не опубликовали. Тема расследования была связана с Украиной, но еще больше она касалась журналистики, вопросов объективности и честности. В середине июля РИА Новости презентовало подготовленную неким «Центром актуальнйо политики» книгу нескольких «зарубежных» журналистов «Честный Донбасс». РИА позиционировало книгу как сборник репортажей независимых иностранных журналистов, побывавших на Донбассе. После изучения множества сайтов на английском языке, я вышла на «гнездо» этих иностранных журналистов — некое издание «Russia Insider». Как оказалось, авторы этого издания — бывшие иностранные граждане, которые либо живут на территории РФ уже десятки лет, либо владеют крупным бизнесом в России, либо знамениты своей выраженной пропутинской позицией. Более того, «Центр актуальной политики» вообще не готовил эту книгу, он просто своровал заметки этих журналистов, уже опубликованные в том самом «Russia Insider». Вот моя половина текста, не вышедшего в печать:

«При внимательном изучении, впрочем, выяснилось, что большинство иностранных журналистов, представивших свои тексты для сборника «Честный Донбасс», давно живут в России. Так, Йон Хеллевиг, предложивший во время презентации рассматривать экономическую блокаду Донбасса, которую устроил Киев, как военное преступление, является выходцем из Финляндии, много лет занимающимся бизнесом в России. В 2014 году господин Хеллевиг после того, как финская оперная певица Карита Маттила отказалась выступать с оркестром под руководством Валерия Гергиева в знак протеста против политики Владимира Путина, Йон Хеллевиг на своей станице в Facebook назвал ее «нацисткой ***» (женщиной легкого поведения), сравнил с Евой Браун и угрожал изнасилованием. Из-за этого финская «Партия Независимости», в которой он состоит, отказалась поддерживать его на выборах в Европарламент. Также господин Хеллевиг является соавтором книги «Путинская Россия как она есть» и периодически публикуется в издании Russia Insider, которое позиционирует себе как «взгляд представителей Запада на Россию без анти-российских настроений». Материалы с заголовком вроде «Яценюк будет продавать органы украинцев» для Russia Insider вполне привычны. Еще один участник пресс-конференции в «Россия сегодня» Виктор Олевич к вышедшему сборнику никакого отношения не имеет, но также является автором Russia Insider. Организаторы, правда, предпочли назвать его автором Independent Political Report, хотя на самом деле в этом издании он не публикуется. Более 20 лет господин Олевич жил в США, но последние годы живет в России и регулярно выступает на «Первом канале» как «политолог, специалист по российско-американским отношениям». Наконец, еще один их соавтор Райли Ваггаман работает заместителем главного редактора того же Russia Insider, иногда публикует статьи в Huffington Post на темы образования, позиционирует себя как разоблачителя «мощи и зла неолиберального мира» и является, например, автором статьи «Обама — рептилоид».

Репортаж

Летом много шумихи вызвала инициатива коммунистов вернуть памятник Феликсу Дзержинскому. Вопрос о возвращении неоднозначного памятника должен решаться через референдум. В соавторстве с несколькими корреспондентами и практикантами мы написали репортаж о сборе подписей за проведение этого самого референдума. Я выбрала себе точку, в которой вряд ли могли произойти какие-то громкие события, но в которой мне было интересно побывать самой. Поэтому я отправилась в районное отделение КПРФ на окраине города. Впечатление от визита есть в самом репортаже, но меня поразила беседа со стариком-«хранителем» этого места, который ратовал за возвращение памятника. Вбитая в голову советская идеология? Или мы действительно плохо представляем себе историческую роль Дзержинского? Может, памятник действительно стоит возвратить на Лубянку? Не знаю, не понимаю.

Итоги

кратенько
Моей главной целью практики было приглашение к дальнейшему сотрудничеству, чего, увы, не случилось. Место в штате можно выбить одним-единственным способом: доказать, что издательский дом не может без тебя обойтись. Для этого нужно обладать наиэксклюзивнейшими источниками, а какие могут быть источники у студентки из Екатеринбурга? Да, у меня есть определенные связи в Госдуме (об этом ниже, во второй части), но все эти люди — вполне открытые для любых СМИ ньюсмейкеры, так что ни о каком «эксклюзиве» речи быть не может.

Говорить о каком-то профессиональном росте я бы не стала. Я не заметила большой разницы между работой «Ъ-Урал» и главным «Ъ», кроме уровня спикеров и «Редактора» — программы очень полезной, но не такой уж необходимой.

Часть 2. Короткая

Стажировка в Государственной Думе РФ

Про стажировку в Госдуме мне рассказывать стыдно из-за своих политических взглядов, поэтому я не буду. Основные мои функции прописаны в характеристике, добавлять к этому ничего не хочу и не буду.