Марнская битва, 5-9 сентября 1914 года

На Марне французское войско применило схему «Аустерлиц», что называется, в чистом виде. Шестая французская армия М. Монури атаковала первую германскую армию фон Клюка с фланга. А. Клюк, прикрываясь 4-м резервным корпусом, начал переброску сил на правый фланг. К исходу третьего дня сражения он сосредоточил там достаточные силы и сам перешел в наступление, охватывая северный фланг англо-французской коалиции. Успех наметился и на фронте 3-й германской армии, которая разбила 9-ю французскую армию Ф. Фоша и заняла Фор-Шампенуаз. Но эти маневры привели к образованию бреши между 1-й и 2-й германскими армиями («Марнская брешь»), куда проникли 5-я французская и английская армии. Германское войско потеряло устойчивость и вынуждено было отступить. Это означало провал всего плана кампании и делало конечное поражение Германии неизбежным. Победа на Марне была достигнута за счет выигрыша темпа: союзники двигались в Марнской бреши быстрее, нежели немцы продвигались на флангах, где им – плохо ли, хорошо ли – оказывали сопротивление.

Кампания 1940 года во Франции и Бельгии

Немцы реваншировались в следующей войне. Угрозой обходного движения через Бельгию и Голландию они вынудили союзников перебросить основные силы на свой северный фланг – так называемый «маневр Диль»[158]. При этом движении в центре союзного фронта, в Арденнах, возникла временная слабость. Немцы сосредоточили там свои ударные части, в том числе – танковую группу П. Клейста.

«На северном участке фронта Германия имела 29 дивизий (в т.ч. 3 танковые и 2 моторизованные) против 16 французских, 9 английских, 23 бельгийских и 10 голландских дивизий. По очевидным причинам англо-французские войска запаздывали, и в первые дни гитлеровцам могли противостоять только бельгийские и голландские дивизии, которых, впрочем, было достаточно. В центре 45 немецких дивизий (в т. ч. 7 танковых, 3 моторизованные) сражаются с 16 французскими.

На линии Мажино 49 французских и 1 британская дивизия собирались отражать атаку 17 дивизий группы армий фон Лееба».

Преодолев горно-лесистую местность Арденн, немецкие танки вышли к реке Маас и форсировали ее у Седана. Контратаковать французам было нечем.

Утром 14 мая немцы уже имели плацдарм на западном берегу Мааса, а к исходу следующего дня обогнали в движении на запад последние части французов и вышли на оперативный простор. Разгром 1-й группы армий союзников был предопределен.

Рис. 69. Кампания 1940 г. во Франции и Бельгии.

Рисунок «маневра Наполеона» выглядит следующим образом:

• вступительная игра вынуждает противника на активные действия

• демонстрацией слабости фланга либо же демонстрацией фланговой угрозы противник провоцируется на обходное движение

• противник начинает глубокий обход фланга, ослабляя центр

• главные силы переходят в наступление, разрывая центр противника именно в тот момент, когда он наиболее ослаблен

• центр позиции должен быть захвачен быстро, что подразумевает преимущество в подвижности

• при этом позиция противника утрачивает связность

• войско противника уничтожается по частям, начиная с обходящего фланга

В «войне Афины» аналогом маневра Наполеона является контрблокада. В «войне Аполлона» есть лишь примеры успешных дипломатических действий в ответ на те или иные формы «санитарного кордона». Дипломатический фронт противника прорывается за счет тех или иных смысловых уступок: Рапалльский договор 1922 года между Германией и Советской Россией, Кэмп-Дэвидские соглашения между Израилем и Египтом. К этому же типу операций относится известный Пакт Молотова-Риббентропа.

Как отмечал Г. Киссинджер, подписание Рапалльского договора было неизбежно, потому что западные союзники предопределили это событие, «подвергнув остракизму две крупнейшие европейские державы посредством создания пояса малых, враждебных друг другу государств, а также посредством расчленения как Германии, так и Советского Союза». [159]

Кэмп-Дэвидские соглашения

В ноябре 1977 состоялся исторический визит Садата в Израиль, где он выступил перед Кнессетом в Иерусалиме, признав за еврейским государством, таким образом, право на существование. Тем самым Египет – самая большая и сильная в военном отношении арабская страна – первым денонсировал провозглашенный в 1967 году в Хартумской декларации принцип «трех нет»: нет – миру с Израилем, нет – признанию Израиля, нет – переговорам с Израилем. Этот беспрецедентный акт положил начало серьезному мирному процессу.

‹…›

По условиям договора, Израиль возвращал Египту Синайский полуостров и признал «законные права палестинского народа». Было также достигнуто обоюдное принципиальное согласие на предоставление автономии жителям контролируемых Израилем территорий до окончательного решения вопроса об их будущем политическом статусе.

Пожалуй, наиболее интересный пример войны, в которой сочетаются «маневр Наполеона» в версии Ареса и Афины представлен в ролевой игре «Борьба иосифлян против нестяжателей» (1-й Евангельский собор, 2010 г.).

Вместо Третьего Рима…

Историческая канва сломалась сразу и самым решительным образом. Россия устами Ивана III отказалась от идеи Третьего Рима и расторгла помолвку с Софьей Палеолог. Зосима пережил расставание с Третьим Римом легко, но идею, как, кстати, произошло и в исторической Реальности, приватизировал старец Филофей, что имело в игре очень серьезные последствия.

Не было похода на Новгород. Было «сдержанное обещание» подтвердить Флорентийскую унию, если Рим предоставит Москве оружейников и каменщиков, предназначавшихся в приданое Софье.

Святой престол был весьма доволен таким оборотом событий. Ивану III «сдержанно пообещали» прислать мастеров, а Софья была выдана замуж за султана Оттоманской империи.

Понятно, насколько это обрадовало султана. Теперь он становился правителем Константинополя не только по праву завоевания, но и по праву наследования, а сверх того обретал основания претендовать на исторические земли Византии. То есть, как минимум на Балканы и острова восточного Средиземноморья, а как максимум на территорию Римской империи, то есть на весь Запад. Папа сделал такой подарок, не поморщившись, поскольку хорошо понимал, что пока страны Запада достаточно сильны, султан будет трактовать свое византийское наследство в минималистском смысле.

Со своей стороны султан обещал папе сохранить на территории Византии свободу вероисповедания, взять христианские церкви под личную защиту, разрешить Софье остаться христианкой и воспитать в христианстве своего сына. И самое важное – Святая София восстанавливалась как христианский храм. Символ встал против символа: султан становился легитимным главой Константинополя, но Константинополь де-юре становился христианским городом, находящимся под защитой мусульманского султана.

(Для тех, кто готов обвинить игру в исторической недостоверности: в текущей Реальности через несколько лет Тевтонский орден преобразует сам себя в протестантское Прусское герцогство, которое немедленно возьмет под защиту, став его сюзереном, католическая Польша.)

Брачный контракт Софьи Палеолог имел и секретные статьи. Султан обязывался направить свою экспансию не на северо-запад, а на северо-восток. Вместо Вены его целью должна была стать Москва.

Это решение отдавало христианское население Московского княжества неверным, но оно снимало угрозу с Европы, где Возрождение должно было смениться Реформацией. И в данной Реальности Реформация будет проведена сверху – при сохранении единства церкви и власти папы.

В качестве первого шага султан, естественно, заключил соглашение с крымским ханом. Это соглашение хан сохранил в секрете от Великого князя Московского, с кем он в это время как раз вел переговоры.

Иван III способствовал примирению между нестяжателями и иосифлянами на Соборе 1490 года. Не были наказаны и жидовствующие. Напротив, им разрешалось открыто высказывать свою позицию. Эту веротерпимую политику одобрил Зосима – он все одобрял. Старец Филофей сунулся к Великому князю с новой редакцией идеи о Третьем Риме, но был брезгливо выгнан, после чего отправился в Новгород.

Перемирие между партиями было организовано Иваном III на компромиссных началах. Монастырское землевладение было «как бы подтверждено», но была «как бы подтверждена» и святость аскезы. Светская власть де-юре не имела права вмешиваться в духовные дела, но дефакто именно это и делала, причем постоянно. При этом Ивану III было гораздо удобнее общаться с иосифлянами, поскольку те занимали внятную политическую позицию и были договороспособны (хотя играющий Великого князя М. Дубровский «по жизни» симпатизировал нестяжателям). В результате получилось так, что нестяжатели оказались вытеснены на периферию игры: важные вопросы никто с ними не обсуждал. Практически, конфликт иосифлян и нестяжателей превратился из содержательного политического в коммунальный.

Зато начало формироваться новое значимое противоречие: русское духовенство раскололось на фракцию западников, поддерживающих унию со Святым престолом, и традиционалистов, эту унию безусловно отвергающих.

А жидовствующие, которым Собор вернул подлинное имя обновленцев? Они вообще не нашли себе места в игре. Кто-то уехал в Европу. Кто-то неожиданно для Ведущего покончил жизнь самоубийством. Как политически значимая сила они более не выступали.

Вообще в это время в Московии вопросы духовные явно отступают на второй план. На первом месте у Ивана III нормальное включение страны в орбиту европейской политики, то есть выстраивание системы международных связей. При этом Великий князь сознательно хочет некоего равновесия между Московией и Литвой, причем в основе его политической концепции – ведущая роль Новгорода как города демократических традиций, равно отстоящего от литовской и московской бюрократии. По-видимому, Иван III видит перед собой триединую Русь, в которой господствует «торжество разнообразия». ‹…›

Постепенно Иван III узнает, что Московское княжество оказалось в окружении, которое вскоре – после смерти уже немолодого Великого князя – превратится в кольцо фронтов. Это уже случилось бы, но кому же охота воевать с военным гением? Иное дело Иван Молодой, сын Великого князя от первого брака, больной и немощный наследник престола, не в чести у отца. Тем более, не внушает никакого почтения внук Ивана III Дмитрий (было понятно, что Иван Молодой вряд ли переживает отца).

Начинает формироваться «новгородский узел» игры. Новгородский посадник, считая дело Москвы проигранным, готов сам собирать русские земли. К нему приезжает старец Филофей, в результате чего заключен союз между Новгородом и Великим княжеством Литовским. Именно этому союзу и передается концепция Третьего Рима: «Два Рима пали, Новгород же есть Третий Рим, и ему стоять вечно». Причем заговорщики заключили соглашение со Святым престолом, согласно которому именно Новгород, а не Москва получил итальянских мастеров, которые занялись возведением Кремля и системы укреплений вокруг города. Заключили Новгородцы союз и с Тевтонским орденом, находящимся под самостийным управлением Фридриха Саксонского.

В какой-то момент скрывать все эти переговоры в пространстве Игры становится невозможно. Иван III задает прямые вопросы и выясняет, что Новгород отошел от Москвы к Литве, на территории Крыма собирается султанское войско, с которым заключили союз крымский и астраханский ханы.

Иван, лучший стратег своего времени, не стал ничего ждать. Форсированным маршем его войско вышло к стенам Новгорода, в тот момент к войне совершенно не готового.

Увидев под своими стенами великокняжескую армию и зная, что его собственные воины не собраны и большей частью находятся вне города, наместник открыл ворота (большого выбора у него не было: при том соотношении сил, которое сложилось благодаря исключительно быстрым действиям Ивана III, город не продержался бы и суток). Великий князь вежливо спросил итальянских мастеров, не все ли им равно, в каком городе работать, если платить им будут золотом? И уже на следующее утро оружейники и каменщики были направлены в Москву, а новгородская армия – частью разоружена, частью включена в состав войск Великого князя.

Следующий бросок привел Ивана III в Пруссию. Фридрих Саксонский выстроил войска для битвы. Как и на Угре, противников разделила река. Ночью тевтонские рыцари получили известие, что в войске Ивана III находится законный глава ордена, утвержденный папой. «Вы сами должны понимать, что в глазах всего мира вы давно уже не рыцари, а разбойники и убийцы, но Гроссмейстер обещает прощение всем тем, кто добровольно раскается в своих преступлениях…» Наутро Фридрих обнаружил, что он покинут своей армией и ему придется сражаться с Великим князем одному. Конечно, он капитулировал.

Великому княжеству Литовскому, которое за это время, правда, успело собрать какую-никакую армию, было предложено считать все произошедшее внутренними делами Московского княжества и его вассалов. Альтернативой была война с мобилизованной и отлично подготовленной армией, в состав которой вошли тевтонские рыцари, возглавляемые своим Гроссмейстером. Литва, скрепя сердце, согласилась.

Победа на западе отразилась на развитии ситуации на Востоке. Султан не слишком спешил втягиваться в бесконечную степь, особой добычи не сулящую. Москва была слишком далеко, сосредоточив внимание на ней, турки могли потерять все шансы в Европе. В целом, владение де-факто Крымом султана вполне устраивало, тем более что Московское княжество продемонстрировало, что обладает реальной и хорошо организованной военной силой.

В этих условиях Казанское и Астраханское ханства были вынуждены искать взаимопонимания с Иваном III. Папа в ответ на явную и прямую помощь в Пруссии признал Ивана III самодержцем (автократором) и задним числом санкционировал переход своей технологической миссии из Новгорода в Москву.

Военно-политический кризис вокруг Московского княжества был успешно разрешен. Но велика была и цена: теперь ни о какой триединой Руси говорить уже не приходилось. Впереди была непременная борьба с Литвой и Польшей и новый раздел Речи Посполитой.

Схема Шлиффена

Ключевые слова : Шлиффен, Ганнибал.

Схема второго уровня: глубокое асимметричное фланговое построение для последовательного многократного выигрыша непосредственного фланга противника и создания угрозы его глубокому тылу, что принуждает противника принять бой с перевернутым фронтом. Оперативный резонанс достигается за счет создания оперативной тени.

Первое применение : в полной и законченной форме марш-маневр Ганнибала через среднюю Рону и Альпы, 218 г. до н.э.

План Шлиффена подразумевает очень высокое оперативное усиление, быстрое продвижение войск через нейтральную или бездорожную территорию, наличие неподвижной оси маневра в центре, что не дает противнику возможности применить маневр Наполеона.

Схема носит геометрический характер: собственно, это и есть «геометрия войны».

План Шлиффена эффективен, но очень строг в исполнении и требует высокой подвижности войск. Поскольку этот план носит чисто геометрический характер, разумно ограничиться схемами.

Рис. 70. Марш Ганнибала при вторжении в Римскую империю.

Рис. 71. Воплощение плана Шлиффена на Западном фронте в 1914 г.

В «войне Афины» не так уж много примеров применения схемы Шлиффена. В логике этой оперативной схемы построена так называемая функциональная кластеризация , когда в единую организующую структуру включаются разнородные, но функционально связанные системы. Резонанс достигается за счет обнуления транзакционных издержек. В известном смысле, вся логистика, то есть наука, на которой основана «войны Афины», может рассматриваться как обобщение плана Шлиффена с его последовательным выигрышем сцепленных центров связности позиции.

И. Брунель, будучи главным инженером Большой западной железной дороги, связывающий Лондон с Ливерпулем и городами Уэльса, предложил продолжить эту дорогу от Ливерпуля до Нью-Йорка. По мнению И. Брунеля, такой шаг сделает магистраль рентабельной: «Джентльмены, дорога не слишком длинная. Она слишком короткая», – говорил он. В результате был построен один из первых трансатлантических пароходов – Great Western – и создан транспортный функциональный кластер, связывающий Лондон с Нью-Йорком.

Позднее И. Брунель попытался таким же образом решить проблему связности Лондона с австралийским материком, построив крупнейший корабль своего времени – Great Eastern. Коммерческая неудача этого проекта продемонстрировала, насколько сложным в исполнении является план Шлиффена в «войне Афины»: И. Брунелю не удалось обеспечить выигрыша темпа за счет инновационности проекта, что и определило поражение.

В начале 2000-х годов группа «Конструирование Будущего» предложила руководству РЖД решить проблему нерентабельности Транссиба методом Брунеля: купить порты Владивостока и Находки и организовать судоходную линию, связывающую эти города с побережьем Америки и городами Юго-Восточной Азии[160]. В сущности, сегодня Транссиб сможет стать значимым элементов в «войне Афины», если будет создана компания, обеспечивающая кругосветные грузовые перевозки: западное побережье США-Европа-Транссиб-восточное побережье США. Такая версия схемы Шлиффена может быть названа предельной.

В «войне Аполлона» к схеме Шлиффена с некоторой натяжкой можно отнести признание Ф. Рузвельтом Советского Союза, если рассматривать этот шаг в контексте борьбы США с Англией за переход от колониальной к неоколониальной системе управления миром.

«Маятник»

Ключевые слова : «Маятник», «проволоки», резонанс.

Схема третьего уровня: симметричное систематическое движение с переменным периодическим оперативным усилением. Резонанс достигается за счет управления ритмом операций на двух или нескольких разобщенных направлениях.

Первое применение : до известной степени – Фридрих Великий в Семилетнюю войну, германское командование в Первую и Вторую мировые войны. В полной версии никогда не применялась.

«Маятник» подразумевает:

• разбивку «юнита» на мобильный модуль (обычно люди и техника) и позиционный модуль (обычно военная инфраструктура, переброске не подлежит)

• выделение независимых полос движения для мобильных модулей каждого «юнита» («проволок»)

• логистическую оптимизацию графа «проволок»

• систематическое движение мобильных модулей между фронтами, позволяющее последовательно создавать высокое оперативное усиление на каждом направлении

• управление ритмами боевых действий на фронтах, в результате чего каждый фронт оказывается активным именно тогда, когда завершен такт «Маятника» по переброске мобильных модулей на этот фронт.

«Маятник» в «войне Ареса»

Наиболее яркий пример использования схемы «Маятника» пока принадлежит миру ролевых игр. Очень хочется надеяться, что в одной из обновленных версий этого текста «Маятник» будет рассмотрен на примере реальной задачи управления НИРами в ядерной энергетике или даже на примере координации действий высокотехнологичных корпораций РФ.

Игра Вторая Мировая война [161].

Операция «Маятник», разработанная Хойзингером[162]и Ешоннеком[163], была столь же тривиальна для дилетанта, сколь невозможна для профессионала. Речь шла о последовательном использовании внутренних операционных линий.

В Первую Мировую войну Германия едва не взяла верх над своими неизмеримо более сильными противниками за счет быстрого маневра соединениями между Западным и Восточным фронтом. Осуществлялся этот маневр по 19 сквозным железнодорожным колеям. В рамках указаний фюрера и Геринга о развертывании «Альтернатива» был создан аналог «сквозных магистралей» для авиации.

Многие до сих пор считают, что авиационное соединение можно перемещать между аэродромами со скоростью самолета. В действительности воздушное соединение включает в себя многочисленные аэродромные службы и систему снабжения горючим и боеприпасами. Потому перебазирование авиации – дело более сложное и более долгое, нежели переброска стрелковых частей или даже танковых групп. Летом 1940 года Герингу, Шперле и Кессельрингу понадобилось больше месяца для того, чтобы переместить базовые аэродромы Люфтваффе из района Рейна к побережью.

На совещании в Карнхалле, 7 февраля 1941 года, А. Гитлер в самой общей форме поставил вопрос о значительном увеличении мобильности авиации рейха. Первоначальное обсуждение этой проблемы в штабе ОКЛ свелось к обоснованию причин, по которым сделать это невозможно. Фюрер, у которого вошло в привычку никак не реагировать на первое «нет», обратил, однако, внимание рейхсмаршала на ряд приемов, применявшихся в сухопутных войсках во время позиционной войны: войска перебрасывались без имущества и снаряжения. Другими словами, тяжелое вооружение считалось принадлежащим участку фронта, а не конкретному армейскому корпусу.

Ешоннек предложил эскизный план, предусматривающий создание новой административной структуры – мобильного Резервного воздушного флота. Хотя фюрер со вздохом облегчения согласился с данным, сугубо компромиссным, решением, рейхсмаршал не был удовлетворен паллиативными мерами. И именно в эти дни ему на глаза попалась статья А. Хойзингера, проводившего любопытные аналогии между позиционной войной на Западном фронте в Первую Мировую войну и действиями авиации в «Битве за Англию». Геринг пригласил начальника оперативного отдела ОКХ на очередное совещание руководящих звеньев Люфтваффе и предложил Хойзингеру рассмотреть проблему «вне всякой авиационной специфики». Результатом совместной работы штабистов ОКХ и ОКЛ оказалась операция «Маятник», название которой стало нарицательным.

Хойзингер сумел свести неразрешимую проблему создания мобильных авиационных соединений к тривиальной задаче из области теории графов. Слишком громоздкая в новых условиях эскадра была упразднена, основной единицей планирования стал аэродром, снабженный всем необходимым для обеспечения боевой работы более управляемой и маневренной группы. На первый взгляд, это решение выглядело на удивление неэкономичным: «Маятник» поглотил три четверти всего стратегического запаса горючего рейха, а также весь материальный резерв Люфтваффе и «Люфтганзы». Однако при планировании «Альтернативы» «вистов» не считали.

‹…› В нашем случае авиационных направлений было семь; транспортная задача сводилась к тому, что между этими направлениями надлежало осуществлять любые переброски – возможно, даже всех наличных самолетов, – и притом в течение светового дня. Чтобы самолет мог совершать такие перелеты, он должен «знать» по одному аэродрому на каждом из направлений и в случае необходимости – аэродромы подскока. Это естественное требование сразу приводит к идее проволок – подграфов сети аэродромов, заданных для каждого самолета. Укрупняя единицу планирования, приходим к проволокам для воздушного соединения, под которым понимается максимальное количество самолетов, которые могут обслуживаться на одном аэродроме, а именно – группа.

Фюрер предложил привлечь к перевозкам по «Маятнику» резерв пилотов из числа тех, у кого не хватало налета для использования в боевой линии. Если такая мера и носила крайний характер, она, во всяком случае, выглядела естественнее, нежели использование на фронте курсантов военных училищ, что было характерно для Советского Союза на поздних этапах кампании 1941 года.

Несмотря на круглосуточную работу всех служб, «Маятник» вплоть до начала сражения оставался бумажной разработкой – ни один из выводов Хойзингера не был проверен на практике. Во время встречи на высшем уровне в Рейкьявике после Карибского кризиса 1962 года А. Хойзингер признался Б. Лиддел Гарту:

«Я до сих пор не понимаю, почему все это получилось. Переброски делались «с листа» и прошли буквально без сучка, без задоринки. Я определял технические потери в «Маятнике» в 25%, из них 10% – безвозвратные. В реальности общие потери не превысили 5%. Самое интересное заключается в том, что после войны мы попытались разыграть «Маятник» на маневрах 1948 года, и это было «душераздирающее зрелище». Потребовалось около двух лет тяжелого труда, чтобы довести схему до работоспособного состояния».

«Маятник» в управлении НИРами

В управлении научными исследования может быть построен полный аналог «Маятника», причем, как это ни странно, «Маятника» «войны Ареса».

Базовое противоречие стратегического управления НИРами:

• поскольку перспективы любого исследования не могут быть предсказаны далее чем на два шага прогнозирования, поле НИРов должно быть полным, то есть необходимо исследовать ВСЕ

• поскольку ресурсы принципиально ограничены, эффективно исследовать ВСЕ невозможно

Связность современной дисциплинарной науки очень мала, в связи с чем исследования в разных областях знания не могут быть скоординированы между собой ни методологически, ни фактологически, ни, тем более, логически.

Современная наука все более напоминает армию, которая ведет сражение не только без разведки, но даже и без карты местности.

Следовательно, необходимо:

1. Провести максимально полную инвентаризацию уже выполненных НИРов, а также возможных перспективных НИРов. Такая инвентаризация требует по крайней мере дисциплинарно независимой стандартизации результатов научного исследования.

2. Ввести в пространстве НИРов метрику, то есть формально определить «расстояние между исследованиями».

3. Картировать НИРы, создав математическое, информационное и графическое представление пространства возможных исследований.

4. Разделить научные кадры на «позиционные силы» и «мобильные группы»: • задача позиционных сил – обеспечение полноты поля НИРов; • задача мобильных групп – оперативное усиление, то есть концентрация усилий на важнейших направлениях: реализация гиперпроектов на уровне НИРов (а не только НИОКРов).

5. Действия мобильных групп должны координироваться в стратегической логике: борьба за темп, борьба за связность, менеджмент критических точек[164].

Требования к «позиционным» ученым примерно соответствуют традиции: это должны быть хорошо подготовленные профессионалы. В образовательной логике – навыки, квалификация, для руководителей групп – минимальный транспрофессионализм (компетенция). Требования к мобильным группам – квалификация, компетенция, искусство сборки (метапрофессионализм), высочайшая интеллектуальная мобильность. Группы должны очень быстро обретать не только знания, но и умения в совершенно новых для них сферах деятельности. Они должны при этом не привязываться к той или иной области познания (и к своим успехам в этой области).

В этой логике руководства все исследования – и мобильные, и позиционные – осуществляются малыми группами (в старой советской терминологии – лабораториями). Сектор, отдел, институт превращаются в хозяйственные структуры, владеющие недвижимостью, оборудованием и теми специалистами, которые неотделимы от оборудования. На практике это означает практическую ликвидацию таких структур, как НИИ (под любыми названиями). Их активы разумно перевести в центры коллективного пользования.

Институт же становится виртуальной структурой, собираемой из подвижных групп «под проект» на строго фиксированное время. Такой институт пользуется услугами центра коллективного пользования на коммерческих основаниях.

В «войне Афины» Г. Альтшуллер создал совершенно оригинальную версию схемы «Маятник», пригодную для формального использования в технических и административных системах, а также – в административных структурах. Речь идет о теории решения изобретательских задач (ТРИЗ), точнее, о базовом элементе этой теории – алгоритме решения изобретательских задач (АРИЗ).

В «войне Аполлона» «Маятник» может быть реализован как смысловой или сюжетный резонанс, но на сегодняшний день примеров подобных операций нет.

«Вальс отражений

Ключевые слова : «Вальс отражений», SIM-стратегия, SIM-инженерия.

Геометрическая схема третьего уровня, построенная в логике SIM-стратегии, то есть позволяющая до самого последнего момента изменять выбор между двумя симметричными версиями операции (например, между вариантами наступления на западе и на востоке).

Первое применение : в «войне Ареса» эта схема до сих не применялась, если не считать некоторых ролевых игр.

«Вальс отражений» всегда включает в себя «Маятник» и по существу является его обобщением при резком укрупнении «единицы планирования» – в рамках «Вальса отражений» создаются позиционные объединения войск, которые, вне зависимости от принимаемых решений, действуют на одном фронте, и мобильная группа войск, которая может быть использована как на одном фронте, так и на другом, причем решение на этот счет можно откладывать до начала операции (иногда и позднее).

«Вальс отражений» требует создания симметричных версий логистики мобильной группы войск, при этом время ее переброски на оба фронта должно быть строго одинаковым, равным образом, как и требования к инфраструктуре такой переброски. Как правило, мобильная группа перебрасывается на свободный участок фронта (десантная операция, наступление черед бездорожье или через нейтральную территорию).

В «войне Афины» схема «Вальса отражений» известна как SIM-инженерия. К результатам ее применения можно с некоторой натяжкой отнести концепцию «основного боевого танка» и «основного боевого самолета» (истребитель, бомбардировщик и разведчик «в одном флаконе», примером является хотя бы шведский «Дракен» Saab J-35).

SIM-инженерия[165]

Усложненность инженерного Знания и потеря системной компетенции инженера привели к необходимости интегрирующей дисциплины, выстраивающей связи между требованиями Заказчика, технологическими возможностями и наличными ресурсами. При проектировании большой системы трудно заранее согласовать все требования, которым она должна удовлетворять. Заказчик не различает между собой цели, задачи, рамки и требования – поэтому Конструктор не может корректно задать систему параметров, описывающих объект, и определить оптимальные значения этих параметров.

Перед инженерами стоят три взаимоувязанные задачи:

• учесть при проектировании не только саму систему и ее непосредственное окружение, но и все среды, в которые эта система вписана, причем в их сценарном развитии

• проанализировать полный жизненный цикл системы от ее создания до утилизации, принять во внимание расходные материалы, отходы и другие обременения

• проектировать систему таким образом, чтобы иметь возможность реализовывать новые требования, поступающие от Заказчика уже после начала работы, а зачастую и после ее окончания.

При этом необходимо экономить время и финансовые ресурсы, что означает свести к минимуму возможные переделки.

Возникла необходимость эмулировать «идеального инженера вместе с идеальным инвестором» в виде определенной инженерной доктрины.

Так появилась системная инженерия и автоматизированная система проектирования, на наших глазах развившаяся от 3D до 6D-подхода.

Системно-инженерный подход может быть реализован несколькими способами. SIM-концепция представляет собой его рафинированную, утонченную, красивую и крайне рискованную версию.

Суть в том, что вы проектируете систему инвариантной (симметричной) относительно любых требований, которые будут придуманы Заказчиком или определятся по мере развертывания работ. В отличие от классического системно-инженерного подхода, работающего со стандартами и техрегламентами, SIM-инженерия опирается на технологические инварианты и примитивы. Она минимизирует технологические развилки и максимизирует инварианты, позволяет находить самое ценное и красивое из технических решений.

SIM-подход дает возможность проектировать, а иногда и строить систему в опережающей логике – еще до того, как определятся все требования к ней и будут согласованы все шаги и развилки.

Не бесплатно!

SIM-инженерия требует высокой подготовки проектировщиков, причем кроме сугубо инженерной компетенции они должны удерживать компетенции прогностика, ученого и менеджера, уметь сценировать-в-конструировании, то есть как на уровне проекта как целого, так и на уровне отдельных технических решений все время поддерживать вариантность и вариабельность. Как правило, это усложняет и сами конструкции и их дальнейшее эксплутационное обслуживание.

Кроме того, SIM-инженерный подход всегда сопряжен со значительным риском. По сути это – прогностическая инженерия, а в прогнозировании легко ошибиться.

В «войне Аполлона» «Вальс отражений» проявляется как сюжетная симметрия. В классическом детективе этот прием хорошо известен, но он был, по крайней мере однажды, реализован на уровне большой войны, причем не в ролевой игре, а в текущей Реальности. Речь идет о падении «башен-близнецов» 11 сентября 2001 г. Никто никогда не установит инициатора и заказчика этой операции, именно потому что она симметрична: теоретически самый знаменитый террористический акт в истории мог быть осуществлен европейскими (германскими), американскими, российскими или японскими спецслужбами: у всех перечисленных выше структур можно отыскать и мотив, и возможности. Нетрудно найти и доказательства. Только эти доказательства равным образом «работают» в пользу любой из версий – из симметрии. Один из вариантов, возможно, истинен, но невозможно сказать, какой именно.

Таблица 7. Сравниваем три войны (окончание)

Поле схем стратегического ментопланшета представлено на Рис. 72.

Рис. 72. Поле схем стратегического ментопланшета.

Стратегический ментопланшет. Конспект

– Война во всех ее формах – Ареса ли, Афины ли, Аполлона ли – представляет собой столкновение воль, и волевой ресурс критически важен для ее хода и исхода.

- Ментограмма Стратегического знания может быть переведена в форму, пригодную для принятия управленческих решений. Для этого она должна быть снабжена набором полей инструментов.

Руководство войной, в первом приближении, сводится к четырем базовым управлениям: масштабами, принципами, схемами и Протоколами.

Управление войной – в форме плана, генератора сценариев или «дорожной карты» – подразумевает схематизацию поля принципов, то есть их перевод в конкретные организационно-деятельностные решения.

«Поле схем» можно рассматривать как набор инструментов стратегического управления. Тогда «поле масштабов» определяет пространство, в котором эти инструменты могут применяться, «поле принципов» задает технологию их использования, а «поле Протоколов» описывает порядки коммуникации в этом процессе.

- Стратегия требует дистрибутивного внимания, то есть одновременного учета сразу нескольких масштабных уровней и переходов между ними.

- Протоколом общения называются формальные ограничения и требования, наложенные на процесс коммуникации.

- Рефлектируйте, каким Протоколом вы пользуетесь в данный момент. Понижайте протокольность при коммуникационных сбоях и повышайте ее при содержательных сбоях.

– Следует различать содержательные вопросы, вопросы на понимание и тупиковые вопросы. Первый тип вопросов всегда допустим, он продвигает и развивает дискуссию. Второй является условно допустимым: подобные вопросы и лимит ответа на них можно и нужно ограничивать.

Комментарий по форме похож на тупиковый вопрос, однако относится непосред