Трудный ребенок. Почему Северная Корея – это не Советский Союз

Федор Тертицкий объясняет КНДР на основе распространенного, но ошибочного сравнения с СССР

Многим специалистам по Северной Корее приходилось сталкиваться с такой ситуацией: когда речь заходит о КНДР, обнаруживается, что собеседники исходят из того, что КНДР – это в общем такой Советский Союз в миниатюре. Мнение действительно распространенное и укорененное в массовом сознании. На практике же Северная Корея отличается от СССР примерно так, как ребенок отличается от своих родителей – то есть довольно существенно.

Прежде всего следует заметить, что о «вообще СССР» или «вообще КНДР» говорить довольно сложно, так как на протяжении своей истории обе страны менялись неоднократно, и каждый раз достаточно сильно. В истории СССР можно, например, условно выделить НЭП, провозглашенный еще до формального образования Советского Союза, сталинский период, оттепель, застой и перестройку.

Историю Северной Кореи также можно разделить на несколько периодов. Первый – советский (1945–1957), когда Северная Корея ориентировалась на СССР, а власти у представителя Москвы поначалу было куда больше, чем уКим Ир Сена. Второй – переходный (1957–1967), когда КНДР скорее ориентировалась на Китай, а Ким Ир Сен стал политически независимым от Советского Союза. И третий, собственно кимовский период – период абсолютной диктатуры правящего семейства и утратившего любые рамки культа личности – начался в 1967 году и, в общем, длится до наших дней (хотя если говорить об экономике, то с конца девяностых КНДР явно вступила совсем в новый период).

Безусловно, эта классификация довольно условна – в отдельные периоды можно выделить и военное время (1941–1945 для СССР и 1950–1953 для КНДР), эпоху голода в Северной Корее (вторая половина 1990-х), – но достаточна для базового понимания различий. В большинстве случаев сравнения в материале указано, о какой эпохе идет речь.

Экономика

Первая из особенностей северокорейской экономики кимирсеновских времен – это карточная система. В СССР она вводилась только в самые голодные времена с целью наладить хоть какое-то снабжение населения остатками продовольствия – и, соответственно, фраза «введут карточную систему» стала в СССР синонимом фразы «что-то страшное грядет».

В Северной Корее между тем ситуация противоположная: карточная система в стране существовала с конца 1950-х годов и со временем стала восприниматься большинством населения как норма. Во время голода второй половины 1990-х карточки перестали отовариваться и превратились в символ былой стабильности, так что для северокорейца фраза «введут карточную систему» стала синонимом фразы «все будет спокойно и стабильно по-прежнему».

Вторая особенность – то, что экономика КНДР была и в определенной степени остается паразитической, то есть рассчитанной на щедрые иностранные вливания, которые северокорейские дипломаты добывали в Москве, Пекине и других столицах. СССР же в отличие от Северной Кореи был страной-донором.

В-третьих, в Северной Корее с конца девяностых годов рынки играют гораздо большую роль, чем в СССР, – именно на рынках покупается и продается почти все, что есть в стране, и с рынками в той или иной степени связаны почти все граждане КНДР. Иными словами, если в КНДР Ким Ир Сена теневой сектор был гораздо меньше, чем в СССР, то приКимЧен Ире он стал огромным.

В-четвертых, уровень жизни в СССР был гораздо выше, чем в Северной Корее, – даже средний житель бедной советской деревни при Брежневе был богаче сегодняшнего среднего пхеньянца: в столице КНДР даже электричества хронически не хватает. А уж Москва, в которой люди каждый день могли есть мясо, пусть и невысокого качества, с точки зрения северокорейца, была каким-то почти невозможным городом богачей.

Наконец, еще одна особенность экономики КНДР – это едва ли не самое либеральное в соцлагере отношение к иностранной валюте. Ее можно было ввозить, хранить и в определенных случаях расплачиваться ею (то есть тут КНДР была даже либеральнее не только СССР, но и большинства демократий, требующих расчетов в национальной валюте). Иностранцы, посещающие КНДР, должны по идее везде платить валютой (годится вообще любая). Представьте себе поляка, приехавшего в СССР и протягивающего злотые где-нибудь в булочной в Днепропетровске. А в КНДР это совершенно нормально.

Вызвана такая политика была тем, что в начале шестидесятых в Северную Корею переехало большое число этнических корейцев Японии, которые при этом продолжали получать деньги от своих родственников из Страны восходящего солнца. Для того чтобы эти их иены оседали в кармане государства, и был введен столь либеральный валютный режим.

Контроль над населением

Еще одна особенность КНДР, куда более ярко выраженная, чем в СССР, – это так называемая «жизнь в организации». Каждый северокореец, за исключением детей и заключенных, состоит в какой-нибудь организации. Этой организацией может быть Союз детей Кореи, Кимирсен-кимченирский союз молодежи (такое название организация носит с текущего года), Трудовая партия Кореи, Союз демократических женщин Кореи, профсоюз или Союз крестьян. Каждая организация проводит регулярные (не менее одного, а обычно два-три раза в неделю) собрания, на которых ее члены изучают идеи Вождей, а также занимаются критикой и самокритикой.

Кроме того, в СССР напрочь отсутствовала система «народных групп», которую КНДР унаследовала от колониальной эпохи. В отличие от организации, контролирующей человека по месту работы или учебы, народная группа контролирует его по месту жительства – например, организовывая людей на трудовые мобилизации. В обязанности народной группы входит и распределение некоторых товаров (включая, кстати, и газеты), а также контроль за передвижением населения. Поэтому при посещении родственников нужно обязательно отметиться у начальницы народной группы, а периодически в народных группах устраивают ночные проверки: после полуночи начальница группы в сопровождении полицейского патруля обходит вверенные ей дома и проверяет, нет ли в квартире посторонних лиц. В Советском Союзе же по месту жительства человек контролировался минимально, как шутили некоторые диссидентски настроенные граждане: «Советская власть заканчивается на пороге моей квартиры».

Помимо этого, в КНДР в отличие от СССР всегда с неусыпным вниманием относились и относятся к социальному происхождению человека. Если в СССР уже при позднем Сталине выходец из дворян не подвергался особой дискриминации, то в Северной Корее развилась целая система формальных статусов – сонбунов и кечхынов, – в зависимости от социального происхождения того или иного гражданина.

Наконец, Северная Корея – это, в общем, однонациональная страна, а в СССР наций и народов было еще больше, чем в современной России. Мононациональный характер КНДР создавал для Кимов соблазн удариться в национализм, но, несмотря на периодически раздающиеся в северокорейской пропаганде националистические, а порой и прямо расистские нотки, в целом она сосредоточена не на величии нации, а на величии Вождя.

Политика: 99% vs 100%

Советский Союз был страной, где допускались исключения. Все дети должны были быть октябрятами и пионерами – но к детям священника это могло и не относиться. В позднем СССР всех юношей и девушек по идее полагалось брать в комсомол, но хулигану-рецидивисту, состоявшему на учете в детской комнате милиции, могли спокойно отказать в членстве. На выборах допускались голоса против, и если на общесоюзном уровне это ни на что не влияло (Политбюро утверждало сообщение ТАСС о результатах выборов еще до их проведения), то на самом низовом уровне, типа комсомольской первички, какие-то предложения руководства могли даже и провалить. В колхозах состояли почти все, но отдельные единоличники сумели просуществовать до конца советской власти. Наконец, хотя элита общества почти целиком состояла из членов КПСС, бывали и исключения – даже академик (если он не был гуманитарием, конечно) мог не состоять в партии.

В Северной Корее ничего этого нет. В Детсоюзе и Кимирсен-кимченирском союзе молодежи должны состоять все дети (кроме самых маленьких) и вся молодежь (за исключением заключенных концлагерей, но об этом далее). То, что в СССР бывало и по-другому, произвело неизгладимое впечатление на одну северянку, с которой удалось пообщаться в Пхеньяне: как это, гражданин социалистической страны – и не состоит в одной из организаций!

Вся без исключения северокорейская элита состоит в партии, что привело к тому, что в отличие от КПСС вступление в Трудовую партию Кореи вообще не воспринимается как выражение верности режиму. Это просто важная бюрократическая процедура, делающая тебя гражданином с расширенными правами.

И, наконец, с начала 1960-х на выборах покончено с голосованием против. Граждане КНДР могут голосовать только за, без единого исключения.

Наследование власти

Одним из важнейших политических достоинств Советского Союза по сравнению с КНДР было то, что он не был монархией. У Ленина, как известно, детей не было, а у Сталина, к большому счастью для всех нас, отношения с детьми были довольно сложными. В результате Василий Иосифович Сталин, например, так и остался простым генерал-лейтенантом авиации, а великим продолжателем дела Ленина – Сталина ему было стать не суждено. Результат – XX съезд КПСС и стократное (если судить по сокращению числа политзаключенных) снижение уровня репрессивности Советского государства.

Ким Ир Сен между тем, назначив наследником своего сына, практически обеспечил преемственность своего политического курса. В результате, несмотря на очень существенные изменения экономической структуры страны, в социальном и политическом аспекте КНДР остается такой же страной, какой она была при позднем Ким Ир Сене.