Средства информационной войны Запада против России

По мнению М. Пападопулоса, «в реальной политике Запад … – это, по сути, Соединённые Штаты Америки, которые, в свою очередь, получают поддержку от своего верного сторонника и союзника – Великобритании»[16]. Эти родственные по духу государства составляют ядро англо-саксонского мира, стремящийся сохранить господство на мировой арене, воспринимая Россию как одну из опасных соперников.

В 2000-х годах ЦРУ и Государственный департамент США начали рассекречивать документы, касающиеся холодной войны. И поскольку средства и методы информационной (и психологической) войны не менялся с середины ХХ века до его конца, когда начали развиваться программные информационные средства, эти документы имеют основополагающее значение для понимания вектора атак на СССР и – позже – на Российскую Федерацию.

Предлагаем рассмотреть документы, рассекреченные и опубликованные Госдепом США в 2007 году. Они касаются планирования работы Госдепа в других странах и изданы в виде отдельной книги «Foreign Relations of the United States, 1950–1955»[17], а кроме того, выложены на сайте History.state.gov[18].

Первый документ – «Меморандум исполнительному секретарю Совета по национальной безопасности. Третий отчёт о ходе работ во исполнение директивы СНБ 59/1 «Информационная программа за рубежом и планирование психологической войны» (Прил. 1). Этот документ не датирован, но его относят к марту 1951 года.

Документ является анализом психологических уязвимостей СССР и доступных США средств для использования этих уязвимостей. Он имел гриф «Для служебного пользования». Такой гриф предполагает, что с документом были знакомы не только чиновники Госдепа и ЦРУ, но также создатели пропагандистского контента (журналисты, ведущие радио и телевидения) с тем, чтобы наносить удары по описанным точкам уязвимости.

Второй документ – «Меморандум от Роберта Дж. Хукера из отдела планирования политики директору отдела»[19] (Прил. 2). На этом документе есть пометка: «Вашингтон, 26 марта 1951 года».

Меморандум Хукера, по сути, является отчётом по проекту «Троя» (на содержании этого проекта мы остановимся чуть позже). Отчёт лёг в основу нескольких методичек по ведению психологической войны.

К отчёту прилагается документ «Чрезвычайный план психологической войны с СССР», имевший гриф «Секретно», состоит из одной страницы (Прил. 2). В нем констатируется, что нежелание граждан СССР подвергаться тяготам новой войны – это то, что сдерживает агрессивные стремления советского руководства. Вывод: основная задача психологических операций – усилить страх советского населения перед новой войной.

Наконец, третья методичка, к которой мы обратимся, имела гриф «Конфиденциально» и была предназначена для руководителей и кураторов масс-медиа, которые и продвигали представленные разработки в жизнь. То есть это инструкция, руководство к действию для «Голоса Америки» (данная радиостанция указывается прямо как главный исполнитель задуманного) и для других пропагандистских масс-медиа, к которым, безусловно, можно отнести радиостанцию «Свобода» и печатные органы Народно-трудового союза (НТС), а также для дипломатов всех уровней[20].

Отметим риторику, к которой прибегают их авторы. Советская власть иначе как «режим» не называется. В этом смысле почти ничего не изменилось с тех пор: любая не устраивающая США власть тут же именуется «режимом». В то же время Западный мир преподносится как источник демократии и свободы (так и говорится: свободный мир), и здесь тоже ничего не изменилось за более чем шесть десятков лет. Постулируется и постоянно подчёркивается особенная агрессивность «советского режима» и его непременное желание разрушить «свободный мир». Чтобы обезвредить «агрессора», предлагается выявить психологические уязвимости советских людей, а затем применить специальные методы для нанесения ударов по точкам уязвимости.

Характерно, что многие из описанных подходов применяются до сих пор по отношению к России. Актуальность потерял разве что раздел «Борьба с коммунистической идеологией», да и то не полностью.

Отметим, что в англоязычных документах то, что называется «psychological warfare» (психологическая война), подразумевает пропаганду во время «горячей» войны. А психологическая война и пропаганда в мирное время обозначаются другим термином – ««psychological offensive» («психологическое наступление»). Или более размыто: «foreign information» («международная информация»).

Практически сразу по окончании Второй мировой войны в правительстве США пришли к выводу, что в плане ведения психологической войны разрозненные действия отдельных ведомств малоэффективны. Поэтому Госдепу было поручено создать структуры, которые координировали бы ведение психологической войны как в случае чрезвычайного положения (то есть войны), так и в мирное время.

Координирующий орган, разрабатывавший директивы, назывался Межведомственная Организация по международной информации (Interdepartmental Foreign Information Organisation). Курировал эту структуру Госдеп, но в неё входили также представители ЦРУ, Министерства обороны и Комитета по государственным стратегическим ресурсам.

Эта межведомственная организация поручала, в случае необходимости, проработку и исследование вопросов стратегии, тактики, технических устройств и т. д. внешним организациям, таким как Массачусетский технологический институт (Massachusetts Institute of Technology, MIT – один из ведущих вузов США, да и всего мира), корпорация КАИБ, спонсирующие научные исследования фонды – например, фонд Форда – и т. п.

Далее разработанные интеллектуалами документы согласовывались между ведомствами, корректировались в случае необходимости, затем утверждались. А разработанные на их основе инструкции и методички спускались исполнителям, курируемым ЦРУ или Госдепом. Исполнители – это всевозможные «голоса», дипломаты, писатели, журналисты, медиакорпорации и т. д.

Война в Корее показала важность исследований психологии различных народов для разработки эффективной пропаганды, которая окажет желаемое воздействие на конкретный народ. Американцы быстро поняли, что невозможно использовать одни и те же методы воздействия на русских, немцев и корейцев. Поэтому планы психологической войны разрабатывались отдельно для каждой страны, а в больших странах вроде СССР и Китая – ещё и для отдельных национальностей.

В указанном ранее «Меморандуме …» перечислено несколько проектов[21]:

· «Проект «Троя». Доклад, разработанный Госдепом после консультаций с Национальным советом по психологической стратегии, был подан; рассматривается его реализация... Чтобы реализовать этот проект, MIT собрал 30 ведущих учёных и других экспертов для изучения всех способов, как конвенциональных, так и нет, пробивания железного занавеса. Доклад рекомендует широкомасштабное расширение сети радиостанций, уже начатое, и призывает к дальнейшему расширению по направлениям, способствующим дальнейшему пробиванию занавеса средствами, не мешающими другим телекоммуникационным каналам.

· Проект «Скиталец». В рамках этого проекта было проведено изучение возможности использовать плавающие радиопередатчики, работающие в стационарном режиме и установленные на основании договоров для нашей открытой информационной работы, но которые также можно было бы использовать для тайных операций и для ведения психологической войны в случае начала боевых действий.

· Проект «Неожиданная/блестящая идея». Госдеп разработал и сообщил Национальному совету о проекте, направленном на стимулирование выражения местных антикоммунистических настроений в странах Западной Европы.

· Проект «Нобель». Национальный совет одобрил проект публикации прозападных высказываний всех ныне живущих обладателей Нобелевской премии мира».

Важным элементом психологической войны предполагалось сделать перебежчиков[22]:

«Национальный Совет на нескольких совещаниях рассматривал вопрос о перебежчиках и их использовании в программах информационной и психологической войны».

Из упомянутых проектов наибольший интерес для нас представляет проект «Троя». Проект «Троя» был реализован в МIТ по заказу Межведомственной организации по международной информации. До проекта «Троя» американцев интересовала в основном психологическая обработка населения оккупированных территорий или использование эффекта от психологической обработки людей в военное время. Но в марте 1950 года СССР официально заявил о наличии у него ядерного оружия. В ответ американцы приступили к разработке планов противостояния с СССР, альтернативных прямой ядерной бомбардировке. В октябре 1950 года началась работа над проектом «Троя», а к 1 февраля 1951 года «Отчёт по проекту «Троя»« уже был представлен государственному секретарю.

В Меморандуме Хукера (Вашингтон, 26 марта 1951 года) автор – Роберт Дж. Хукер – кратко излагает содержание полного отчёта по проекту «Троя» (в нашем распоряжении его нет), иногда цитируя текст отчёта. В частности, в нём дано объяснение, почему американцы начали придавать столь большое значение психологическому оружию: даже если бы ядерная война завершилась победой американцев, наступивший мир в виде радиоактивной пустыни не устраивал победителя, а потому надо было найти другие – неядерные – способы уничтожить врага.

Заметим, что изначально группе академиков была поставлена задача найти способы преодоления советских «глушилок», мешавших, как известно, вести пропаганду «Голосу Америки», а потом и другим «голосам». Но в процессе изучения проблемы было принято решение проработать и другие методы проникновения за «железный занавес».

В результате была выдвинута идея политической войны и сказано о необходимости «унификации политических военных действий», которые «должны быть организованы так же, как и любые другие военные действия – со специальным оружием, стратегией, тактикой, логистикой и подготовкой»[23].

Многие предложенные действия не являлись для Госдепа чем-то новым, но в нем впервые рассмотрено комплексное воздействие на сознание, причём весьма основательно.

Академики начинают с того, что коммуникации с населением страны-противника – это не только радиотрансляции и сбрасывание листовок. Это также рассылка писем вместе с профессиональными журналами, промышленными и коммерческими публикациями. Поэтому, говорят академики, не надо необдуманно запрещать отправку в СССР американских журналов и газет, особенно узкопрофессиональных.

Также предлагалась массированная рассылка вещей, типичных для американцев – лекарств, фонариков, авторучек, маленьких радиоприёмников и т. п.

В самом начале методички для пропагандистов справедливо отмечено, что в СССР есть те, кто недоволен существующим советским строем, и что советская пропаганда во многом неуклюжа и топорна – имеются вопиющие расхождения между утверждениями пропаганды и реальной жизнью. Всё это, как указывают авторы методички, даёт США шанс использовать слабости советской пропаганды для дискредитации советского строя.

Американские исследователи констатируют, что граждане СССР в состоянии увидеть разницу между картинкой, которую создаёт официальная пропаганда, и реальностью. Это потому так, пишут исследователи, что советские граждане имеют представление об этике, отличной от большевистской. Источников несоветского мировоззрения (питательной среды для недовольных) у советских людей три: семья (то есть рассказы бабушек/дедушек, противоречащие школьным установкам), школьное образование, дающее широкий кругозор и позволяющее тем самым составить собственное мнение, и русская классическая литература, в том числе изучаемая в школе.

Далее отмечается, что советская пропаганда использует терминологию из арсенала «свободного мира», что само по себе сразу же встраивает в советскую пропаганду противоречия, которые Запад должен использовать. Указывается, что пропаганда, ратующая «за мир во всем мире» и тем оправдывающая агрессивность СССР, не может не содержать слабых точек, в которые США и должны наносить информационные удары.

Авторы методички отмечают, что система пропагандистских атак на СССР должна быть последовательной и самосогласованной (то есть не должна противоречить самой себе). Ключевой посыл методички в том, что без подрыва марксизма-ленинизма-сталинизма все пропагандистские нападки на СССР будут легко отбиваться советской пропагандой как «акты агрессии капиталистического мира».

В помощь тем, кто призван показать советским гражданам «истинное лицо режима», приведены вырванные из контекста цитаты Сталина о том, что борьба с капиталистическими странами неизбежна. Предлагается использовать эти цитаты, призванные доказать агрессивность СССР, вкупе с доказательствами того, что уровень жизни трудящихся в странах «свободного мира» выше, чем в СССР, и что они вовсе не хотят «освобождения» со стороны СССР. Но «истинное лицо режима» показать мало, надо дискредитировать его идеологию. Для дискредитации утверждения о «передовом учении», которое ещё и научное, рекомендуется указывать на «виляния» в советской внутренней политике.

Конкретные рекомендации гласят:

«Нашими главными целями должны быть интеллигенция, квалифицированные рабочие, бюрократы, личный состав моторизированных частей, области с сельским населением».

Подача материала «должна быть настойчивой, простой и последовательной... основанной на подлинных недочётах в сталинистском мышлении...»[24].

Утверждение о том, что «замечательный народ» лишён плодов своего труда «плохими коммунистами» не ново и появилось ещё у белых, затем – у нацистов.

Также стоит обратить внимание на предложение противопоставить Маркса, Энгельса и Ленина – Сталину. Этот подход широко практиковался сначала в «оттепель», а потом в перестройку. Отметим, что у нацистов, в отличие от американцев, такого подхода не было. Их не особо интересовал «подкоп под идеологические основы СССР».

Но мало атаковать идеологию – надо целенаправленно работать с советской политической элитой. В Меморандуме Хукера прямо сказано, что сами по себе «попытки изменить идеологические взгляды имеют мало шансов на успех». Необходимо направить усилия «на подрыв уверенности советских лидеров в себе и друг в друге: отметим возможность создания нарушений в административной структуре, создавая «перегрузки системы сигналами извне»; разрушая уверенность лидеров ростом числа перебежчиков; стимулируя взаимное недоверие искусственным путём, клеветническими письмами и т. д.; пропагандируя недоверие к надёжности военных и политических организаций среди сателлитов».

Интересна тут концепция «перегрузки управляющей системы сигналами извне», причём не сама по себе, а её следствие – делегирование части полномочий управляющей верхушки «вниз», и чем больше полномочий уйдёт из центра в низшие звенья бюрократической системы, тем сложнее будет сохранять авторитаризм. Но даже если нет авторитаризма, делегирование управленческих полномочий «вниз» в отсутствие идеальной мотивации у бюрократии неизбежно приводит к потере управляемости, поскольку у «среднего звена» появляются возможности работать в своих интересах, которые отнюдь не всегда совпадают с интересами страны. Данный подход универсален при наличии у противника одного управляющего центра с ограниченным людским ресурсом, и устаревшим его никак нельзя назвать.

Ещё одна интересная и не потерявшая по сей день актуальности тема – «выиграть русский национализм».

Следующий тезис выдержан в духе Поппера и Хайека – методичка предлагает пропагандистам намекать на поразительное внешнее сходство гитлеровской и сталинской систем и развивать идею о том, что виноват во всем тоталитаризм.

Что касается Великой Отечественной, то одна из предлагаемых для пропагандистской атаки тем не утратила актуальности и сегодня, хотя СССР давно уже нет: «Миф о том, что СССР выиграл Второю мировую без существенной военной, экономической и промышленной помощи от Запада должен быть разрушен».

Далее следуют указания, о чем не стоит говорить русским и почему. Подчёркивается, что ни в коем случае нельзя выказывать пренебрежения к советским достижениям, нельзя их минимизировать или развенчивать. США прекрасно понимали: предложение разрушить все советские институты вызовет резкое неприятие у советских людей.

Подмечая стремление русских к коллективизму и осуждение западного индивидуализма даже со стороны эмигрантов, они предлагают в пропаганде использовать не противопоставление «плохого» коллективизма «хорошему» индивидуализму, а «хорошего» коллективизма традиционной русской общины – насильственному «полицейскому» коллективизму колхозов и заводов.

Насколько проработанными являются методички, показывает раздел «опасные ассоциации». В нем прямо говорится, что поскольку советская пропаганда была во многих случаях весьма успешной, то следует избегать упоминания фактов/имён/событий, которые в негативном ключе освещались советской пропагандой и/или вызывают у русских отрицательные эмоции.

Не забыли авторы рассмотреть и ожидаемый эффект от психологического нападения на все сегменты советского общества, коих выделяется три:

- недовольные режимом;

- довольные режимом (в силу положения и привилегий);

- неопределившиеся.

В отношении двух групп (недовольные и неопределившиеся) констатируется, что их главный страх связан с будущим – они боятся нападения кого-то вроде фашистов, которые будут физически уничтожать людей. В связи с этим в число важнейших приоритетов, наряду с атакой на ленинизм-сталинизм, выдвигается необходимость убедить советских людей в том, что такого врага нет, а войну если кто и мечтает развязать, то это Политбюро. Правда, основной целью такой пропаганды прямо называется большая готовность населения сотрудничать с оккупантами в случае войны. Методы воздействия на правящую верхушку (они же – лояльные режиму) описаны выше, в разделе «Борьба с системой управления страной».

Подробно обсудив сильные и слабые стороны советской пропаганды и всей системы, авторы документа переходят к анализу психологических уязвимостей (слабостей) советских людей, используя которые, можно пытаться воздействовать на сознание граждан СССР:

- Советская надежда на «журавля в небе» спустя тридцать три года после обещания советским гражданам хорошей жизни.

- Очевидная лживость большой части внутренней советской пропаганды об СССР.

- Обратимая советская пропаганда о свободном мире (приписывание свободному миру собственных пороков).

- Сопротивление некоторых культурных укладов их резким изменениям.

- Переписанная советская история.

- Отказ Советов простым людям в разрешении выезжать за рубеж.

В методичке также рассмотрены специфические (тематические) уязвимости, то есть то, что вызывает у граждан отрицательные эмоции и что можно, раздув до огромных размеров, использовать в пропаганде:

- страх перед войной;

- принудительный труд;

- полицейское государство;

- система колхозов;

- национализм меньшинств;

- низкие стандарты жизни в городах;

- эксплуатация «свободного труда»;

- положение женщины;

- народное недовольство партийной бюрократией;

- трения внутри партийной бюрократии;

- недовольство части директоров заводов;

- недовольство части интеллигенции;

- разочарование и смятение среди части советских инженеров;

- обида советских маршалов на Политбюро.

В вопросе о национализме тоже всё было проработано, его рекомендовалось использовать, но аккуратно.

Критика положения женщины связана с тем, что в США 1950-х годов женщины были в основном домохозяйками и растили детей. Поэтому женщина в СССР рассматривается в документе как сильно перегруженная «равноправием», поскольку, помимо 8-часового рабочего дня, вынуждена также делать всю работу по дому и находить время на детей.

Тема недовольства привилегиями партийной бюрократии была широко раскручена в перестройку и задействуется и сейчас («партия жуликов и воров»). Примечательно, что предполагалось использовать зависть одних членов партии к привилегиям других, а также недовольство необходимостью, в ожидании репрессий, всё время лгать и изворачиваться. Рекомендовалось, используя эту зависть и это недовольство, пытаться отколоть часть партаппарата от «режима». Также предполагалось использовать недовольство режимом части директоров заводов, которые захотят таких же привилегий, как их западные коллеги. А также недовольство части интеллигенции, инженеров, обиду советских маршалов на Политбюро.

Не забыли авторы методички обсудить, как именно можно было бы начать пропаганду на различные целевые группы внутри СССР. Например, на представителей вооружённых сил предполагалось транслировать две идеи:

- армия в России традиционно использовалась для защиты Родины, а сейчас её готовят к нападению;

- маршалов, выковавших Победу, задвинули на второстепенные роли (тут предлагалось сравнивать положение Маршалла и Эйзенхауэра в США с положением Жукова).

Советскую молодёжь предлагалось отвращать от режима, демонстрируя «истинный» смысл марксизма-сталинизма и «истинную» историю СССР.

Не забыли американцы инвентаризировать и доступные для использования средства достижения уже описанных пропагандистских целей.

Тут рекомендовалось следующее:

- Выявить понятия и интересы, общие для США и России. (Предполагалось выяснение основополагающей терминологии русских, чтобы создать картину того «хорошего», что якобы хотят США, в понятных для русских терминах.)

- Использовать цитаты из русской классики и марксистской литературы для иллюстрации намерений.

- Подчёркивать силу свободного мира и неагрессивный характер последнего.

Даже эти предварительные документы, в которых говорится о необходимости дополнительных исследований, содержат детально проработанный с точки зрения психологии план пропагандистских воздействий на СССР. Это показывает, насколько серьёзным элементом военных действий считали такое воздействие.