Глава 21. разведка в военном округе

Военный округ - это территориальное общевойсковое объединение частей, соединений, военно-учебных заведений и различных местных военных учреждений'.

Прибалтийский военный округ, куда я был назначен в октябре 1970 года начальником разведки, территориально объединял три прибалтийские республики (Эстонию, Латвию, Литву) и Калининградскую область. Войска округа прикрывали нашу страну с северо-западного направления.

На Северо-Европейском театре военных действий (по натовской классификации) были размещены вооруженные силы НАТО и нейтральной Швеции. Натовские войска включали соединения и части Норвегии, Дании и ФРГ (дислоцирующиеся в земле Шлезвиг-Гольштейн). В их составе насчитывалось: три дивизии, четыре отдельных бригады, два отдельных полка, более 2000 орудии полевой артиллерии и минометов, в том числе около 100 орудий атомной артиллерии, более 100 пусковых установок зенитных управляемых ракет ("Найк Геркулес" и "Хок"), более 100 танков, 600-650 пусковых установок противотанковых управляемых ракет, более 300 самолетов (ВВС, ВМС, ПВО), более 300 боевых кораблей и катеров.

На Северо-Европейском ТВД было оборудовано и функционировало 40 военных и гражданских аэродромов с возможной емкостью более 700 самолетов. Наибольшая плотность аэродромной сети была на территории земли Шлезвиг-Гольштейн и Ютландском полуострове, где на 15 аэродромах было оборудовано 350 укрытий для самолетов, т.е. они обеспечивали укрытие 100% самолетов, базировавшихся здесь в мирное время.

На театре военных действий было также оборудовано 10 военно-морских баз, более 10 пунктов базирования флота, 32 порта.

Для руководства объединенными вооруженными силами было создано Главное командование объединенных вооруженных сил НАТО на Северо-Европейском театре военных действий со штабом в Колсос, в районе Осло. Командования ОВС НАТО размещались: в Северной Норвегии со штабом в Буде, в Южной Норвегии со штабом в районе Ставангер и в зоне Балтийских проливов со штабом в Каруп (Дания).

Для обеспечения управления вооруженными силами на театре были развернуты и функционировали современные в то время системы связи, в том числе "Ай-Скай", радиорелейные, спутниковые.

В вооруженных силах стран НАТО на ТВД имелись запасы боеприпасов, ГСМ, продовольствия, военно-технического имущества на 25-30 суток ведения боевых действий.

Упомянутая группировка натовских войск насчитывала в своем составе около 100 тыс. человек, а при осложнении обстановки она могла быть увеличена в два раза за счет резервных формирований.

Вооруженные силы Северо-Европейского театра военных действий тесно взаимодействовали с боеготовым и боеспособным оперативным объединением вооруженных сил блока на Атлантике - ударным флотом НАТО (более 100 боевых кораблей и вспомогательных судов, до 600 самолетов и вертолетов авианосной авиации и авиации морской пехоты США и других союзников).

Оперативная и боевая подготовка натовских войск организовывалась и проводилась ежегодно в соответствии с основными положениями стратегии США и НАТО "гибкого реагирования", направлялась на решение задач по удержанию проливной зоны и территорий северных государств, входивших в блок НАТО, на обеспечение боевой способности по разгрому группировок войск стран Варшавского Договора в условиях применения различных средств поражения.

Военно-политический курс Швеции базировался на официально объявленной в 1834 году так называемой "политике вооруженного нейтралитета", которая предусматривала неучастие страны в военных союзах в мирное время с целью политического неприсоединения к воюющим сторонам в случае возникновения конфликта в Европе, а также вооруженную защиту национальной территории в случае вовлечения страны в войну.

Несмотря на официально принятый нейтралитет, общая направленность шведского военно-политического курса имела прозападную ориентацию. Швеция развивала различные формы военно-политических связей с государствами-участниками НАТО. Основными направлениями военного сотрудничества со странами НАТО являлись торговля оружием, совместная разработка сложных систем оружия и военной техники, обмен современными технологиями.

Основными статьями военного экспорта Швеции являлись боевые самолеты и запасные части к ним, переносные ракетные комплексы, орудия зенитной и полевой артиллерии, противотанковые гранатометы, транспортные средства повышенной проходимости.

Швеция закупала у стран блока НАТО радиоэлектронное оборудование, вычислительную технику, ПТУР, ЗУР, боевые вертолеты, авиационные и корабельные силовые установки.

Вооруженные силы Швеции насчитывали около 70 тыс. чел. (в сухопутных войсках - около 45 тыс., в ВВС - 13 тыс., в ВМС - 9-10 тыс. человек).

В двадцати четырех учебно-мобилизационных полках состояло на вооружении около 300 танков, около 600 орудий и минометов. От вторжения Швецию прикрывали пять укрепленных районов с современным вооружением.

В нейтральной Швеции были сильные ВВС, в 20 авиационных эскадрильях насчитывалось около 400 боевых самолетов, из них: штурмовых эскадрилий -6, самолетов - 120; истребительных эскадрилий ПВО -11, самолетов - 220; разведэскадрилий - 3, самолетов - 60.

В военно-морских силах имелось более 50 боевых кораблей и около 200 боевых катеров.

Руководство НАТО рассматривало Швецию с ее мощными вооруженными силами в качестве барьера, прикрывавшего с востока значительную часть Северо-Европейского ТВД, и активно способствовало закреплению Швеции на прозападных позициях.

Против войск Прибалтийского военного округа, Балтийского флота постоянно велась разведка с использованием радиоэлектронных средств, развернутых вдоль побережья Шлезвиг-Гольштейн, Дании, Норвегии, Швеции, корабельная, воздушная и космическая разведка. Мощный разведывательный центр радио- и радиотехнической разведки НАТО развернут на о. Борнхольм. Войска Прибалтийского военного округа и корабельный состав Балтийского флота находились под постоянным контролем натовской разведки.

Между Швецией и странами НАТО осуществлялся обмен разведывательной информацией о Вооруженных Силах СССР, и прежде всего о войсках ПрибВО и БФ, периодически проводились консультации по военно-политическим вопросам.

Постоянное усиление боевой мощи вооруженных сил НАТО, принятие на вооружение новых ядерных средств поражения, в том числе на южном фланге Северо-Европейского театра военных действий, вынуждали руководство советских вооруженных сил привлекать для ведения разведки разведывательные органы приграничных военных округов. Разведка приграничных военных округов, в том числе и нашего Прибалтийского, к началу семидесятых годов приобрела определенную организационную структуру и располагала силами, обеспечивавшими решение разведывательных задач.

Организация и ведение разведки в Прибалтийском военном округе имели свои специфические особенности. Во-первых, округ не имел сухопутных границ с сопредельными странами, входившими в блок НАТО. Территорию округа и соседние страны разделяло Балтийское море.

Во-вторых, оперативное предназначение войск округа было тоже необычным: войска округа, преобразованные во фронт, могли после совершения марша быть введены в сражение на Приморском операционном направлении, а при внезапном развязывании войны и попытке войск НАТО высадиться на побережье Прибалтики - осуществлять противодесантную оборону. Поэтому разведку нужно было организовывать с учетом нескольких вариантов.

Как и другие приграничные округа, Прибалтийский военный округ располагал определенным комплектом сил и средств разведки. В округе были представлены все виды военной разведки, кроме космической, которые требовали нестандартного их использования с учетом особенностей приморского направления.

Отправными документами на организацию разведки были директивные требования Генерального штаба и указания руководства войсками округа (командующего и начальника штаба).

Главной задачей разведки было - предупредить внезапное нападение противника на СССР, в том числе и на войска округа, определить начало его подготовки к агрессии, определить намерение и замысел по применению прежде всего оружия массового поражения. Основное внимание при этом уделялось группировке войск НАТО, размещавшейся в Шлезвиг-Гольштейн, на Ютландском полуострове, морской группировке в Балтийском море и проливной зоне.

На разведку округа возлагались задачи по слежению за средствами ядерного нападения в Шлезвиг-Гольштейн, базированием авиации на юге Норвегии, в Дании, северной части ФРГ, размещением средств противовоздушной обороны на южном фланге Северо-Европейского театра военных действий.

Велась разведка средств управления войсками и оружием. Мы вынуждены были выделять часть сил и средств для наблюдения за действиями разведывательных сил НАТО, которые с суши, моря и воздуха следили за деятельностью войск округа. Вдоль южного побережья скандинавских стран и на острове Борнхольм были развернуты семь постов радиоэлектронной разведки командования НАТО. С авиабазы Милденхолл поднимались разведывательные самолеты и, пролетая вдоль побережья советской Прибалтики, вели наблюдение за войсками округа. Вдоль морского побережья постоянно курсировали корабли радиоэлектронной разведки НАТО типа "Траве", которые, используя аппаратуру и визуальные средства, наблюдали за деятельностью нашего Балтийского флота и работой портов. Такие корабли целыми сутками стояли напротив Балтийска, Лиепаи, Паланги, Таллинна и других мест.

Разведка округа, по возможности, интересовалась ходом учений и маневров, проводившихся командованием НАТО и национальными командованиями в проливной зоне, в Дании и северной части ФРГ.

Безусловно, нас всегда интересовали работы по дополнительному оперативному оборудованию территории ТВД. Особое внимание уделялось сведениям по строительству укрытий для боевой авиации, созданию заграждений на морском побережье, оборудованию пунктов управления.

Залог успешной разведки крылся в продуманной ее организации, разработке плана и наиболее целесообразном распределении сил и средств по задачам и конкретным объектам. В округе нами разрабатывался план разведки на год, который, по изменению обстановки, либо менялся, а чаще всего уточнялся.

В разработке плана участвовали все начальники отделов и служб разведуправления, при необходимости привлекались офицеры-разведчики от штаба ракетных войск и артиллерии, воздушной армии, химической службы и др.

Получив распоряжение, разведывательные части вели разведку исходя из своих возможностей и поставленных задач.

При планировании разведки в округе, учитывая его приморское положение, важное значение придавалось организации взаимодействия с разведкой Балтийского флота, пограничными войсками, разведкой войск ПВО, соседних Ленинградского военного округа и Группы советских войск в Германии. Обычно согласовывались усилия разведки по задачам, объектам, времени, предусматривался обмен информационными документами. В период планирования, а также в течение года, когда разведка уже велась, мы согласовывали некоторые вопросы взаимодействия по телефонам закрытой связи с начальниками разведки Балтийского флота контр-адмиралом Румянцевым Александром Александровичем, Ленинградского военного округа генерал-майором Пияльцевым Анатолием Никитовичем, ГСВГ - генерал-майором Онусайтисом Юрием Иосифовичем. Особенно полезны были такие обмены мнениями при сосредоточениях войск НАТО для проведения учений и маневров, при выходе их командных пунктов и узлов связи из пунктов постоянной дислокации.

После постановки задач на ведение разведки мы, офицеры разведывательного управления, по указанию начальника штаба округа или по своей инициативе выезжали в разведывательные органы и части для оказания на месте помощи в организации разведки. Эта помощь носила разносторонний характер: правильный выбор способа выполнения разведывательной задачи, дополнительная поставка разведывательной техники и аппаратуры, отправка неисправной техники в ремонт, расстановка наличных сил для более результативного решения задач, принятие оптимального решения при формировании боевых расчетов на разведывательных постах, меры по радиомаскировке, отработка документов (планов, донесений, сводок, справок, учета получаемых разведсведений и др.). Я, как начальник разведки округа, с разрешения начальника штаба выезжал в части, которые решали в данный момент наиболее сложные задачи.

Наши части и подразделения были разбросаны по всей территории прибалтийских республик и Калининградской области, дислоцировались иногда по-ротно, по-взводно, а в ряде случаев отдельными разведывательными постами (особенно в частях радио- и радиотехнической разведки), поэтому часто нужна была наша помощь на месте (в согласовании с местными властями оборудования новых позиций для размещения аппаратуры, антенных полей, в решении жилищных вопросов для офицеров, выделении продовольствия из местных фондов, культобеспечении и других вопросах).

Организация бесперебойной связи с разведывательными частями и подразделениями, осуществлявшими разведку, и управление ими, организация приема разведывательных сведений от них была постоянной, можно даже сказать, ежедневной нашей заботой. Благодаря помощи со стороны начальника войск связи округа генерал-майора Зайцева, а позднее полковника Кота, работе начальника отдела связи разведуправления полковника Тресцова нам удавалось решать эту сложную для того времени задачу. Для получения разведданных использовалась проводная, радио- и радиорелейная связь.

Завершающей частью работы по организации и ведению разведки являлся сбор, учет, анализ и обработка разведывательных сведений, доклад их командующему войсками округа, начальнику штаба, члену Военного совета, в Главное разведуправление, информирование подчиненных частей, соседних округов и Балтийского флота.

Информационный отдел разведуправления, возглавлявшийся неутомимым тружеником, большим эрудитом, хорошо знавшим вооруженные силы блока НАТО, Лютиковым Виктором Кузьмичом, казалось, работал круглосуточно. В этом малочисленном по составу отделе все было четко распределено: кто-то из офицеров вел учет средств массового поражения войск НАТО, вел карт)' дислокации этих средств, составлял справки, формулировал раздел в разведывательную сводку по средствам массового поражения; другой офицер вел учет и нес ответственность за подготовку документов по ВВС и средствам ПВО; третий отвечал за сухопутные войска и т.д.; начальник отдела или старший офицер ежедневно готовил суточную разведывательную сводку; кто-то отправлялся в войска для проведения занятий. Только четкое распределение обязанностей между офицерами информационного отдела позволяло с трудом справляться с об работкой поступавших разведывательных сведений, их изучением, анализом, обобщением. Работа по сбору и обработке разведывательных сведений ежедневно сводилась к тому, чтобы, получив их из различных источников, превратить в материал для доклада командованию округа и в ГРУ ГШ. Много трудился в этом направлении старший офицер отдела полковник Авраменко.

Большой и трудоемкой являлась работа офицеров информационного отдела и отдела радио- и радиотехнической разведки по добыванию данных для учета и анализа радиоэлектронной обстановки на Северо-Европейском театре. Такие данные требовались для штаба округа и Генерального штаба. Почти постоянно работали над этим полковники Пидласый, Авраменко, подполковник Таркинский.

Особенно напряженными для офицеров информационного отдела и всего разведывательного управления были периоды, когда в вооруженных силах НАТО проводились крупные учения или маневры, за которыми необходимо было следить и докладывать о их ходе командованию округа, в ГРУ ГШ, информировать соседние округа, Балтийский флот, пограничников.

По результатам разведки натовских учений командные пункты частей радио- и радиотехнической разведки, а также наше разведуправление готовили итоговые справки-доклады командованию округа и в ГРУ ГШ.

Ежедневно офицеры информационного отдела готовили информационный обзор радио и прессы капиталистических государств. Информационный обзор докладывался в виде справки командованию округа (командующему, его заместителям, начальнику штаба, члену Военного совета, командующему ракетными войсками и артиллерией).

По просьбе и запросам начальников управлений штаба округа, начальников родов войск и служб информационный отдел готовил для них справочный материал по самым различным вопросам, касавшимся иностранных армий (по танкам, пушкам, средствам связи, мобилизационным возможностям, службе тыла и т.д.).

Для нужд округа и прежде всего командования постоянно требовалось иметь в разведуправлении обширный справочный материал, т.е. определенный банк данных. Этот банк у нас создавался в виде учета информации в журналах офицеров информационного отдела по различным разделам иностранных армий (ядерное оружие, группировки войск - сухопутных, ВВС, ВМС, ПВО, оперативное оборудование театра, органы управления и т.д.). Для памяти материал накапливался и хранился в счетно-перфорационной лаборатории, возглавлявшейся майором Громовым. В разведуправлении постоянно велись и обновлялись карты с нанесенной обстановкой по дислокации и возможному развертыванию на случай войны натовских войск, карты в любой момент могли докладываться командованию округа.

Доклады и донесения в Главное разведуправление Генерального штаба представлялись согласно табелю срочных донесений.

В порядке взаимодействия и взаимной информации наши месячные разведывательные сводки направлялись пограничникам, в разведуправление Ленинградского ВО, ГСВГ, Балтийского флота. От них мы также получали информационные документы.


Другим большим направлением работы офицеров разведывательного управления округа была организация боевой подготовки в разведывательных частях, разведывательная подготовка войск и штабов, участие в оперативной подготовке высшего офицерского звена военного округа.

Общие направления разведывательной подготовки войск и штабов и боевой подготовки разведподразделений определялись директивой командующего войсками округа. А специфические особенности подготовки специалистов каждого вида разведки отражались в отдельных документах штаба или разведывательного управления. Боевая подготовка летчиков-разведчиков и подготовка разведчиков подразделений спецназначения или специалистов радио- и радиотехнической, войсковой разведки никак не были похожи между собой. Поэтому офицеры и начальники отделов разведуправления разрабатывали для них отдельные указания, руководствуясь их программами и директивами Главного разведуправления. Главное, что учитывалось при планировании боевой подготовки в разведывательных частях, ее направленность на повышение классности специалистов, на обеспечение более результативного ведения разведки. Например, в авиационном разведывательном полку упор делался на подготовку летчиков по обнаружению на местности средств ядерного нападения, определения их координат с максимальной точностью, а специалистов радиоразведки учили более точному пеленгованию выявленных радиосредств противника и т.д. Во все разведывательные части поступали новые разведывательные комплексы радио- и радиотехнической разведки (от округа до дивизии), новые разведывательные машины для разведывательных батальонов дивизий, более совершенные самолеты, в том числе беспилотные, приборы разведки и оружие для частей спецназначения. Все это необходимо было изучать и использовать для ведения разведки. В частях организовывалась учеба и освоение новой техники, мы оказывали частям посильную помощь. Наша помощь заключалась в организации показных занятий по принципам применения новых средств, размещения их в оперативном построении войск, боевых порядках, сбора разведданных, передачи их командованию, по новым техническим образцам. С получением техники уточнялись боевые расчеты, структуры подразделений, появлялись новые специалисты, требовалось переоснащение некоторых позиций, с которых велась разведка, дооборудование командных пунктов, а в ряде случаев и некоторая передислокация подразделений. Пополнялась и совершенствовалась учебно-материальная база. Хорошими организаторами боевой подготовки зарекомендовали себя командиры частей: спецназначения - полковник Боряков Н.В., радиоразведки - полковник Машковский Б.В. и Острах И.Б., командир разведывательного батальона танковой дивизии подполковник Дорогов и др. Несколько лет подряд, по оценке московских и окружных комиссий, получали отличные оценки по боевой и политической подготовке часть спецназначения под командованием полковника Борякова Н.В., разведывательный батальон под командованием подполковника Дорогова, армейский разведывательный артиллерийский дивизион под командованием подполковника Куц.

По предписанию Главного разведуправлення начальник разведки округа должен был лично с каждой частью окружного подчинения провести тактико-специальное учение, в конце года - комплексное разведывательное учение с окружными разведывательными частями. Начальник штаба или начальник разведки армии - учение с разведчастями армейского подчинения, в дивизии - дивизионное разведучение.

Проведение разведывательных учений требовало времени, работы над их подготовкой, расхода матресурсов. Учение начиналось, как правило, с подъема части или нескольких частей по тревоге, затем выход в районы сосредоточения, ведение разведки согласно подготовленному предписанию.

При проведении учений с частями радио- и радиотехнической разведки нужно было учитывать их задействование в ведении реальной разведки. Особенно тяжело было решать в ходе учения реальные и учебные задачи при перемещении подразделений на новые позиции. При организации учения с частью спецназначения и авиационными подразделениями округа и армии требовалось много сил для обозначения противника и т.д., но учения проводились, несмотря на трудности. Хорошо и всесторонне готовились разведывательные учения с разведкой 11 гв. армии. Начальник разведки армии полковник Долгов И.А. и начальник разведки ракетных войск и артиллерии округа подполковник Холохоленко всегда были основными разработчиками и организаторами этих учений. Для отработки вопросов в ходе учений по войсковой разведке нами использовался Добровольческий учебный центр, где отрабатывались действия подразделений в разведдозоре, разведотряде, развертывались подразделения радиоразведки, инженерной, радиационной и химической разведки.

На комплексные разведучения, проводившиеся на фоне фронтовой операции, привлекались силы Балтийского флота, пограничников, подразделений войск ПВО страны. Это позволяло отрабатывать вопросы взаимодействия.

В 1974 году под руководством начальника Генерального штаба, в то время генерала армии В.Г. Куликова, было проведено командно-штабное учение по разведке и РЭБ, в котором участвовал и наш Прибалтийский военный округ (условное наименование учения "Электрон"). В ходе учения мы еще раз убедились в огромных возможностях вооруженных сил НАТО по управлению войсками и оружием, наличием у них для этого большого количества радиоэлектронных средств, без разведки и подавления которых трудно рассчитывать на победу. Учение показало нам наши слабые места в изучении радиоэлектронной обстановки на театре и недостаточно четкое взаимодействие с частями и окружной службой РЭБ.

После этого учения мы с офицерами отдела радио- и радиотехнической разведки В.М. Пидласым и П.И. Тартинским собрали необходимые материалы и разработали справку по радиоэлектронной обстановке на СЕТ применительно к нуждам округа. К нашей справке возник определенный интерес - мы направили ее в ГРУ ГШ, службу РЭБ ГШ, академию Генерального штаба, в штаб Балтийского флота, а у себя в округе при проведении разведывательных учений стали привлекать на них подразделения и службу РЭБ.

Осенью 1975 года по предписанию Генерального штаба мы в округе подготовили и провели показное учение по боевому применению части спецназначения во фронтовой наступательной операции. Показывали учение начальникам разведки и начальникам отделов специальной разведки военных округов. В ходе учения демонстрировали подготовку разведгрупп для выброски в тыл противника, переброску групп через линию фронта, выброску на парашютах, высадку с моря с использованием плавсредств Балтийского флота, управление группами в ходе фронтовой операции, перенацеливание их на выполнение новых задач, в том числе, в моменты, когда они находились еще в воздухе или на переходе морем. Я был руководителем этого учения, а командир части спецназначения полковник Боряков - основным исполнителем всех перечисленных мероприятий. Помогали нам готовить учение и офицеры ГРУ ГШ, особенно в части, касающейся обеспечения радиосредствами.

Наравне с офицерами оперативного управления наши офицеры принимали участие в подготовке и проведении командно-штабных и войсковых учений, отрабатывая документы, касающиеся противника и организации разведки. На сборах с руководящим составом округа мы читали лекции и проводили групповые упражнения по организации, вооружению, технике, тактике и оперативному искусству иностранных армий, прежде всего армий, входящих в блок НАТО, по оперативному оборудованию Западного и Северо-Западного театров военных действий, возможным вариантам развязывания войны, по взглядам натовского руководства и возможному развертыванию их войск в предвоенный период и с началом боевых действий. Лекции и сообщения по этой тематике всегда слушались с особым интересом, мы их обычно преподносили со схемами, снимками, диафильмами. На полигонах и учебных центрах дивизий демонстрировались средства ядерного нападения иностранных армий и другая боевая техника, выполненные в виде макетов в натуральную величину (Добровольческий учебный центр, Калининград, Таллинн).

Для таких сборов мы также готовили занятия и лекции по принципам организации и ведения разведки в дивизии, армии, фронте, по боевому применению имеющейся и поступающей разведывательной техники. Вместе с командованием и штабом округа мы были участниками командно-штабных учений, которые проводило Министерство обороны и Генеральный штаб. Такие мероприятия требовали максимального напряжения при выработке командованием решений и при докладах Министру обороны СССР, начальнику Генерального штаба. Не будем кривить душой, все мы волновались перед такими докладами, но по-разному. Один волновался, думая о деле, другой - о себе лично, как бы понравиться начальству. Пусть простят меня офицеры, читающие эти строки,- было и такое. Вот пример. Докладывали министру обороны маршалу Гречко в Вюнсдорфе (ГДР), куда нас доставили на самолете. Я, как начальник разведки, должен докладывать первым. Мой сосед - тоже начальник управления - глотает какие-то таблетки и предлагает их мне: "Хорошо помогает, успокаивает", я ему в ответ: "Мне не нужно, я готов к докладу". Он мне: "Что ты, главное не доклад, а чтобы пронесло". Не буду называть фамилию этого офицера, он достиг очень большого воинского звания и большой должности, не хочу ставить его в неудобное положение. Докладывать Гречко было несложно, он не вникал в мелочи, хотел видеть главное. Если главное было в норме, то доклад проходил спокойно.

Доклад начальника разведки на оперативных и стратегических учениях являлся заключительным этапом работы разведывательных органов и всего коллектива разведывательного управления. К докладу всегда готовились кар ты с группировкой противостоящего противника и необходимыми расчетами, план разведки на карте и текстуальный. Доклад обычно включал несколько пунктов, излагавшихся в следующей последовательности: общий характер действий противника перед фронтом и соседними фронтами (перед флотом), его группировка средств массового поражения, ПВО, ВВС, сухопутных войск, сил флота, время начала развертывания войны (боевых действий) и выводы по возможному характеру действий противника, основные задачи разведки и намечаемые мероприятия по их выполнению.

Каждую минуту начальник разведки при докладе должен суметь извлечь из подготовленного материала самое важное и нужное, быстро облечь свою мысль в доступную для понимания форму, причем надо постоянно следить, чтобы мысли шли в известном порядке, необходимом для правильной компоновки картины подготовки и начала боевых действий. Определения нужно формулировать кратко, точно и просто. Каждую минуту начальник разведки должен помнить, что он строго ограничен во времени. По опыту проведенных учений, начальнику разведки фронта обычно давалось на доклад не более 20-25 минут.

При докладах большим начальникам случались и курьезные моменты. Докладывал я по учению начальнику Генерального штаба генералу армии Куликову. Доклад прошел нормально, но он что-то захотел уточнить о взаимодействии нашего фронта с Балтийским флотом и спрашивает меня: "Знаете ли Вы лично начальника разведки флота, назовите его звание и фамилию". Я назвал не только его звание и фамилию, но и его калининградский домашний адрес. Куликов рассмеялся и добавил: "Думаю, что взаимодействие между фронтом и флотом имеется", и на этом вопрос был исчерпан. Начальником разведки Балтийского флота в то время был контр-адмирал Румянцев Александр Александрович, замечательный офицер и товарищ, с которым мы действительно поддерживали хорошие отношения.

По мнению моих товарищей по службе в разведке, в 70-е годы, когда начальником Генерального штаба был генерал армии В.Г.Куликов, разведка находилась на подъеме. Разрабатывалась и поступала в части новая разведывательная техника, Генеральный штаб провел в ряде приграничных военных округов и группах войск разведывательные учения (Прибалтийский, Одесский ВО, ГСВГ), на разбор которых приглашались начальники штабов и начальники разведки военных округов. После окончания учений в округа поступал обобщенный материал по разведывательным учениям. Все это будировало разведывательную деятельность на местах; командующие, начальники штабов, члены военных советов активнее уделяли внимание разведке.

В послевоенный период пришлось участвовать во многих учениях, слушать доклады начальников разведки разных уровней (дивизии, армии, округа), принимать участие в совещаниях, посвященных разведке, и по мере удаления во времени от войны организации разведки уделялось все меньше и меньше внимания, развитие разведки отставало от совершенствования средств поражения. Командующие армиями, округами, слушая начальников разведки на учениях, как правило, ограничиваются заслушиванием выводов о противнике и не интересуются или мало интересуются, не вникают в главный вопрос разведки - ее организации. В то время как военачальники, прошедшие школу войны, всегда интересовались, прежде всего, как организована разведка. Мне пришлось быть свидетелем, как знаменитый командир Великой Отечественной войны Маршал Советского Союза В.И.Чуйков слушал доклад начальника разведки Ленинградского военного округа генерала В.П.Ходаковского именно по организации разведки. Чуйков до скрупулезности интересовался, как организована разведка того или иного вида, какие силы задействованы, как организовано взаимодействие между отдельными разведорганами и т.д. Виктор Петрович Ходаковский после часового доклада вышел от Чуйкова мокрым от пота. Все вопросы маршала и его замечания были правильными. Чуйков знал, что добыть на войне разведданные - это выиграть предстоящий бой или сражение.

Другой пример. Главнокомандующий ГСВГ генерал армии М.В. Захаров на дивизионном учении с 19 мсд, стоя в траншее, в течение полутора часов слушал доклад начальника разведки дивизии по организации разведки в предвидении наступления. Захаров интересовался, как организована система наблюдения войсковых, артиллерийских, инженерных НП, где и как действуют поисковые группы и почему именно в этих пунктах, куда именно в тыл противника засланы разведгруппы и с какими задачами, в каких направлениях планируется направить разведдозоры и разведотряды, как и где организован прием данных с борта самолета-разведчика и др. Я стоял рядом и все это слышал.

В заключение беседы с начальником разведки дивизии генерал армии М.В. Захаров сказал примерно следующее: "Вы, разведчики, организуйте разведку, добудьте данные о противнике, а выводы о возможном характере его действий мы, командиры, сделаем сами. Конечно же, делать выводы Вам тоже не возбраняется. Главное - организация разведки". Примерно то же о разведке он сказал и на разборе этого войскового учения. Прислушаться к опыту командиров и командующих, прошедших горнило Великой Отечественной войны, не мешало бы и современным командирам, и нам, офицерам-разведчикам. Организация разведки - это не простой вопрос. При завершении одного из командно-штабных учений штаб ПрибВО, игравший за фронт, вызвали в Москву в Генеральный штаб. Заслушал нас начальник Генерального штаба генерал армии В.Г. Куликов. Как обычно, я повесил две карты: с группировкой и замыслом противника и приложение к плану разведки. Доложив о противнике, хотел коротко доложить об организации разведки. Куликов меня прервал и предложил об организации разведки доложить начальнику штаба генерал-лейтенанту Терещенко Михаилу Никитовичу. Терещенко, пользуясь отработанной картой, хорошо доложил основные мероприятия по организации разведки. Тогда Куликов потребовал письменный план разведки. Я положил его перед ним на стол, он минут 5-10 полистал его и остался удовлетворенным. Куликов уже знал, что многие командующие и начальники мало уделяют внимания организации разведки, поэтому нас "допрашивал" с пристрастием. И мы с честью выдержали "экзамен". Докладами были удовлетворены начальник Генерального штаба генерал армии В.Г. Куликов, начальник ГРУ ГШ генерал армии П.И. Ивашутин, командующий войсками округа генерал армии А.М. Майоров.

Графический план разведки или приложение к плану на карте разрабатывал и лично исполнял обычно начальник 1 -го отдела разведуправления полковник Гулевич Петр Дмитриевич. Он наносил на карту положение противника и разведывательные органы фронта принятыми условными знаками, но тональностью карандашных линий, штриховкой, размерами условных знаков умел в какой-то мере передать динамику действий разведывательных органов, их стремительность, обозначенную линиями передвижения. Его план разведки на карте как бы оживал. Наглядно видны были полеты самолетов-разведчиков, участки, намеченные для фотографирования, как горох рассыпанные по карте и подкрашенные разными цветами разведгруппы спецназначения, пеленгаторы и радиотехнические станции с обозначенными рубежами их возможностей. Все эти условные знаки как бы обретали живую душу, за ними видны были разведчики различных видов разведки. С такой картой можно было докладывать уверенно и Министру обороны, и начальнику Генерального штаба.

Еще одна сфера деятельности начальника разведки и офицеров разведуправления, требовавшая повседневного внимания,- это поддержание воинской дисциплины. Командование округа шло нам всегда навстречу по вопросам приоритета и возможности подбора офицеров, сержантов и солдат для разведки из числа ресурсов, поступающих в округ. Наши части поэтому были более боеготовыми, более дисциплинированными по сравнению с другими войсками. Но это достигалось только повседневной работой коллектива офицеров разведуправления и частей. Начальник разведки округа, как любой командир дивизии, отвечал за состояние своих частей буквально по всем вопросам. Да, случались и у нас в разведке факты нарушения дисциплины, упущения в ведении практической разведки, промахи в службе войск, но мы, как и другие командиры, стремились исправлять недоработки.

За многочисленными текущими делами нельзя было забывать о продвижении офицеров по слу

Наши рекомендации