Е августа 2530-го года по военному календарю

Фордж открыл глаза и посмотрел вверх, на солнце. Затем зажмурился и попытался восстановить ход событий, из-за которых он очутился здесь. Поблизости не было слышно ни звука, но вдалеке раздавалось гулкое эхо. Фордж снова открыл глаза и неожиданно для себя понял, что свет исходит вовсе не от солнца, а от единственной электрической лампочки, кое-как держащейся на бетонном перекрытии потолка. Он сел и заметил железную решётку.

— Чёрт! Да я в кутузке! - Он лёг обратно на спину и во второй раз закрыл глаза.

— А ты умён! — охранник зашёл в камеру и достал блокнот. — На выход, сержант, у тебя посетитель.

Фордж собрался было остаться в текущем положении, но когда военному его склада ума говорят, чтобы тот встал, он выполняет приказ прежде, чем успевает сообразить, что к чему.

— Чёрт, — повторил он. Сержант выглядел неважно, одет был по-граждански и, скорее всего, оказался в военной тюрьме. На него нахлынули воспоминания о ночке накануне, и текущее положение показалось Форджу роскошным по сравнению с трудностями и болью вчерашнего дня.

— Адмирал! Адмирал Коул, сэр! — Фордж выпрямился и встал по стойке “смирно”. Будучи в штатском, он чувствовал себя чуть ли не голым, что было вполне понятно.

— Сержант Фордж, вольно.

Коул осмотрел его с головы до ног, и Форджу не составило труда догадаться, что он крупно влип. "На ковре у адмирала, и не абы какого, а у самого Коула". Вся карьера Форджа промелькнула у него перед глазами: он попал на службу прямо со школьной скамьи. Его отец был в действующей армии, служил и отец его отца. Однажды дед сказал Форджу, что профессия военного в их роде передаётся от отца к сыну ещё со времён Второй Мировой. Это было у него в крови. Фордж начал свой путь с работы военного научно-технического специалиста на Марсе и отличился во время стычек с мятежниками на Эпсилон Эридана IV, но розыск беглецов был ему не по душе, и он ухватился за возможность быть прикомандированным в Форт Маршалл. Коул быстро прервал его мысли.

— Сержант! Потребовалось трое, чтоб оттащить вас от того мужчины прошлой ночью. Он хочет выдвинуть против вас обвинение в нападении. Можете ли вы назвать хоть одну причину, почему я не должен отправить вас в исправительную колонию «Фобос» прямо сейчас?

— Сэр, могу ли я говорить откровенно?

— Ну, обычно вам не требуется разрешение, чтобы говорить и делать всё, что вам будет угодно. Впрочем, продолжайте, сержант.

— Сэр, этот пьянчуга…

Коул перебил его:

— “Этот пьянчуга” – лейтенант Проссер. Он напал на старшего офицера. Офицер мёртв. Дошло до вас или нет?

— Лейтенант Проссер… Да, хорошо. Так вот, сэр. Я только побеседовал с ним на тему того, что если девушка говорит “нет”, это действительно означает “нет”.

Коул, как и следовало ожидать, не удивился.

— И что же, для разговора вам потребовались кулаки, сержант?

— Он плохо слушал меня, сэр.

Коул вздохнул.

— К счастью для вас, сержант, вовремя нашёлся свидетель, который подтвердил ваши слова. Анализ ДНК это также подтверждает. Пока мы говорим, против лейтенанта Проссера уже наверняка было выдвинуто обвинение. В своём заявлении девушка называет вас героем и говорит, что вы спасли ей жизнь.

Фордж задумался. То, что он пропал, абсолютно ясно, но этот больной ублюдок должен понести соответствующее наказание.

— Она в порядке, сэр?

Впервые за всё время их разговора Коул улыбнулся.

— С ней всё будет нормально, сержант. Дело в том, что я ищу добровольца, который мог бы возглавить отряд во враждебную среду. С очень опасной миссией. Нет ли у вас кого подходящего на примете? Я бы не задумываясь дал добро.

Фордж понял, куда он клонит.

— Полагаю, я вполне сгожусь, сэр.

Коул снова расплылся в улыбке.

— Я тоже так думаю. Я доложу о пополнении на «Дух Огня» капитану Каттеру. Настолько быстро, насколько это будет возможным. И да, Фордж…

— Да, сэр?

— Вы хороший отец.

Коул повернулся, чтобы уйти. Каттер отдал ему честь и затем снова сел на койку, уставившись в пол.

— «Дух Чёрт Бы Его Побрал Огня». Каттер. Чёрт.

БЫКА ЗА РОГА

Каттер взошёл на мостик и осмотрелся.

Палуба была освещена неестественным враждебным светом, отражающимся от границ гиперпространства и внешней обшивки корабля. Гигантский «Дух Огня» безмятежно растянулся в этом странном море. Задание, на выполнение которого был направлен корабль, было очень даже специфичным: “рандеву” с «Пророчеством» и присоединение к флотилии, направляющейся к Харвесту. Капитану всегда нравилось это слово. А особенно сильно с шестого класса, когда он правильно написал его на орфографическом диктанте у миссис Эш. Он бессознательно повторил его вслух. Появилась голограмма Серины.

— «Пророчество» – хороший корабль. Он мог бы стать вашим, если бы вы приняли командование, — саркастически заметила она, настолько громко, что Блейк поднял глаза от консоли.

— Я доволен тем местом, что имею, Серина, — парировал Каттер.

И он не соврал. «Дух Огня» являлся самым большим боевым кораблём во флотилии, и, хотя он не был самым быстрым и не мог похвастаться лучшим вооружением или хорошо обученным для ведения военных действий экипажем, он поистине был кораблём, какому любой из капитанов был бы несказанно рад. «Дух Огня» имел запасы воды, еды и топлива и большую площадку для высадки десанта. И, что имело наиважнейшее значение для Каттера, корабль был прикреплён к Ричу, а значит, в большинстве случаев не принимал участия в дальних рейдах.

Капитан подумал о своей дочери, размышляя: “Не пишет ли она орфографический диктант прямо сейчас?” Мысленно перейдя к вопросу о командовании «Пророчеством», Каттер отметил, что его шансы на новое, столь же престижное предложение невелики. Он уже успел получить немало сплетен об эффекте, который произвёл его поступок. Но выбор дался капитану легко, и он ни о чём не жалел.

— Приветик! Корабельный ИИ снова с вами! — Cерина облетела палубу и вернулась обратно на мостик. — А знаете, может, оно и к лучшему. Мне пришлось бы привыкать к новому капитану, впрочем, как и ему ко мне, а я только приспособилась к вам.

— Спасибо, Серина, я подумаю над этим. Как обстановка?

ИИ могла частенько действовать на нервы, и она это знала. Главнейшей обязанностью Серины было управлять кораблём, но иногда её легкомысленный характер выходил на передний план. В такие моменты Каттер всерьёз задумывался о том, что он вполне мог бы обойтись и без всяких ИИ.

— Взяли быка за рога, сэр! Выйдем из пространства скольжения через тридцать два часа двенадцать минут. Профессор Андерс требует другое улучшенное помещение и настаивает на встрече с вами. Видимо, она считает, что вы знаете планировку корабля лучше, чем я, потому что я сказала ей, что…

— Мистер Блейк, пожалуйста, встретьте нашего гостя. Мне нужно присматривать за мостиком, — перебил её Каттер.

Блейк осмотрел большой пустующий мостик. Лейтенант Грин, прищурившись, вглядывался в пульт управления. Он готов был поспорить, что Серина самодовольно смотрит на него.

— Да, сэр! — рявкнул Блейк, уже подходя к двери. "Будь я на «Пророчестве», никогда не стал бы нянчиться со штатскими", — подумал он. Серина взяла паузу, дожидаясь, пока Блейк уйдёт.

— Итак, капитан, так что же, по вашему мнению, на самом деле означает фраза “взять быка за рога”?

Каттер опустился в кресло и облокотился на спинку. Взгляд капитана остановился на пустом месте, где до этого располагался Блейк, и он мысленно перенёсся в те дни, когда был ещё лейтенантом. Его отец приложил немало усилий, чтобы он поступил в университет, и пришёл в ярость, когда единственный сын подписал договор с ККОН на распределение в корпус материально-технического снабжения действующей армии. Крайняя степень бешенства наступила, когда Джеймс подал документы в лётное училище. "Делать тебе больше нечего, кроме как водителем грузовика работать” — Каттеру казалось, что эхо этого выкрика доносится до него даже сейчас, сквозь время и пространство. Пилотирование колониальных кораблей было очень скучной работой. Однако неоценимый опыт, который он получил, и, наконец, назначение Каттера на должность в Глазго, колонию грузовых судов, того стоили. В этой работёнке не было ничего особенного, но он ответственно выполнял свои обязанности, и, после подавления восстания в системе Эпсилон Эридана, его личность привлекла внимание ККОН.

Поток сознания вернулся к отцу и примирительным словам, которые он сказал впоследствии, когда они вдвоём (Джеймс в качестве новоиспечённого капитана) впервые взошли на борт «Духа Огня»:

— Думаю, тебе следует знать. Твоя мама гордилась бы тобой, — вот и всё, что он сказал. Но Каттеру было достаточно.

Он вздохнул.

— Серина, это значит, что завтра у нас будет тяжёлый день.