Погоня и ее последствия. Мы хотим напомнить вам, что данная рукопись защищена авторским правом а это означает

Мы хотим напомнить вам, что данная рукопись защищена авторским правом а это означает, что любое копирование и распространение рукописи без ведома автора запрещено и может преследоваться законом об авторском праве. Мы надеемся на вашу честность и совесть а так же желаем вам приятного чтения.

Энохиан

Часть первая

По ту сторону вечности

Переезд, школа, Тейт

Не знаю, почему люди думают, что, если они сорвутся с насиженного места и уедут куда глаза глядят, то их проблемы останутся позади. Такой логикой обладала моя мама, и я не решалась ей перечить просто потому, что не хотела говорить правды. А правда была простой: если все дерьмово, то в новом месте дерьма не уменьшится. Такова была моя жизненная философия и она полностью себя оправдывала.
Лично в моей жизни дерьма стало только больше, особенно после того, как мы переехали в Богом забытый городок в горах Вирджинии. По дороге из Лос-Анжелеса мама мне весь мозг выела о том, как нам хорошо будет там. Какие милые там жители, знающие каждую собаку в лицо и способные рассказать всю ее биографию, начиная с рождения и заканчивая смертью, какие красивые там пейзажи, какие милые дома и так далее, и тому подобное. Ее совершенно не пугало то, что на роботу нужно будет ехать около двух часов и проводить там туеву кучу времени, ее не смущало то, что она переводит меня в другую школу прямо в середине учебного года. и это при том, что я в выпускном классе, ей даже нравилось, что этот мерзкий городишко настолько мал, что в нем всего пара магазинов, один светофор и старая забегаловка, в которой ничего, кроме тараканов, не увидишь (причем, я искренне надеялась, что не их подают у них в качестве коронного блюда). Но к чему детали, если жизнь так “прекрасна”?
Уже завтра мне предстоял первый день в новой школе, и это никак не добавляло мне оптимизма. Мои вещи были распиханы по коробкам, и я потратила весь вечер на то, чтобы найти хоть что-то приличное в своем гардеробе. Климат в этом месте был своеобразным, и ни один метеорологический центр не сообщал о погоде на завтра, поэтому приходилось угадывать и шаманить. Я решила, что надену свои любимые кеды, простые джинсы и темно-синюю кофту, а там будь что будет. В конце концов, я не была одной из тех, кто любит производить впечатление на людей.
В дверь моей комнаты кто-то осторожно постучал, и я пробормотала, что мама может войти. Правда, ей это удалось с трудом, так как моя маленькая комнатенка с темно-зелеными стенами была почти полностью завалена нераспакованными коробками, и поэтому даже открыть дверь было нелегко.
— Ну, как ты? — спросила мама, улыбаясь и осторожно отодвигая ногой коробку с каким-то барахлом. — Готова к школе?
— Если я скажу “нет”, мне можно будет остаться дома? — спросила я, приподняв одну бровь.
Мама усмехнулась.
— Не-а.
— Так и знала, — с досадой ответила я.
Мама присела на краешек моей кровати и посадила меня рядом, словно мне все еще было пять лет. Хотя, она никогда не опекала меня слишком сильно, ведь в нашей семье было слишком много странностей, которые не позволяли ей делать этого. Особенно после смерти моего брата. Когда Калеб разбился на машине, она слишком сильно изменилась и погрузилась в свое горе. Мы долгое время пытались справиться с этим, но все катилось к чертям. Я изо всех сил старалась быть примерной дочерью, но для мамы это было не так уж и важно. Она день и ночь пропадала на работе, и за два года я практически привыкла уходить и возвращаться в пустой дом. Я понимала, что ей больно смотреть на стены нашего старого дома и вспоминать его. Я понимала, что ей больно, так как чувствовала то же самое, но я не верила, что переезд сюда что-то изменит. От боли невозможно убежать, так же как и от воспоминаний о ком-то.
— Мэри, — вздохнула мама, будто прочитала мои мысли. — Я понимаю, что для тебя все это тяжелое испытание, но я надеюсь, что ты понимаешь, почему мы должны были уехать. Дело не только в Калебе.
Я хмуро взглянула на маму. Да, я слишком хорошо все это понимала, так как была главной проблемой и неотрывной частью наших бед.
— Думаешь, они не найдут нас здесь? — спросила я, рассматривая свои неаккуратные, коротко стриженые ногти на бледных руках.
Мама обняла меня за плечи, думая или надеясь, что мне страшно. Но это было не так. Я никогда не чувствовала страха.
— Я надеюсь, что они оставят нас в покое, — проговорила мама, и я почувствовала, как она задрожала. — Я не позволю им забрать и тебя.
У каждой семьи есть свои секреты. У кого-то они незначительные, а у кого-то посерьезней, но они есть всегда. Мы не были исключением, и наши тайны были куда более опасными, чем у многих. Смерть Калеба была не единственным, что вышвырнуло нас из родного города. Но об этом я старалась не думать, даже находясь одна.
— Все будет хорошо, — слишком бодро сказала мама и встала на ноги. — Мы справимся. Всегда справлялись.
Я выдавила из себя фальшивую улыбку, но мама удовлетворилась и ею. Пожелав мне спокойной ночи, она пошла к себе, оставив меня в смятении. Но я не желала, чтобы призраки прошлого нависали надо мной, и поэтому решила, что душ – это хороший способ хоть немного расслабиться.
Стоя босыми ногами на кафельном полу, полчаса спустя, я смотрела на себя в запотевшее зеркало. Я никогда не могла сказать наверняка, красива я или нет. Наверное, это что-то среднее между тем и другим. У меня были светло-карие глаза, лицо с полными щеками и аккуратные губы и нос. Волосы у меня были рыжевато-каштановыми и они часто любили торчать в разные стороны. Красивой фигурой я не отличалась, но все могло быть и хуже. По крайней мере, я себя так утешала.
А впрочем, моя внешность никогда особенно сильно меня не заботила. Я не стремилась быть мисс-популярность или нравиться всем и каждому. Я была такой, какая есть, и меня это устраивало.

Хуже первого дня в школе может быть только первый день в школе, когда ты новичок в слишком маленьком городе. Стоило мне войти в коридор, класс или хотя бы появиться на парковке, как все тут же пялились на меня. Поэтому большую часть дня я проходила с низко опущенной головой и в наушниках.
Сама школа была довольно маленькой. Классы были почти полностью заполнены, но пока что мне везло, и я умудрялась занять пустующие места почти в самом конце класса. Сама программа была немного отстающей, и поэтому для меня не составило труда сразу же понять, о чем идет речь на истории и литературе.
На перемене перед английским я стояла у своего шкафчика, когда заметила какого-то парня. Он слишком резко выделялся из толпы провинциальных школьников и именно поэтому привлек мое внимание. Идя по коридору, он не привлекал внимания учащихся, по крайней мере, не всех. Некоторые девочки с благоговением посматривали на него, и я не винила их в этом. Светлые волосы, отливающие серебром и немного вьющиеся на кончиках, были мокрыми после дождя, его кожа была бледной, черты лица красивыми и тонкими, а большие темно-серые глаза напоминали грозовое небо. Он был высоким и изящным, словно дикий зверь. Я видела немало красивых парней, но в этом было что-то необычное. Он шел по коридору с непроницаемым лицом и выглядел куда более эффектно, чем его сверстники. На ходу расстегивая черное пальто-пиджак, он шел прямо ко мне. Мне показалось, что я оказалась в каком-то фильме, так как эта сцена отражалась в моей голове, словно в замедленной съемке. Может, где-то неподалеку спрятались камеры, и тут просто решили снять какую-то рекламу? Если так, то я надеялась не попасть в кадр со своей отвисшей до пола челюстью.
Застыв, словно дура, я смотрела, как парень подошел прямо ко мне, но очень быстро сообразила, что он шел не ко мне, а к своему шкафчику, который соседствовал с моим. Сняв пальто, парень остался в серой кофте. Он стал доставать учебники, а я поспешно отвернулась, не желая быть замеченной, хотя и стояла всего в шаге от него. Все, чего мне сейчас хотелось, это сбежать от него, ведь я до ужаса боялась показаться глупой, даже ничего не говоря. Смущало уже то, что чужое мнение было вообще важно для меня. Плохой признак.
— Эй, Тейт, — позвал чей-то мелодичный голос, и я искоса глянула в том направлении, откуда он доносился. Парень тоже посмотрел туда же.
Высокая и стройная блондинка с идеальным загаром и большими голубыми глазами спешила прямо к нам. Она была симпатичной, но, так как я жила в Лос-Анжелесе, я видела девушек и покрасивее. В нашей школе каждая пятая была моделью. Но в этом маленьком городке наверняка именно эта девчонка считалась первой красавицей.
Она была одета в коротенькую юбочку и топик, несмотря на то, что сейчас было не так уж и жарко. Ее высокие сапоги смотрелись вызывающе, но нельзя было сказать, что ей не идет. Яркий макияж подчеркивал пухлые губы и голубые глаза. У меня она вызывала ассоциацию с сельским вариантом Барби.
— Я тебе кое-что принесла, — сладко улыбнувшись, проговорила девушка.
Я не видела лица Тейта, так как он стоял ко мне спиной, но что-то подсказывало мне, что он не так уж и рад ей.
— Неужели? — спросил парень с ноткой сарказма в голосе. Но блондинка его, похоже, и не заметила.
— Ты ведь знаешь, что я член городского комитета по организационным вопросам, — проговорила девушка таким тоном, будто она была очень горда тем, что может что-то устраивать в этом городишке. Надо же, какая честь. — И совсем скоро мы устраиваем бал в честь последнего дня осени. Там соберутся только лучшие из лучших нашего города, и я подумала, что тебе будет интересно.
Девушка протянула парню конверт из оранжевой бумаги с какими-то нелепыми листочками.
— Это приглашение на двоих, — пояснила она, обворожительно улыбнувшись.- Ты можешь прийти сам или позвать с собой кого-то.
Парень словно нехотя взял конверт. Думаю, он, как и я, догадывался о том, кого в ожиданиях блондинки стоило бы позвать. Я сама не заметила, как усмехнулась, но, к сожалению, это заметила блондинка. Ее глаза опасно сверкнули, и она критически оглядела меня с ног до головы. Я почти мгновенно поняла, какого она мнения обо мне и моей одежде.
— Ты что-то забыла? — спросила она через плечо Тейта.
Теперь обернулся и парень, и я прокляла все на свете, когда он впервые посмотрел на меня. Наверное, до этого момента он и не замечал меня, хотя я и стояла совсем близко, но теперь его пристальный взгляд заставил меня покраснеть. Хотя, в этом взгляде не было даже капли заинтересованности или каких-либо других эмоций. Тейт смотрел на меня, как на пустое место.
— Нет,- сухо ответила я и захлопнула свой шкафчик, намереваясь уйти как можно быстрее.
Но, похоже, у блондинки были другие планы на мой счет. Я знала таких, как она. Они часто любят травить одиночек вроде меня. Ну, разве бывает школа без высокомерных сук и тех, кого они постоянно унижают? Вот, правда, в прошлой школе со мной такого не было. Любой знал, что со мной опасно связываться, так как в пятом классе я сломала одному мальчишке нос. И это было далеко не единственным, на что я была способна.
— Ты новенькая, — проговорила блондинка, задумчиво приложив алый ноготь к губам.
Я скрестила руки на груди, с вызовом посмотрев на нее и стараясь игнорировать взгляд Тейта.
— И что с того?
— Откуда ты приехала? — проигнорировав мой вопрос, спросила блондинка с обманчивой любезностью.
— Из Лос-Анжелеса.
Блондинка рассмеялась.
— Лос-Анжелеса? — переспросила она. — Врешь! У тебя такой вид, будто ты годами спала в гробу, а в Лос-Анжелесе все загорелые.
Я хмыкнула. На самом деле мне нравилась моя бледность, и я намеренно не загорала, но доказывать что-то этой стервозине я не собиралась.
— Уж лучше гроб, чем пожизненный солярий, — хмыкнула я, и насмешливая ухмылка тут же сползла с лица блондиночки. Похоже, она не привыкла получать отпор. Теперь, если она намеревалась и дальше доставать меня, ей придется привыкнуть, что я не одна из тех терпеливых девочек, которые могут промолчать и уйти.
Краем глаза я заметила, как Тейт усмехнулся, безучастно следя за нашей перепалкой. Джентльмен, ничего не скажешь. Барби взглянула на предмет своего обожания, и в ее глазах полыхнула ярость. Как это, ее унижают при таком парне? Ай-яй-яй.
— Послушай, детка, — прошипела она, наклонившись прямо ко мне и ткнув мне указательным пальцем в грудь. – Может, ты пока еще не врубилась, но у нас тут маленькое общество и выскочек тут не любят.
Я посмотрела сначала на ее палец, а потом на нее. В голове тут же вспыхнули сотни вариантов того, что я могла бы сделать с ее пальцем. Лучшим из них было сломать его и сунуть в одно очень неприятное для блондинки место.
— Но тебя же терпят, — беззаботным тоном проговорила я.
Стервозная Барби чуть было не задохнулась от злобы, но в этот момент прозвенел звонок и она, резко развернувшись, ушла восвояси. Я покачала головой и решительно направилась в ту сторону, где должен был быть класс английского.
— Зря ты так, — неожиданно рядом со мной вырос Тейт, и я чуть было не подпрыгнула на месте. — Мэйси довольно влиятельная особа в этой школе.
Я искоса взглянула на парня. Он что, серьезно?
— Думаешь, я испугаюсь какой-то Барби? — презрительно спросила я.
Тейт взглянул на меня своими серыми глазами, и я чуть было не споткнулась. Теперь он смотрел внимательно. Проницательно. Даже слишком. Будто мог видеть все, что было у меня на уме. Этого еще не хватало.
— Будь ты умной, ты бы так и поступила, — безразлично ответил он и свернул к классу английского.
Я вошла следом за парнем и увидела, что класс практически полностью полон. За день я более менее привыкла к заинтересованным взглядам своих новых одноклассников и поэтому не обратила на них внимания. Больше меня волновало то, что именно Тейт занял последнюю свободную парту у окна в самом конце класса, и единственное свободное место было рядом с ним.
Парень спокойно выложил на стол свой учебник и тетрадь, а затем уставился в окно. За неимением выбора, я прошла через весь ряд и остановилась у его парты, но как только я положила свой учебник на стол, он тут же взглянул на меня скептическим взглядом.
— Ты что делаешь? — спросил он, слегка поднимая кончик левой брови.
Я непонимающе взглянула на него.
— О чем ты?
— Кто тебе сказал, что ты можешь сесть со мной? – так, будто я была умственно отсталой, спросил Тейт.
Он говорил тихим, низким голосом, который был приятным, но одновременно угрожающим. И кто сказал вам, что люди в провинции добрее, чем в мегаполисах? Это явно миф для туристов.
— В классе нет свободных мест, — многозначительно обведя взглядом забитый учениками класс, сказала я.
Но Тейта это не волновало.
— Сядь к кому-то третей, на пол, да хоть на колени к учителю, но не за мою парту.
Ни фига себе. Я, конечно, тоже не любитель соседей по парте, но не настолько же. У него явно какие-то проблемы с психикой. Я чувствовала, как у меня трясутся руки, а внутри все сжимается. Так было всегда, когда мне приходилось общаться с теми, кого я совершенно не знаю, хотя внешне я и была спокойна.
— Знаешь, что? — спросила я, демонстративно садясь за его парту. — Потерпишь.
Учитель зашел в класс и поприветствовал учеников.
— Ты можешь пожалеть о своей дерзости, — зловеще прошептал Тейт почти у самого моего уха.
Я постаралась придать своему лицу самое спокойное выражение, на какое только была способна.
— Неужели?
Тейт улыбнулся едва заметной улыбкой дьявола, приподняв всего один уголок губ, а затем его рука взметнулась вверх, привлекая внимание учителя. У меня в животе все скрутилось от неприятного предчувствия.
— Да, Тейт? — немного удивленно спросил учитель.
— Мистер Форд, — с ангельским видом проговорил Тейт. — У нас в классе новенькая, и я уверен, что многим будет интересно, если она немного расскажет о себе.
Я замерла, словно громом пораженная. Все ученики повернулись в нашу сторону и уставились на меня так, словно я была дикой зверушкой в зоопарке. Мысленно я уже видела, как расчленяю тело Тейта.
— Да, пожалуй, мы можем себе позволить выделить на это немного времени, .- дружелюбно улыбнувшись, сказал мистер Форд. Он казался приятным пожилым мужчиной в аккуратном костюме, с пивным животом и седыми волосами. — Прошу, выходи, дорогая.
Я словно приросла к месту, но тут Тейт подтолкнул меня локтем в бок и, подмигнув мне, снова дьявольски улыбнулся. Бросив на него убийственный взгляд, я встала и прошла по ряду к доске с видом приговоренного к смерти узника Тауэра.
Встав у доски, я заметила, как Тейт поднял в воздух два больших пальца с нахальной улыбкой. Мне захотелось показать ему ответный жест, но думаю преподаватель этого не оценил бы.
— Ну, — взяв себя в руки, пробормотала я. — Меня зовут Мэри Озборн. Я из Лос-Анжелеса.
Пожалуй, это все, что им нужно знать обо мне. В конце концов, я всю жизнь прожила в тени и вполне была довольна этим. Излишнее внимание со стороны людей меня раздражало.
— А почему вы переехали из Лос-Анжелеса в нашу глушь? — спросил парень, сидящий за второй партой во втором ряду. Он был брюнетом с грубоватыми, но вполне симпатичными чертами лица. Его вопрос не звучал грубо или надменно, скорее, в нем сквозило искреннее любопытство.
Я мысленно подбирала нужный ответ. Я хотела, чтобы в нем была доля правды.
— Маме захотелось более спокойной жизни, и ваш город показался ей подходящим для этого, — ответила я, сосредоточившись только на этом парне. Не знаю, почему, но его вид казался мне куда более дружелюбным, чем у других, и поэтому говорить было легче. Парень улыбнулся мне, и я даже выдавила из себя ответную улыбку.
— Ну, это уж точно, — сказал он. — У нас тут никогда ничего не случается.
Что же, я надеялась, что так оно и есть, ведь за последние несколько лет с нами случалось черт знает что.
Еще немного времени я отвечала на вопросы ребят, и в основном они были о Лос-Анжелесе, поэтому было не так сложно. Парень, который понравился мне больше других, будто знал, что нужно спрашивать, чтобы не загонять меня в тупик, а когда время вышло, он ободряюще мне улыбнулся.
Вернувшись на свое место, я чувствовала себя не так плохо, как ожидала, хотя у меня по-прежнему тряслись руки. Тейт, сделав непроницаемый вид, слушал объяснения учителя, а я остаток урока планировала свою месть. Когда прозвенел звонок, в моей голове очень отчетливо закрепилась картинка, на которой Тейт был с пулей промеж глаз.

Дождь лили, словно из ведра, и я позавидовала тем, у кого были свои машины. У меня такой роскоши не было, поэтому приходилось ходить пешком. Идя через парковку, я низко опустила голову, чтобы капли не попадали в лицо. Неожиданно позади меня раздался громкий гудок машины, и, подскочив, я обернулась.
Это был тот самый парень, который показался мне милым на уроках английского. Он сидел в новеньком «Ниссане». Вид у него был немного самодовольный, когда он увидел, как я промокла. Открыв дверь со стороны пассажирского сиденья, он наклонился ко мне.
— Хочешь, подвезу? — спросил он.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но тут рядом со мной, будто из неоткуда, вырос Тейт. Он что издевался, что ли?
— Не хочет, Мэтью, — ответил он сухо и с какой-то непонятной угрозой в голосе.
Мэтью взглянул на Тейта с раздражением, но, к моему разочарованию, он даже не стал спорить. Захлопнув дверь, он уехал, оставив меня на почти опустевшей парковке с этим идиотом.
— Какого черта? — спросила я, резко развернувшись к Тейту.
По его лицу стекали капли дождя, а волосы прилипали ко лбу. Он убрал мокрые пряди с лица.
— Спасибо бы сказала, — хмыкнул Тейт. — Я только что спас твою благодетель.
— Что, прости? — переспросила я, не до конца уверенная, что правильно расслышала.
Тейт закатил глаза.
— Ты что, ко всем вот так с ходу прыгаешь в машины? Не очень-то хорошее качество для девушки, — едко заметил он.
Он что, только что намекнул на то, что я шлюха? Неожиданно мне стало куда обидней, чем я могла себе позволить. Я никогда не была девочкой легкого поведения, и то, что этот придурок так обо мне подумал, показалось мне просто отвратительным. Я одновременно захотела ему врезать и убежать как можно дальше. Первый вариант мне нравился больше, но мне не хотелось проблем в первый же учебный день.
— Иди ты к черту, — резко сказала я и, развернувшись, пошла к выезду с парковки.
Тейт захлюпал по лужам следом за мной.
— Какие мы обидчивые, — явно забавляясь, проговорил он.
— Предупреждаю тебя, лучше отвали, — угрожающе проговорила я и ускорила шаг.
— Не то что? — издевательски поинтересовался Тейт. — Убежишь от меня и расплачешься где-нибудь?
Не знаю, как так получилось и куда делось мое желание не влипать в неприятности, но, резко развернувшись, я попыталась заехать Тейту прямо кулаком по роже, но он моментально перехватил мою руку. Его теплые пальцы обожгли кожу, но, когда я попыталась вырваться, он не отпустил.
— Хорошо, что я тебя не пустил с ним, — все еще улыбаясь, сказал Тейт. — Ты ведь даже постоять за себя не можешь.
Я всегда могла постоять за себя. Всегда. Я видела такое, что этому напыщенному придурку и не снилось. Наверное, именно поэтому я резко выбросила свободную руку вперед, схватив его за шею, а затем резко дернула вниз и одновременно заехала ему коленом в живот. На этот раз парень не смог блокировать удар. Он одновременно закашлялся и засмеялся, и мне показалось, что у него не все дома.
— Как мило, — проговорил он, отпустив мою руку и снова встав прямо. — Дерешься уже в первый день знакомства.
— Уверена, я не первая, кто врезал тебе в первый день знакомства, — отойдя на безопасное расстояние, сказала я.
Тейт пожал плечами.
— Обычно девушки хотят от меня немного другого, причем не только в первый день знакомства, но и во все последующие.
Я скрестила руки на груди. Дождь закончился, но мы оба все еще были вымокшими до нитки.
— Сильно сомневаюсь, — солгала я, хотя прекрасно понимала, что со внешностью Тейта многие девушки могли бы забыть о его мерзком характере. Такие, как Стервозная Барби, к примеру.
Тейт заинтересованно взглянул на меня, а затем развернулся и пошел к одной-единственной машине, которая осталась на парковке. Это был довольно внушительных размеров внедорожник, который, казалось, был отполирован настолько хорошо, что его можно было использовать как зеркало.
— Я бы подвез тебя, но думаю, что после всего, что между нами было, это будет не лучшей идеей, дорогая, — проговорил он и сел в машину с самодовольной и нахальной ухмылкой.
Я следила за тем, как парень выезжает с парковки, а затем скрывается за углом. Чертыхнувшись, я зашагала домой.
Пешком.

Призраки прошлого

Первая неделя в школе прошла не так уж и плохо. Постепенно люди привыкали ко мне, и я становилась для них невидимкой. Для всех. кроме, пожалуй, Мэйси. Она не забыла моей дерзости в самый первый день и теперь бросала на меня испепеляющие взгляды. Я знала, что она вынашивает план, как превратить мою жизнь в ад, но вряд ли ей это удалось бы. Моя жизнь и так никогда не была раем.
Первую неделю я могла не ходить на физкультуру, но со следующего понедельника это стало обязательным. Поэтому я без всякого энтузиазма переоделась в спортивную форму и поплелась в спортзал. Все учащиеся делились на три группы: футболисты, группа поддержки и простые смертные. Первые и вторые вместо обычной программы тренировались отдельно от других, а остальные делали то, что им говорил учитель. Я, конечно же, была в этой третей группе, и сегодня по программе у нас был большой теннис. Мне повезло, ведь я неплохо играла, но только, когда у меня было хорошее настроение. А именно не сейчас.
Когда учитель раздал ракетки и мячи, то почти сразу же ушел смотреть тренировку футболистов, а ученики разбились по парам. Естественно, у меня пары не оказалось, и поэтому я с ракеткой в руках осталась у стены. Чувствуя одновременно облегчение и всю свою ничтожность, я рассеянно вертела ракетку в руках и следила, как другие играют в теннис. Но это было недолго, так как я увидела Тейта, который с нахальной улыбкой шел прямо ко мне.
Мне не хотелось смотреть на то, как его серая футболка обтягивает мышцы и какое накаченное и притягательное у него тело. Но я была бы не той ориентации, если бы не смотрела. Он действительно был очень красив, и это напрягало. А еще я удивлялась тому, что он оказался в группе смертных, а не с футболистами. Разве такие, как он, не должны быть сногсшибательными качками?
— Хочешь поиграть со мной? — предложил Тейт, и девчонка, которая стояла ближе других пропустила передачу, так как ее челюсть чуть не отвалилась до самого пола.
Я сделала высокомерный вид, чтобы скрыть то, что была удивлена не меньше нее. Тейт всю неделю доставал меня на английском каждый раз, когда я садилась за его парту. Он был уверен, что я вторгаюсь в его личное пространство. Я же поставила ему диагноз параноика и законченного кретина.
— Неужели ваше величество заговорило со мной? — в притворном удивлении и округлив глаза спросила я.
Тейт усмехнулся одним уголком губ.
— Я решил снизойти до общения с такой, как ты, — с мерзкой любезностью, которая звучала, как оскорбление, ответил он.
— С такой, как я? — переспросила я.
Тейт пожал плечами, опираясь на ракетку. Мне захотелось пнуть ее, чтобы он лишился опоры и упал, желательно, сломав себе что-то.
— Заносчивой, высокомерной и склонной к жестокости стервой, — на этот раз его улыбка стала шире, а в глазах блеснул дьявольский огонек. И как парень с такой внешностью мог быть таким уродом? У Вселенной странное чувство юмора.
Я скрестила руки на груди, стараясь сдержать свою рвущуюся на свободу жестокость. Хватит того, что я ударила его еще в первый день знакомства.
— С чего же тебе общаться со мной, если я такая плохая? — сухо спросила я.
Тейт улыбнулся своей дьявольской улыбкой и подался вперед. Я попыталась отступить, но впечаталась спиной в стену, а он буквально навис надо мной. Его дыхание обожгло мое лицо, и я почувствовала, как сердце подскочило чуть ли не к горлу.
— Кто сказал, что мне это не нравится? — шепнул он мне на ухо, а затем снова отстранился с таким видом, будто ничего не было. Улыбаясь, он повертел в руках ракетку. – Ну, так как насчет партии в теннис?
Словно впав в транс, я пошла за ним к единственному свободному месту в зале, где можно было играть. Невольно подняв взгляд, я наткнулась на испепеляющий взгляд Мэйси, которая стояла в окружении других девочек из группы поддержки. Мне еще не приходилось видеть такую ненависть в глазах кого-то, но она меня не испугала. Гордо расправив плечи, я вперила взгляд прямо перед собой и заняла место напротив Тейта.
Игра началась.

— У тебя есть друзья в школе? — поинтересовалась мама, как бы между прочим.
Почему-то этот вопрос заставил меня подавиться кусочком жареного мяса, которое я сейчас ела. Наверное, именно поэтому я ненавидела семейные ужины. Мама всегда задавала слишком много вопросов. Хотя, первой причиной было то, что после смерти брата такие ужины казались неполноценными. Наш отец умер еще шесть лет назад, потом не стало брата, и теперь каждый наш семейный ужин напоминал, что от этой семьи почти ничего не осталось.
— Не уверена, что кого-то могу назвать другом, — осторожно ответила я.
В основном, я ни с кем не общалась в школе, кроме Тейта. Да и то общение с ним было вынужденным, так как мы сидели за одной партой, и он слишком часто стал подходить ко мне на переменах. Я не понимала, зачем он это делал, так как каждый наш разговор заканчивался угрозами или взаимными пожеланиями скорейшей мучительной смерти. Иногда мне казалось, что именно это ему и нравилось. Псих.
— А как на счет мальчиков? — поддразнила мама. Я мрачно взглянула на нее. — В чем дело, Мэри? Тебе давно пора заинтересоваться кем-то.
— Мне нравится Джеймс Кастаирс и Уилл Эрондейл, — усмехнулась я.
Мама закатила глаза.
— Кем-то реальным, а не персонажами книг.
— Мам, — вздохнула я. — Ты что, хочешь, чтобы я начала бегать на свидания, пропадая Бог знает где и с кем?
Мама поджала губы.
— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. После всего, через что нам пришлось пройти… я думаю, ты заслужила счастье.
Я вперилась взглядом в свою полупустую тарелку. Какой смысл в том, чтобы заводить друзей или парня, когда ты не уверен в завтрашнем дне? Мы всю жизнь прожили, словно на иголках, и я настолько привыкла к вечным опасениям, что не представляю другой жизни. В моих мечтах или планах нет парней, свадьбы, уютного домика с белым забором и детишек. Я не тот человек, который умеет быть счастливым в общепринятом смысле, но не говорить же об этом маме.
Поэтому я натягиваю фальшивую улыбку. Как и всегда.
— Думаю, еще все впереди.
Мама всегда верит мне. Я не думаю, что она настолько глупа, чтобы не осознавать правды, но она просто пытается ее игнорировать. Она хочет верить в мои утешения, даже если они ничего не значат.

Наш дом находится в некотором отдалении от других. Почти на окраине города. Поэтому нашими единственными соседями являлись сосны и горы. Густой лес почти полностью окружал грунтовую дорогу, ведущую к нам, и сам дом. Наверное, это могло показаться жутким, особенно, учитывая то, что я очень часто оставалась одна, но мне нравилось. Спокойствие и одиночество было тем, что я ценила в жизни больше всего.
До конца недели маме пришлось уехать в основной офис в Хэмптон. Я и не сомневалась, что вскоре она снова уедет. Сидя вечером в своей комнате, я стала разбирать свои вещи из коробок. Удивительно, сколько всего можно найти в старом хламе. Старые игрушки, какие-то безделушки, которые мы покупали в путешествиях, фотографии.
Моя комната была маленькой и большую ее часть занимали книжные полки. Чтение было моей страстью и, хотя я часто читала на своем ридере, обычных книг у меня тоже было немало. Они были на трех разных языках. Моя мать была уроженкой Украины и очень часто я ездила туда к своей бабушке. В Украине многие с детства говорили сразу на двух языках – украинском и русском, и поэтому я тоже знала эти языки, хотя, конечно же, предпочитала английский.
Одна из книг привлекла мое внимание, и я сняла ее с полки. Это была старая и потрепанная книга, которую я перечитывала очень много раз, но сейчас не ее содержание интересовало меня. Открыв книгу на середине, я достала старую и потертую фотографию. Каждый раз, смотря на это фото, я не верила, что когда-то наша семья была такой.
Мой отец, высокий светловолосый мужчина, поднял меня пятилетнюю себе на плечи. Одной рукой он придерживал меня, а другой обнимал мою маму. Тогда на ней еще не было отпечатков горя, какие я видела сейчас. Она была такой же темноволосой и кареглазой, как я. Стройная и красивая, она улыбалась фотографу, а ее изящные руки с тонкими пальцами лежали на плечах Калеба. Тогда ему было десять. Он широко улыбался в камеру, а его светлые волосы торчали в разные стороны. Озорные зеленые глаза сияли.
Опустившись на пол, я подтянула к себе ноги, все еще смотря на потрепанную временем фотографию. Я не понимала, почему спустя столько лет боль была такой сильной. Каждое воспоминание о брате было, словно кровоточащая рана. Я любила брата. Он был моим лучшим другом, и то, что с ним случилось, казалось несправедливым и нереальным.
Фотография выпала из моих рук и проскользнула прямо под кровать. Я приглушенно выругалась и стерла слезы, которые успели прорваться через мое самообладание. Я ненавидела, когда слезы находили выход. Мне не нравилось чувствовать себя слабой, но иногда я не могла с этим справиться. Нагнувшись, я стала шарить под кроватью, но тут услышала какой-то резкий грохот, доносящийся с первого этажа. Мгновенно поднявшись, я прислушалась.
Мне показалось, что кто-то ходит внизу, на первом этаже дома. Кинувшись к прикроватной тумбочке, я достала из ящика заряженный пистолет. Именно Калеб научил меня стрелять, когда нашей семье стала грозить опасность. Хотя, по сути, опасность грозила нам всегда. Он научил меня, что я должна быть всегда настороже. Всегда готова к бою. И я преуспела в этом.
Сняв предохранитель, я взяла пистолет в две руки и тихо открыла дверь своей комнаты. Мысленно радуясь тому, что мамы нет дома, я выглянула в темный коридор. Кто бы это ни был, я знала, что мама не могла вернуться домой так скоро, а больше никто не должен был входить в наш дом.
Чувствуя прилив адреналина, я бесшумно прокралась к лестнице, держа пистолет наготове. В холле горел свет, но, когда я спустилась, там никого не было. Тем не менее, я чувствовала, что в доме все же кто-то есть. Я тихо подошла к входной двери и убедилась в том, что она была открыта. Кто-то вскрыл замок.
— Здравствуй, Мэриан, — сказал грубый, скрежещущий голос, и я резко обернулась.
— Себастьян, — прошептала я, мгновенно побледнев.
Мужчина в темной одежде улыбнулся, будто ему было приятно, что я его помню. Он сделал шаг вперед, но я тут же направила на него пистолет. Его по-кошачьи зеленые глаза сверкали, а острые черты лица хранили в себе вечную угрозу.
— Неужели ты выстрелишь в меня, Мэриан? — спросил он гипнотическим голосом.
— И что меня должно остановить? — резко выплюнула я.
Себастьян улыбнулся улыбкой Люцифера, и в это же мгновение рядом с ним появились еще двое парней в темных одеждах. Они смотрели на меня пустыми глазами, и все, что им было нужно, это приказ хозяина.
— Неужели твоя мать думала, что сможет вот так просто скрыться в этом райском уголке? — мурлыкал Себастьян. От напряжения мои руки начинали болеть, но я не опускала пистолет. — Неужели она надеялась, что сможет скрыть тебя от нас?
Я почувствовала, как адреналин закипает в моих жилах.
— Ведь ты одна из нас и всегда будешь такой, — продолжал наступать Себастьян.
Я посмотрела на него истребляющим взглядом.
— Ложь, — прошипела я и выстрелила, но не в Себастьяна, а в люстру.
Послышался звон разбиваемого стекла, и дом погрузился во мрак. Я тут же дернула входную дверь и выскочила на улицу.

Погоня и ее последствия