Неотвратимая поступь кошмара.
Раиса Рахматуллина в день Международной солидарности трудящихся первого мая 1939 г. очень хотела посмотреть на праздничные колонны, которые собирались у Дворца пионеров для последующего движения к главной площади Свердловска - площади 1905 года. Семья Рахматуллиных проживала в доме №4 по улице Шевченко, расположенном на территории сада Уралпрофсовета, позади Дворца пионеров на удалении от него около 100 м. Чтобы посмотреть на многочисленные колонны празднично одетых демонстрантов необязательно было выходить на улицу, можно было пройти через сад и спокойно, без всякой толкотни, понаблюдать из-за ограды. Следует сразу пояснить, что дом, в котором проживала семья Рахматуллиных, являлся отнюдь не одиночным строением, помимо него в той части сада (в т.н. "втором дворе") находились электроподстанция, оранжерея, летняя сцена и зоологический уголок с небольшими павильонами.
Уже в 10 часов утра 4-летняя девочка была одета для прогулки. Но мама, разговаривавшаяся в пришедшей в гости сестрой, подзадержалась. Асия Рахматуллина разрешила дочке выйти в сад и погулять возле дома, строго-настрого запретив выходить на улицу - в городе уже долгое время ходили слухи о похищениях детей и судьбу испытывать никто не хотел. Рая покивала в ответ на мамины предостережения, ладно-ладно, дескать, поняла и вышла из дома.
Раиса, продолжая разговор со своей сестрой Софьей Десякшиной, стала собираться сама. Но минут через 10-15 в комнату ворвался Виктор Зайцев, сосед Рахматуллиных, с окровавленной Раисой на руках. Девочка была вся в крови, на лице её не было живого места...
Рая Рахматуллина вместе с семьёй проживала на территории парка при Дворце пионеров г.Свердловска (другое его название, широко распространенное в те годы - парк Уралпрофсовета). Парк отделялся от улицы Шевченко высоким забором, посторонние с улицы на его территорию не заходили. Девочка - башкирка по национальности - не очень хорошо говорила по-русски и была боязлива, к незнакомым не шла. Мать выпустила её из поля зрения буквально на 5-10 минут и этого оказалось преступнику достаточно для нападения! Причём, преступник сумел прийти и уйти, оставшись незамеченным... просто мистика какая-то!
Никто из жильцов коммунального дома не имел телефона, но зато телефонный аппарат был установлен на вахте Дворца пионеров. Виктор помчался туда, сделал сообщение о ранении ребёнка, благодаря чему удалось быстро вызвать машину "скорой помощи". Раненую девочку и её мать доставили в институт травматалогии, где Раечке оказали необходимую помощь и стабилизировали состояние.
Немаловажным обстоятельством, непосредственно повлиявшим на последующие события, оказалось то, что преступление произошло в один из крупнейших коммунистических праздников. В такие дни правоохранительные органы демонстрировали повышенное внимание ко всем антиобщественным выходкам и уж тем более тяжким преступлениям, поскольку их можно было расценить как имеющие политический подтекст. Поэтому случившееся с Раисой не могло остаться без самого пристрастного внимания милицейского начальства. Ещё не наступил полдень, а во Дворце пионеров, в доме №4 по улице Шевченко и в саду Уралпрофсовета деятельно работали бригады сотрудников уголовного розыска, занятые поиском улик и опросом потенциальных свидетелей.
Картина складывалась следующая. Между 9 и 10 часами утра из Дворца пионеров через сад к дому, в котором проживали Рахматуллины и Зайцевы, прошёл Пётр Филиппович Кучин, охранник Дворца. Это был мужчина в возрасте - на момент описываемых событий ему шёл 55-й год - хорошо знавший всех обитателей дома. Дело заключалось в том, что муж Рахматуллиной - Тибадула - в зимнее время "подхалтуривал" во Дворце пионеров, заливая ледяной каток водой и поддерживая его в рабочем состоянии. Мать же Виктора Зайцева работала в постоянном штате Дворца пионеров уборщицей. Итак, Кучин покрутился у дома, поговорил с Асиёй Рахматуллиной, узнал от неё, что мужа нет дома, потом постучал в комнату Зайцевых, поболтал с Виктором некоторое время и ушёл. Зачем приходил - непонятно...
Рая ушла из дома в сад, как было сказано выше, около 10 часов. Примерно в 10 минут одиннадцатого или чуть позже Виктор Зайцев вышел из комнаты на террасу, обращённую в сторону сада. Оттуда он увидел окровавленную Раю, стоявшую на дорожке, которая вела от дома к уборной. Расстояние, с которого он видел девочку составляло, как стало ясно после измерения, 60 м. Молодой мужчина - а Виктору едва исполнилось 27 лет - легко перепрыгнул через перила террасы и подбежал к девочке, желая оказать помощь. Первой мыслью, пришедшей ему в голову, явилось предположение о несчастном случае, саморанении Раи, однако, когда он спросил девочку, что с ней случилось, та ответил, что её изрезал ножом дяденька... а после секундного замешательства девочка поправилась и сказала, что ножом её резала тётенька. Не помня себя от волнения, Виктор подхватил несчастную девочку на руки и помчался к дому.
(...)
Осмотр сада и уборной, проведённый сотрудниками 1-го отделения уголовного розыска под руководством лейтенанта Лямина, позволил сделать важное открытие - капли крови оказались найдены как внутри одного из двух внутренних отделений уборной, так и снаружи. Причём, капли снаружи были размазаны. После некоторого обсуждения данного обстоятельства сотрудники уголовного розыска сошлись во мнении, что кровь размазала сама же Рая, придерживавшаяся рукой за стенку уборной. Этот вывод основывался на том, что следы размазывания были отмечены на небольшой высоте, соответствовавшей как раз росту ребёнка. Рядом с уборной была найдена шёлковая шаль, принадлежавшая Рае. Эту шаль мать повязала ей на голову перед тем, как девочка отправилась гулять. Шаль не имела следов крови и эта деталь свидетельствовала о том, что её сняли с головы девочки до начала нападения.
Общественная уборная на территории парка, в которой произошло нападение на Раю Рахматуллину. Свежая кровь была найдена как внутри кабинки (её дверь открыта), так и снаружи, причём, капли снаружи оказались размазаны. Из этого сотрудники уголовного розыска сделали вывод, что девочка двигалась самостоятельно, придерживаясь рукой за стенку. Это вполне соответствовало рассказу Виктора Зайцева. Уборная находилась на удалении 60 м. от дома, в котором проживали семьи Рахматуллиных и Зайцевых.
Прежде чем двигаться дальше и выдвигать какие-то версии следовало понять, какие же именно повреждения получила Рая Рахматуллина и как она сама описывала произошедшее. Некоторая ясность в этом вопросе появилась около 16 часов, после того, как девочке в Институте травматологии оказали необходимую помощь и мать получила возможность поговорить с Раей. Согласно истории болезни на лице Раи врачами были зафиксированы 24 колото-резаных ранения эллипсоидной формы размером от 3 до 8 мм., не проникавших глубоко в кожу и расположенных довольно равномерно с правой стороны лица. Ранения достигали уха и угла нижней челюсти, присутствовали на веках правого глаза, которые во время осмотра были отёчны в силу чего глаз не открывался. Два колото-резаных ранения были отмечены на передней поверхности шеи немного левее осевой линии, это были поверхностные порезы длиною 5 мм. и 10 мм. В истории болезни присутствовала довольно странная для такого документа фраза: "Создаётся впечатление, что по лицу точно проведено тёркой". История болезни фиксирует состояние пациента в момент обследования и не комментирует причины отмеченных отклонений от нормы. В принципе, на этот счёт допускаются записи со слов самого больного, но они не являются обязательны, врач будет оказывать помощь независимо от того, пожелает ли пациент что-то сказать о причине своего заболевания или нет. И уж тем более недопустимы в истории болезни разного рода домыслы о причине заболевания и возникшие по этому поводу впечатления врача. Между тем, предположение о том, что по лицу девочки провели тёркой - это чистой воды домысел. Можно сказать, что в данном случае врач Шмиль Эршевич Яворский, осматривавший Раю Рахматуллину, вторгся в область судебно-медицинской экспертизы, которая явно находилась вне пределов его компетенции. При этом, запись о состоянии раненой девочки в первый день госпитализации оказалась явно неполной - ребенку посчитали пульс, но не измерили температуру. Медицинский осмотр в Травматологическом институте не выявил каких-либо повреждений половых органов или следов манипуляций в области промежности.
Это, однако, был не единственный казус, связанный с историей болезни Раи Рахматуллиной. В больничных документах было записано, что девочку доставили... 30 апреля 1939 г.! Ошибку, связанную с невниманием врачей, можно всерьёз не рассматривать - во время Первомайских торжеств городская радиотрансляционная сеть вела вещание выступлений партийного и советского руководства области, город расцвечивался флагами и транспаратнами, по улицам двигались многотысячные колонны демонстрантов с кумачовыми лозунгами разной степени коммунистического пафоса, военнослужащие и работники милиции были облачены в парадную форму одежды - в общем, не заметить торжественной обстановки на городских улицах было просто невозможно. Между тем, датой госпитализации Раи Рахматуллиной, повторим, указано 30 апреля и эта же дата в дальнейшем попала в заключение судебно-медицинской экспертизы, о которой мы вскоре скажем подробнее. Т.е. ошибочная дата фигурирует в документах двух различных учреждений, что, вообще-то, не лезет ни в какие ворота.
Как такое могло случиться и что вообще означает подобная манипуляция?
Все чрезвычайные происшествия, случавшиеся в дни государственных праздников Советского Союза, попадали на особый контроль областного руководства, о чём было написано выше. В условиях жесточайшей цензуры уже с середины 1920-х гг. оппозиционные партии и движения практически не имели возможности громко заявить о себе и обратиться к широкой обшественности. Такие попытки пресекались силовыми ведомствами на корню. Для противников Сталина единственный реальный шанс стать широко известными и привлечь внимание общества заключался в проведении каких-либо протестных акций в праздничные дни. Ярким примером такого рода действий могут служить альтернативные митинги и демонстрации, которые троцкистская оппозиция устроила в Москве 7 ноября 1927 г., в 10-летнюю годовщину Октябрьского переворота (это был одновременно и день рождения Льва Троцкого, такое вот совпадение!). Урок этот пошёл Сталину впрок и с этого времени все чрезвычайные происшествия в праздничные дни стали привлекать к себе самое пристальное внимание государственного руководства. Информация из регионов обобщалась в Наркомате внутренних дел и докладывалась членам Политбюро, причём вполне заурядные эксцессы, которые в обычной обстановке не привлекли бы к себе никакого внимания, могли повлечь серьёзные оргвыводы. Понятно, что такое отношение требовало от региональных руководителей пускаться на разного рода ухищрения для создания необходимой для отчёта благостной картинки.
Какого рода могли быть эти ухищрения? Не регистрировать чрезвычайные происшествия, либо регистрировать их другой датой, либо всячески преуменьшать масштаб и серьёзность произошедшего. Скорее всего, Свердловский областной здравотдел спустил в поликлиники и больницы указание не фиксировать 1 мая госпитализацию больных, связанную с криминальной активностью. Это может показаться диким и даже несуразным, но такого рода очковтирательство вполне в духе советских реалий. Иную причину столь грубой и явно намеренной ошибки в медицинских документах представить сложно.
То, что распоряжения такого рода существовали во всех организациях, косвенно подтверждает дата возбуждения уголовного дела по факту нападения на Раю Рахматуллину - 3 мая. Дело возбудил начальник 1-го отделения уголовного розыска Лямин, который выезжал на место преступления и лично допрашивал свидетелей, так что всю картину случившегося он увидел ещё 1 мая. В принципе, именно тогда он и должен был возбудить дело, но... соответствующее постановление он оформил только 3 числа, и думается, так произошло не без подачи руководства.
Уголовное дело было возбуждено по ст.136 УК РСФСР ("умышленное убийство"). Данное обстоятельство может до известной степени озадачить современного читателя, который задастся резонным вопросом: о каком же убийстве идёт речь, коли девочка осталась жива? Но как уже упоминалось, Уголовный кодекс РСФСР от 1926 г. покушение на убийство не выделял в самостоятельный состав преступления и не проводил разницы между попыткой убийства и завершенным убийством, другими словами, с точки зрения советского Законодателя это были одинаковые преступления. Таком образом, нападение на Раю было квалифицировано по одной из самых серьёзных статей Кодекса. Если мы вспомним, что по факту похищения Бори Титова и попытке его убийства в феврале 1939 г. дело вообще не возбуждалось, а все милицейские материалы оказались благополучно утрачены, то нельзя не признать, что прогресс, что называется, был налицо.
(...)
Вечером 1 мая мать потерпевшей - Асия Рахматуллина - была допрошена лейтенантом Ляминым вторично. После того, как Рае оказали необходимую помощь и дали успокоительное, девочка уснула и проснулась около 16 часов. Мать получила возможность поговорить с нею. Содержание этого разговора она передала сотруднику уголовного розыска в следующих словах (орфография оригинала сохранена): "Когда я её спросила, кто и как её порезал, она мне ответил, что когда она играла в ограде к ней подошёл молодой мужчина по национальности русский высокого росту и увёл её в уборную, где и стал ей ножом колоть в лицо, но что далее было она мне ничего не могла объяснить."
Однако, к тому моменту лейтенант Лямин уже знал, что после прибытия раненой девочки в больницу врач Ожёгова, осматривавшая её, поинтересовалась: "Кто тебя ранил?" И Рая ответила: "Меня избила незнакомая тётенька". Сказанное слышали несколько врачей - Яворский, Улицкий, разумеется, сама Ожегова - так что произошедшее не могло быть поставлено под сомнение. В истории болезни появилась соответствующая запись. Теперь же получалось, что пересказ матерью слов раненой девочки вступал в явное противоречие тому, что слышали врачи. О том, что Рая сразу после ранения упоминала "тётеньку" сообщил милиции и Виктор Зайцев.
Вопрос о половой принадлежности нападавшего требовал, конечно, максимально точного разрешения. Ясность внесла мать Раечки, так объяснившая причину путанного рассказа дочери: "В больнице на вопрос врача Рая отвечала, что её тётенька избила. Нужно иметь в виду, что Рая отвечала по-русски, а надо сказать, что по-русски она путает дядю с тётей, иногда дядю назовёт тётей и наоборот." Башкиры по национальности, Рахматуллины общались в семье по-башкирски, поэтому русский язык Рая знала нетвёрдо. Мать её вообще по-русски не писала, на протоколах допросов стоят её подписи на тюрки (башкирская письменность, основанная на арабском письме). Асия сообщила сотрудникам уголовного розыска некоторые детали нападения, которые узнала от дочери при разговоре с нею на башкирском языке. По её словам, нападавший являлся молодым парнем высокого роста, по-видимому, русским по национальности. Девочка так решила потому, что выйдя из кустов, тот подозвал её по-русски, пообещав угостить конфетой. Неизвестный завёл девочку в одно из двух отделений дощатой уборной, принудил наклониться над очком и, удерживая в полусогнутом положении, принялся наносить удары ножом. Никаких особенностей внешности и деталей одежды нападавшего девочка запомнить не смогла.
Рая пробыла в больнице всю первую декаду мая и 10 числа её выписали. Уголовный розыск направил в лабораторию судебной медицины запрос с поручением дать экспертное заключение о состоянии здоровья потерпевшей и определить тяжесть полученных ею ранений. Акт освидетельствования Раисы Рахматуллиной за №1705 в деле имеется, он оформлен 17 мая 1939 г., т.е. спустя неделю после выписки девочки из больницы. Очное освидетельствование судебным-медицинским экспертом проводилось 16 мая и результат его оказался выражен буквально одной фразой: "обнаружено общее состояние девочки хорошим, на лице следы розовых мелких рубцов". Фактически заключение было подготовлено на основании затребованной из больницы копии клинической истории болезни. В принципе, это нормальная практика, но в данном случае она сыграла с судмедэкспертом злую шутку.
Прежде всего, из-за небрежного осмотра девочки он не заметил и, соответственно, не исправил ошибку, допущенную врачами Травматологического института. Напомним, что они насчитали на лице Раи Рахматуллиной 24 колото-резаных раны и ещё 2 раны на шее. На самом деле на голове девочки имелись 30 ран - 24 с правой стороны лица и 6 также с правой стороны в волосяном покрове. Эти раны врачи то ли не заметили, то ли просто не сосчитали. Впоследствии об этих "забытых" порезах заявили родители, пересчитавшие раны дочери самостоятельно. Но если число ран не имело принципиального значения для заключения судмедэксперта, то вот незамеченное повреждение правого глаза оказалось упущением намного более значимым. Примерно через год после описываемых событий выяснилось, что Рая слепа на правый глаз и причина этому - ранения, полученные 1 мая. Причём неясно, когда же именно наступила слепота, вполне возможно, что девочка не видела глазом уже во время первичного осмотра. Но в документах Травматологического института, однако, о повреждении глазного яблока ничего не говорится, судмедэксперт же о состоянии травмированного глаза ничего не написал, хотя должен был провести несложные тесты для проверки зрения девочки.
(...)
Ничего в заключении не сказано об орудии, использованном для причинения ранений. Потерпевшая говорила, что напавший колол её ножом, но было бы очень интересно услышать по этому поводу мнение эксперта. Раны, насколько можно понять по их описанию, были колотыми, но не резаными и неглубокими. Кровотечение из большей части ран остановилось в силу естественного свёртывания крови ещё до прибытия в больницу. Пользовался ли преступник именно ножом, или орудие было иным, скажем, гвоздём? шилом? осколком стекла? Понятно, что проводивший расследование лейтенант Лямин не задал судмедэксперту вопроса о типе использованного при нападении оружия и это, разумеется, выразительно характеризует степень его компетентности, точнее, некомпетентности, но эксперт имеет право выходить за рамки поставленных вопросов и высказать суждение, которое, по его мнению, будет представлять интерес для следствия. Такой порядок проведения экспертиз существовал ещё в дореволюционной России и после 1917 г. он полностью сохранился. Эксперт, видя на коже следы заживших ранений - 17 мая они были ещё хорошо различимы - мог сделать вывод об орудии, их оставившем. Лезвие ножа оставляет линейный разрез, либо треугольный, если имел место поворот клинка в ране, след шила будет круглым, укол осколка стекла оставит звездообразный след (точечный с отходящими лучами) - судмедэксперт прекрасно разбирается в различных видах повреждений кожи и часто может с большой точностью описать орудие, которым они оставлены, но... увы! - не в данном случае.
Нельзя не сказать несколько слов и о ещё одной немаловажной небрежности, допущенной судмедэкспертом. Речь идёт об очевидной локализации повреждений, полученных Раей Рахматуллиной. На правой стороне лица и волосяного покрова головы находились 30 ран, расположенных довольно равномерно, ещё две раны располагались слева от центральной линии шеи. Данное обстоятельство заслуживает самого пристального внимания, поскольку способно сообщить о нападавшем весьма ценную информацию. Преступник в момент нападения держит оружие в той руке, которой лучше владеет - это аксиома, которая основывается на внерассудочных предпочтениях людей, обусловленных распределением функций между полушариями мозга. Правша возьмёт нож (шило, отвёртку, бутылку и т.п.) в правую руку, левша - в левую, а это означает, что правша будет наносить ранения в левую сторону тела жертвы, стоящей к нему лицом, а левша - в правую. Вообще локализация ран с одной только правой стороны тела не очень типична, поскольку от рождения правшей 19 из 20. Разумеется, следует иметь в виду, что активные движения противников, их падения и добивание лежащего человека будут влиять на распределение ран, поэтому весьма часто ранения присутствуют на обеих сторонах тела. Но к случаю Раи Рахматуллиной данное наблюдение никак не применимо, поскольку девочка не оказывала сопротивления и не могла активно перемещаться, при этом она получила ни одно, ни два, ни даже три ранения - а тридцать!
Но два ранения на шее оказались расположены слева. С чем это может быть связано? Вряд ли преступник перекладывал оружие из руки в руку. Смена руки обычно происходит при ранении (саморанении) нападающего, в случае выпадения или выбивания оружия в процессе борьбы, либо замены одного оружия другим (последнее вообще происходит довольно редко). К данному случаю все эти варианты отношения явно не имеют. Скорее всего, при нападении на Раю Рахматуллину произошло следующее - сначала девочка стояла лицом к злоумышленнику и получала ранения в голову именно в таком положении, затем он развернул её к себе спиною и нанёс два удара в шею, либо наоборот, сначала она стояла спиною, а в дальнейшем оказалась развёрнута к нападавшему лицом. Судмедэксперт должен был обратить внимание на любопытное распределение ран и попытаться выяснить у потерпевшей последовательность их нанесения. Это позволило бы ему сделать аргументированное предположение о возможной леворукости (левшизме) преступника. Что в свою очередь послужило бы серьёзным ориентирующим признаком при его розыске.
Почему? Да потому что при Советской власти с левшизмом боролись яростно, слепо и бессмысленно, существовал даже запрет на приём в первый класс детей-левшей. Причину этого запрета сейчас ни один врач внятно не объяснит, поскольку он лежал вовсе не в медицинской плоскости, а в политической, точнее военно-политической - всё оружие делалось для праворуких солдат, все наставления по его применению исходили из того, что военнослужащий является правшой.
Почему вообще люди делятся на правшей и левшей? Ёто связано с распределением функций между полушариями мозга: левое отвечает за логику, абтрактное мышление, речь и управляет правой стороной тела; правое - отвечает за эмоции, интуицию, пространственно-зрительное восприятие и управляет левой стороной тела.
Левши имеют лучшую реакцию, чем правши, быстрее двигаются (т.н. "двигательная одарённость") и потенциально из них получаются очень хорошие спортсмены. Помимо "чистых" левшей и правшей - т.н. стопроцентных - гораздо большее количество людей демонстрирует смешанный тип рапределения функций между сторонами тела, при котором ведущие рука, нога, глаз и ухо произвольным образом могут быть как левыми, так и правыми (в таких случаях говорят о слабовыраженном левшизме). Классический пример такого рода смешанного распределения функций между полушариями мозга - это человек, поднимающий телефонную трубку правой рукой и прижимающий её к левому уху. И если мужчина прижимает винтовку к правому плечу, но интуитивно пытается прицелиться левым глазом, то в снайперы такого слабовыраженного левшу не возьмут однозначно.
Причина разделения людей на левшей и правшей не совсем ясна и, по-видимому, она лежит где-то в глубинных пластах человеческой эволюции. Считается, что левшизм провоцируется родовым стрессом, особенностями воспитания, а также генетической предрасположенностью (это своего рода рудимент, произвольно передающийся порой через несколько поколений правшей). Но нет никаких оснований утверждать, будто левши в чём-то отстают от своих проаворуких сверстников и обладают некоей специфической неполноценностьюЕ
Наиболее редкой категорией людей являются т.н. амбидекстры - лица, демонстрирующие способность с одинаковой эффективностью управлять обеими сторонами тела, другими словами - такие люди являются левшами и правшами одновременно. То управление телом и моторику, которые демонстрируют амбидекстры, кажутся обычному человеку нереальными, чем-то вроде цирковых фокусов, например, амбидекстр может написать одинаковый текст двумя руками одновременно как с наклоном в одну сторону, так и с наклонами в противоположные. В первом случае получатся два идентичных текста, а во втором - зеркальные. Амбидекстр с одинаковой ловкостью обращается с инструментом как левой, так и правой рукой, во время борьбы или рукопашного поединка произвольно меняет стойку, легко переходя из левосторонней в правостороннюю и обратно.
Истинные амбидекстры получили свою способность в совершенстве управлять телом от рождения, но многие спортивные тренеры стараются воспитать амбидекстров искусствено, путём специальных развивающих занятий и нагрузок на менее развитую половину тела. В контактных видах противоборств одинаковое развитие обеих частей тела даёт амбидекстру огромное преимущество над традиционным правшой. японскому спортсмену Масатоси Накаяме, одному из создателей карате сётокан, принадлежат замечательные слова, выражающие суть этого явления: "Боец, научившийся бить двумя руками, подобен генералу, получившему вторую армию". Понятно, что советские педагоги Накаяму не читали (хотя в 1950-х гг. типография КГБ выпустила 3-томную монографию о базовых принципах созданной Масатоси школы рукопашного боя сётокан, многие положения которой вошли в советское т.н. "боевое" самбо, разумеется, без упоминаний фамилии истинного прародителя системы). Советские школы в обязательном порядке переучивали левшей в правшей. Левша доставлял массу хлопот педагогам и если не поддавался исправлению, то его могли просто-напросто отстранить от занятий вплоть до исправления "дефекта". Понятно, что родители исправляли "дефект" в меру своих ума, сообразительности и наличия свободного времени. Кто-то мог ограничиться перебинтовыванием левой руки (чтобы сделать её недействующей), а кто-то пускал в ход ремень, кулаки и подзатыльникиЕ
(...)
Но если преступник, напавший на Раю Рахматуллину, сохранил привычки леворукого, значит, он не поддался исправлению и из этого можно было сделать два интересных вывода. Во-первых, он мог иметь какой-то демаскирующий его дефект, например, заикание. Заикание очень часто возникало у переученных левшей и тех левшей, кто переучиванию не поддался. Разумеется, нельзя сказать, что все заики - это левши или бывшие левши, но можно сказать, что значительная часть переученных левшей в детстве и юности страдала от заикания. Во-вторых, сам по себе левшизм скрыть очень трудно, простое наблюдение со стороны и ряд незатейливых тестов позволят даже неспециалисту опознать такого человека, а уж врач-невролог посредством проверки рефлексов выявит такого рода аномалию со 100%-ой точностьюЕ Всё, сказанное выше, означает, что с учётом этих деталей опознание преступника может быть значительно упрощено.
Тут самое время припомнить, что первые основания подозревать у преступника левшизм дал анализ места убийства Герды Грибановой. Об этом достаточно написано выше. Но для того, чтобы задуматься на эту тему лейтенанту Лямину следовало бы связать нападение на Раю Рахматуллину с июльским убийством 1938 г. В тот момент, когда его подчинённые расследовали нападение на Раю у них, судя по всему, таких мыслей не возникало. Мог бы дать необходимую подсказку судмедэксперт, но тот, увы, этого не сделал. Если бы Лямин опросил девочку лично и в ходе разговора с нею сделал акцент на том, каково было взаимное расположение её и нападающего в процессе совершения преступления, то вполне возможно, что какие-то догадки и созрели в его голове, но такой разговор не был проведён и нужные вопросы не были заданы.
(...)
С самого начала подозрения уголовного розыска вызвал Пётр Кучин, тот самый охранник Дворца пионеров, что пришёл к Рахматуллиным утром 1 мая. Сейчас бы мы назвали Петра Филипповича "мутным типом", поскольку кое-что в его поведении казалось странным. Прежде всего подозрительным выглядело то, что Кучин утверждал, будто явился проведать своих знакомых около 9 часов утра, что никак не соответствовало показаниям сестёр и Виктора Зайцева. Все трое согласно утверждали, что Кучин появился около 10 часов и ушёл минут за 10 до того, как Зайцев увидел раненую девочку. Т.е. по времени Пётр Филиппович отлично попадал в тот интервал, который мог ему потребоваться для нападения на Раечку, если только его действительно совершил он.
Имелись в рассказе Петра Филипповича и иные шероховатости. Так, например, Кучин заявил, что видел Раю после того, как вышел из дома Рахматуллиных и направился в сторону Дворца пионеров. По его словам девочка была не в пальто, а в платье, а кроме того, её голова была непокрыта, в то время, как по утверждению матери Рая отправилась гулять в новой шёлковой косынке. Косынку эту потом нашли возле уборной, т.е. рядом с местом нападения. Кучин уверял, что девочка играла в траве возле той самой терассы, на которую впоследствии вышел Виктор Зайцев и увидел окровавленную Раю. А это - минуточку!- 60 метров от места преступления.
(...)
Кроме того, была непонятна цель утреннего визита. Кучину прямо задавали вопрос о его обязанностях в праздничный день и тот заявил, что имел поручение находиться в саду Уралпрофсовета и следить за построением праздничной колонны из числа детей работников Дворца пионеров. Дело было серьёзным, в те времена захлестнувшего страну террора демонстрация лояльности Власти и политической благонадёжности имели огромное значение для каждого, кто не хотел ощутить на себе пристрастное внимание всевидящего ока госбезопасности. явка на митинги и демонстрации была обязательна, праздничный день давался рабочему человеку не для того, чтобы он грел поясницу на диване, а для того, чтобы он участвовал в массовых мероприятиях и деятельно выражал восторг политикой партии и правительства. Состав явившихся на демонстрацию проверялся дважды - при построении колонны и по окончании шествия, т.е. после прохождения перед трибунами (последнее делалось для того, чтобы люди не сбегали после начала движения колонн). Кучин в числе некоторых других работников Дворца пионеров должен был следить за построением колонны в саду Уралпрофсовета и не допускать детских шалостей - чтоб детвора не орала, не ломала ветки и не залезала на деревья. Выдвижение колонны из сада должно было состояться в 11 часов утра.
Получалась интересная картина. Кучин должен был находиться в саду и следить за сбором детской колонны, а вместо этого он направился в гости к своим знакомым в дом, находившийся на противоположном краю сада. Зачем он так поступил и какое такое срочное дело его погнало в этот непонятный вояж, Петр объяснить так и не смог. Асия Рахматуллина твёрдо помнила (и сестра её это подтвердила), что Кучин зашёл после того, как Рая ушла на улицу. То есть возникало предположение, что он явился на разведку, убедился, что девочки дома нет и отправился искать её в саду.
По адресам на карте центральной части Свердловска можно составить представление о взаимном расположении мест нападений на детей. Условные обозначения: "*1" - дом №19 по Первомайской улице, место похищения 12 июля 1938 г. и последующего убийства Герды Грибановой, 4-х лет; "*2" - дом №109 по ул.Луначарского, место похищения 10 февраля 1939 г. с целью последующего убийства Бори Титова в возрасте 1 год 8 месяцев; "*3" - парк при Дворце пионеров, в котором 1 мая 1939 г. было совершено нападение на 4-летнюю Раю Рахматуллину. Расстояние от "*1" до "*3" всего-навсего 650 м. - это несколько минут не очень быстрой ходьбы. Как видим, все три места расположены в шаговой доступности...
Правда, облик 55-летнего мужчины никак не вязался с описанием потерпевшей, утверждавшей, что напал на неё высокий молодой человек, но... это ничего, строго говоря, не доказывало и не опровергало. Не будем забывать, что Рая в разное время разным людям говорила, будто её избивала женщина.
В общем, с точки зрения советских милиционеров, Пётр Кучин казался весьма подозрителен. Видимо, на их воображение определенным образом влиял устоявшийся шаблон, связанный с восприятием сексуальности мужчин пожилого возраста, мол, седина в бороду - бес в ребро. Отчасти для этого основания имелись, многие мужчины по мере ослабления потенции действительно переносят свой сексуальый интерес на всё более молодых женщин. Ёвфемизмы "сладострастник" и "старый сатир" придуманы как раз для обозначения такого рода стареющих сексуальных хищников. Образ извращённого пожилого мужчины давно сделался традиционным для классической литературы, такие типажи можно найти в произведениях Бальзака, Флобера, Достоевского, Крестовского, Толстого и др. Правда, к педофилии данное явление имеет отношение довольно опосредованное.
Педофилы делятся на две весьма несхожие категории - так называемых ситуационных и регрессивных. Первые совершают посягательства на детей лишь в неадекватном состоянии, т.е. в алкогольном или наркотическом опьянении. Определяющим для них является доступность жертвы. Ситуационный педофил может долгое время грезить на тему секса с ребёнком, но никаких практических шагов для реализации своих фантазий предпринимать не будет, довольствуясь традиционными отношениями. Регрессивный педофил, в отличие от ситуационного, контроль над собой не теряет, во время своих посягательств действует взвешенно, рационально, обдуманно. Секс с детьми является для него наиболее предпочтительной формой половой активности, традиционный секс таким лицам неинтересен и отношения со взрослым партнёром регрессивный педофил использует лишь в целях маскировки своих истинных наклонностей. Необходимо ясно понимать, что педофилия никак не обуславливается возрастом, другими словами, ошибочно думать, будто пожилые мужчины склонны к этому пороку в большей степени, чем молодые.
Сотрудникам свердловского уголовного розыска эти тонкости криминальной психологии были незнакомы, так что Пётр Кучин попал что называется "под колпак". В Свердловск он приехал в 1931 г., до этого жил и работал в городах Ревда и Нижний Тагил. Сотрудники уголовного розыска предприняли проверку его прошлого, предполагая, что прежде за Петром Филлиповичем водились какие-то грешки, но ничего предосудительного им обнаружить не удалось.
(...)
Кучин рассказал, что отработал 20 лет рабочим в листопрокатном цехе металлургического завода, всю жизнь жил бедно, владел хатёнкой в одну комнату и лошадью. О причине переезда в Свердловск в 1931 г. в протоколах его допросов ничего не говорится, но на словах какие-то объяснения, безусловно, были даны. Не забываем, что 1931 г. - это самый разгар продовольственного кризиса, время карточек и неотвратимо подступающего голода, так что стремление жить и работать в большом городе понять можно - там проще выжить.
Формально Кучину ничего нельзя было вменить, однако, он надолго остался под подозрением. С него взяли подписку о невыезде и он по меньшей мере на полтора месяца оказался в положении человека, вынужденного доказывать, что он не так плох, как про него думают. Раз в неделю его вызывали в уголовный розыск для бесед - это была такая форма допроса без составления протокола - во время которых пытались поймать на разного рода противоречиях или нестыковках. В общем, поджаривали на медленном огне, дожидаясь либо неосторожной оговорки, либо сознания в содеянном.
Вызвал у сотрудников уголовного розыска пдозрения и Виктор Зайцев, тот самый мужчина 27 лет, что первым увидел раненую Раю и на руках отнёс её матери. Вроде бы, совершил он дело хорошее, помог ребёнку, но почему во время первомайских торжеств он находился дома, а не в прадзничной колонне? Неявка на демонстрацию в то время - это веский повод задуматься о добропорядочности советского гражданина...
Виктору, работавшему плотником на мебельном комб