Правовое регулирование имущественных отношений по Законам Ману.

Необходимо отметить, что шастрам были известны понятия движимого и недвижимого имущества. К последнему относились дом, поле, сад, оросительные сооружения, водоемы. Они свидетельствуют как об общинном, так и о частно-семейном владении недвижимостью, и прежде всего землей и водоемами (особо охранялись общиной священные водоемы). Землевладение общины, как и частно-семейное землевладение, которым распоряжался глава семьи, было связано с широкими правомочиями, близкими по объему к правам собственника, так, земля могла продаваться, сдаваться в аренду, передаваться в дар, особенно храмам.

Между тем в Древней Индии, как и в других древневосточных странах, не было известно понятие частной собственности на землю. Индивидуализации земельной собственности препятствовало длительное сохранение общинных, кастовых, патриархально-большесемейных связей, а также признание верховной государственной собственности на землю правителя (царя), власть которого осмыслялась как сакральная. Эта власть реализовывалась прежде всего в получении им ренты-налога («бали»), о чем подробно говорится в ст. 118, 128, 129, 133 гл. VII ЗМ и др. Царь, выступающий в шастрах в качестве высшего арбитра в земельных спорах, мог взять себе любую недвижимость, которая ложно оспаривалась сторонами, как «лишившуюся хозяина» Общинная собственность, включающая пастбища, пруды, колодцы, городские сады и др. метилась специальными пограничными знаками (ЗМ VIII. 245; 262; 263), в случае неопределенности которых царь сам определял границы земель (ЗМ. VIII. 245). Брошенную землю мог обрабатывать любой земледелец, его нельзя было изгнать из общины, если он не был «вором или грабителем».

Вместе с тем при всей широте землевладельческих прав общинника он не был полностью свободен в распоряжении землей как своей частной собственностью, не мог, например, свободно продавать землю, так как преимущественным правом покупки пользовались родственники и соседи, не мог забросить, не обрабатывать принадлежащий ему участок. Продажа земли была вообще крайне редким явлением в Древней Индии. Правовые ограничения, связанные с варновой принадлежностью, отражались и на спо- собах приобретения собственности (ЗМ. X. 115), которые, однако, не соблюдались в условиях углубляющегося имущественного неравенства как высших, так и низших варн (ЗМ. X. 96; 129 и др.).

Само понятие собственности стало складываться в Древней Индии в первой трети I тыс. до н. э. ЗМ четко различают право собственности и право пользования вещью, говорят о сроке давности в 10 лет, по истечении которого собственник лишается права «получить обратно» что-либо, если он молча наблюдал за пользованием его вещью со стороны другого лица. Охране прав собственника посвящены многие статьи ЗМ, связанные с пре ступлениями и наказаниями.

Более половины из 18 поводов судебного разбирательства, указанных в ЗМ, занимают нормы, касающиеся обязательств, договоров займа, найма, купли-продажи, хранения и др. При всем казуистичном характере большинства положений шастр студенту необходимо обратить особое внимание на ряд формулировок, относящихся к общим правовым принципам, общим для всех договоров положениям. В гл. VIII ЗМ содержатся общие требования к форме, условиям заключения договора, положения в «пороке воли», о недееспособности сторон, делающих сделку ничтожной.

Специальный интерес представляют положения шастр о старейшем договоре займа, свидетельствующие о длительном пути его формирования. С одной стороны, нормы ЗМ говорят о широком распространении ростов­щичества, безуспешных попытках государства ограничить ростовщические проценты, а с другой — о сохранении первобытных способов получения долга с помощью самоуправства, самосуда, санкционированных тем же государством. К этому выводу студент может прийти на основе анализа ст. 150, 151 и 176 гл. VIII ЗМ. Значительное внимание уделяют шастры гарантиям выполнения договоров. В ЗМ предусматривается и эффективная мера выполнения долговых обязательств — залог. Крайне противоречиво решается в ЗМ вопрос о продаже родственников, их закладе за долги, а также о самопродаже и самозакладе, которые одновременно крайне порицаются (ЗМ. XI. 60—62) и разрешаются, но с целым рядом оговорок, определяющих, например, особый «нерабский» статус «продавшегося», которого нельзя было заставить выполнять грязную работу, выносить трупы и пр. Предусматривался штраф за заклад несовершеннолетнего ария (варвару разрешалось закладывать потомство), сумма которого возрастала в зависимости от порядка варн (от шудры к брахманам) Потомство «продавшего себя» было свободным. При анализе статей студент должен обратить внимание на относительно гуманное отношение к «домашним рабам», на поощрение отпуска раба на волю после получения выкупа, на наследственные права раба, на освобождение от рабства потомства, рожденного от хозяина рабыней, как и ее самой.

Значительное число статей в шастрах, свидетельствующих о широком распространении в Древней Индии наемного труда, посвящено договорам личного и имущественного найма, аренды земли и др., нормы которых говорят о крайне тяжелом положении наемного работника (ЗМ. X. 85; XI. 60-62 и др.).

При анализе норм, касающихся договоров, следует отметить наличие запрета на занятие торговлей для представителей высших варн (ЗМ. X. 85 и др.), а также постепенный процесс упорядочения договоров купли-продажи с целью упрочения товарно-денежных отношений. Если в ранних шастрах этот договор мог быть расторгнут в любое время, то в ЗМ только в течение 10дней после заключения сделки.

Брачно-семейное право

Основной ячейкой древнеиндийского общества была семья, обычно большая, «неразделенная», включающая несколько поколений родственников по мужской линии с их женами и потомством. Эта семья, во главе которой стоял старший мужчина, управляющий ее делами, носила патриархальный характер. Дочери, выходящие замуж, переходили в другую семью. Они в эта случае не имели никаких прав на семейное имущество. Лучшая доля при разделе семейного имущества принадлежала старшему брату, на которого возлагалась обязанность продолжения рода, культа предков.

Брачно-семейным и наследственным отношениям, «вечной дхарме мужа и жены», посвящено в шастрах большое количество положений: в ЗМ — в основном гл. III и IX. Объяснить это можно прежде всего тем, что варно-кастовая традиционная структура индийского общества в древности (а в значительной мере и в настоящее время) строилась на брачных, кастовых эндогамных, родовых экзогамных ограничениях и требованиях браков, в которых муж, а не жена должен обладать более высоким ритуальным статусом, ибо дети наследовали ритуальный статус своего отца, который влиял не только на их социальное положение, но и на положение среди других каст и подкаст той или иной местности, социальной группы, к которой они принадлежали. В шастрах межварновые браки порицались, строго запрещались браки с женщинами низших варн, но допускались браки, когда муж принадлежал к более высокой варне, чем жена (ЗМ. III. 12-15 и др.).

Свидетельства особо важной роли традиции в сферебрачно-семейного права студент может выявить при анализе большого количества положений шастр, например о восьми разрешенных формах брака, свойственных конкретной варне (ЗМ. III. 21); о формах зависимости женщин от отца, мужа или сына (ЗМ. V. 147—155), об ограничении ее имущественных прав и пр. Главным назначением жены считалось рождение и воспитание детей, прежде всего сыновей, на которых возлагалась обязанность принесения жертво­приношения предкам. Жена в ряде случаев в шастрах приравнивалась к животным, рабам. Многие статьи шастр требуют строгого послушания жены мужу, который в воспитательных целях мог ее безнаказанно оскорблять и бить). В ряде случаев, однако, общие правила приходили в противоречие с другими, явно древнейшими положениями шастр, возвышающими женщину-мать, отводящими ей достойное место в семье (ЗМ. II. 145; III. 57; 60 и др.).

Трудности в поисках престижного жениха и святая обязанность отца выдать дочь замуж служили почвой для распространения браков несовершеннолетних, признания действительными браков с невменяемым, тяжело больным (прокаженным) мужчиной.

Брак в дхармашастрах признавался священным и нерасторжимым для женщин. Были запрещены вторичные браки вдов (ЗМ. IX. 71). Жена не освобождалась от мужа ни в случае ее продажи или оставления мужем, ни даже в случае его смерти, что предопределяло особое почитание традицией женщин, совершавших обряд самосожжения «сати» после смерти своего мужа. Жена должна была почитать мужа даже «распутного, чуждого добродетели» (ЗМ. V. 151; 154). Оставление жены (развод) было отно­сительно свободным для мужа, особенно если жена была «порочна»: бесплодна, груба с мужем, страдала тяжкой болезнью и пр. В качестве альтернативной меры муж мог привести в дом другую жену.

Преступления и наказания

При перечислении поводов судебного разбирательства составители ЗМ от договоров переходят к конкретным деликтам — преступлениям. Само понятие престулления в шастрах окончательно не сформировалось, четкой границы между деликтом и преступлением неа проводилось. Характерной чертой определения преступления была его близость понятию греха.. В основе разграничения лежал не характер совершенного деяния, а наказание за него (ЗМ. IX. 235): в первом случае штраф, телесные наказания, изгнание из страны и смертная казнь, во втором — искупление.

Особого внимания при рассмотрении преступлений заслуживают свидетельства понимания составителями шастр общих институтов, принципов, касающихся всех составов преступлений: соучастия, рецидива, форм вины (умысла и неосторожности), обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, и пр. Здесь студенту предоставляется широкое поле деятельности для выявления статей, которые ныне относятся к общей части уголовного права (в частности, ЗМ. VIII. 349-350; 378; IX. 277; 278; 280). Необходимо подчеркнуть, что при вынесении наказаний шастрами учитывалась прежде всего варновая принадлежность обвиняемого и потерпевшего, а также пол, возраст, родственная связь сторон, степень сознательности, мотивы и обстановка совершения преступления. Общим правилом было то, что высокий варновый статус смягчал наказание преступника, при одном характерном исключении в отношении вора-брахмана, на которого налагался значительно больший штраф, чем на шудру (ЗМ. VIII. 337—338). Особо наказывались преступления, затрагивающие имущество царя или храма (ЗМ. IX. 280).

Отдельные виды преступлений следует для большей ясности анализировать по наиболее распространенной ныне схеме (в зависимости от объекта посягательства): преступления против государства, личности, собственности, семьи, брака и пр. В шастрах эта последовательность не соблюдается. В отношении ЗМ вообще трудно говорить о какой-либо последовательности в расположении уголовно-правовых норм и сколько-нибудь полном перечне преступлений против правителя, правящего режима, религии, должностных преступлений. Немногие указания на них содержатся в ЗМ (IX. 231—232; 258). Большая группа норм, входящих в общее понятие «насилие», касается преступлений против личности: убийство, нанесение телесных повреждений, оскорбление словом или действием. Убийство убийцы было общим правилом, распространяющимся даже на брахмана, для которого высшей мерой наказания за другие преступления было изгнание из касты. Телесные повреждения относились к оскорблениям действием. Телесная не­прикосновенность, достоинство людей расценивались в зависимости от их варновой принадлежности (ЗМ. VIII. 267-270; 276).

Общим из первых указанных в ЗМ грехов и преступлений считалась измена жены мужу, которая рассматривалась не столько как посягательство на личность, сколько как посягательство на чужую собственность (отца, мужа и пр.) (см., в частности, ЗМ. IX. 33; 48 и др.).

Анализ соответствующих статей ЗМ даст студенту представление о нечеткости границ между преступлениями против личности, собственности, семьи к нравственности. Имущество человека рассматривалось в неразрывном единстве с его личностью, являясь как бы его продолжением. В имущественном плане трактовалось и положение женщины. Отсюда проводимая в шастрах связь между прелюбодеянием и потравой поля.

Значительное место в шастрах занимают имущественные преступления. Грабеж в шастрах рассматривается отдельно от кражи, караемой в зависимости от стоимости похищенного, варновой принадлежности преступника, обстановки совершения (ночью, с проломом и пр.) (ЗМ. IX. 276 и др.). Студенту следует составить перечень известных шастрам наказаний, свидетельствующих об их большой строгости и попытаться дать объяснение этому обстоятельству.

Суд и процесс

В Древней Индии существовали системы правосудия различных уровней: от царского до внутриобщинного, кастового. Индусская политико-религиозная концепция «богоугодного царя» предписывала выполнение важных государственных обязанностей, среди которых особое место занимала охрана подданных, \ также осуществление правосудия с помощью опытных брахманов (ЗМ. VIII. 1; 2).

Царский суд, который назывался «суд Брахмы», мог вершиться от имени царя «ученым брахманом», знатоком дхармы соответствующей касты, области, ремесленной корпорации, семьи. В шастрах всемерно подчеркивалась необходимость справедливого добродетельного царского суда. Дхарма царя предписывала покровительствовать вдовам, несовершеннолетним (VIII. 27—29), при этом подробно оговаривалась его ответственность за нарушение правил правосудия, например присвоение краденого имущества (ЗМ. VIII. 40), понуждение к началу или прекращению тяжбы (ЗМ. VIII. 43) и др. В качестве истолкователя дхармы мог по желанию царя выступить и неученый брахман (видимо, в исключительных случаях в качестве знатока местных обычаев), но только не шудра.Большинство дел, однако, рассматривалось общинными и кастовыми судами, особенно дела представителей низших шудрянских каст и внекастовых «неприкасаемых».

Состязательность признавалась необходимым условиеми ведения дел в суде, что усиливалось наличием у истца права биться об заклад, который выплачи­вался проигравшей стороной в виде определенной сум мы в пользу царя.

. ЗМ не исключали и самосуд (VIII. 5). В иерархии доказательств на первое место ставилась «очевидность вещей», например когда преступник был пойман на месте совершения преступления; на втором месте — собственное признание вины в содеянном, честное рассмотрение показаний обеих сторон, подтверждаемых показаниями свидетелей, логикой и клятвами, С древнейших времен применялся «суд божий» — ордалии (ЗМ. VIII. 114; 115).

Какое место среди других доказательств занимали в шастрах свидетельские показания и кто мог выступать в качестве свидетеля, студент может выяснить на основе анализа целого ряда статей (ЗМ. VIII. 61—73.). В ЗМ особо рассматриваются правила судебного процесса, связанные с конкретными делами: неуплатой долга, случаями насилия, воровства. Шастры признавали в качестве доказательства также и те, что были добыты обманным путем. Важным доказательством в суде считалась клятва (ЗМ. VIII. 113). Следует обратить внимание на кару за лжесвидетельство, которое считалось тяжким преступлением (ЗМ. VIII. 111; 112). Анализ соответствующих статей даст студенту яркую картину судопроизводства в Древней Индии, основанного на варновом, кастовом и иных видах неравенства.

Тема 3. Законы XII таблиц (4 часа)

Цель семинарского занятия -изучение древнейшего памятника римского права — Законов XIIтаблиц, явившихся основой всего римского цивильного права.

План семинарского занятия

1. История создания Законов XII таблиц, их общая характеристика.

2. Важнейшие нормы публичного права. Публичные деликты.

3. Правовое положение основных групп населения Древнего Рима по Законам XII таблиц.

4. Брачно-семейное право.

5. Вещное право.

6. Суд и судебный процесс.

Список литературы:

1. Законы XII таблиц // Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Ч. I. Любое издание.

2. Прудников, М.Н. История государства и права зарубежных стран: учебник для бакалавров / М.Н. Прудников. М.: Юрайт, 2011. – С.184-199.

Методические рекомендации студенту: