Krasikova Valentina Aleksandrovna
student of magistracy of Volga-Vyatka Institute (branch) of the Moscow State Law University named after O.E. Kutafin (MSAL), Bachelor of Laws
Scientific director: E.D. Vetoshkina
PhD, Associate Professor of Criminal Law and Criminology
of Volga-Vyatka Institute (branch) of the Moscow State Law University
named after O.E. Kutafin (MSAL)
Annotation:
This article is devoted to mental elementof crime by article 315 of the Criminal Codein as the form of intention.The articleis confirmed by the examples of jurisprudencein region of Russian Federation.
Key words:default of judicial decisions, offences against justice, indirect intention, direct intention, malice
В настоящее время одним из способов исполнения судебного акта – конечной цели судебного разбирательства – является применение мер уголовно-правового характера.
Ответственность за неисполнение вступившего в законную силу судебного акта предусмотрена ст. 315 УК РФ «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта». Субъективная сторона состава преступления, предусмотренного указанной статьей, представлена виной в форме прямого умысла и может быть изложена следующей формулой: лицо осознает общественную опасность деяния, совершаемого им после предупреждения о недопустимости неисполнения судебного акта, а равно воспрепятствовании его исполнению, и желает поступать таким образом. Однако в уголовной науке бытует мнение о том, что вина субъекта может быть представлена в форме косвенного умысла [1], [2].
Проиллюстрируем примером ситуацию, когда субъект имеет прямой умысел на неисполнение требований судебного акта:
Кирбасова Л.М., являясь председателем совета, осуществляя руководство хозяйственной деятельностью общества, достоверно знала о вступившем в законную силу 20.02.2016 года решении Арбитражного суда … области о взыскании в пользу БУЗ ВО «…» задолженности по факту неисполнения договора по оказанию услуг, в том числе основного долга и возмещения расходов по оплате государственной пошлины, также имела реальную возможность исполнить требования указанного судебного решения, однако денежные средства на погашение указанной задолженности не направляла, а производила оплату счетов контрагентов за оказанные обществу услуги и предоставленные товары путем выдачи денежных средств из кассы предприятия в виде краткосрочных займов потребительскому обществу «…», в период с 20.02.2016 года по 20.04.2016 года на общую сумму 2 607 370 рублей. [3]
Указанный пример действий субъекта является наиболее распространенным в практике. Субъекты, чаще всего руководители организаций, денежные средства направляют на погашение задолженностей по текущим платежам с контрагентами, также на погашение задолженностей по одним судебным решениям, одновременно игнорируя требования иных судебных решений. Такая «избирательность» погашения иногда объясняется субъектом либо неприязненным отношением к взыскателю: «не смогли договориться, они пошли в суд, я тогда ничего платить не буду», либо достаточно крупной суммой задолженности и невозможностью ее погашения. При этом частичная оплата задолженности, как правило, «упускается» из виду.
Примером случая, когда субъект имеет прямой умысел на воспрепятствование исполнению вступившего в законную силу судебного акта, могут являться действия Титова С.В. по предоставлению судебному приставу-исполнителю заведомо ложной информации о том, что большая часть дебиторской задолженности возглавляемой им организации передана по договорам уступки прав требования «во исполнение сложившейся ситуации перед контрагентам», тогда как согласно данным бухгалтерского учета возглавляемой Титовым С.В. организации по состоянию на 03.03.2016 у Общества имелась дебиторская задолженность потребителей услуг на сумму не менее 9 000 000 рублей. Также Титов С.В. направил информацию о дебиторской задолженности перед возглавляемой им организацией, а именно на сумму 564374 рублей 56 копеек, осознавая, что часть указанной задолженности является неликвидной, так как исполнительные листы по её взысканию уже были возвращены из отдела судебных приставов Кольского района Мурманской области. При этом сведения о фактической дебиторской задолженности возглавляемой им организации и соответствующих дебиторах директор Титов С.В. судебному приставу-исполнителю так и не предоставил. Разумеется, приведенные действия Титова С.В. воспрепятствуют исполнению судебного акта судебным приставом-исполнителем в установленном Федеральным законом «Об исполнительном производстве» порядке, т.к. не позволяют обратить взыскание на ресурс организации-должника в виде дебиторской задолженности с целью принудительного погашения задолженности возглавляемой Титовым С.В. организации [4], [5].
О сложностях теоретического и практического определения косвенного умысла в преступлениях с формальным составом упоминает А.Ю. Ширяев, который поясняет, что «косвенный умысел, хотя и имеет законодательную конструкцию, сформулированную частью третьей статьи 25 УК РФ, проблематичен и как теоретическое понятие, и как часть предмета доказывания» [6].
Напомним, что преступление, предусмотренное статьей 315 УК РФ, является преступлением с формальным составом, т.к. в случае совершения субъектом действий либо бездействия наступившие последствия не являются определяющими. Само по себе неисполнение либо воспрепятствование исполнению судебного акта посягает на институт судебной власти, принципы обеспечения эффективности судебного решения, реального и своевременного восстановления нарушенных прав граждан, установленные законодателем в положениях статьи 6 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», а также создает существенную угрозу охраняемым общественным отношениям в виде пренебрежительного отношения субъекта к исполнению своих обязанностей и пренебрежения таким признаком правосудия, как неукоснительность исполнения судебных актов всеми организациями. В конечном итоге, деяния субъекта влекут умаление авторитета судебной власти. [7]
Возвращаясь к определению косвенного, или, как упоминает А.Ю. Ширяев, эвентуального, т.е. «наличного в этом случае, при этих условиях», умысла, под определением его существа приводится позиция «субъект скорее склонен согласиться с последствиями, чем отказаться от совершения деяния при взвешивании возможных вариантов». Такая позиция представляется верной. [6]
Как правило, распоряжаясь денежными средствами организаций, направляя их на оплату текущих потребностей организаций либо уклоняясь от совершения определенных действий, возложенных судом, субъекты поясняют, что «не желали совершать преступление», «не знали, что совершают что-либо противозаконное», «хотели обеспечить работу организации для того, чтобы впоследствии рассчитаться с долгами». Действительно, некоторые субъекты не имеют представления о распоряжении денежными средствами возглавляемых ими организаций в соответствии со статьей 855 ГК РФ, предусматривающей определенный порядок удовлетворения кредиторских задолженностей при недостаточности средств, являясь по сути «техническими» или «производственными» директорами. Действия руководителей по обеспечению текущей деятельности предприятия можно понять. Однако, при этом такими руководителями организаций упускается из виду момент, что несвоевременное (зачастую длительное, многолетнее) исполнение требований судебных актов влечет проблемы материального и нравственного характера для взыскателей. Также руководителям таких организаций хотелось бы напомнить, что в соответствии со статьей 2 части первой ГК РФ предпринимательской деятельностью является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность лиц. А незнание некоторых положений законов не лишает их возможности обратиться за юридической консультацией. [8], [9]
Хотелось бы упомянуть и такой довод субъектов, весьма распространенный и касающийся врученных предупреждений об уголовной ответственности по статье 315 УК РФ, как «я получал предупреждения давно, не помнил, что мне их вручили» и «я не читал, что получал». Слышать такие объяснения от лиц, наделенных организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями, по меньшей мере, странно.
Не смотря на руководящий мотив субъекта, конечный итог наличия умысла, как поясняет А.Ю. Ширяев, подтверждается достаточной совокупностью объективных доказательств, «убедительно свидетельствующих о том, что вероятность наступления инкриминируемых последствий была очевидна для виновного в момент возникновения у него решимости к действию и учтена им при осуществлении своего решения». [6]
Примечания
1Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // СПС «Консультант-Плюс».
2Зырянов В.Н., Саруханян А.Р. Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. Выпуск № 1 / 2010 // Научная электронная библиотека «Киберленинка» // http://cyberleninka.ru/article/n/5-1-neispolnenie-prigovora-suda-resheniya-suda-ili-inogo-sudebnogo-akta-st-315-uk-rf.
3Приговор мирового судьи судебного участка № 42 г. Вологды по уголовному делу № 1- 21/2017 года от 02.03.2017 // Информационный сайт «РосПравосудие» // https://rospravosudie.com/court-cudebnyj-uchastok-42-s/act-237850468/.
4Приговор мирового судьи судебного участка № 1 Кольского судебного района Мурманской области по делу № 1-15/2017 от 15.02.2017 // Интернет-ресурс «Судебные и нормативные акты Российской Федерации» (СудАкт.Ру) // http://sudact.ru/magistrate/doc/7jBW4PBGbJ1r/.
5Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» // СПС «Консультант-Плюс».
6Ширяев А.Ю. Косвенный умысел: правовая оценка и доказывание. // Законность. 2016. № 12. С. 42- 45 // СПС «Консультант-плюс».
7Федеральный конституционный закон от 31.12.1996 № 1-ФКЗ (ред. от 05.02.2014) «О судебной системе Российской Федерации» // СПС «Консультант-Плюс».
8Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 28.03.2017) // СПС «Консультант плюс».
9Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 28.03.2017) // СПС «Консультант плюс».
Возраст привлечения к уголовной ответственности в дореволюционном уголовном законодательстве России
Кузнецова Алина Владимировна
магистрантка 2 курса Волго-Вятского института (филиала)
Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), г. Киров
Научный руководитель: Рогова Наталья Николаевна
доцент кафедры уголовного права и криминологии
Волго-Вятского института (филиала)
Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), г. Киров,
кандидат юридических наук, доцент
АННОТАЦИЯ
В статье рассматривается становление отечественного уголовного законодательства о возрасте, с которого наступала уголовная ответственность, а также критерии установления таких возрастных порогов.
Ключевые слова:уголовное право, уголовная ответственность, возраст привлечения к уголовной ответственности.