Государственная политика в первые постсоветские годы

С освобождением прессы от партийно-государственного гнета и цензуры в новых посткоммунистических условиях почти сразу же возник вопрос: какими должны быть отношения власти и СМИ – настороженно-враждебными, дружескими либо какими-то другими? Первый министр информации России М.Н. Полторанин заявил тогда, что государство и журналисты «должны быть заинтересованы друг в друге». Б.Н. Ельцин считал, что, скажем, Российское телевидение должно «немножко любить» президента. Комментарий «Московских новостей» выразил осторожность самих изданий в подходе к развитию этих отношений: «Власть и пресса не суждены друг другу. От таких браков рождаются только уроды. Мы не пара. Останемся друзьями?»

Теоретические аргументы сторонников союза и дружбы СМИ с новой властью обычно сводились к общности разделяемых ими демократических ценностей и устремлений. Это означало и то, что пресса, как считало руководство страны, должна убедить каждого россиянина в том, что предпринимаемые реформы жизненно необходимы и практически реализуемы. С точки зрения верхов, сотрудничество прессы и властей обычно способствует большей открытости правительства, весомости поступающей в СМИ информации. Критика же правительства реформаторов в переходный период приведёт к его отставке, что повлечет за собой приход диктаторских сил, которые, среди прочего, задушат свободу печати.

По мнению сторонников оппозиции СМИ по отношению к властям, именно в период экономических и политических трудностей пресса должна препятствовать правительственному манипулированию информацией, балансировать его критическими сообщениями с целью обеспечения объективного и свободного потока информации в интересах всего общества. (Особые права СМИ в этом процессе закреплены в статье 38 Закона РФ «О средствах массовой информации».) При этом отмечалось, что функционирование критически настроенной прессы отвечает и интересам правительства, как общим – канализировать недовольство и наблюдать за оппозицией, так и частным – поддерживать образ России как свободного государства.

Практически все средства массовой информации в нашей стране были прибыльными до тех пор, пока в январе 1992 года не произошло либерализации цен. После этого бумага, расходные материалы, распространение, электроэнергия, связь, оборудование резко подорожали, по некоторым позициям в сотни раз. При этом подписка была уже оплачена населением на год вперед, и фактически в течение первых месяцев 1992 года, чем больше был тираж газеты, тем большие убытки она несла. Затем объявили «доподписку» для тех, кто хотел продолжать получать прессу во втором полугодии. Стали выпускать сдвоенные, а порой и строенные номера журнальных изданий, объём которых не превышал объёма дореформенных. Выросла цена изданий в розницу.

Все это привело к падению тиражей газет и журналов в десятки раз. Появилась определенная социальная апатия у населения, которое от привычки выписывать 3–4 ежедневные газеты на семью перешло к практике выписывать 0,3–0,4 газеты на семью. Естественно, это также повлияло на экономическое состояние изданий. Возник вопрос о необходимости прямых дотаций правительства органам печати. Решительно сказать «нет» такому соблазну смогли немногие. К ним относятся «Московские новости», заявившие: «Мы не хотим брать никаких денег. Мы только хотим, чтобы у нас их не крали», и «Коммерсантъ», посчитавший, что «свободная пресса должна спасаться собственными силами».

Большинство же предпочло философские размышления о неизбежности дотаций, об «угрозе духовной деградации людей», если правительство «не найдёт действенной возможности уберечь общество (и себя) от краха прессы», ведь газета – «это незаменимое информационно-психологическое обеспечение реформ» («Труд»). В подобном стиле выступала и «Комсомольская правда»: «Ни одно правительство не может готовиться к информационному коллапсу, поскольку этот коллапс, как правило, сопровождает насильственную смену самого правительства». Такие рассуждения нередко сопровождались прямыми просьбами о помощи.

Столкнувшись с волной явных и скрытых прошений, власти получили широкое поле для ответного манёвра. И вот уже министр М.Н. Полторанин предлагает распространить сферу государственного протекционизма, включая и материальную поддержку, только на издания, «работающие на возрождение России». Глава парламентского комитета по средствам массовой информации объясняет необходимость выделения крупных дотаций лишь двум газетам («Труду» и «Комсомольской правде») «авторитетом этих изданий в читательской среде, высоким уровнем профессиональной квалификации, качеством информации, которую распространяют эти издания, их объективностью». Помощь «Труду», газете независимых от государства профсоюзов, со стороны правительства объяснялась и личной благосклонностью к ней Президента РФ. Подобные высказывания «главных кураторов» СМИ в России, выдвигаемые ими критерии изданий, нуждающихся в поддержке властей, заставили многих усомниться в безопасном для независимости прессы получении прямой государственной помощи.

Несмотря на это, дотации для средств массовой информации, т.е. целевые выделения денежных средств на покрытие убытков редакций, широко практиковались в 1992–1995 годах. Формированием бюджета дотаций, их распределением занималось Министерство печати, в силу чего оно и приобрело чрезвычайно большое значение.

С самого начала реформ стало ясно, что гораздо более целесообразна помощь другого рода, как-то: разморозить валютные счета изданий во Внешторгбанке, снизить налоги, выдать льготные кредиты, понизить тарифы на пользование государственными средствами связи, на аренду помещений, выделить дотации на приобретение газетной бумаги. При этом льготы нужно было бы установить одинаковыми для всех изданий и предоставлять их автоматически, в независимости от редакционной политики.

Система общих для всех льгот была заложена ещё в Законе о СМИ 1991 года, статья 19 которого определяла, что в течение двух лет со дня первого выхода в свет (в эфир) продукции средства массовой информации редакция освобождается от налоговых платежей. Эта норма действует и поныне, хотя порой её выполнения приходится добиваться. Примером может служить ситуация с сыктывкарской газетой «Панорама столицы». По сообщению местного агентства Комиинформ, в нарушение нормы Закона о СМИ Государственная налоговая инспекция (ГНИ) по г. Сыктывкару начисляла редакции «Панорамы столицы» следующие виды налогов: на нужды образовательных учреждений; на пользователей автомобильных дорог; на имущество и др. Данная газета была зарегистрирована в Комитете РФ по печати в декабре 1997 года. Первый её экземпляр увидел свет в январе 1998 года. Редакция обратилась с жалобой в прокуратуру Республики Коми (РК), которая пришла к выводу, что налоговая инспекция нарушила закон и необоснованно применила в отношении газеты «Панорама столицы» налоговые санкции. Однако, несмотря на очевидный характер нарушения статьи 19 Закона о СМИ, представление прокурора РК от 25 декабря 1998 года об устранении нарушений налогового законодательства было оставлено Государственной налоговой инспекцией без удовлетворения. В апреле 1999 года работники инспекции вновь направили в адрес редакции требование об уплате налогов, а также выставили инкассовое распоряжение на расчетный счёт издания общей суммой 3661 рубль. Ответным шагом стало обращение исполняющего обязанности прокурора РК Николая Басманова в мае 1999 года в Арбитражный суд Республики Коми с иском в интересах редакции газеты «Панорама столицы» к ГНИ по Сыктывкару о признании недействительным налогового требования и возврате из бюджета необоснованно удержанной суммы. Арбитражный суд своим решением от 12 августа 1999 года признал исковые требования прокурора обоснованными и обязал ГНИ возвратить указанную сумму. Это решение было обжаловано. Но в сентябре 2000 года вышестоящая инстанция, Федеральный Арбитражный суд Волго-Вятского округа, оставила его без изменения, не удовлетворив тем самым кассационную жалобу налоговой инспекции.

▲