Роль судьи, председательствующего по делу, в обеспечении нравственного характера разбирательства дела

Нравственные отношения между судьями возникают в про­цессе судебного разбирательства, осуществляемого коллегиаль­ным судом. Судебное разбирательство— решающая стадия уго­ловного процесса, где непосредственно осуществляется уголов­ное правосудие. Именно на этой стадии в условиях гласного процесса исследуется с участием сторон уголовное дело и при­нимаются решения о судьбе подсудимого, об обоснованности притязаний потерпевшего и гражданского истца о восстановле­нии нарушенных прав.

Длительный период разбирательство уголовных дел осу­ществлялось на началах коллегиальности. Ни одно уголовное дело, начиная с дел по обвинению в тяжких преступлениях и кончая делами, которые могли закончиться приговором к не­значительному штрафу или общественному порицанию, нельзя было рассматривать единолично. Суд первой инстанции действо­вал только в составе одного судьи и двух народных заседателей.

Дифференциация порядка судопроизводства в последние годы повлекла за собой изменение состава суда, осуществляю­щего правосудие по уголовным делам. По состоянию на начало 1998 года суд первой инстанции рассматривает уголовные дела как коллегиально, так и единолично. Производить судебное раз­бирательство и постановлять приговор могут: один профессио­нальный судья; один профессиональный судья и два народных заседателя; три профессиональных судьи; один профессиональ­ный судья и двенадцать присяжных заседателей. Уголовные дела о преступлениях, за которые уголовным законом преду­смотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет или более строгое наказание, рас­сматривает коллегия в составе трех судей. Не вдаваясь в суще­ство аргументации в пользу единоличного осуществления пра­восудия по определенным категориям дел, следует все же от­метить, что коллегиальный суд в принципе в большей степени гарантирует принятие взвешенного и справедливого решения — конечно при условии, что коллегиальность является неформаль­ной, недекоративной. Кроме того, единоличное осуществление правосудия по уголовным делам означает отстранение населе­ния от участия в правосудии. Между тем ст. 32 Конституции России 1993 года устанавливает право граждан Российской Федерации участвовать в отправлении правосудия.

Единоличное рассмотрение уголовных дел по зарубежному законодательству допускается, а в России предусматривалось обычно лишь по делам о менее тяжких преступлениях, влеку­щих соответственно менее строгие наказания, что разумно и исходит в конечном счете из признания коллегиального суда более гарантирующим правосудность разрешения дела.

В соответствии с "Уставом о наказаниях, налагаемых миро­выми судьями" от 1864 г. мировой судья мог налагать следую­щие наказания: 1) выговоры, замечания и внушения; 2) де­нежное взыскание не свыше трехсот рублей; 3) арест не свы­ше трех месяцев и 4) заключение в тюрьме не свыше одного года (ст. 1). Законом от 29 мая 1992 года Верховный Совет РСФСР предоставил возможность судьям единолично рассмат­ривать значительное число уголовных дел, в перечне кото­рых упоминалось свыше 70 статей Особенной части УК, а, кроме того, еще 67 статей УК перечислялось в списке пре­ступлений, дела о которых судья также единолично рассмат­ривает, но с согласия обвиняемого.

И при коллегиальном, и при единоличном разбирательстве уголовных дел судья по должности председательствует в су­дебном заседании. И именно он обязан обеспечить как строгое соблюдение закона, так и высоконравственный ход и результат судебного разбирательства. Конечно, некоторые нравственные проблемы, которые приходится решать в коллегиальном суде, отличаются от тех, которые стоят перед единоличным судьей. В то же время руководство судебным заседанием в пределах предписанной законом процессуальной процедуры неизменно остается за председательствующим, который вступает в нрав­ственные отношения со сторонами, другими участвующими в деле лицами, а при коллегиальном слушании дела —также и с судьями, народными заседателями или присяжными заседате­лями.

При рассмотрении уголовного дела с участием народных заседателей последние пользуются правами судьи и все вопро­сы суд разрешает простым большинством голосов (при равен­стве голосов председательствующего и каждого народного за­седателя). Народные заседатели, в отличие от председательст­вующего, как правило, недостаточно глубоко сведущи в праве. Но они обладают жизненным и профессиональным опытом в определенной области, избавлены от профессиональной дефор­мации, которая может угрожать судье и сказаться на его пове­дении и выводах по делу; Во взаимоотношениях в составе про­фессиональной коллегии судей также должны соблюдаться определенные нравственные нормы, выработанные многолетней практикой.

Председательствующий обязан заблаговременно ознакомить каждого народного заседателя с материалами дела, разъяснить сущность закона, по которому обвиняется подсудимый, а также права народного заседателя. При этом судья не вправе внушать народным заседателям собственное мнение по вопросам, подле­жащим компетенции коллегии суда. Следует также разъяснить личную ответственность народного заседателя за участие в ис­следовании дела и его справедливое разрешение.

Народным заседателям разъясняются положения закона об основаниях отвода судьи и необходимость заявить себе са­моотвод, если имеются основания, могущие вызвать сомнение в беспристрастности судьи. Убедившись, что таковые имеются, председательствующий в установленном порядке вызывает дру­гого народного заседателя, который также готовится к разби­рательству дела.

В ходе судебного разбирательства председательствующий предоставляет каждому народному заседателю возможность свободно высказать свое мнение при принятии судом решения, а также участвовать в исследовании всех доказательств. Если суд выносит определение, совещаясь на месте, то мнение каж­дого из народных заседателей по обсуждаемому вопросу долж­но быть внимательно выслушано председательствующим, и ре­шение принимается коллегиально большинством голосов. Эта процедура, как и все действия коллегиального суда, должна проводиться таким образом, чтобы всем участникам судебного разбирательства было ясно, что судит и решает суд, а не пред­седательствующий. "Совещание" судей, состоящее в том, что председательствующий кивает направо и налево, а затем не­ожиданно объявляет заранее им подготовленное определение суда, может породить у присутствующих сомнения и в объек­тивности председательствующего, и в истинной роли народных заседателей. Вопросы, требующие основательного обсуждения, возникшие неожиданно, целесообразнее решать в совещатель­ной комнате.

Председательствующий должен предоставлять народным заседателям возможность активно участвовать в допросах и других судебно-следственных действиях, при этом при неудач­ной постановке вопросов, их неясности, проявлять должный такт, устраняя лишь наводящие вопросы, запрещенные законом, но в такой форме, чтобы не дискредитировать их автора. Судебное следствие заканчивается при условии, что народные заседатели не настаивают на продолжении действий по исследованию доказательств.

Урегулированный законом порядок постановления приго­вора способствует обеспечению равноправия всех судей и учи­тывает необходимость предоставления народным заседателям возможности свободно высказывать и отстаивать свое убежде­ние о результатах судебного разбирательства и мнение о том, каким должен быть приговор по делу.

Постановлению приговора предшествует совещание судей, происходящее в условиях тайны совещания. Председательст­вующий ставит на разрешение суда образующие существо при­говора вопросы, перечень и последовательность которых опре­делены законом. Отступление от этого требования не только нарушает законную процедуру принятия решения, но и может породить нравственные коллизии, свидетельствовать о неува­жении председательствующего к мнению других судей. Напри­мер, нельзя начинать совещание с вопроса о квалификации преступления или о мере наказания. Это будет означать, что председательствующий, не выслушав народных заседателей, уже единолично пришел к выводу о виновности подсудимого и пытается навязать его народным заседателям.

Строгое соблюдение указания закона о том, что каждый вопрос должен быть поставлен в такой форме, чтобы на него мог быть дан либо утвердительный, либо отрицательный ответ, также направлено на обеспечение реального участия каждого народного заседателя в принятии решения по делу.

Все вопросы решаются простым большинством голосов. Это правило должно быть разъяснено народным заседателям до голосования. При расхождении мнения председательствующе­го с мнением одного народного заседателя или их обоих в ходе обсуждения того или иного вопроса председательствующий, конечно, не лишен права убеждать народного заседателя в пра­вильности своего мнения. Но это должно делаться в предельно тактичной форме, с приведением аргументов, вытекающих из данных судебного разбирательства. Какое-либо давление на народных заседателей, ссылки на их некомпетентность в пра­вовых вопросах, на возможность отмены приговора вышестоя­щим судом и т. п. недопустимы.

Никто из судей не вправе воздерживаться от высказыва­ния своего мнения при постановлении приговора. В этой норме закона заключен нравственный смысл: судья, призванный ре­шать судьбу подсудимого, не вправе уклониться от моральной ответственности за принимаемое решение, "умыть руки".

Председательствующий подает свой голос последним. Со­блюдение этого правила призвано обеспечить свободу волеизъ­явления народных заседателей. Председательствующий, убе­дившись в ходе обсуждения того или иного вопроса, что он ос­танется в меньшинстве, не вправе избегать по нему голосова­ния.

Народный заседатель, мнение которого разошлось с мне­нием других судей, обязан тем не менее подписать приговор вместе с ними. Поэтому народному заседателю, оставшемуся в меньшинстве, должно быть разъяснено его право изложить свое особое мнение. Долг председательствующего — разъяснить по­рядок изложения особого мнения и его возможные правовые последствия.

Нравственный долг судьи, председательствующего по делу, — создать в коллегии судей атмосферу сотрудничества, взаимно­го уважения, принципиального и ответственного отношения ка­ждого к своим обязанностям, когда все вопросы решаются на основе внутреннего убеждения при равенстве всех трех судей.

При рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей взаимоотношения председательствующего по делу судьи и присяжных заседателей строятся на основе разделе­ния их функций при гарантиях свободы волеизъявления при­сяжных заседателей и предельной объективности председатель­ствующего в ведении судебного разбирательства.

УПК обязывает председательствующего произнести крат­кое вступительное слово, в котором, он, в частности, говорит о задачах присяжных заседателей и условиях их участия в деле. Председательствующий единолично принимает решение об ос­вобождении явившихся в суд присяжных заседателей от уча­стия в деле, а также об отводах и самоотводах. Долг председа­тельствующего — обеспечить такой состав коллегии присяж­ных заседателей, который гарантирует их полную беспристра­стность и способность вынести объективный вердикт. Мотиви­рованные и безмотивные отводы удовлетворяются, с тем чтобы коллегия присяжных заседателей не оказалась тенденциозной.

В ходе судебного заседания должна быть обеспечена воз­можность использования каждым присяжным заседателем прав, предоставленных ему законом.

Председательствующий обязан следить за тем, чтобы при­сяжные заседатели не общались со сторонами и участвующими в деле лицами помимо установленного порядка, и отстранить присяжного заседателя от участия в деле в случае, когда есть основания полагать, что этот присяжный заседатель утратил объективность в результате оказанного на него незаконного воз­действия.

Во время судебного следствия присяжные заседатели вправе задавать через председательствующего вопросы подсудимому, потерпевшему, свидетелям и экспертам. Председательствую­щий не задает допрашиваемым такие вопросы присяжных за­седателей, которые не имеют отношения к делу, являются на­водящими или оскорбительными.

При постановке вопросов присяжным заседателям оконча­тельная их формулировка в вопросном листе принадлежит пред­седательствующему. Здесь требуется особое внимание и ответ­ственность, так как неточная постановка вопросов или их тен­денциозность могут повлечь за собой несправедливый вердикт присяжных заседателей.

Напутственное слово председательствующего должно быть объективным. Закон запрещает председательствующему в ка­кой-либо форме высказывать свое мнение по вопросам, постав­ленным перед коллегией присяжных заседателей. Нравствен­ная проблема здесь состоит в том, что председательствующий произносит напутственное слово в условиях, когда у него само­го уже сложилось убеждение по вопросу о виновности или не­виновности подсудимого. Сообщая присяжным заседателям све­дения, необходимые для принятия правильного решения, в том числе напоминая исследованные в суде доказательства, судья тем не менее не вправе даже косвенно ориентировать их на какие-либо выводы.

А. Ф. Кони, произнося напутствие присяжным заседателям по делу Веры Засулич, внутренне исходил из убеждения в виновности подсудимой. Он писал впоследствии, что хотя и старался быть совершенно объективным, но, читая потом за­пись своего резюме, подметил в нем "некоторый обвинительный оттенок: "Следует признать виновность в нанесении раны и дать снисхождение". Присяжные вынесли оправдательный вердикт. Реакционный газетчик Катков подверг А. Ф. Кони яростным нападкам, напечатав, что "г. Кони, подобрав при­сяжных, оправдал Засулич".

В суде присяжных председательствующий не освобож­ден от нравственной ответственности за справедливость ре­шения о виновности или невиновности подсудимого. Он обя­зан распустить коллегию присяжных заседателей, признав, что они постановили обвинительный вердикт в отношении не­виновного. Судья вправе также постановить оправдательный приговор, признав, что в деянии подсудимого отсутствует состав преступления, хотя присяжные вынесли обвинитель­ный вердикт.

При единоличном рассмотрении дела у судьи отсутствует возможность использовать мнение и совет других судей при принятии решений в процессе судебного разбирательства и при постановлении приговора. Вся нравственная ответственность за объективное ведение судебного разбирательства и справедли­вость приговора лежит на нем одном.

Если дело рассматривает коллегия в составе профессио­нальных судей, то взаимоотношения внутри состава суда скла­дываются не без влияния должностного положения председа­тельствующего и судей, разницы в квалификационных классах и прочих обстоятельств, связанных с постоянным пребыванием судей в одном профессиональном коллективе.

Л.Д. Кокорев высказывает небезосновательные опасения по поводу устранения от участия в отправлении правосудия народных представителей. "Возрастает возможность влияния на правосудие вышестоящих по отношению к суду органов юс­тиции. Их давление на профессиональных судей значительно облегчается. Повышается опасность появления "послушного" правосудия, служители которого — профессиональные судьи — будут прислушиваться к "мнению" и "советам" вышестоящих должностных лиц в системе юстиции. Возрастает возможность влияния на правосудие нравственной, профессиональной дефор­мации отдельных судей, а также воздействия некоторых отри­цательных корпоративных интересов профессионалов единой судебной системы, в частности "чести мундира" и т. д." *

* Кокорев Л. Д., Котов Д. П. Указ. соч. С. 126.

Основанные на праве нравственные отношения суда и уча­стников судебного разбирательства определяют поведение су­дей, и прежде всего председательствующего по делу, в обще­нии с подсудимым, его защитником, потерпевшим, прокурором и другими лицами.

Председательствующий по делу, другие судьи и народные заседатели обязаны проводить все судебное разбирательство и разрешать уголовное дело абсолютно беспристрастно. Преду­беждение судей против подсудимого или потерпевшего, других участвующих в деле лиц — верный путь к судебной ошибке. Оно незаконно и безнравственно, так как судья отступает от требований беспристрастности и объективности, предъявляе­мых к нему обществом. "Предубежденность судьи предполага­ет включение в орбиту внимания только тех фактов, которые в той или иной мере соответствуют заранее сложившемуся мне­нию. Предубежденность влечет за собой судебные ошибки не только в исследовании фактических обстоятельств дела, но и в правовой квалификации содеянного, в избрании меры наказа­ния"*, — пишет Ю. М. Грошевой, предостерегая от предвзятого отношения к подсудимому.

* Грошевой Ю. М. Проблемы формирования судейского убеждения в уго­ловном судопроизводстве. Харьков, 1975. С. 89.

Положение судьи таково, что до постановления приговора он не вправе высказывать свое мнение по поводу виновности или невиновности подсудимого. В противном случае он подле­жит обоснованному отводу. Однако не менее важно, чтобы су­дья не только не "обнародовал" в той или иной форме свое отношение к делу, свою позицию по поводу решения вопросов, образующих существо приговора, но и внутренне был свободен от предубежденности, готов к восприятию всего происходящего на суде без пристрастия, объективно.

Судья, председательствующий по делу, равно как и другие судьи или народные заседатели, обязан одинаково внимательно относиться к ходатайствам, заявлениям всех участников судеб­ного разбирательства, выслушивать их и ставить на разреше­ние суда поставленные вопросы.

Судьи не должны проявлять свои симпатии или антипатии по отношению к кому-либо из участников судебного разбира­тельства, например, быть подчеркнуто внимательны к потер­певшему и игнорировать обращения или заявления подсудимо­го, демонстрируя недоверие к нему. В суде необходимо создать атмосферу процессуального равенства сторон, очевидную для всех присутствующих.

В подготовительной части судебного заседания суд прини­мает меры к обеспечению беспристрастного состава суда и уча­стников судебного разбирательства, устраняя тех, кто подле­жит отводу. Здесь же происходит разъяснение прав подсуди­мому, потерпевшему, другим лицам, которое не может быть формальным. Необходимо, чтобы каждый в действительности осознал, какие возможности предоставил ему закон для защи­ты своих интересов. Разрешая ходатайства, заявленные перед началом судебного следствия, суд должен быть готов удовле­творить их, если они заявлены по поводу выяснения обстоя­тельств, существенных для дела.

В процессе судебного следствия действие и поведение пред­седательствующего, других судей и народных заседателей под­чинены одной цели — путем всестороннего, полного и объективного исследования доказательств, установить истину по делу. При этом как по содержанию, так и по форме действия суда должны соответствовать процессуальным и нравственным нормам.

Обвинительное заключение в соответствии с действующим законом традиционно оглашает председательствующий по делу. Этот порядок давно и обоснованно подвергается критике. В суде присяжных он уже не действует. При условии, что в деле все­гда будет участвовать государственный обвинитель, это про­цессуальное действие следует производить прокурору.

После оглашения обвинительного заключения председатель­ствующий спрашивает подсудимого, понятно ли ему обвинение, разъясняет подсудимому в необходимых случаях сущность об­винения и спрашивает, признает ли он себя виновным. По же­ланию подсудимого председательствующий предоставляет ему возможность мотивировать ответ.

Долг судьи убедиться в том, что подсудимый действитель­но понимает, в чем он обвиняется, и ответ его о признании или непризнании своей виновности основан на правильном осозна­нии сущности обвинения, что юридическая неосведомленность подсудимого не обусловила его ошибочного ответа.

Серьезным недостатком в проведении судебного следствия является некритический подход к имеющимся в деле материа­лам, собранным в ходе дознания или предварительного следст­вия. Он свидетельствует о формальном отношении к выполне­нию обязанностей судьи и может повлечь самые тяжкие ошиб­ки — осуждение невиновных, а также несправедливо строгое наказание действительно виновных.

Поэтому действия председательствующего при ведении судебного следствия должны исходить из необходимости обес­печить максимальную объективность исследования обстоя­тельств дела при равенстве сторон обвинения и защиты.

Председательствующий по делу не должен проявлять на­стойчивость в получении от подсудимого показаний, соответст­вующих версии обвинения, изложенной в обвинительном за­ключении. В случае изменения подсудимым своей позиции по отношению к обвинению по сравнению с предварительным след­ствием (вместо признания виновности — отрицание) и связан­ного с этим изменения показаний обязанность суда состоит в том, чтобы выяснить подлинные причины этого и тщательно проверить, какие показания соответствуют действительности. Поэтому судьи не должны убеждать подсудимого в желатель­ности признать свою вину. Если подсудимый не виновен и его показания на предварительном следствии не соответствуют действительному положению дел, а явились результатом ошибки, заблуждения или недобросовестного ведения следствия, то по­казания его на суде необходимо использовать для установле­ния истины и реабилитации подсудимого. Если же он ранее да­вал правдивые показания, но в суде от них отказался и стал сообщать ложные сведения, то обязанность суда внимательно выслушать версию подсудимого, разобраться в истинности или ложности тех или иных показаний и собрать на судебном след­ствии доказательства, дающие основания для безошибочного вывода.

При изменении подсудимым позиции по отношению к об­винению по сравнению с предварительным следствием ему долж­на быть предоставлена возможность объяснить причины этого и дать развернутые показания по поводу обвинения и извест­ных ему обстоятельств дела в том виде, как это желает сделать сам подсудимый.

Выяснение причины изменения подсудимым своей пози­ции, оглашение показаний, данных им на предварительном след­ствии, должны производиться лишь после того, как подсудимо­му была предоставлена возможность полностью изложить свою версию об обстоятельствах дела. Нельзя уговаривать подсуди­мого возвратиться к своим прежним показаниям, напоминать ему в связи с этим о значении чистосердечного раскаяния для смягчения ответственности и т. д.

Л. Д. Кокорев считает, что при допросе подсудимого и на судебном следствии в целом необходимо стремиться пробудить совесть подсудимого, что может повести к его чистосердечному раскаянию. При этом суду рекомендуется "разъяснить подсу­димому гуманный смысл закона, что является правом суда"*. Одновременно этот автор отмечает, что "грань между разъяс­нением подсудимому значения чистосердечного раскаяния и незаконным понуждением к такому раскаянию практически трудно уловима, помочь в этом судье могут лишь нравственные принципы и его моральное сознание" **. Однако вряд ли в состя­зательном процессе побуждение подсудимого к чистосердечно­му раскаянию должно исходить от судьи, а не от сторон. К тому же в большинстве случаев соответствующие разъяснения де­лались на предварительном следствии, но безуспешно.

* Кокорев Л. Д., Котов Д. П. Указ. соч. С. 138.

** Там же. С. 138—139.

Председательствующий и народные заседатели не могут пассивно вести судебное следствие, безразлично фиксируя заведомо ложные показания. Но выяснение обстоятельств дела они ведут, не теряя позиции объективного исследования исти­ны, не становясь на позицию обвинения. В этой связи следует признать правильной критику некоторых рекомендаций по по­воду тактики судебного следствия, реализация которых может сказаться не только на уважении к суду как беспристрастному органу правосудия, но и на позиции самих судей по существу и в итоге привести к судебной ошибке. Критикуя нравственно недопустимые приемы допросов на предварительном следст­вии, М. С. Строгович писал, что "... стоит только впустить подоб­ные приемы в стадию расследования, они в той или иной мере проникнут и в судебное разбирательство... В книге Л. Е. Ароцкера, посвященной тактике и этике судебного допроса, все из­вестные приемы хитростей, "ловушек" автор безоговорочно ре­комендует применять в судебном разбирательстве, при допросе подсудимого. Здесь и парализация бдительности допрашивае­мого, и доведение допрашиваемого в судебном заседании до со­стояния растерянности, ошеломление допрашиваемого неожи­данными вопросами и т. п. * Точка зрения Л. Е. Ароцкера в юридической науке поддержки не нашла, но какой-то отзвук, хотя и незначительный, кратковременный, в судебной практи­ке она, видимо, произвела"**.

* См.: Ароцкер Л. Е. Тактика и этика судебного допроса. М., 1969. С. 10, 42—44.

** Строгович М.С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновно­сти. М., 1984. С. 136—137. Подробный разбор позиции Л. Е. Ароцкера содер­жится в кн.: Проблемы судебной этики. С. 15—18.

В состязательном процессе изобличение подсудимого в пре­ступлении — обязанность обвинителя, а не судьи или суда. Су­дья, который ставит подсудимому "ловушки", ведет себя при­страстно, необъективно, безнравственно.

Председательствующий обязан равно внимательно выслу­шивать показания всех допрашиваемых лиц, независимо от того, считает он эти показания правдивыми или ложными, соответ­ствующими действительности или результатом заблуждения. При этом каждому допрашиваемому должна быть предостав­лена возможность свободно изложить свои показания, а вопро­сы задаются, как правило, по окончании такого рассказа.

Все наводящие вопросы, поставленные кем-либо из участ­ников судебного разбирательства, подлежат безусловному и немедленному отклонению председательствующим. Сами судьи тем более не вправе в какой бы то ни было форме ставить наво­дящие вопросы.

Допрос на суде в публичном процессе всегда вызывает обо­стрение чувств и эмоций допрашиваемого. Поэтому от предсе­дательствующего требуются особый такт, предельная внима­тельность к состоянию допрашиваемого.

Во время процесса в военном суде мать подсудимого, давая показания в качестве свидетеля, плакала. Председательст­вующий обратился к присутствующим в зале суда: "Слушай­те голос плачущей матери!"

Во время судебного следствия в открытом судебном засе­дании должно быть исключено разглашение сведений об ин­тимных сторонах жизни тех или иных лиц, а также оглашение переписки личного характера.

Выяснение сведений о личности и роде занятий свидете­лей и потерпевших, характере их взаимоотношений с подсуди­мым и другими лицами производится только в известных пре­делах. Личная жизнь граждан охраняется законом. Суд может вторгаться в эту сферу лишь тогда, когда это действительно необходимо для уяснения существенных обстоятельств дела. Это требование, естественно, относится и к участникам судебного разбирательства.

Во время судебных прений и последнего слова подсудимо­го председательствующий, народные заседатели и присяжные заседатели внимательно выслушают все, что говорят участни­ки судебного разбирательства. Используя свое руководящее положение, председательствующий пресекает попытки нару­шить этические нормы в общении, в споре между участниками судебных прений, грубость или нетактичность в отношении кого-либо.

В этой части судебного разбирательства нельзя отвлекать­ся от происходящего в суде, вести записи по другим вопросам, перелистывать материалы дела и т. п.

В течение всего судебного разбирательства председатель­ствующий обязан проявлять такт, выдержку, быть предельно собранным, образцово соблюдать правила судебной этики. Од­новременно он должен принимать меры к тому, чтобы в про­цессе общения между собой все участники судебного разбира­тельства соблюдали этические нормы, правила поведения в го­сударственном учреждении. Грубость, нетактичность, попытки унизить чье-либо достоинство должны немедленно пресекаться.

Председательствующий должен вести себя официально и одновременно вежливо, быть внимательным по отношению ко всем, с кем он вступает в контакты. В поведении судьи не должно быть как сухости, черствости, так и легковесности, шутливости. Каждое преступление, которое исследует суд, принесло кому-нибудь горе, моральное потрясение. Судью, вероятно, запомнят на всю жизнь подсудимый, его близкие, будут помнить потер­певший, другие участники процесса, за его поведением внима­тельно наблюдают находящиеся в зале суда, В их глазах он — судья, от которого ждут умного и добросовестного исследова­ния дела и его справедливого разрешения. И судья обязан эти надежды оправдать всем своим поведением.

В судебном заседании участвует прокурор, поддерживаю­щий государственное обвинение. В этой своей деятельности он руководствуется законом и нравственными нормами, опреде­ляющими сущность его деятельности в суде *.

* Подробно об этических началах деятельности государственного обвини­теля см., например: Проблемы судебной этики. С. 210—231; Горский Г. Ф., Кокорев Д. Д., Котов Д. Л. Судебная этика. Воронеж, 1973. С. 146—155; Савицкий В. М, Очерк теории прокурорского надзора. М,, 1975. С. 279—378; Леоненко В. В. Профессиональная этика участников уголовного судопро­изводства. Киев, 1981. С. 114—128; Басков В. И. Прокурорский надзор за исполнением законов при рассмотрении уголовных дел в судах. М., 1986; Кокорев. Л. Д., Котоов Д. Л. Указ, соч. С. 151—159.

Этические аспекты поддержания государственного обви­нения будут рассмотрены далее самостоятельно. Здесь же сле­дует напомнить лишь общие принципы деятельности государ­ственного обвинителя: всемерное содействие суду во всесто­роннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела; непримиримость к нарушениям правовых и нравственных норм; безупречное чувство справедливости; принципиальность, настой­чивость в изобличении виновного при максимальной объектив­ности; обязанность отказаться от обвинения, если оно не под­твердилось в ходе судебного следствия; подчеркнутое уваже­ние к суду как органу правосудия и уважение достоинства всех участвующих в деле лиц; корректность, чувство такта, образ­цовое соблюдение правил поведения в суде.

При постановлении приговора судья, единолично ли он разрешает дело или входит в состав коллегии, несет в полной мере ответственность за судьбу подсудимого, за безошибоч­ное, справедливое разрешение дела. Здесь ведущую роль иг­рает совесть судьи, оценивающего доказательства по своему внутреннему убеждению, принимающего решение об осужде­нии или оправдании, о наказании в случае признания подсу­димого виновным. В этой деятельности должны аккумулиро­ваться лучшие нравственные качества судьи, о которых гово­рилось выше: понимание социального значения принимаемого решения и повышенное чувство собственного долга, объективность, беспристрастность, справедливость, честность, гуман­ность, принципиальность и т. д.

Судья не вправе уклоняться от принятия решения по делу ни путем воздержания от голосования, ни путем направления дела на дополнительное расследование, когда оно заведомо не внесет ничего нового. Ему закон предоставил право и одновре­менно возложил на него бремя окончательного решения. И оно будет справедливым лишь тогда, когда все судьи с полным соз­нанием ответственности исполнят свой профессиональный нрав­ственный долг.

3. Нравственное содержание приговора и других решений суда

Судебное разбирательство, как правило, заканчивается принятием судом решения по основному вопросу уголовного дела — постановлением приговора. К существу и форме приго­вора, как и других процессуальных решений, предъявляется ряд требований. Необходимыми свойствами любого процессу­ального решения являются законность и обоснованность. Мно­гие процессуальные решения должны быть также мотивирова­ны. Каждое решение облекается в соответствующую процессу­альную форму *.

* См.: Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве. М., 1976.

Приговор — важнейшее решение, принимаемое по уголов­ному делу. Приговор —- акт правосудия, что качественно выде­ляет его среди других процессуальных актов. Он должен отве­чать высоким правовым и нравственным требованиям.

По действующему закону (ст. 301 УПК) каждый приговор должен быть: 1) законным, 2) обоснованным, 3) мотивирован­ным. Приговор должен основываться лишь на тех доказатель­ствах, которые были рассмотрены в судебном заседании.

Законность приговора означает соответствие его требова­ниям материального и процессуального закона при условии, что он постановлен в результате процесса, проведенного с соблюде­нием всех процессуальных гарантий. Обоснованность — соот­ветствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела при доказанности этих выводов в судеб­ном заседании. Мотивированность приговора — приведение в нем аргументов в обоснование содержащихся в приговоре ре­шений.

М. С. Строгович относил к числу требований к приговору также убедительность и справедливость*.

* См.: Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: В 2 т. М., 1968.

В настоящее время большинство ученых считают справед­ливость важнейшим свойством правосудного приговора. Есть веские основания к тому, чтобы в самом уголовно-процессуальном законе было прямо сформулировано это требование к лю­бому приговору суда.

Действующий УПК термин "справедливость" употребляет применительно к наказанию, назначенному судом. Одной из задач уголовного судопроизводства является обеспечение пра­вильного применения закона "с тем, чтобы каждый совершив­ший преступление был подвергнут справедливому наказанию" (ст. 2). Согласно ст. 347 УПК одним из оснований к отмене или изменению приговора является несправедливость наказания: "Не соответствующим тяжести преступления и личности осужден­ного признается наказание, когда оно хотя и не выходит за пре­делы, предусмотренные соответствующим уголовным законом, но по своему размеру является явно несправедливым как вслед­ствие мягкости, так и вследствие суровости".

Но справедливость приговора не сводится только к сораз­мерности наказания осужденному, хотя она составляет важный и необходимый компонент справедливости. Различные авторы в понятие справедливости обоснованно вкладывают более ши­рокий смысл. Так, Ф. М. Кудин пишет, что справедливость вы­ражает моральное требование, чтобы приговор "устанавливал виновность либо невиновность подсудимого в соответствии с тем, что имело место в действительности, чтобы в приговоре было правильно квалифицированно деяние лица и определено нака­зание в соответствии с тяжестью преступления и личностью виновного" *. М. С. Строгович, перечисляя требования к приго­вору, указывал, что приговор "должен быть справедлив — это значит, что он должен устанавливать действительную вину или невиновность подсудимого и наказывать его в соответствии с его виною" **.

* Уголовный процесс/Под ред. П. А. Лупинской и И. В. Тыричееа. М., 1992. С.423.

** Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. Т. II. С. 325.

Таким образом, справедливость приговора включает ряд составляющих. Приговор будет справедлив, если им оправдан невиновный (осуждение невиновного — крайняя форма неспра­ведливости); обвинительный приговор, соответственно, будет справедлив <