Глава 2. уголовно-правовая характеристика разбоя

Объект преступления

Перед исследованием объекта разбоя, представляется необходимым уделить внимание понятию «объект преступления», поскольку разные ученые-теоретики в области уголовного права по-разному определяют данное понятие.

Так например, В.П. Ревин отмечает, что «теория объекта как правового блага была создана еще в конце прошлого века на стыке классической и социологической школ уголовного права»^[1]. Одним из родоначальников этой концепции (теории) был немецкий учёный-юрист Ф. Лист, который понимал под объектом преступления конкретный жизненный интерес который, охраняется правом^[1].

В то же время, согласно традиционно сложившегося на данный момент представления под объектом преступления понимается определенный круг общественных отношений, взятых под охрану действующим уголовным законом. Отмеченное представление, как указывает В.П. Ревин, не только вытекает из уголовного законодательства прошлых лет, но и имеет достаточное основание для ныне действующего УК РФ^[1]

Однако применение теории общественных отношений как объекта преступления подвергается критике некоторых учёных. Так, А.В. Наумов считает, что в ряде случаев теория объекта преступления как комплекса общественных отношений не срабатывает. Особенно это относится к преступлениям против личности, и в первую очередь к убийству^[1]. Действительно понимание объекта убийства или других посягательств, например разбоя, соединённого с применением насилия опасного для жизни, как совокупности общественных отношений несколько понижает ценность самого человека как индивида, абсолютной ценности.

Разбой относится к числу так называемых двуобъектных преступлений, что обуславливает высокую общественную опасность данного посягательства.

В теории уголовного права существуют разные точки зрения по поводу объектов, на которые посягает разбой.

Так, например А.А. Пинаев полагает, что объектом разбоя является только общественная безопасность^[1].

Б.С. Болотский полагает, что разбой предполагает насилие над личностью по поводу собственности и таким образом является преступлением против личности^[1].

Г.А. Кригер писал, что разбой посягает в первую очередь на собственность, а потом уже на жизнь и здоровье человека. По конструкции преступления «разбой» охватывает и реальное причинение вреда здоровью, вплоть до умышленного нанесения тяжких телесных повреждений и умышленное создание опасности для жизни^[1].

Н.С. Гагарин, обосновывая точку зрения, что объектом такого преступления, как разбой является жизнь человека, пишет, что преступник посягает на жизнь уже тогда, когда он угрожает жертве смертью: целиться из пистолета, замахивается ножом и т.д.^[1]

В.А. Владимиров отрицает жизнь как объект разбоя. Он пишет, что убийство, т. е. посягательство на жизнь человека, не охватывается составом разбоя, поскольку смерть потерпевшего ни в числе основных, ни в числе квалифицирующих признаков разбоя законом не предусмотрена. Именно потому, что жизнь человека не составляет объекта разбоя, убийство или покушение на него лежит за пределами состава и образует самостоятельное деяние, требующее самостоятельной квалификации^[1].

Вместе с тем, говоря про объект разбоя, необходимо учитывать общепринятую и устоявшуюся классификацию объектов в уголовном праве на общий, родовой и непосредственный. При этом, как отмечает В.П. Ревин, в последнее время в данную классификацию всё чаще включается ещё и видовой объект который занимает своё место между родовым и непосредственным^[1]. В первую очередь, это связано со структурой принятого УК РФ 1996 года, когда его Особенная часть была поделена не только на разделы как было до этого, но и на главы. Соответственно этому, родовым объектом признаются общественные отношения или ценности охраняемые нормами права, содержащимися в разделе (характерны для всех норм раздела), а видовым – в пределах конкретной главы.

Рассмотрение объекта разбоя предлагаем начать с родового и видового объектов, а затем только перейти к его непосредственному объекту.

Статья 162 УК РФ расположена в разделе VIII УК РФ который имеет название «Преступления в сфере экономики». Соответственно этого, как отмечает В.П. Ревин, «родовым объектом преступлений, предусмотренных разделом VIII УК РФ, являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность экономической сферы в России»^[1].

Видовым объектом рассматриваемого преступления являются общественные отношения, складывающиеся в связи с реализацией права собственности: права владения, пользования и распоряжения имуществом.

Что же касается непосредственного объекта преступления, то нами, уже было отмечено, что разбой является двухобъектным преступлением. Как отмечает А.В. Войтович, комментируя ст. 162 УК РФ, непосредственными объектами разбоя являются конкретная форма собственности, а во-вторых, здоровье лица, подвергшегося нападению^[1]. Тут надо указать, что объекты разбоя необходимо подразделять на основные и дополнительные.

Как считает Алиев М.Т., если разбойное нападение было совершено с применением «насилия, опасного только для здоровья, повлекшего или создавшего реальную угрозу причинения легкого, средней тяжести либо тяжкого вреда здоровью, то дополнительным объектом является здоровье человека, а если в процессе нападения применено насилие, опасное для жизни, включая и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, то дополнительным объектом в таких случаях предлагается признать жизнь человека»^[1]. В свою очередь, если нападение было совершено только лишь с одной угрозой применения опасного для жизни или здоровья физического насилия, дополнительным объектом является как личная безопасность, так и психическое здоровье человека.

С учетом вышеизложенного, представляется что объектом разбоя являются не только отношения собственности, но и отношения, обеспечивающие безопасность личности, так как разбой является двухобъектным преступлением. Таким образом, необходимо выделить основной и дополнительный объекты разбоя. Под основным объектом следует понимать то общественное отношение, тот интерес, который законодатель, создавая данную норму, в первую очередь стремился поставить под охрану уголовного закона. При решении вопроса о том, какой объект должен относиться к той же сфере общественных отношений, что и родовой объект охраны, следует учитывать, что основной объект всегда, во всех без исключения случаях нарушается или ставится в реальную опасность.

Однако в силу особенности диспозиции ст. 162 УК РФ разбой не имеет дополнительного состава, а оба объекта: как отношения собственности, так и безопасность личности являются основным, так как при отсутствии посягательства на один из них не будет и состава разбоя.

Объективная сторона

Как уже было сказано выше, разбой является двуобъектным преступлением, то есть он имеет два объекта. Первым основным объектом разбоя являются отношения собственности, вторым основным объектом – безопасность личности.

Объективная сторона преступления – это один из элементов состава преступления, включающий в себя признаки, характеризующие внешнее проявление преступления в реальной действительности, доступное для наблюдения и изучения. Объективная сторона преступления может также определяться как «процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны с точки зрения последовательного развития тех или иных событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата»^[1].

В наиболее общем понимании, «объективная сторона преступления – это один из элементов состава преступления, включающий в себя признаки, характеризующие внешнее проявление преступления в реальной действительности, доступное для наблюдения и изучения»^[1]. Похожее определение даётся и в учебнике под редакцией Н.Г. Кадникова «совокупность существенных, достаточных и необходимых признаков, характеризующих внешний акт общественно опасного посягательства, причиняющего вред (ущерб) объекту, охраняемому уголовным законом»^[1].

Такими признаками, характеризующими внешнюю сторону совершения преступления, являются:

- действие или бездействие, посягающее на тот или иной объект;

- общественно опасные последствия;

- причинная связь между действием (бездействием) и последствиями;

- способ, место, время, обстановка, средства и орудия совершения преступления^[1].

Вместе с тем стоит отметить, что не все из приведённых признаков объективной сторон являются обязательными для разбоя. Объективная сторона разбоя выражена законодателем в форме конструкции усеченного состава: нападение на граждан, совершенное с применением насилия, опасного для их жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. Так, на квалификацию действий виновного как разбой не влияет место, время, обстановка совершения преступления. Вместе с тем, при совершении разбоя не обязательно так же наступления общественно опасных последствий (а именно хищения чужого имущества, и (или)конкретного вреда здоровью потерпевшего).

На основании это можно утверждать, что основными обязательными, характерными для всех без исключения «видов» разбоев признаками объективной стороны являются: преступное деяние, выраженное в действии, способ совершения преступления (нападение). Как отмечает по этому поводу С.В. Богданчиков, «с точки зрения законодателя, разбой проявляется в полном объеме даже тогда, когда нет ни изъятия чужого имущества, ни тем более обращения этого имущества виновным в свою пользу или пользу иных лиц»^[1]. Эта же позиция отражена в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (в ред. от 3.03.15)^[1]. Это говорит об усечённой конструкции состава разбоя. Как отмечают Л.С. Терещенко, Д.В. Щебанов, общепринятое мнение таково, что момент окончания всех форм хищений, то есть кражи, грабежа, разбоя, мошенничества, присвоения и растраты очень четко определен в соответствующих постановлениях высшей судебной инстанции – Верховного Суда РФ. В свою очередь, для квалификации действий виновного по квалифицирующим признакам ст. 162 УК РФ, необходимо наличие и других признаков объективной стороны (средства и орудия совершения преступления, общественно опасные последствия и т.п.). Теперь предлагаем рассмотреть конкретное содержание объективной стороны разбоя.

Основываясь на анализе приведённых составов разбоя, можно сделать вывод о том, что основными элементами объективной стороны разбоя являются: действие, которое выражается в нападении (преступное деяние), цель совершения нападения – хищение чужого имущества; применение насилия опасного для жизни и здоровья или угроза применения такого насилия. Проанализируем их подробнее.

В действующем УК РФ термин «нападение» фигурирует всего лишь в пяти его статьях: ст. 162 – разбой, ст. 209 – бандитизм, ст. 227 – пиратство, ст. 340 – нарушение правил несения боевого дежурства и ст. 360 – нападение на лиц и учреждения, которые пользуются международной защитой. Заметим, что в ст. 340 УК РФ нападение характеризует не действие, а то возможное последствие, для предотвращения которого определены правила несения боевого дежурства (боевой службы), поэтому не представляет интереса в плане настоящего исследования.

Наряду с названными, в УК РФ имеются нормы, в которых законодатель хотя и не указывает на признак нападения, он все же предполагается. Это касается, например, норм о похищении человека (п. «в» ч. 2 ст. 126), захвате заложника с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «в» ч. 2 ст. 206), а также о развязывании агрессивной войны (ст. 353) и применении запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356). Не назван законодателем признак нападения и в ряде норм о хищениях различных предметов, однако формулировки их диспозиций, указывающие на применение насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозу такого насилия со всей очевидностью свидетельствуют о хищении путем разбоя, а для последнего, как известно, признак нападения обязателен. Речь идет о хищении ядерных материалов или радиоактивных веществ (п. «б» ч. 3 ст. 221 УК), хищении оружия, боеприпасов и т.п. (п. «б» ч. 3. ст. 226 УК), хищении наркотических и психотропных веществ (п. «в» ч. 3 ст. 229 УК), хищении предметов, имеющих особую ценность (ч. 1 ст. 164 УК), путем разбоя.

Кроме того, посредством нападения нередко совершаются и другие преступления (убийство, изнасилование и т.д.). Признак нападения связан с применением некоторых норм Общей части УК. Так, нападение при посягательствах на правоохраняемые объекты (ст. 37, 38 УК) служит поводом для ответных действий, то есть действий по отражению нападения, либо задержанию (захвату) лица, совершающего преступление. В обоих случаях наличие посягательства (нападения) может привести к признанию соответствующих ответных действий либо непреступными (ст. 37, 38 УК), либо совершенными при смягчающих обстоятельствах (ст. 108, 114 УК), Таким образом, признак «нападение» может играть различную роль, что свидетельствует о его многофункциональности. Основные уголовно-правовые функции данного признака сводятся к тому, что нападение является:

а) основанием для необходимой обороны (ст. 37 УК),

б) основанием для задержания лица, совершающего преступление (ст. 38 УК),

в) конститутивным признаком объективной стороны некоторых составов преступлений (ст. 162, ч. 2 ст. 209, 227, 360 УК),

г) целью преступной деятельности (ч. 1 ст. 209 УК),

д) составной частью (элементом) деяния, описанного в бланкетных диспозициях (ст. 353 и 356 УК),

е) факультативным признаком объективной стороны преступлений (ст. 105, 126, 206 УК и др.).

Многофункциональность признака нападения, его неодинаковое содержание в разных составах преступлений создают значительную сложность при определении понятия нападения в уголовном праве.

Первое судебное толкование нападения было дано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 г. № 9 «О судебной практике по делам о бандитизме» в соответствии с которым «под нападением следует понимать действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения». Это определение нападения буквально воспроизводится и в ныне действующем постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм»^[1].

Законодатель, называя нападение в качестве обязательного признака отдельных составов преступлений, его понятие и содержание не раскрывает. Толкование нападения Пленумом Верховного Суда РФ нельзя назвать полным и исчерпывающим. В судебных приговорах оно не только не получает должной оценки, но и вообще зачастую не находит отражения из-за перемещения акцента на насилие, примененное в процессе нападения. Хоть один пример приведи? В доктрине уголовного права единого подхода к оценке юридической природы понятия нападения не существует.

Достаточно широкое распространение в литературе получила точка зрения, согласно которой нападение есть насилие.

Так, по мнению М.Б. Гугучия, объективная сторона разбоя заключаются в нападении, которое состоит в физическом или психическом насилии над личностью потерпевшего с целью завладения чужим имуществом^[1].

Г. Хадисов, понимая объективную сторону разбоя как применение или угрозу применения насилия, утверждал, что «сущность разбоя заключается не в нападении, а в насилии, опасном для жизни или здоровья потерпевшего, которое существенно повышает степень общественной опасности этого преступления»^[1].

Такую же позицию занял В.Быков, предложив под нападением при разбое понимать такое внезапное, неожиданное для потерпевшего насилие или угрозу применения насилия, которое по своему объективному характеру может причинить смерть или телесное повреждение, опасное для жизни или здоровья лица, подвергшегося нападению^[1].

Не касаясь вопроса о правомерности отождествления нападения и насилия подчеркивается такой признак нападения, как его внезапность.

Г.Л. Кригер в категоричной форме сделала вывод, что «нападение» и «насилие» идентичны с точки зрения их юридической значимости и провести какое-либо различие между ними практически невозможно. По ее мнению, одновременное указание в законе и на нападение, и на насилие может быть в большей мере объяснено неудачной редакцией нормы о разбое, чем стремлением законодателя подчеркнуть, что помимо насилия над личностью нападение характеризуется какими-то дополнительными признаками^[1].

Отождествление нападения и насилия просматривается и в позиции Х.М. Ахметшина: «Под нападением при разбое понимается внезапное для потерпевшего применение физического или психического насилия. Такое насилие может быть совершено открыто или скрытно (например, удар ножом сзади, выстрел из пистолета из укрытия и т.п.)»^[1]. Словосочетание «насилие... совершено» явно указывает на то, что автор насилие отождествляет с нападением, то есть с действием, образующим объективную сторону разбоя.

Отождествление понятий «нападение» и «насилие» нельзя признать обоснованным. Если бы законодатель отождествлял эти два понятия, он не стал бы использовать два различных термина для обозначения одного и того же явления.

Объективная сторона разбоя в законе характеризуется и как нападение, и как насилие, опасное для жизни или здоровья (либо угроза такого насилия). Оба эти элемента являются обязательными, ибо для квалификации деяния как разбоя необходимо, чтобы нападение сопровождалось либо насилием, опасным для жизни или здоровья, либо угрозой такого насилия, либо тем и другим вместе. Как относительно самостоятельные элементы разбоя нападение и насилие обладают разным по объему содержанием, поэтому каждый из них включен законодателем в норму о разбое.

Сторонники второй точки зрения на соотношение понятий «нападение» и «насилие» под нападением понимают действия виновного, а насилию отводят роль способа посягательства.

«Под разбойным нападением, – писал Б.С. Никифоров, – следует понимать такие действия виновного, которые непосредственно направлены к тому, чтобы путем насилия или угрозой применения насилия лишить потерпевшего способности, возможности или желания сопротивляться завладению его имуществом»^[1]

Сходного мнения придерживался М.П. Михайлов: «Под разбойным нападением следует понимать такие действия виновного, которые непосредственно направлены к преодолению, путем физического или психического воздействия, возможного или действительного сопротивления завладению чужим имуществом со стороны потерпевшего»^[1].

Сторонники третьей точки зрения, которая является скорее модификаций второй, полагают, что не насилие является способом нападения, а, наоборот, нападение представляет собой способ либо форму применения насилия.

Так, В.А. Григорьев утверждает, что нападение – это не само посягательство, а лишь способ его совершения^[1].

Думается, что отводить нападению роль всего лишь формы применения насилия – значит, умалять самостоятельность каждого из этих объективных признаков. Представление о нападении лишь как о способе либо форме физического насилия противоречит смысловому значению слова «нападение». Нападать – «приступать или наступать с насилием; бросаться, кидаться» (В. Даль), «наброситься с целью произвести насилие» (Д.Н. Ушаков). Следовательно, нападение представляет собой активные и агрессивные действия, а не форму либо способ физического насилия. Этот вывод находит поддержку и в уголовно-правовой литературе. В частности, А.В. Наумов, комментируя ст. 227УК РФ, отмечает, что в составе пиратства «действием является нападение на морское или речное судно. В качестве способа выступает насилие либо угроза его применения»^[1].

Большинство авторов, признавая нападение наряду с насилием самостоятельным признаком преступления в составах разбоя и бандитизма, представляют его в виде определенных действий субъекта, однако содержание и объем этих действий видят по-разному.

Некоторые исследователи, отмечая самостоятельность признаков нападения и насилия, считают не обязательным их одновременное наличие. Так, Л.Г. Хулапова отмечала, что нападение и насилие могут совпадать во времени (нанесение удара неожиданно для потерпевшего), поэтому нападение при разбое не является обязательным, важно лишь установить применение насилия^[1]. Из этого определения следует вывод: если насилие применяется сразу, без каких-либо действий, предшествовавших ему, то нападение как признак разбоя не имеет места.

Поставили под сомнение самостоятельность признака нападения в составе разбоя и авторы одного из комментариев УК РФ, где констатируется, что «о нападении как самостоятельном объективном признаке разбоя можно говорить весьма условно, имея в виду, что вне насилия или угрозы применения насилия оно теряет уголовно-правовое значение. Нападение, не соединенное с агрессивным насильственным поведением виновного, лишается всякого смысла...»^[1]

Все высказанные суждения далеко не бесспорны и противоречат законодательной формулировке диспозиции ст. 162 УК РФ, где нападение закреплено в качестве обязательного признака состава разбоя, и игнорировать его нельзя. Бесспорно, можно согласиться с Л.Г. Хулаповой лишь в том, что нападение и насилие могут совпадать во времени. Но и в этом случае нападение не трансформируется в насилие, а сохраняет за собой роль обязательного конститутивного признака разбоя.

Так же в соответствие с постановлением пленума ВС РФ В случаях, когда в целях хищения чужого имущества в организм потерпевшего против его воли или путем обмана введено опасное для жизни или здоровья сильнодействующее, ядовитое или одурманивающее вещество с целью приведения потерпевшего в беспомощное состояние, содеянное должно квалифицироваться как разбой. Если с той же целью в организм потерпевшего введено вещество, не представляющее опасности для жизни или здоровья, содеянное надлежит квалифицировать в зависимости от последствий как грабеж, соединенный с насилием. Свойства и характер действия веществ, примененных при совершении указанных преступлений, могут быть при необходимости установлены с помощью соответствующего специалиста либо экспертным путем^[1].

Наиболее предпочтительной представляется позиция тех авторов, которые, не соглашаясь с отождествлением понятий «нападение» и «насилие», самостоятельность нападения видят в том, что оно представляет собой определенную систему действий субъекта, состоящую из отдельных самостоятельных элементов, каждый из которых не тождествен нападению.

Такое понимание содержания нападения представляется обоснованным и верным. Нападение не может состоять из одного действия.

Нападение – это всегда система действий, направленных на достижение преступной цели. Соотношение понятий «нападение» и «насилие» заключается в следующем. Нападение – это система действий, а насилие – их качественная характеристика, которая может проявляться в трех формах:

а) физическое насилие;

б) психическое насилие;

в) готовность применить физическое насилие, не выраженная в форме угрозы.

Обобщая изложенное, можно выделить следующие признаки, характеризующие нападение как признак объективной стороны преступления. Во-первых, нападение — это агрессивно-насильственное воздействие на потерпевшего или на охраняемые уголовным законодательством объекты. Практически во всех юридических словарях и энциклопедиях термин «агрессия» определяется только в международно-правовом значении. К характеристике личности преступника и совершенного им деяния международно-правовое понятие агрессии явно неприменимо.

Агрессивно-насильственный характер нападения отмечается и в судебной практике при рассмотрении конкретных уголовных дел. Так,

Московский гарнизонный военный суд в приговоре по делу Звягина, осужденного за разбой и убийство, сопряженное с разбоем, указал, что «насильственные действия Звягина в отношении потерпевшей отличались не только агрессивностью, но и внезапностью для потерпевшей, которая безбоязненно вышла к нему из своего дома^[1].

Вторым признаком нападения так ты уже сделал выводы по нападению! является его неспровоцированный характер. Этот признак определяет противоправный характер нападения и правомерность действий по его отражению.

Третий признак нападения состоит в том, что оно совершается внезапно, неожиданно для лиц, подвергающихся нападению. Даже в случаях, когда нападение является реально возможным (например, возможность пиратского нападения на потенциально опасном водном пути), оно носит лишь гипотетический характер и в своем реальном проявлении все равно является неожиданным.

Четвертый признак нападения заключается в том, что физическое насилие всегда осуществляется помимо или против воли потерпевшего. Признак «против воли» характеризует открытое нападение с подавлением воли потерпевшего, а признак «помимо воли» относится к обманному негативному воздействию на организм потерпевшего.

Обобщая все отмеченные выше черты нападения, можно сформулировать следующее его определение:

«Нападение — это процесс неспровоцированного открытого или скрытого противоправного насильственного воздействия на потерпевшего, совершаемый против или помимо его воли, либо на объекты, указанные в законе, направленный на достижение преступной цели».

Следующим признаком объективной стороны является насилие. Под насилием, опасным для здоровья, подразумеваются такие действия, которые причинили потерпевшему средней тяжести или легкий вред здоровью, а также действия, которые хотя и не причинили никакого вреда, но в момент применения создавали реальную опасность для здоровья человека. Если насильственными действиями здоровью потерпевшего причинен тяжкий вред, то он не охватывается основным составом разбоя и образует его квалифицированный вид (п. «в» ч. 4 ст. 162 УК), а с оружием – это не квалифицированный вид?

Следует так же указать, что при совершении разбоя, насилие может иметь не только физический, но и психический характер. Психическое насилие прежде всего заключается в угрозе высказанной в отношении потерпевшего или иных лиц, которые по мнению нападавшего могут воспрепятствовать ему совершить хищение. О характере угрозы могут свидетельствовать высказывания виновного («Убью», «Изувечу» и т.п.), его действия (например, попытка ударить острым предметом в глаз), а также демонстрация оружия или предметов, которыми может быть причинен вред здоровью.

Однако следует отметить, что понятие «преступное насилие» про­должает оставаться весьма сложным, так как в уголовном праве оно вы­ступает в различных значениях, являясь то способом или средством со­вершения преступления, то целью или мотивацией, то основным или второстепенным элементом состава преступления. Вместе с тем насилие всегда выступает обязательным элементом насильственных преступле­ний, в том числе и разбоя.

Насилие само по себе, на наш взгляд, присуще любому умышлен­ному преступлению, хотя сами формы насилия, уровень «насыщения на­силием» того или иного посягательства могут быть разными. Все зави­сит от того, какое совершено преступление, кем, в отношении кого и как оно совершено, как характеризуются отношения «преступник – жертва». При этом исходной точкой анализа причин насилия служит, на наш взгляд, мотив самого деяния. Мы исходим из того, что мотивированное, волевое, насильственное вмешательство в естественный процесс нор­мальных общественных отношений, попытки изменить (нарушить, раз­рушить) эти отношения, нарушая уголовно-правовые запреты, неизбеж­но приводят к совершению преступления, за исключением случаев, пря­мо предусмотренных уголовным законодательством (например, необхо­димая оборона, крайняя необходимость, обоснованный риск и т.п.) В этом смысле насилие в той или иной степени входит в объективную сто­рону преступления, превращая его в насильственное.

В юридической литературе обычно правильно указывают на от­дельные признаки, характеризующие насилие, но, как нам кажется, не­достаточно полно и точно формулируют его определение в целом.

Так, A.A. Пионтковский писал, что «насильственное воздействие на личность состоит во всяком принуждении ее к действиям, противоре­чащим ее желаниям»^[1].

Это положение, характеризующее насилие как ограничение свобо­ды волеизъявления, не охватывает, однако, случаев, когда насилие вы­ражается в применении физических или психических травм и не затра­гивает свободы волеизъявления потерпевших.

Исследуя насилие в советском уголовном праве, Л.Д. Гаухман оп­ределяет его виды как насилие физическое и психическое или угрозу применения физического насилия^[1]. Угроза иного содержания, где от­сутствует запугивание применением физического вреда, по его мнению, «не может быть признана угрозой применения насилия»^[1].

Однако, в работе, изданной в 1974 г., автор уточняет свою пози­цию, утверждая, что «в законе под термином «насилие» подразумевается только физическое насилие»^[1]. Поэтому Л.Д. Гаухман дает формулиров­ку лишь насилия физического, определяя его как «общественно опасное, противоправное воздействие на организм другого человека против его воли.

Раскрывая это определение, автор пишет, что физическое насилие может выражаться в двух различных по характеру видах:

- в воздействии на тело человека;

- в воздействии на тело человека без повреждения наружных тканей (опаивание, отравление).

A.B. Иващенко также считает, что под насилием в праве подразу­мевается физическое насилие и определяет его как «деятельность человека, которая направлена против свободного чужого волеизъявления». Однако такое определение насилия следует оценивать критически, так как основываясь на нем можно построить любое ограничение свободы, в том числе и ограничение свободы следователем при проведении следст­вия и т.д.

На наш взгляд, насилие в праве должно определяться как винов­ное, противоправное, общественно опасное физическое и (или) психиче­ское принуждение другого человека к действиям, противоречащим его желаниям.

В теории уголовного права различают два вида насилия: физиче­ское (visabsoluta) и психическое (viscompulsiva). При разбое насилие может выступать одновременно в обоих его видах, а может и по от­дельности.

Физическое насилие. В уголовно-правовой литературе внешняя сторона физического насилия выражается в следующих формах:

- применение мускульной силы к телу другого лица (В.И. Симо­нов^[1], Н.И. Коржанский^[1]);

- применение физической силы к другому человеку (P.A. База­ров^[1]);

- физическое воздействие на телесную сферу (биологическую подструктуру) человека (Н.И. Панов ), на ткани человека (В.И. Ткаченко^[1]);

- воздействие на организм человека (Л.Д. Гаухман^[1]);

Во всех этих формах есть два общих признака:

1. Физическое насилие – это воздействие на соответствующий объект;

2. Объект воздействия – другой человек.

Также необходимо учитывать, что человек как объект физического насилия является и объектом психического насилия. Поэтому надо най­ти такие критерии, которые помогут разграничить по предмету воздей­ствия эти виды насильственного поведения.

На наш взгляд, при характеристике внешней стороны физического насилия необходимо учитывать объект воздействия.

В юридической литературе объектом насильственного воздействия определяется человек, организм человека, телесная (биологическая) сфе­ра человека, тело (корпус) человека. К чаще всего встречающимся в уго­ловно-правовой литературе понятиям можно отнести «человек» и «орга­низм человека». Однако ученые не придают особого значения его точ­ному определению. Между тем определить объект важно для описания насильственного поведения в теории и отграничения его от иного опас­ного поведения на практике. Для этого обратимся к медико- биологическим наукам, где выработан ряд стандартных понятий, харак­теризующих биологическую сущность человека.

Рассматривая другого человека в качестве объекта физического насилия, мы можем определить два значимых для уголовно-правовой науки признака. Во-первых, указание на человека не позволяет отнести к физическому насилию действия, связанные с уничтожением или повре­ждением чужого имущества, животных. Во-вторых, исключается отне­сение к физическому насилию случаев аутоагрессии, т.е. вредоносного воздействия, совершаемого человеком в отношении самого себя, по­скольку объектом воздействия должен быть не сам потерпевший, а иное лицо.

Человек – это единство физического и духовного, биологического и социального. Объектом физического насилия является только биоло­гическая сущность человека. Поэтому объект, на который оказывается непосредственное влияние при насильственном воздействии – это орга­ны и ткани, их физиологические функции.

По мнению Л.Д. Гаухмана, насилие в праве – это противоправное воздействие на организм другого человека, совершен­ное против его воли^[1]. Однако, такое определение, как отмечает Сердюк Д.В., является не совсем точным, так как при введении в организм чело­века одурманивающих веществ или снотворного, насилие проявляется не против, а помимо воли потерпевшего. Поэтому, на наш взгляд, пра­вы В.И. Симонов и В.Г. Шумихин, которые при определении насилия предлагают употреблять слова «помимо» и «вопреки» воли в совокупно­сти^[1]. Такое уточнение является более правильным, поскольку охватыва­ет состояние потерпевшего, когда он осознавал учиненное на него пося­гательство, а также и те случаи, когда он не мог осознавать самого факта посягательства.

Поэтому мы считаем правильным определять физическое насилие как виновное, противоправное, общественно опасное, вопреки или по­мимо воли другого человека мускульное, механическое, химическое воздействие на его организм.

Физическое воздействие возможно, как при непосредственном применении мускульной силы преступника, так и при использовании холодного или огнестрельного оружия, орудий или предметов, приме­няемых в качестве оружия, жидкостей, сыпучих веществ и т.п.

Опасным для жизни и здоровья человека является насилие, причи­нившее тяжкий, средний тяжести или легкий вред здоровью потерпев­шего. Физическое насилие при разбое может выражаться в самых раз­ных формах. Однако любое физическое воздействие на другого челове­ка, даже слабое физическое воздействие, влечет за собой глубокое пси­хическое переживание, волнение, а в некоторых случаях – даже психиче­скую травму пострадавшему. Все это напрямую зависит от восприятия пострадавшего, его состояния здоровья, личности. Зачастую грань меж­ду психическим и физическим насилием бывает условна, но она очень важна для уголовного законодательства.

Психическое насилие. Преступное насилие может выражаться не только в виде физического, но и психического насилия. Мнения многих авторов при рассмотрении вопроса психического насилия расходятся. Одни расширяют понятие психического насилия и считают, что оно мо­жет быть осуществлено не только путем угроз, но и при определенных обстоятельствах посредством обещания выгод, тяжких оскорблений, из­девательст