Рисунки, изъятые при обыске в трейлере, в котором проживал с родителями Эколз, и его собственноручная записка с перечислением демонических ипостасей.

Понятно, что все эти рисунки, несмотря на их красноречивость, ничего не доказывали, точнее говоря, они лишь доказывали интерес Эколза к постусторонним явлениям и силам, но не более того. Вовлеченность его в тройное убийство в "Робин Гуд хиллс" никак из них не следовала. Даже приверженность сатанизму требовала особого доказывания.
При обыске трейлера, в котором проживали родители Эколза и его младшая сестра Мишель, детективы также обратили внимание на лист с перечнем литературы, посвященной т.н. "магии левой руки".

В России такое колдовство обычно называют "чёрной магией". Список книг был обведён авторучкой, но кем и когда - неизвестно, да и происхождение самого листка выяснить не удалось. Тем не менее, его изъяли в числе прочих улик.

В вещах Дамиена Эколза был найден листок с выполненным типографским способом перечнем книг по "магии левой руки". Список был обведён авторучкой, но никаких иных пометок не имел. Тем не менее лист изъяли и приобщили к уликам. Эта деталь показывает, сколь плохо у следствия обстоятели дела с вещественным подкреплением выдвинутых обвинений.

Также из разных мест головы Эколза были взяты волосы с фолликулами для проведения анализа ДНК. Кровь у Эколза брали ранее, ещё во время майского допроса.
Впрочем, тут следственной группе пришла помощь откуда никто не ждал. Поскольку у Дамиена Эколза имелись официально признанные проблемы психиатрического профиля, возникла необходимость ознакомиться с историей его болезни. В этом очерке вкратце уже упоминалось его приключение в мае 1992 г., когда он совершил побег из полицейского участка. Оказалось, что Эколз попадал в разного рода передряги с завидным постоянством и в местных "психиатричках" его принимали как родного. Он неоднократно обследовался в Центре психического здоровья штата Арканзас (Arkansas regional mental health center), в психиатрическом отделении госпиталя Святого Винсента (St.Vincent's hospital and medical center), в госпитале Чартера в Литтл-Рок (Charter hospital of Little-Rock) и Центре психического здоровья Восточного Арканзаса (East Arkansas regional mental health center). Кроме того, Дамиен попадал к психиатрам и в штате Орегон, где некоторое время проживал с отцом в 1992 г. Всего же за календарный год - с мая 1992 г. по июнь 1993 г. - он по меньшей мере 14 раз обращался к психиатрам добровольно, либо направлялся на обследование принудительно. Последнее обследование, кстати, имело место в первой половине дня 5 мая 1993 г., как раз в день убийства мальчиков в "Робин Гуд хиллс". Объём медицинских записей, предоставленных упомянутыми учреждениями в распоряжение следствия, превышал 500 листов.
И там было что почитать...
Некоторые выходки Эколза, безусловно, представляли интерес для инспектора Гитчелла и следственного прокурора Фоглемана. Так, например, 1 июня 1992 г. Дамиан в компании со своей подружкой, имя которой не было оглашено, предприняли попытку... сжечь ребёнка с целью принесения его в жертву. В последнюю минуту девица испугалась последствий и убежала от Эколза. Дома она рассказала о неудачной затее и родители, узнав подробности, тут же позвонили в местную полицию. В тот же день Эколза поместили в Центр временного задержания в Джонсборо, где он быстро обратил на себя внимание своими придурочными разговорами на тему сатанизма и поклонения духам. 8 июня психиатр Льюис Брай (не путать с детективом Браем, однофамильцем, работавшим в группе Гитчелла!) побеседовал с Эколзом и посчитал, что тот здоров. Через три недели Дамиена перевели в окружную тюрьму, но там быстро поняли, что арестант не в дружбе с головой и 25 июня направили его на психиатрическую экспертизу в стационар. Там Эколза признали психически больным и... отпустили домой, посоветовав не нарушать график приёма прописанных лекарств. Формально Дамиен считался поступившим под контроль Джерри Драйвера (Jerry Driver), офицера службы шерифа по надзору за условно освобожденными, но статус поднадзорного не особенно мешал Эколзу радоваться жизни.
10 сентября 1992 г. Дамиен, согласно записи в истории его болезни, сосал кровь из раны на руке подростка. Об этом стало известно надзирающему офицеру, который направил Дамиена на консультацию с психиатром. Эколз сходил, проконсультировался и, получив новую порцию рецептов на вкусные таблетки, вернулся домой.
Через несколько дней он отправился с матерью и сестрой в Орегон к отцу. Там приключился новый неприятный эпизод - Дамиен с ножом в руках проник в комнату, которую занимала его бабка, и закрылся в шкафу. После чего пригрозил папашке, что убьёт его. Присутствовавшая при перебранке тётка Эколза в ужасе примчалась в полицию с просьбой сделать что-нибудь, чтобы утихомирить племянничка. Полиция поступила просто и без затей - вытащила придурка из шкафа и направила к психиатру на очередную беседу... Эколз очень обиделся на то, что его сдали полиции, и покинув психиатра, отправился на автобусе в Вест-Мемфис.

Джо Хатчисон (Eddie Joe Hutchison), отец Дамиена Эколза. Последний, кстати, носил от рождения имя Майкл Уэйн Хатчисон и стал Эколзом только после развода родителей в 1982 г. Хотя в возрасте 16 лет он официально сменил имя Майкл на Дамиен, отец продолжал называть сына по-старому. В 2000 г. Джо Хатчисон официально заявил, что сын в 1992 г. убивать его не собирался, ножа в его в руках он не видел и вообще весь инцидент явился лишь следствием недопонимания. Следует уточнить, что Джо Хатчисон не являлся родственником упоминавшейся в очерке Виктории Хатчисон - они всего лишь однофамильцы.

Уже при обследовании 2 сентября 1992 г. Эколз признался врачу в употреблении наркотиков и поклонению Сатане. Поскольку суд при рассмотрении особо тяжких преступлений имеет власть освободить медицинского работника от обязательства сохранять врачебную тайну и вправе потребовать от него открыть всю известную информацию, это давало следственной группе отличный шанс вызвать врача в суд в качестве свидетеля обвинения. Эколз мог сколь угодно долго отрицать свою склонность к сатанизму и называть себя "викканином", но записи в истории болезни в случае представления их суду, перевешивали всю его демагогию.

Врач, принимавший Дамиена 13 января 1993 г., оставил такую любопытную запись о состоянии пациента: "Сообщает, что не чувствует привязанности к какому-либо конкретному месту. Имеет историю бродяжничества. Хочет быть нормальным, но чувствует себя ненормальным. Дискутировал [с врачом] по вопросам власти и контроля. Очень сильна вера в колдовство." В общем-то, ни прибавить, ни отнять, по-настоящему больной человек, про таких в России говорят дурак на всю голову - и вот такой парень обвиняется в убийстве. Мог такой человек убить? Казалось бы, да, но как сказано выше, с уликами было совсем негусто.
Эколз занял позицию полного молчания - он ничего не говорил и отказывался от допросов. Он даже не заявлял о собственном alibi, его позиция свелась примерно к такой формуле: "заносите свои улики в обвинительный акт, я его прочту и буду оспаривать в суде". Т.е. до суда обвиняемый не шёл ни на какой контакт с представителями правоохранительных органов.
17 июня прокуратура округа Криттенден обратилась в суд за постановлением о назначении принудительного изъятия образцов крови, слюны, волос и отпечатков пальцев обвиняемых для проведения сранительных экспертиз в рамках проводимого расследования. Обращение это было оспорено защитой Джесси Мискелли, кроме того, защитники Джейсона Болдуина потребовали исключить из дела все улики, изъятые во время обыска при аресте. Формальным основанием для этого послужил действовавший в Арканзасе запрет на проведение обысков в вечернее и ночное время, т.е. позднее 22 часов. Эти адвокатские ходатайства были отклонены. Кстати, защитники Эколза подобных телодвижений не предпринимали, очевидно, сознавая их бесполезность в деле, получившим такой общественный резонанс.
Чтобы не возвращаться к этому вопросу в дальнейшем, отметим, что никаких прямых доказательств пребывания Дамиена Эколза, Джейсона Болдуина и Джесси Мискелли в "Робин Гуд хиллс" как в день убийства, так и в другие дни, получить криминалистам не удалось. Ничего отыскать не удалось - ни отпечатков пальцев, ни ДНК, ни следа обуви - ни-че-го! Единственной уликой, которая позволяла связать Эколза с жертвами, явилась чёрная ворсинка, снятая с бейсболки Майкла Мура. Анализ её геометрии, степени закрутки и окраски показал, что ворсинка эта во всём идентична материи, из которой была сшита чёрная рубашка Дамиана Эколза. В доме убитого мальчика и в домах его друзей, в которых он мог побывать, подобных тканей криминалисты не обнаружили. В принципе, это была хорошая улика, но всё-таки косвенная. Защита Эколза могла её парировать, доказав происхождение рубашки и бейсболки из одного магазина (или возможность их одновременного пребывания на складе). Поэтому переоценивать доказательную силу подобной улики не следовало.
Понятно, что отсутствие прямых доказательств участия Эколза в убийстве чрезвычайно затруднило работу следственной группы. Из дальнейшего станет ясно, как Гитчелл и его люди пытались выйти из этой крайне неприятной для них ситуации...
С уликами против Джейсона Болдуина всё обстояло примерно так же, т.е. никаких прямых улик (отпечатков пальцев, обуви, ДНК) назначенные экспертизы не выявили. Было обнаружено совпадение двух волокон, снятых с футболки Стиви Бранча, с материалом, из которого был изготовлен домашний халат Энджелы Гринелл, матери Болдуина. Результат этот означал, что волокна не происходили непосредственно от обвиняемого, а явились следствием его контакта с другим лицом. Для какого-нибудь малозначительного судебного процесса такая улика вполне сгодилась бы, но только не для суда, в котором обвиняемый мог получить самый тяжёлый из возможных приговоров. Присяжные могли счесть такого рода основание недостаточным для вынесения обвинительного вердикта... требовалось что-то ещё.
В этом месте нельзя не сказать несколько слов о личности обвиняемого. Сам по себе Болдуин, родившийся 11 апреля 1977 г., к 16 годам оформился в юношу проблемного и беспокойного, имевшего уже столкновение с Законом. 18 ноября 1992 г. он попытался совершить хищение из магазина - это довольно типичное правонарушение для лиц его возраста и образования. Спрятав под куртку 6 пачек чипсов, засунув в рукав бутылку водки и рассовав по карманам 32 (!) шоколадных батончика, он попытался выйти из магазина, но был задержан охраником и доставлен в полицейский участок. Оттуда его живо отвезли к ювенальному судье, который, выслушав рассказ юного правонарушителя о тяжкой семейной доле - мать работает диспетчером в автотранспортной компании, а отчим - механиком в гараже - отнёсся к Джейсону весьма снисходительно, ограничив наказание предупреждением и штрафом. Помогла Болдуину и рекомендация из школы: Джейсон неплохо успевал по большинству предметов, а учитель рисования охарактеризовал его как очень способного ученика и даже заявил, что готов дать ему рекомендацию для поступления в колледж. В общем, судья смилостивилися и, как уже было сказано, отнёсся к мелкому воришке весьма снисходительно.