О недопустимости доказательств в ракурсе оперативно-розыскной деятельности

До принятия УПК РФ в уголовно-процессуальном законодательстве РСФСР не содержалось понятия «недопустимые доказательства». Также как не было и таких дефиниций, как относимость, достоверность, достаточность. Указанные категории использовались и исследовались в теории доказательственного права и достаточно широко применялись в правоприменительной практике. Исходя из сказанного, следует одобрить позицию законодателя, решившего воспользоваться научными разработками, а также опытом судебной и прокурорско-следственной практики.1 УПК РФ содержит отдельную статью, в которой говорится о том, какие доказательства должны признаваться недопустимыми. В соответствии со ст. 75 УПК РФ, к недопустимым доказательствам относятся доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса.

Кроме того, данное понятие неоднократно упоминается в других нормах уголовно-процессуального закона, что само по себе свидетельствует о важном значении данной категории, а значит, и о необходимости ее более глубокого изучения.

Исключительная важность проблемы допустимости доказательств вытекает из положения ст. 50 Конституции РФ о том, что "при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона".2 Аналогичное положение закреплено в ч. 1 ст. 75 УПК РФ, однако использование и в Конституции РФ, и в Уголовно-процессуальном кодексе понятия "недопустимые доказательства" неточно. Допустимость доказательства (так же, как и относимость) является неотъемлемым признаком доказательства. Поэтому "недопустимых доказательств" быть не может. Бывает информация (но не доказательство), не имеющая отношения к данному делу, и информация (но опять же не доказательство), не отвечающая требованию допустимости.

Кроме того, недопустимая информация не может "использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ".3 Из этой фразы вытекает, что обстоятельства, указанные в ст. 73 УПК РФ, должны быть установлены только с помощью допустимых доказательств. Что же касается иных обстоятельств, не названных в данной статье, то их установление, якобы, возможно и с помощью недопустимой информации. Разумеется, это не так. Все обстоятельства, знание которых необходимо для рассмотрения данного уголовного дела, обязательно должны быть доказаны, т.е. установлены с помощью относимых и допустимых доказательств. В п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 N 8 "О некоторых вопросах применения Конституции РФ при осуществлении правосудия" разъясняется, что "доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также, если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами".4 Таким образом, законодатель, устанавливая процессуальную форму получения фактических данных, преследует как минимум две цели: во-первых, обеспечение прав человека и гражданина и, во-вторых, обеспечение достоверности получаемой информации.

В одном из комментариев к ст. 75 УПК РФ обращается внимание на то, что в указанной статье говорится о недопустимости доказательств, полученных с нарушением требований комментируемого Кодекса, а не закона вообще.5 Поэтому, утверждается далее, если те или иные сведения были получены с нарушением предписаний других правовых актов, это еще не свидетельствует о невозможности их введения в уголовное дело, последующей проверки и оценки с использованием процедуры, предусмотренной уголовно-процессуальным законодательством. Например, если были нарушены предусмотренные законом правила проведения оперативно-розыскных мероприятий (отсутствие постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, при проведении проверочной закупки, либо даже отсутствие судебного решения при проведении мероприятий, в значительной степени затрагивающих права и законные интересы граждан), их результаты после проверки процессуальным путем могут использоваться в доказывании по уголовному делу. Так же из сформулированных правил ППВС РФ от 31.10.1995 г. № 8, следует, что недопустимо привлекать в процессе доказывания фактические данные, не закрепленные и не приобщенные к делу в виде одного из источников (к примеру, перехваченная в следственном изоляторе записка арестованного). 6

В частности, показания оперативного работника, проводившего данное мероприятие, зафиксированные в установленном законом порядке, отвечают требованиям допустимости доказательств.

Представляется, что ст. 75 УПК РФ нуждается в расширительном толковании: информация, полученная с нарушением требований не только Уголовно-процессуального кодекса, но и других законодательных актов, не может использоваться в качестве доказательства.

Законодатель формулирует условия допустимости доказательств прежде всего в позитивной форме. Так, давая исчерпывающий перечень источников сведений о фактах, закон тем самым подчеркивает, что получение сведений из иных источников недопустимо. Законом определены способы собирания доказательств, условия и порядок производства отдельных следственных действий (осмотра, освидетельствования, обыска, выемки и др.). Отступление от этого порядка также влечет признание полученной информации недопустимой.

В других случаях законодатель регламентирует вопросы допустимости доказательств в негативной форме, т.е. путем запрета использовать в качестве доказательства те или иные материалы.

Как уже отмечалось, информация, полученная с нарушением требований УПК, вообще не является доказательством. Причем, как следует из указанной формулировки закона, по мнению некоторых авторов, недопустимой должна признаваться информация, полученная с любым нарушением закона, а не только с существенным.

Анализ уголовно-процессуального законодательства дает основания выделить следующие требования процессуальной формы получения доказательств, обеспечивающей их допустимость: наличие надлежащего субъекта доказывания, действующего в пределах своей компетенции, наличие установленного законом источника доказательств, использование предусмотренных законом способов получения сведений о фактах, обеспечение установленного законом порядка проведения следственных и иных процессуальных действий, при помощи которых получены доказательства, соблюдение определенного законом порядка закрепления и приобщения к делу полученной информации.

Нарушение какого-либо из этих требований влечет признание полученной информации недопустимой для использования в качестве доказательства.

В то же время необходимость оценки доказательств с точки зрения их допустимости обусловливает обязательность проверки законности получения сведений о фактах, подлежащих доказыванию. Поэтому при наличии сомнений относительно соблюдения процессуальной формы собирания доказательств следует специально выяснять обстоятельства, характеризующие выполнение субъектом доказывания указаний закона об источниках, способах и порядке получения информации, ее закрепления и приобщения к делу. Эти обстоятельства входят в предмет доказывания. Сведения о соблюдении (или несоблюдении) процессуальной формы, необходимые для оценки доказательств с точки зрения их допустимости, являются относящимися к делу. В соответствии с ч. 3 ст. 88 УПК РФ информация, признанная недопустимой для использования в качестве доказательства, не должна включаться в обвинительное заключение или в обвинительный акт. Суд вправе признать информацию недопустимой для использования в качестве доказательства как по ходатайству сторон, так и по собственной инициативе в порядке, установленном ст. ст. 234 и 235 УПК РФ.

Невозможно не согласиться с В.С. Балакшиным,7 который указал, что в правоприменительной практике, и в теории уголовного процесса, и в уголовно-процессуальном законе под недопустимыми понимаются не только доказательства, которые получены с нарушением норм УПК РФ, но нередко и такие, которые получены без каких-либо нарушений со стороны субъектов доказывания, но не отвечающие требованиям относимости и достоверности. То есть, допустимость трактуется как аккумулирующая характеристика отдельно взятого доказательства, которой последнее должно отвечать не только с точки зрения соответствия требованиям закона, регламентирующим способы и порядок собирания, закрепления и проверки фактических данных и их источников, но и с точки зрения достоверности и относимости. Однако самое «интересное», с чем трудно согласиться, здесь заключается в том, что описанные правила распространяются не на все доказательства, а только на обвинительные (уличающие лицо в совершении преступления либо устанавливающие обстоятельства, отягчающие ответственность). Что касается оправдательных доказательств, то к ним применяются правила так называемой «асимметрии» доказательств. То есть, они признаются допустимыми, если даже получены с грубым нарушением уголовно-процессуального закона, и, более того, без соответствующей проверки на предмет их достоверности и относимости. Так, профессор Б. Т. Безлепкин, считая правильной судебную практику, которая признает объекты, полученные в ходе негласной оперативно-розыскной деятельности, недопустимыми доказательствами, исходит из того, что они порождают неразрешимые сомнения в своей достоверности.8 Проблема использования результатов оперативно-розыскной деятельности многоаспектна. В соответствии со ст. 11 ФЗ от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно - розыскной деятельности»9 (далее - ОРД) результаты, полученные как гласным, так и негласным способами, в уголовном процессе при изобличении преступников могут быть использованы как повод и основание для возбуждения уголовного дела. Речь идет о наличии достаточных данных в результатах ОРД, которые могут служить основанием для возбуждения уголовного дела. Поводом может служить официальный рапорт сотрудника оперативного подразделения об обнаружении признаков преступления.10

Е.С. Дубоносов утверждает, что использование результатов ОРД при проведении следственных действий допустимо "лишь при их соответствующем оформлении и установлении источника получения информации, а также возможности доказать ее истинность, объективность, достоверность и перепроверить ее в ходе следственных или судебных действий".11 С данным мнением нельзя согласиться по нескольким причинам. Во-первых, использование результатов ОРД в этом направлении носит вспомогательный характер, данные не обязательно должны быть строго формализованы и нести сугубо достоверную информацию. Во-вторых, их использование предполагает не столько их перепроверку, сколько тактическую необходимость применения, создание фона информированности следователя и обеспечения его инструментами для "оптимизации криминалистической тактики",12 выработки оптимальной методики расследования по конкретному уголовному делу, определения объема и последовательности проведения следственных действий; использования эффективных тактических приемов и средств для раскрытия преступлений по горячим следам.13 Способ применения результатов ОРД является важнейшим и одновременно недостаточно урегулированным.14 Методологической основой уголовно-процессуального доказывания выступает теория познания, согласно которой преступление, как и любое другое материальное явление, обладает свойством отражения, то есть может быть закреплено в сознании людей и на различных материальных носителях.15 Формирование доказательств связано с осуществлением следственных действий,16 поэтому результаты ОРД не могут быть непосредственно использованы в качестве доказательств, так как законодательно предусмотренные форма и порядок их получения отличаются от уголовно-процессуальных доказательств. Для вовлечения в уголовный процесс фактических данных, полученных непроцессуальным путем, необходимо дополнительно произвести следственные действия,17 которые позволят субъектам процессуальной деятельности воспринять факты и обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и облечь их в определенную уголовно-процессуальным законодательством форму. Для этого результаты ОРД должны отвечать ряду требований.

Полученные оперативным путем сведения, материалы, предметы и документы, хотя и связаны с преступлением и являются его следами, сами по себе в качестве судебных доказательств не используются ввиду отсутствия у них распространяющегося на все виды доказательств признака допустимости (п. 1 ст. 88 УПК РФ), "важным элементом которого является известность происхождения информации".18 Результаты же ОРД получены из источников, не указанных в законе, 19 и они не названы в качестве доказательств в перечне, данном ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Это делает фактические данные, полученные в результате осуществления ОРД, сами по себе недопустимыми в качестве доказательств, с формированием которых тесно связана процессуальная форма.20 Согласно разъяснению Конституционного Суда Российской Федерации непосредственные результаты ОРД "являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Закона об ОРД, могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона".21

Таким образом, вопросы использования в уголовном процессе результатов ОРД многоаспектны и обусловлены целым рядом причин. В реальной действительности, когда существенно снижены возможности обнаружения признаков преступления только уголовно-процессуальными средствами, успешное доказывание вины подозреваемых в преступлении лиц невозможно без применения комплекса оперативно-розыскных мероприятий. И самое главное - только умелое сочетание приемов, методов и средств оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности позволит успешно выявлять и раскрывать преступления.