Государственный и общественный строй Господина Великого Новгорода и Господина Пскова.

Общественный строй. В Новгороде, как и в других районах Руси, существовали светские и духовные феодалы. К духовным прежде всего принадлежали монастыри и высшие духовные иерархи: архиепис­коп, епископ, настоятели монастырей. Монастырское землевладение росло достаточно быстро, многие светские феодалы передавали по завещаниям свои земли на помин души, часто монастыри покупали землю, были и случаи захвата ими земель как общинных, так и неза­нятых. В то же время монастыри редко отчуждали свои владения, в качестве исключения могут рассматриваться сделки по продаже мо­настырями земли. Исключалось и дробление церковных земель, свой­ственное светскому землевладению. Обширные земли давали Новго­родской епархии значительные доходы, которые пускались духовен­ством в торговый оборот. Церковь в Новгороде и в Пскове объявила себя покровительницей торговли. Она являлась хранительницей эта­лонов мер и весов, скрепляла международные торговые договоры. Все это делало церковь и высшее духовенство влиятельной силой в обеих феодальных республиках.

К светским феодалам принадлежали бояре, житьи люди (т. е. за­житочные), к ним можно отнести также своеземцев (земцев в Пскове). Особенностью Новгорода и Пскова было отсутствие княжеского до­мена и наличие землевладения городской общины.

Наиболее влиятельную группу феодалов составляли бояре — по­томки родоплеменной знати. В основе их политического могущества лежало богатство. Первоначально бояре пользовались доходами от общественных земель Новгорода, выступавшего как коллективный феодал. Однако к XIV в. сложилось уже и индивидуальное землевла­дение боярства. Кроме того, новгородские бояре широко занимались торговлей и ростовщичеством. Они ревностно охраняли свои исклю­чительные права занимать высшие выборные должности в республи­ке (посадника, кончанского старосты). Имевшим порой и большие состояния житьим людям путь к этим должностям был закрыт. Даже должность тысяцкого, представлявшего интересы прежде всего житьих и «черных» людей, в XIV в. стали занимать бояре. Поскольку в Пскове крупное землевладение распространено не было, экономичес­кое господство бояр не стало таким сильным, как в Новгороде. В силу этого роль князя и веча в Пскове была выше, чем в Новгороде.

Житьи люди упоминаются в Новгородской судной грамоте (НСГ) рядом с боярами (ст. 6,10). Они тоже имели земли, населенные кресть­янами, оставаясь при этом так же, как и бояре, горожанами. Участво­вали житьи люди и в торговле. Однако главным, что определяло их статус, было именно землевладение. Как справедливо подметил еще В. О. Ключевский, житьих людей не случайно после падения Новго­рода верстали в служилые люди с поместным окладом, а не записыва­ли в городские посады, как купцов. Однако житьи люди, хотя и были феодалами, имели ограниченные права по сравнению с боярством. Они не могли избираться на высшие государственные должности; до XIV в. из числа житьих людей избирали тысяцкого, но затем эта должность была узурпирована боярством.

Известна и такая категория землевладельцев, как своеземцы или земцы. Исследования показали, что основная масса новгородских сво­еземцев (673 из 780) владела мелкими и мельчайшими вотчинами, со­размерными с крестьянскими наделами. Около 25% обрабатывали участки своим трудом без помощи половников и холопов. Около 1/3 оставляли свои владения в пользовании крестьян и не жили в вотчи­нах. Большей частью своеземцы жили в городе. В. О. Ключевский счи­тал, что земцы — крестьяне-собственники. Современные исследова­тели относят их, однако, к мелким феодалам. В сельскую общину они не входили, а пользовались привилегиями члена городской общины. Спорно происхождение своеземцев. Существует мнение, что своезем­цы — это измельчавшие бояре. В. Л. Янин полагает, что своеземцы — измельчавшие житьи люди. Считают возможным и третий путь воз­никновения своеземцев: распад коллективной собственности горожан или скупка земель у разоряющихся смердов-общинников. Документы и прежде всего новгородские писцовые книги, свидетельствуют, что одной из наиболее древних форм землевладения являлось коллектив­ное землевладение горожан. Так, в коллективной собственности бо­лее чем 115 жителей г. Ямы находилось село в 52 крестьянских двора с пашней и другими угодьями. Распад такой коллективной собственнос­ти был одним из источников появления мелких вотчин.

Характерной особенностью землевладения в феодальных респуб­ликах, на это указывал еще С. В. Юшков, являлось то, что основной землевладельческой группой были горожане. Члены городской общи­ны имели исключительное право на приобретение вотчин из земель, тяготеющих к городу. Вече определяло режим этих земель. Запреща­лась передача их иногородним, в том числе даже князю. В случае осо­бых заслуг перед городом вече могло пожаловать землю. Тем самым проявлялась интересная особенность феодальных вотчин вечевого города: это землевладение, свободное от отношений сюзеренитета-вассалитета; вотчинник сохраняет связи лишь со своей городской об­щиной.

Таким образом, в Новгороде трудно отделить феодалов и город­ское население, вотчинников и купцов. Но так или иначе купцы в Нов­городе и Пскове играли громадную роль. Основным занятием их была внутренняя и внешняя торговля, однако, как и каждый горожанин, они могли быть землевладельцами. Статьи 17 и 18 НСГ упоминают купца наряду с боярином и житьим при разрешении споров о земле.

Купечество объединялось в корпорации, общества. Центрами кор­пораций обычно выступали церкви. В «Рукописании князя Всеволо­да» XIII в. до нас дошел устав такой корпорации, объединенной во­круг новгородской церкви Иоанна Предтечи, построенной на купе­ческие деньги. Иванская корпорация объединяла весьма зажиточных купцов: вступительный взнос равнялся 50 гривнам серебра (около 10 кг серебра). Старосты разбирали как внутрицерковные проблемы, так и спо­ры иванских купцов с иностранными и новгородскими купцами. Иван­ская организация в решении своих дел была вполне самостоятельна, и посадник не участвовал в рассмотрении таких споров.

Иванское купечество не было единственной купеческой организа­цией города. Документы позволяют говорить о корпорации купцов, ведших заморскую торговлю, купцов, торговавших скотом.

В Новгороде существовали и так называемые черные, малодшие люди, к которым относились мастера, ученики, ремесленники и най­миты. Как члены городской общины, они пользовались некоторыми привилегиями, в частности, при покупке земель, тянувших к городу, принимали участие в местном самоуправлении, обладали податным иммунитетом.

Зависимое население республик включало в себя прежде всего крестьян, половников, холопов. Большая часть крестьян находилась в зависимости от феодального государства. В документах они имену­ются смердами. Смерд должен был выполнять повинности в пользу государства, платить налоги. Из договора, заключенного Псковом с Литвой, видно, что беглого смерда необходимо возвращать «в свой погост». Таким образом, ясно, что смерды, по сути, прикреплялись к земле. Крестьяне, зависимые от отдельных феодалов, как правило, смердами не именовались. В некоторых документах монастырские крестьяне назывались сиротами. Постепенно увеличивается количес­тво крестьян, зависимых от феодалов. Рост вотчинного землевладе­ния происходил разными путями. Наиболее распространенными были самовольный захват крестьянских земель, а также покупка феодалом земельного участка общинника, вышедшего из крестьянской общи­ны, находившейся в процессе разложения.

Большое место в Псковской судной грамоте уделено половникам, т. е. людям, работающим из половины урожая. В Пскове половники делились на изорников — пахарей, огородников и кочетников, т. е. рыболовов. Их объединяло то, что они жили не на своей земле, а в «селе» государя. Закон устанавливал общие нормы, определяющие уход изорника от своего господина: один раз в году, поздней осенью, и при условии выплаты всех долгов.

Одновременно и государь не мог выгнать изорника в другое вре­мя. Поземельная зависимость изорника от государя не делала его ли­цом недееспособным. В науке есть мнение, что степень зависимости изорника от господина определяется тем, к какой группе феодалов при­надлежит хозяин земли, на которой работает изорник. У крупного зем­левладельца крестьянину жилось хуже, он был связан прочными пись­менными обязательствами.

Известно, что в Новгороде и Пскове были и холопы. Историчес­кие документы предписывают возвращать беглых холопов их хозяе­вам. НСГ говорит об ответственности господина за своего холопа в случае совершения последним преступления, преследуемого в поряд­ке частного обвинения. В этом случае хозяин холопа уплачивал штраф даже тогда, когда преступление было совершено до поступления в холопство. Холопы в Новгородской республике использовались для обработки земель в феодальных вотчинах.

Государственный строй. В знак независимости от княжеской влас­ти, в связи с установлением республиканского строя, Новгород стал именоваться Господин Великий Новгород. С достижением независи­мости Псков также стал называться Господин Псков. Высшим орга­ном власти в обеих республиках считалось вече главных городов, т. е. собрание жителей городских общин. Участие крестьян в вече не преду­сматривалось. Не имели решающего голоса и жители других городов, хотя случаи их присутствия на вечевых собраниях Новгорода и Пско­ва зафиксированы в документах.

О составе веча, его роли в решении государственных вопросов в научной литературе нет единого мнения. Традиционной является точ­ка зрения, что в нем могло принимать участие все свободное мужское население города, которое сходилось по звону вечевого колокола. В Новгороде вече проходило на Ярославовом дворище на Торговой сто­роне города или на Софийской площади. В Пскове вече собиралось на площади перед Троицким собором. Памятники донесли известия о многочисленных стычках между новгородцами, происходившими на вече. Иногда разногласия были настолько велики, что собирались два веча: одно на Софийской, другое на Торговой стороне, а потом они шли навстречу друг другу, чтобы врукопашную на Большом мосту через Волхов выяснить, кто же прав. Лишь вмешательством духовен­ства удавалось иногда предотвратить кровопролитие. Всем этим све­дениям, а также многочисленным упоминаниям документов о присут­ствии на вече не только «лучших», но и «черных» людей противоречат данные, полученные В. Л. Яниным в результате археологических рас­копок на месте Ярославова дворища. Установив, что вечевая площадь могла вместить по своим размерам не более 500 человек, он предпо­ложил, что на вече присутствовали примерно по 100 представителей от каждого конца Новгорода, и уже в XIV в. боярство узурпировало представительство «черных» людей. Очевидно, что на начальной ста­дии существования Новгородской республики вече, представляя все слои городской общины и защищая их интересы, проводило полити­ку, направленную на ограничение княжеской власти. Постепенно же власть боярства усиливается, вече становится менее представительным, и к XV в. оно уже превращается к орган, через который боярская оли­гархия проводит свои решения.

Некоторые особенности имело псковское вече. Отсутствие круп­ного боярского землевладения в республике делало боярство не на­столько сильным, чтобы сосредоточить в своих руках всю политичес­кую власть. Военная опасность, постоянно угрожавшая Пскову, уси­ливала роль князя, что в свою очередь также ослабляло политическую роль боярства. Поэтому вече в Пскове в значительно большей степе­ни, чем в Новгороде, учитывало интересы городской общины.

Функции веча как высшего органа власти в республиках были весь­ма многообразны. Оно решало вопросы войны и мира, избирало вы­сших должностных лиц, включая и архиепископа. Выборы проходили путем жеребьевки. На вече решались вопросы призвания князей, оно же «указывало им путь». Есть сведения и о том, что на вече проис­ходил суд. На нем одобрялись или не одобрялись основные внутри- и внешнеполитические мероприятия, принимались законы.

Вече не было органом, созывавшимся регулярно. Обычно оно со­биралось по инициативе высших должностных лиц, они же готовили повестку дня, проекты решений. От них во многом зависело, что «при­говорит» вече. Коллегия, подготовлявшая вече и осуществлявшая ру­ководство текущими делами, называлось Осподой, или Советом гос­под в Новгороде и Господой в Пскове. В Осподу, или Совет господ, входили высшие выборные должностные лица Новгорода: посадник, тысяцкий, кончанские старосты, сотские. Как убедительно доказал В. Л. Янин, должности эти, хотя и выборные, занимали обычно боя­ре. В Пскове в Со­вет бояр входили князь, посадники, сотские.

Совет господ решал важнейшие вопросы текущей политики, со­ставлял законопроекты. Псковская Господа в более узком составе яв­лялась еще и судебным органом. Решения, которые готовил Совет гос­под для веча, как правило, принимались. Совет, будучи составленным из представителей боярской знати, проводил политику, угодную бо­ярству. По словам В. О. Ключевского, «это была скрытая, но очень деятельная пружина новгородского управления».

Большую роль в управлении играли должностные лица, избирае­мые на вече. Высшим должностным лицом в обеих республиках были посадники. Вторым лицом в Новгороде был тысяцкий. В Пскове изби­рали вместо тысяцкого еще одного посадника. Должность тысяцкого, оставшаяся от древней численной системы управления, предполагала наличие в городе 10 сотен. В Пскове же 10 сотен не набиралось. Четко разграничить обязанности посадника и тысяцкого трудно: посадник выполнял многое из того, что входило в обязанности тысяцкого. Не­которую ясность может внести то, что в немецких текстах посадника именовали бургграфом, т. е. начальником города, а тысяцкого — гер­цогом, подчеркивая тем самым его принадлежность к военной адми­нистрации.

Посадник избирался из знатных боярских фамилий. Пока он за­нимал свою должность, он назывался степенным (т. е. сидевшим на «степени», трибуне во время веча), когда избирали нового посадника, прежнего именовали старым. Посадник обычно служил «пока люб», смена посадников вызывалась, как правило, распрями между бояр­скими родами. Будучи, по сути дела, главой республики, посадник пред­седательствовал на вече, вел международные переговоры, а так­же участвовал в суде, контролировал князя, в военное время возглав­лял полки.

Тысяцкий ведал прежде всего вопросами военного ополчения. Эта должность встречается в летописи впервые под 1191 г. В «Рукописа­нии князя Всеволода» тысяцкий также упомянут как выборный от житьих и «черных» людей староста церкви Иоанна Предтечи. Деятель­ность тысяцкого была связана и с торговлей. Он возглавлял торговый суд, независимый от посадника. Постепенно и эту должность прибра­ли к рукам бояре. В пользу посадника и тысяцкого шел поземельный налог — поралье.

Своеобразным должностным лицом в Новгороде был архиепис­коп. Новгородцы добились, чтобы он не назначался митрополитом, а избирался на вече. Точнее, вече избирало трех кандидатов, жребий же решал, кто именно из них будет владыкой. Митрополит лишь утверж­дал волю новгородцев. Владыка осуществлял не только управление новгородской епархией. Он выполнял и светские обязанности: хранил казну и архив, возглавлял дипломатические переговоры.

Особое место в феодальных республиках занимал князь. Его при­глашали по договору, в котором устанавливались условия службы. Князь стоял во главе управления и суда, но действовал под контро­лем и вместе с посадником. Он должен был организовать оборону зем­ли. В Новгороде князь не мог отставлять от должности выборных. Известен случай, когда смоленский князь Святослав Мстиславич, кня­живший в Новгороде, потребовал смены «без вины» новгородского посадника Твердислава. Вече сразу напомнило князю, что он «крест целовал без вины мужа должности не лишать». Не мог князь без согла­сия посадника самостоятельно назначать на невыборные должности. В договорах подробно предусматривались размеры и источники воз­награждения князей, в частности дары от волостей, судные и проез­жие пошлины. Специально оговаривалось запрещение князю, его жене и боярам приобретать села в Новгородской земле и принимать людей в закладники. Запрещено было князю и вести заграничную торговлю без посредничества новгородских купцов. Одновременно он должен был создавать новгородским купцам режим наибольшего благоприят­ствования в своем княжестве. Несколько иным было положение князя в Пскове. Там он мог назначать своих наместников в пригороды Пскова.

Новгородская феодальная республика была огромной по масшта­бам средневековой Европы страной, она достигала Белого моря, про­стиралась за Уральские горы. Сам Новгород был крупным, густонаселенным городом, возникшим в результате сращения нескольких по­селений. Он делился на пять концов. В противоположность концам насе­ление сотен составляли «черные» люди, платившие в XII в. подати князю и подчинявшиеся княжеской администрации. Вскоре, однако, сотни перешли в подчинение концам. На концах были свои вечевые собрания. Тот факт, что кончанское вече избирало старост из бояр, объясняется авторитетом богатства и знатности, желанием иметь в Совете господ такого представителя, к мнению которого бы прислу­шивались. Псков также делился на концы, но их у него было шесть.

Старая десятичная система управления вписалась в новое адми­нистративно-территориальное устройство; в конце было две сотни. Сотни имели свой сход и избирали сотского. В военное время они представляли базу новгородского ополчения. Концы делились на ули­цы, управляемые уличанским вече и избираемым на нем старостой.

Управление обширными землями Новгородской республики осу­ществлялось из Новгорода с одновременным предоставлением землям известной самостоятельности. Как писал В. О. Ключевский, термин «пятины» для обозначения новгородских областей появляется уже после присоединения Новгорода к Москве. В республиканский пери­од они назывались землями, а в ХП в. — рядами. Документы позволя­ют сделать вывод, что земли имели связи с концами Новгорода и Пско­ва, последние осуществляли управление и суд на прилежащих к ним землях.

Кроме столичных в обеих республиках были и другие города, на­ходившиеся в зависимости от Новгорода и Пскова, их концов, назы­ваемые пригородами. На каждый конец Пскова в последней трети XIV в. приходилось по два пригорода. Они имели свое вечевое устрой­ство, но вместе с тем центральная власть назначала в них наместни­ков.

Система органов, осуществляющих правосудие в Новгороде и Пскове, имела свои особенности. Для нее характерно широкое учас­тие в правосудии веча, правда, со временем все более убывающее. Как свидетельствуют летописи, вече осуществляло суд по наиболее опас­ным для государства преступлениям. Известны случаи, когда на вече производилось и дознание. Ни в Новгороде, ни в Пскове князья не имели права судить единолично, что специально записывалось в до­говорах с ними. Но они судили вместе с посадниками, а также пред­ставителями бояр и житьих людей. На местах тоже дела рассматрива­лись коллегиально княжескими людьми и представителями пригоро­дов.

Тысяцкий и два купеческих старосты осуществляли суд торговый. Ст. 5 и 6 «Рукописания князя Всеволода» подчеркивают независимость этого суда от посадника. Только в случае совершения преступления, в котором были замешаны новгородские и иностранные купцы, суд по делу осуществлял посадник совместно с тысяцким и купеческими ста­ростами.

Традиционно споры между духовенством, церковными людьми, а также дела, подлежащие церковной юрисдикции, решались церков­ным судом. До 1385 г. такой суд вершил московский митрополит у себя или во время своих поездок в Новгород. С 1385 г. право суда было передано новгородскому архиепископу, который судил с участием представителей бояр и житьих людей. Дела, в которых одна сторона подлежала церковной юрисдикции, а другая — светской, рассматри­вались смешанным судом, состоящим из представителей духовенства и городских властей. ПСГ знает и суд братчины. Исследователи видят в нем пережиток древнего общинного института. Ю. Г. Алексеев ус­тановил, что братчина — это соседская территориальная община сель­чан или уличан, совпадающая с церковным приходом. Суду братчи­ны подлежали мелкие ссоры, кражи на пиру.