Допрос подозреваемого и очная ставка.
Смысл участия защитника в допросах, очной ставке состоит в том, чтобы обеспечить их полноту и всесторонность с точки зрения защиты законных интересов подозреваемого, способствовать выявлению фактов, которые оправдывают подзащитного или смягчают его ответственность. Такая помощь адвоката, бесспорно, позитивна.
Адвокат участвует в допросе как активный и самостоятельный субъект доказывания. Он реализует предоставленные ему законом права и оказывает непосредственное влияние на содержание деятельности следователя, способствует предотвращению обвинительного уклона.
Все это положительные моменты, которые должны объективно заинтересовать следователя в поиске путей своевременного привлечения защитника к проведению допроса. Именно к такому поведению обязывают следователя и требования закона об обеспечении подозреваемому возможности осуществлять свою защиту законными средствами и способами (ч.2 ст.16 УПК РФ).
К числу мер, которые может принять следователь, чтобы гарантировать защитнику полное осуществление своего права на участие в допросе, относится, как уже отмечалось, своевременное его информирование о времени и месте допроса, корректировка этого времени с учетом возможностей защитника. Способствовать этому, в допустимой, по мнению следователя, степени, может ознакомление защитника с графиком проведения следственных действий по уголовному делу, в котором он участвует. Результаты ознакомления с графиком целесообразно отразить в специальном протоколе, который подписывается следователем и защитником. В этом документе следует указать, желает защитник участвовать в следственных действиях, и в каких именно. Если защитника не устраивает дата и время проведения допроса, то в интересе следствия они могут быть скорректированы с учетом возможности того и другого. Это особенно важно в случаях, когда участие защитника в деле является обязательным.
В случае болезни подозреваемого следователь может принять решение о его допросе по месту жительства или лечения, но при этом необходимо выяснить, не препятствует ли проведению допроса состояние здоровья этого лица. Следователь может попросить присутствовать при допросе врача, лечащего данного больного. Такая инициатива может исходить и от защитника. Врач в подобном случае будет действовать в качестве специалиста, разъясняющего сторонам вопросы, входящие в его профессиональную компетенцию (ч.1 ст.58 УПК РФ) и заносимые в протокол следственного действия (ч.6 ст.166 УПК РФ).
Избранные следователем и защитником тактические линии проведения допроса объективно оказывают влияние друг на друга. Поэтому очень важно при подготовке к допросу примерно предполагать, какую тактику выберет защитник и следователь, а отсюда будет вытекать примерный перечень вопросов, которые предполагается выяснить, последовательность постановки этих вопросов.
Следователь и защитник, разумеется, не обязаны знакомить друг друга со своим планом допроса, они это делают, когда считают такую тактику целесообразной. Защитник может просить следователя скорректировать план допроса с учетом состояния и свойств личности допрашиваемого, например, не задавать без острой нужды вопросы о его личной жизни, так как защитник знает, что допрашиваемый остро на них реагирует и будет тем самым нарушено его нормальное психическое состояние.
Несмотря на то, что уголовно-процессуальный закон не регулирует эту часть взаимоотношений следователя с защитником, их следует расценить как правомерные, направленные на охрану прав и законных интересов подозреваемого, способствующие созданию благоприятной атмосферы расследования и формирования положительных отношений следователя и защитника.
Не будет нарушением закона и вполне допустимо обсуждение защитником и следователем плана проведения допроса. Речь может идти об информировании относительно замысла допроса, его отдельных частей. Это относится, конечно, к тем случаям, когда у защитника и следователя сложились нормальные взаимоотношения, а подозреваемый признает себя виновным и речь идет лишь об установлении объема этой вины и наличии смягчающих обстоятельств.
Получая из различных источников информацию о действиях подозреваемого, его роли в совершении преступления, об особенностях его характера, темперамента, защитник может предложить следователю свою, основанную на этих сведениях версию. Не исключено, что защитник может рекомендовать и свой путь проверки выдвинутой им версии, выяснения отдельных обстоятельств дела.
Начиная допрос, следователь обязан разъяснить подозреваемому его права и обратить внимание на то, что он вправе вообще отказаться давать показания. Целесообразно также разъяснить, что его показания могут быть не только источником доказательств его вины, но и средством защиты от обвинения. Из тактических соображений, учитывая традиционное недоверие подозреваемого к следователю, разъяснение этих моментов лучше предоставить защитнику, особенно в тех случаях, когда у последнего установилось взаимопонимание с подзащитным.
Следует отметить, что защитник не только присутствует, но и активно участвует в следственных действиях: он должен помочь подзащитному сориентироваться в характере его показаний (беседуя с ним до допроса, используя свое право на свидание с подзащитным), определить правильность тактических приемов, используемых следователем, с точки зрения их соответствия реальному обеспечению права подозреваемого на защиту.
Представляется очень важным подчеркнуть, что следователь и защитник при проведении допроса должны действовать на основе соблюдения общих нравственных правил, но вместе с тем как следователь, так и защитник должны учитывать возможность нарушения этих правил и немедленно реагировать на это.
В связи с этим адвокат должен возражать по поводу применения тех тактических приемов, которые унижают честь и достоинство допрашиваемого, носят характер угроз, обещаний, обмана, провокаций, основываются на неосведомленности допрашиваемого в вопросах материального и процессуального права, противоречат другим нравственным и этическим требованиям.
Довольно остро на практике стоит вопрос о том, как поступить защитнику, когда следователь прибегает к неправомерным тактическим приемам в виде так называемых «психологических ловушек». Допустимо ли предупреждать подзащитного, что ему не следует отвечать на «каверзный вопрос»? Когда адвокаты это делают, возникают конфликтные ситуации. Представляется, защитник вправе так поступать, так как он не допускает нарушения процессуального закона или, по крайней мере, адвокатской этики. Дача показаний не является обязанностью подозреваемого. Если он согласился давать показания, то это не означает, что он не имеет права отказаться от ответа на вопросы, представляющие собой «психологическую ловушку». Помочь избежать ее – прямая обязанность защитника.
Защитник задает вопросы с разрешения следователя, заявляет ходатайства по поводу порядка проведения следственного действия, знакомится с протоколом и его приложениями.
Необходимо отметить, что некоторые следователи право защитника задавать вопросы допрашиваемым лицам связывают исключительно с допросом как таковым. Между тем, допрос ведется и на очной ставке. С этой же точки зрения, право защитника задавать вопросы допрашиваемым лицам распространяется и на предъявление для опознания, а также на проверку показаний на месте.
Так, элементом процессуального порядка предъявления для опознания является обязанность опознающего дать объяснения, по каким приметам или особенностям он узнал данное лицо или предмет. Если опознающий не назвал этих примет, защитник вправе задать ему соответствующие вопросы. Например, при опознании подозреваемого в разбойном нападении, потерпевший заявил, что опознал его, но ограничился только ссылкой на то, что он запомнил рост и плотное телосложение. Защитник вправе задавать опознающему вопросы, касающиеся его пояснений.
Правом задавать вопросы подзащитному адвокат обладает и при участии в проверке показаний на месте. Поскольку это следственное действие производится в случаях, когда подозреваемый дал «признательные» показания, то большинство адвокатов не видят смысла участвовать в нем. А напрасно. Защитник может обратить внимание на несоответствие воспроизведенных показаний обстановке на месте происшествия и задать вопрос, как это обстоятельство может объяснить подозреваемый. Есть случаи, когда подзащитный не сумел дать вразумительного ответа, тогда он заявлял, что оговорил себя на допросе.
В какой момент следственного действия защитник может задавать вопросы? По этому поводу можно отметить следующее: участие защитника не должно мешать намеченной следователем тактике проведения того или иного следственного действия, поэтому защитнику целесообразно уведомить следователя о намерении задать вопросы. Следователь же решит, как поступить: предоставить возможность сделать это по ходу следственного действия или после его окончания.
Вопросы адвоката должны быть направлены на обнаружение новых обстоятельств, детализацию отдельных фрагментов показаний и обращение их в пользу защиты. Содержание вопроса защитника, его форму, момент постановки необходимо подчинить одной цели – установлению фактов, свидетельствующих в пользу подозреваемого. Адвокат должен заранее прогнозировать ответ на заданный вопрос, а этому может способствовать только обстоятельная беседа с подзащитным накануне допроса. Свидания подозреваемого и защитника должны происходить неоднократно, так как первое посещение обычно заставляет подзащитного только обдумать свое положение, а важные факты сообщить адвокату при следующем свидании.
Следователь, являющийся руководителем следственного действия, может снять вопрос, поставленный защитником несвоевременно или являющийся наводящим, но обязан занести его в протокол. В ч.2 ст.190 УПК РФ, посвященной протоколу допроса, записано, что в протокол записываются все вопросы, в том числе и те, которые были отведены следователем или на которые отказалось отвечать допрашиваемое лицо, с указанием мотивов отвода или отказа.
Заслуживает внимания требование указывать в протоколе основания, по которым следователем отводится вопрос, что является определенной гарантией законности его действий. Кроме того, в дальнейшем прокурор при утверждении обвинительного заключения и суд при рассмотрении дела могут проверить правильность принятого следователем решения. Из изложенного ясно, что снятый вопрос, тем более повторенный в протоколе при мотивировании его устранения, может сориентировать допрашиваемого в желательном для защитника направлении.
Следует отметить, что некоторыми авторами признается неправомерным ограничение защитника, участвующего в следственном действии в постановке вопросов. «Уж коль состязательность – равенство, то и следует предоставить защите право задавать любые вопросы, за исключением наводящих, не с разрешения следователя это сделать, а с предупреждения последнего о намерении задать вопрос. Следователь, на наш взгляд, может корректировать момент постановки такового. А не само наличие вопроса», - считают Е.В.Бочкарева и А.А.Бочкарев.
Применительно к допросу подсудимого в законе предусмотрено, что первым его допрашивает защитник, а затем уже государственный обвинитель (ч.1 ст.275 УПК РФ), однако распространять это правило и на допрос подозреваемого вряд ли целесообразно, так как защитник может и не знать о чем будет допрашиваться его подзащитный, так что решать вопрос об очередности постановки вопросов должен следователь, являющийся руководителем следственного действия. В любом случае следователь не вправе отклонить вопросы защитника, направленные на обнаружение новых обстоятельств дела, на дополнение и уточнение показаний.
Нередко возникает ситуация, когда допрашиваемый при выяснении одного и того же факта дает различные ответы на близкие по формулировке вопросы, поставленные следователем и защитником. Некоторые следователи считают, что вопросы защитника в этом случае заносить в протокол не обязательно. С подобной точкой зрения согласиться нельзя. Несмотря на то, что по закону следователь в обязательном порядке должен занести в протокол только отведенные вопросы защитника, в данном случае выбор следователем предпочтительного для него ответа без отражения того, что он последовал фактически на один и тот же вопрос, нарушает принцип уголовно-процессуального закона, требующего заносить в протокол показания по возможности дословно и в той последовательности, которая имела место в ходе допроса (ч.2 ст.190 УПК РФ). Иной подход к решению этого вопроса может привести к обвинительному уклону, искажению доказательственной информации.
Следователь должен учитывать, что защитник в случае, если его вопросы будут неправомерно сниматься, может в соответствии с законом настаивать на внесении их в протокол, а затем обжаловать действия следователя, либо даже заявить ему отвод, обвиняя в необъективности, что, конечно, успеху расследования никак не содействует.
Не исключено, что в случае поставленного следователем сложного, неожиданного вопроса, защитник может обратиться к следователю с ходатайством приостановить допрос и предоставить ему свидание с обвиняемым наедине. Решение этого вопроса законодательством не урегулировано, так как время предоставления подобного свидания в ходе допроса нигде не оговорено. Предоставление такого свидания не будет противоречить закону, однако оно может разрушить тактические планы следователя, сведет на нет использование фактора внезапности при допросе. Но с другой стороны, оно позволит снять создавшееся напряжение и не углублять наметившийся конфликт. В противном случае подозреваемый может вообще отказаться давать показания, в результате чего следователь все равно будет вынужден прервать допрос.
Среди адвокатов существует мнение, что в знак протеста против применения следователем незаконных тактических приемов можно отказаться от подписи протокола допроса или другого следственного действия. В практике имеют место случаи, когда защитник, считающий, что допрос велся с нарушением прав допрашиваемого, а также при возникшей конфликтной ситуации, отказывается подписать протокол допроса. Думается, адвокату следует настаивать на внесении в протокол письменных замечаний, вызванных применением недозволенных тактических приемов. Если разъяснения следователя, что все свои замечания защитник может внести в протокол, и подписать его, как участник следственного действия (ч.7 ст.166 УПК РФ) не действуют, следователь заверяет протокол своей подписью, оговаривая причину отсутствия подписи защитника и предоставляя ему возможность дать объяснения причин отказа, которые заносятся в протокол. Однако, если защитник задавал вопросы и получал на них ответы, записанные следователем в протокол, сделал письменное замечание по поводу производства следственного действия или фиксации его результатов, то нет оснований отказываться от подписи протокола.
В соответствии с ч.4 ст.189 УПК РФ в ходе допроса может применяться аудио- и видеозапись. Однако ни в ст.164 УПК РФ, говорящей об общих, правилах производства следственных действий, ни в ст.190 УПК РФ, посвященной протоколу допроса, ничего не сказано о воспроизведении результатов применения данных технических средств. В ч.8 ст.166 УПК РФ сказано о приложении к протоколу «фонограмм допроса и кассет видеозаписи», однако опять же не упоминается, что до этого они должны быть воспроизведены участникам следственного действия. Между тем совершенно очевидно, что при применении во время допроса звукозаписи или видеозаписи следователь обязан предоставить защитнику и допрашиваемому для прослушивания всю запись допроса с тем, чтобы они могли убедиться, что зафиксированы все показания, а не только их отдельные фрагменты, подтверждающие, например, версию обвинения. По результатам прослушивания защитнику и допрошенному должна быть предоставлена возможность записать свои замечания в протокол.
В соответствии со ст.152 УПК РСФСР допрошенному предоставлялась возможность, в случае его просьбы об этом, написать свои показания собственноручно. В новом УПК РФ указание на такое право отсутствует, что, как представляется, является определенным нарушением права на защиту.
Очная ставка, по существу, представляет собой разновидность допроса и потому в тактике проведения этих следственных действий много общего. Однако, проведение очной ставки, конечно, имеет свои особенности, которые прежде всего вызываются противоречивым характером материалов дела, послужившим основанием для проведения данного следственного действия, и участием в нем большего числа лиц, фактически двух допрашиваемых одновременно. В ст.192 УПК РФ четко определено, что очная ставка проводится между двумя ранее допрошенными лицами, в показаниях которых имеются существенные противоречия.
При всем многообразии конкретных поводов для очной ставки противоречия в основном могут быть сведены к даче заведомо ложных показаний или добросовестному заблуждению.
При даче ложных показаний, касающихся уличения подозреваемого, участие в очной ставке его защитника может быть очень полезным. Это тот случай, когда интересы следствия и защиты в разоблачении ложных показаний совпадают и следователю полезно привлечь защитника к выработке тактики проведения очной ставки, формулированию вопросов, определению их объема и очередности.
Обычно целесообразно проводить очную ставку, начиная с показаний лица, которое дает правдивые объяснения. При этом надо пресекать попытки сбить его с толку, запутать, а тем более запугать путем высказывания угроз в его адрес. Представляется также, что защитнику следует задавать вопросы лишь после того, как участники очной ставки дадут показания и ответят на вопросы друг друга.
Ни следователю, ни защитнику нельзя вступать в спор или пререкание с участниками очной ставки, так как в этом случае, они возводят себя на уровень допрашиваемых, что дает лишь отрицательные результаты. В тоже время не стоит мешать обмену репликами между участниками очной ставки, где защитник, как правило, занимает весьма активную позицию, гак как в ряде случаев он осведомлен о некоторых деталях события лучше, чем следователь.
Проведение очной ставки иногда связано с нежелательными последствиями, так как возникает угроза склонения правдивого участника к даче ложных показаний, оправдывающих другого участника. Участие защитника на стороне последнего иногда усиливает его влияние на своего визави. Поэтому проводить очную ставку между «авторитетным» подозреваемым и более слабым, например между взрослым и несовершеннолетним, лишь в тех случаях когда без этого нельзя обойтись и когда воздействие одного участника на другого можно нейтрализовать, в том числе с помощью защитника.
Анализ следственной практики дает основания утверждать, что иногда очная ставка проводится при отсутствии существенных противоречий в показаниях, а лишь с целью «закрепить» ранее данные показания. Защитник может протестовать против таких действий следователя, при необходимости обращаясь с жалобой к надзирающему за следствием прокурору.
Что касается участника очной ставки, дающего неверные показания лишь в силу заблуждения, то ему оказывается помощь в устранении этого заблуждения, как это делается при обычном допросе.