Расследование ведет полиграф

Поговорить о проведении служебных расследований с помощью полиграфа мы решили с Александром Сошниковым. Психофизиологическими исследованиями он занимается уже почти двадцать лет, гражданским специалистом стал совсем недавно - чуть больше года назад, когда и открыл собственную компанию «Поликониус-Центр». Александр является разработчиком полиграфов (его детище – аппарат «Диана»), в 1998 принимал участие в разработке отечественных стандартов использования полиграфа, по сей день участвует в проведении исследований с использованием полиграфа в рамках различных уголовных дел.

- Часто полиграф бывает единственным способом решения проблем на фирме. Сотрудник, зная, что такого рода проверки идут на предприятии, тысячу раз подумает, прежде чем что-то совершить. Это очень увесистая «дубина» над головой у персонала, лучшая профилактика хищений и злоупотреблений. - Александр Петрович, почему такое странное название компании – «Поликониус» - Все очень просто. Расшифровывается как ПОЛИграф, КОнсультации, Научные Исследования, УСлуги. - На какой экономический эффект может рассчитывать компания? - Конечно, все зависит от рода деятельности. Но смотрите сами. Если говорить о финансовых махинациях, то по мелочи промышляют только клептоманы. От таких тоже, конечно, нужно «чиститься», но обычно недобросовестные сотрудники готовы идти на риск, если выгода регулярна и сопоставима хотя бы с размером их оклада. То есть если в компании отсутствует контроль за деятельностью сотрудников, то еще один фонд заработной платы у предприятия «уходит». Если речь идет о прямых хищениях, то искушение по настоящему велико, когда фигурирует сумма, близкая к размеру годового оклада и больше. Для предприятия это может вылиться в серьезные потери. Чтобы поставить барьер всему этому, вовсе не требуется частых и массовых проверок. Если на фирме работает 50-100 человек, то достаточно выборочно проверять на полиграфе 2-3 человека в месяц. В год это обойдется фирме в $ 2,5-4 тыс. Не очень высокая плата за повышение безопасности и устойчивости бизнеса.

Во многих западных странах сразу же закладывают определенный процент прибыли на работу с кадрами, в том числе и на полиграф. Понимают, что если перестать это делать, то через год-два прибыль начнет уменьшаться. И внешне будет не понятно, почему. Вроде бы, все нормально, никто впрямую в сейф не залез, деньги не украл. Сотрудники-то ведь всегда прекрасно понимают, как в компании можно заработать «теневым» способом.
- Какие кражи и хищения в бизнесе обычно приходится расследовать?
- По поводу пропажи $ 2-3 тыс. и меньше к нам почти не обращаются. Бывают, впрочем, есть и принципиальные предприниматели, которые говорят: «Готов заплатить за проверку больше, чем пропавшая сумма, лишь бы найти вора!» Но чаще речь идет о потерях в размере $ 10 – 50 тыс. и более.
В небольших компаниях кражи происходят обычно по одним и тем же причинам: есть деньги, лежащие в сейфе у начальника, ключ от сейфа вечно торчит в замке, а ключ от кабинета – условно говоря, висит на гвоздике, и все об этом знают. И еще есть уверенность руководителя: «у меня все честные, сам лично отбирал, доверяю как себе!». Но это только до первого раза. Я вообще считаю, что это провокация со стороны руководителя. Может, кто-то из его коллектива уже который год по ночам плохо спит: и взять не может, и в то же время очень хочется, раз все так легко… Я проводил сотни аналогичных расследований на фирмах. Девять из десяти случаев – как раз ситуация «ключ на гвоздике».

- Что можно рекомендовать предпринимателю при обнаружении факта кражи? - Естественно, вначале всегда деньги пытаются найти сами: каждого сотрудника спросят «Не видели ли, вот тут, на второй полочке лежал такой серый конверт с такой-то надписью, в нем столько-то денег было?» Да еще каждый зайдет, посмотрит, где лежало… Потом, помучавшись несколько дней, а то и недель, руководитель обращается к нам. В итоге, получается так, что мы беремся за дело, когда все, кого можно подозревать, прекрасно осведомлены о деталях кражи. Выражаясь юридическим языком, все сотрудники обладают преступными знаниями. Это сильно снижает эффективность метода. Главный принцип для руководителя должен быть таков: при первоначальном, самостоятельном разбирательстве ни в коем случае не раскрывать точные детали и обстоятельства, при которых произошла кража. Пусть о них будет известно только преступнику и, естественно тому, кто обнаружил факт пропажи. И тогда по реакции, допустим, на слова «конверт» и «вторая полка», мы с помощью полиграфа выявим злоумышленника почти стопроцентно. Ведь для невиновных эти слова будут абсолютно нейтральными. Этот способ выявления лжи называется у нас «методикой скрываемой информации».

- Если о деталях всем уже стало известно, то детектор лжи - не помощник?
- Просто используется другая методика, которая заключается в прямых вопросах: вы брали эти деньги? выносили? держали в руках? прятали? Прямые вопросы комбинируются с контрольными. Есть специальные тесты и методические приемы, которые позволяют максимально повысить надежность исследования в таких случаях. Но результативность все равно чуть ниже – 95%. Тем не менее, в условиях, когда других способов докопаться до истины просто не существует в природе – это очень много.
- Сколько может стоить такое расследование?
- Все зависит от количества подозреваемых - если их, например, около десяти человек. Стало быть, примерно $ 1 500. Хорошо, когда круг подозреваемых замкнут. Допустим, такая ситуация: курьер говорит, что сдал деньги, а кассир уверяет, что денег не принимал, то есть понятно, что один из двоих лжет. Здесь стопроцентная надежность просто гарантируется. Сложнее, когда подозреваемых много и круг не замкнут, а значит присутствует вероятность, что кражу совершил человек со стороны. Тем более что сейчас все чаще встречается такая категория преступников, как офисные воры. Бывает так, что я отрабатываю и говорю: этого человека среди подозреваемых нет. Конечно, иногда руководителю это не очень приятно слышать: результат отрицательный, а платить полиграфологу нужно. Но тут ничего не поделаешь, если круг не замкнут, значит есть вероятность, что преступник в него не попал.
- Но ведь «реабилитация» коллектива тоже дорогого стоит!
- Конечно! Полиграфолога иногда в компании ждут как избавителя. Говорят: мы после кражи работать не можем, стали запирать ящики, подозреваем друг друга. Совершенно нерабочая обстановка. Если, например, один из десяти сотрудников - вор, то выходит, что в 90% случаев полиграф все-таки работает на то, чтобы обелить невиновных…
- И все же, насколько реально обмануть детектор лжи?
- Перед плановым тестированием в какой-нибудь компании я иногда за несколько дней приезжаю пообщаться с людьми. И всегда кто-нибудь полу в шутку – полу всерьез задает этот вопрос. Так я им в ответ даже список сайтов в интеренете даю, где конкретные рекомендации приводятся – пробуйте! Мне это только на руку: так называемое «бытовое противодействие» я сразу же при тестировании замечу, пойму, что начитались, и что сделали это не от чистой совести. И вот еще, что в работе помогает: фильм «Ошибка резидента». Помните, как там в одном эпизоде советский разведчик лихо капиталистический прибор посрамил? Под впечатлением от фильма нечистые на руку люди достаточно уверенно идут на полиграф: «Авось, проскочу!». И неизбежно попадаются.
Человек, идущий на преступление, как правило, уверен в том, что его невозможно будет вычислить. Он может обеспечить нужную ситуацию, не оставить улик, «сработать» чисто. Но он все равно оставляет след - идеальный след в своей собственной памяти. И пока еще не придумали «ластик», которым можно было бы стереть эту информацию в мозгах. Вы можете через месяц забыть, что разговаривали сейчас со мной, но если вы совершите преступление, то будете помнить об этом и пять, и десять, и пятнадцать лет. Потому что эта информация значима для вас, этот эпизод представляет для вас потенциальную угрозу быть разоблаченным.

- Но ведь говорят, что есть же специальная методика, по которой в спецслужбах готовят… - Есть. Но и там это получается далеко не у каждого. Даже человека со специальной подготовкой можно «расколоть», если повозиться. Но нам чаще приходится иметь дело с обычными людьми. Максимум, чего они могут добиться – это оказать психологическое сопротивление и разрушить естественную картину реакций, чем фактически распишутся в своей виновности. - Тут возникает философский вопрос, связанный с полиграфом. Получается,человек испытывает дискомфорт на физиологическом уровне, когда лжет. Значит ли это, что человек по своей сути, где-то глубоко внутри – все-таки существо правдивое? Животное – вот правдивое существо. Как только у человека появилась высшая форма сознания, он приобрел способность лгать. И живя среди себе подобных так или иначе прибегает ко лжи. Просто в каждом обществе существует свой социально допустимый уровень лжи, который каждый член общества прекрасно ощущает в себе. Если ты его не превышаешь, то можешь считать себя приличным человеком. И полиграф будет не против.

Когда полиграф – это бизнес

Как ни крути, большинство полиграфологов у нас в стране в настоящее время ходят в погонах и числят полиграф своим табельным аппаратом. Из гражданских специалистов многие трудятся в штате крупных коммерческих структур. Компаний, предоставляющих услуги по проведению «опросов с использованием полиграфа» (ОИП) для бизнеса пока не очень много. В Москве, по оценкам специалистов, их не более 7, по 1-2 наберется в крупных региональных центрах, да и то не во всех. К этому нужно прибавить некоторое число кадровых, консалтинговых компаний и ЧОПов, которые держат у себя детекторы лжи «для ассортимента».
С внешней стороны «бизнес на полиграфе» выглядит достаточно просто: пройди обучение в одной из частных школ (см. врезку) за $ 2,5 тыс., купи ноутбук и сам аппарат, который можно найти за $ 4 тыс., и оказывай услуги частнопрактикующего полиграфолога, тем более что лицензии на это сейчас не требуется. Но детекция лжи – услуга все-таки специфическая. Полиграфолог в процессе работы с компанией-заказчиком иногда получает доступ к весьма важной коммерческой информации. Каково исповедоваться священнику, если не уверен, что тот соблюдает тайну исповеди? Все равно в итоге все упирается в репутацию полиграфолога и его личные связи. Рекламировать себя через интернет и в прессе, конечно, можно, но солидную клиентуру так не привлечешь – она судит по успешным делам и обращается к специалисту по рекомендации. В общем, понадобится несколько лет упорной работы. Александр Сошников может припомнить несколько случаев, когда его ученики, закончив курс, уезжали к себе домой полные надежд, но оказывались не в состоянии построить в родном городе прибыльный бизнес. В то же время человек с готовыми связями и репутацией в деловых кругах может начать дело легко и достаточно безболезненно.
В США был период, когда предоставление услуг по исследованиям с помощью детектора лжи для частного бизнеса приобрело настоящий индустриальный размах. Журналы публиковали статистику, согласно которой профессия полиграфолога по доходам была на третьем месте после адвоката и дантиста (!). Все это закончилось принятием Закона о защите служащих от полиграфа (1988), который значительно ограничил использование детектора лжи в частном бизнесе.
Может ли предоставление услуг по исследованиям с помощью детектора лжи быть прибыльным бизнесом в России? Все, кто занимаются этим в настоящее время, уверены, что да. Спрос в деловых кругах на такого рода сервис растет – постепенно, с осознанием полезности и незаменимости этого метода. К тому же, не стоит забывать, что существует пока еще один пласт клиентуры - дремлющий, но огромный: физические лица, у которых «алкание правды» носит сугубо бытовой характер. Московские полиграфологи с усмешкой вспоминают, как некоторое время назад им названивал мужчина, который хотел проверить на полиграфе свою невесту: не изменяла ли в последнее время? выходит замуж по любви или за деньги? Уже сейчас в интернете начинают появляться объявления вроде: «семейная психологическая консультация, детектор лжи». Глядишь, и увидим скоро, как папаша тащит своего сына-недоросля исследоваться на полиграфе (не подчищал ли «двойки» в дневнике?), а кум – свата (отдаст ли деньги, которые просит в долг?). Да мало ли поводов не поверить ближнему своему? К тому же, с юридической точки зрения препятствий и ограничений для существования такого рода бизнеса в России пока нет ровным счетом никаких (см. статью «Полиграф в законе» далее).