Судебная коллегия по уголовным делам

I. Вопросы квалификации

Разбойное нападение, в ходе которого виновный с целью хищения чужого имущества проник на территорию охраняемой автостоянки, квалифицируется как совершенное с незаконным проникновением в иное хранилище.

Судом установлено, что Я. согласно заранее разработанному плану, дождавшись, когда охранники закроют ворота автостоянки, перелез через забор и, незаконно проникнув на охраняемую территорию, совместно с другими соучастниками совершил разбойное нападение на охранников автостоянки с целью хищения находившихся на ней автомашин.

Действия осужденного Я. квалифицированы судом как разбой, совершенный в том числе с незаконным проникновением в иное хранилище.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила приговор без изменения, указав следующее.

В соответствии с примечанием к ст. 158 УК РФ хранилищем, в частности, являются участки территории, предназначенные для хранения материальных ценностей.

Под незаконным проникновением понимается противоправное вторжение с целью совершения хищения. Именно такие обстоятельства были установлены приговором.

Определение N 56-АПУ16-5СП

2. Действия виновного, имеющего умысел на сбыт наркотических средств нескольким лицам при отсутствии с ними предварительной договоренности на реализацию всего объема этих средств, следует квалифицировать как самостоятельные преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 228.1 УК РФ.

По приговору суда от 17 марта 2009 г. (с учетом внесенных изменений) О. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (два преступления), по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

О. признан виновным и осужден за два покушения на незаконный сбыт наркотических средств и за приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере.

Осужденный в кассационной жалобе просил о пересмотре состоявшихся в отношении его судебных решений, указывая, что его действия необоснованно квалифицированы как самостоятельные преступления, поскольку, имея умысел на сбыт наркотических средств в особо крупном размере, он сбыл лишь часть, не образующую крупный размер. В связи с этим осужденный просил квалифицировать его действия по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила приговор в части квалификации действий осужденного без изменения, мотивировав следующим.

Суд правильно квалифицировал действия осужденного как отдельные преступления, поскольку, как установлено судом и не оспаривается в жалобе, осужденный покушался на сбыт наркотического средства двум разным лицам.

Анализ показаний осужденного в судебном заседании, показаний свидетеля под псевдонимом "С" и свидетеля П. свидетельствует о том, что у осужденного не имелось договоренности с указанными лицами на сбыт всего объема наркотических средств, имевшихся у О.

Определение N 5-УД16-61

Незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в значительном и крупном размере, совершенные с единым умыслом, квалифицируются как одно преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Г. признан виновным в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в значительном размере, совершенном группой лиц по предварительному сговору, незаконных приобретении и хранении без цели сбыта наркотических средств в значительном и крупном размерах.

По приговору суда Г. осужден по ч. 3 ст. 30, пп. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 к 8 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы, а по совокупности преступлений, определяемой по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний - к 9 годам лишения свободы.

Последующие судебные инстанции оставили приговор без изменения.

В кассационной жалобе адвокат в интересах осужденного Г. просил отменить судебные решения и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. При этом защитник указывал на то, что действия Г., связанные с незаконным приобретением и хранением наркотических средств без цели сбыта, неправильно квалифицированы по двум статьям УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации изменила приговор на основании ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ в связи с существенными нарушениями уголовного закона, повлиявшими на исход дела и выразившимися в следующем.

Согласно фактическим обстоятельствам дела, признанным судом доказанными, Г. 23 января 2013 г. незаконно, без цели сбыта, приобрел наркотическое средство - смесь, содержащую метадон (фенадол, долофин), которое незаконно хранил: массой 0,739 г - при себе, а массой 6,606 г - дома. 25 января 2013 г. наркотическое средство массой 6,606 г было изъято в ходе проведения сотрудниками правоохранительных органов обыска по месту жительства Г.

Таким образом, установив, что умыслом осужденного, направленным на незаконные приобретение и хранение наркотических средств без цели сбыта, охватывались одни и те же действия с наркотическими средствами в крупном размере, суд неправильно применил уголовный закон, дополнительно квалифицировав действия осужденного по ч. 1 ст. 228 УК РФ.

В обоснование решения об отказе в удовлетворении кассационной жалобы адвоката в интересах осужденного в части неправильной квалификации действий осужденного по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228, ч. 2 ст. 228 УК РФ, президиум городского суда в своем постановлении указал, что переквалификация действий осужденного по незаконному приобретению и хранению наркотического средства - смеси, содержащей метадон (фенадол, долофин), массой не менее 0,739 г и его действий по незаконному приобретению и хранению наркотического средства - смеси, содержащей метадон (фенадол, долофин), массой 6,606 г на единое преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 228 УК РФ, ухудшает положение осужденного, поскольку в данном случае в отношении действий, квалифицированных по ч. 1 ст. 228 УК РФ, применяется другая норма уголовного закона, санкция которой предусматривает более строгое наказание.

Однако данный вывод суда кассационной инстанции является ошибочным, поскольку, по смыслу закона, более тяжким является обвинение, когда применяется другая норма уголовного закона (статья, часть статьи или пункт), санкция которой предусматривает более строгое наказание; в обвинение включаются дополнительные, не вмененные обвиняемому факты (эпизоды), влекущие изменение квалификации на закон, предусматривающий более строгое наказание, либо увеличивающие фактический объем обвинения, хотя и не изменяющие юридической оценки содеянного.

В данном случае квалификация действий осужденного по фактам незаконного хранения наркотического средства, обнаруженного как при его задержании, так и в ходе обыска по месту его жительства, по ч. 2 ст. 228 УК РФ с исключением излишне вмененной ч. 1 ст. 228 УК РФ не ухудшает положение осужденного, так как она не влечет за собой изменение фактических обстоятельств дела, установленных судом первой инстанции, и не увеличивает фактический объем предъявленного ему обвинения.

Такой вывод следует из того обстоятельства, что ст. 228 УК РФ разграничивает тяжесть уголовной ответственности в зависимости от размера наркотического средства, с которыми совершены незаконные действия без цели его сбыта, а именно в зависимости от значительного (ч. 1 ст. 228 УК РФ), крупного (ч. 2 ст. 228 УК РФ) и особо крупного (ч. 3 ст. 228 УК РФ) размеров, определяющих объективную сторону состава преступления.

По данному делу установлено, что Г., действуя с единым умыслом, незаконно приобрел и затем незаконно хранил без цели сбыта одновременно в разных местах наркотические средства в количестве, не образующем в общей сложности особо крупный размер, т.е. более тяжкий квалифицирующий признак.

Исходя из изложенного Судебная коллегия изменила приговор и последующие судебные решения и переквалифицировала действия осужденного с ч. 1 ст. 228 и ч. 2 ст. 228 УК РФ на ч. 2 ст. 228 УК РФ, по которой назначила наказание в виде лишения свободы на срок 3 года. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 и пп. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1, ч. 2 ст. 228 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначила Г. наказание в виде лишения свободы на срок 8 лет 8 месяцев.

Определение N 78-УД16-10

Действия лица подлежат квалификации по ст. 317 УК РФ при наличии прямого умысла, направленного на лишение жизни сотрудника правоохранительного органа, независимо от того, наступила смерть потерпевшего или нет.

Установлено, что у С. возник умысел совершить посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа - полиции с тем, чтобы воспрепятствовать его законной деятельности по охране общественного порядка, обеспечению общественной безопасности, и похитить табельное оружие и боеприпасы.

Осуществляя задуманное, С. напал на полицейского Б. и нанес ему удар ножом в грудную клетку слева, после чего похитил табельное оружие (пистолет) и боеприпасы к нему. Очевидцем нападения на полицейского был гражданин З., который попытался задержать С.

Однако последний нанес потерпевшему З. удар ножом в живот и скрылся с места происшествия.

Указанные действия С. квалифицированы судом по ст. 317, п. "б" ч. 4 ст. 226 и п. "б" ч. 2 ст. 112 УК РФ.

В апелляционных жалобах осужденный С. и его адвокат просили приговор в части осуждения С. по ст. 317 УК РФ отменить и дело прекратить за отсутствием события преступления. Утверждали, что действия С. по завладению оружием сотрудника полиции необоснованно квалифицированы двумя статьями УК РФ - 226 и 317 УК РФ, поскольку умысла на лишение жизни потерпевшего у него не было.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила приговор в части квалификации действий осужденного без изменения, а жалобы без удовлетворения, указав следующее.

В судебном заседании осужденный С. не отрицал, что он совершил нападение на сотрудника полиции с целью завладения его табельным оружием, ударив его ножом, а затем нанес удар ножом гражданину З., пытавшемуся его задержать.

В соответствии с заключениями судебно-медицинских экспертов у Б. диагностировано телесное повреждение - непроникающая рана грудной клетки слева, - которое произошло от действия колюще-режущего предмета незадолго до поступления в стационар и квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья до 21 дня.

Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа в целях воспрепятствования законной деятельности по охране общественного порядка должно квалифицироваться по ст. 317 УК РФ независимо от того, была ли причинена смерть потерпевшему либо она не наступила в силу причин, не зависящих от воли виновного. Преступление считается оконченным в момент посягательства на жизнь. Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Материалами дела установлено, что потерпевший Б., являясь штатным сотрудником полиции, был одет в форменную одежду, находился при исполнении своих служебных обязанностей по охране общественного порядка. Совершение на него нападения с очевидностью для осужденного С. было сопряжено с воспрепятствованием его законной деятельности по охране общественного порядка.

О наличии у С. прямого умысла на лишение жизни потерпевшего свидетельствует факт нанесения им ножом прицельного удара в левую часть груди, то есть в область расположения жизненно важных органов человека, в результате которого потерпевший упал и не мог оказать сопротивление во время завладения его табельным оружием. Умысел на лишение жизни не был доведен до конца по причинам, не зависящим от воли виновного, поскольку в результате нанесенного потерпевшему удара ножом жизненно важные органы человека фактически повреждены не были, и потерпевшему была оказана срочная медицинская помощь.

Определение N 36-АПУ16-4

II. Процессуальные вопросы

5. Согласно ч. 2 ст. 142 УПК РФ заявление о явке с повинной может быть сделано как в письменном, так и в устном виде. Неоформление заявления о явке с повинной в качестве самостоятельного процессуального документа не влияет на учет этого обстоятельства в качестве смягчающего наказания.

Как следует из материалов уголовного дела, Ш. сообщил оперуполномоченному уголовного розыска Г., что он, находясь в состоянии алкогольного опьянения, в ссоре нанес более 10 ударов кулаком К., она упала на пол. Увидев, что потерпевшая не подает признаков жизни, он позвонил З. и сказал, что убил К., свою вину признал, в содеянном раскаялся.

В отделе полиции Ш. дал аналогичные объяснения после разъяснения положений ст. 51 Конституции Российской Федерации.

Показания свидетеля Г. относительно дачи Ш. указанных объяснений исследованы судом и положены в основу обвинительного приговора.

По приговору суда Ш. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ на 11 лет лишения свободы.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного и его адвоката, изменила приговор в части назначенного Ш. наказания по следующим основаниям.

Согласно ст. 142 УПК РФ заявление о явке с повинной является добровольным сообщением лица о совершенном им преступлении. Заявление о явке с повинной может быть сделано как в письменном, так и в устном виде.

Таким образом, фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что Ш. добровольно сообщил о совершенном им преступлении в отношении К., при этом очевидцев события преступления не было, а обстоятельства содеянного стали известны свидетелям со слов самого обвиняемого.

Неоформление заявления о явке с повинной в качестве самостоятельного процессуального документа не влияет в данной ситуации на учет этого обстоятельства в качестве смягчающего наказания.

Судебная коллегия признала явку с повинной обстоятельством, смягчающим наказание, и смягчила назначенное Ш. наказание по ч. 1 ст. 105 УК РФ до 10 лет лишения свободы.

Определение N 11-АПУ16-21

Суд не вправе оглашать без согласия сторон показания неявившихся свидетелей, а также ссылаться в приговоре на эти доказательства, если подсудимому в предыдущих стадиях производства по делу не была предоставлена возможность оспорить показания указанных лиц, в частности в ходе очных ставок с его участием (ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 281 и ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ).

Как следует из протокола судебного заседания, в суде были оглашены показания свидетелей Ш. и Д., являющихся гражданами Кыргызской Республики. Показания указанных свидетелей были оглашены при отсутствии согласия сторон на их оглашение, а также при отсутствии отказа свидетелей, являющихся иностранными гражданами, явиться по вызову суда.

Мотивируя свое решение, суд первой инстанции сослался на п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ и учел тот факт, что Ш. и Д. являются иностранными гражданами и в настоящее время находятся за пределами Российской Федерации.

Между тем документов, с достоверностью подтверждающих отказ свидетелей, являющихся иностранными гражданами, от явки в суд, в деле нет, и в судебном заседании такие документы не исследовались.

При этом и подсудимый С., и его адвокат возражали против оглашения данных показаний, ссылаясь на то, что с указанными свидетелями у подсудимых не было очных ставок, а также не было возможности задавать им вопросы и проверить их показания.

Суд апелляционной инстанции исключил из описательно-мотивировочной части приговора ссылки на показания свидетелей Ш. и Д., поскольку принятое судом первой инстанции решение противоречит требованиям ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК РФ.

Кроме того, суд не принял должных мер к обеспечению явки свидетеля Ш. в суд, а именно: не установил место жительства Ш., в отношении которого имелись сведения о его местонахождении в Кыргызской Республике; не направил ему по месту жительства в Кыргызской Республике уведомление о вызове в судебное заседание и не обратился к компетентным органам иностранного государства с поручением об оказании правовой помощи в установлении места жительства Ш. и о вручении ему судебной повестки.

Вместе с тем исключение указанных показаний не свидетельствует о незаконности и необоснованности приговора в целом, постановленного на достаточной совокупности иных доказательств, отвечающих требованиям закона.

Определение N 67-АПУ16-9