Чердак дома Гечта в Менарде, штат Иллинойс.

Между тем, 16 ноября 1982 г. на юго-западе Чикаго было найдено сильно разложившееся женское тело со следами жестоких пыток. Время смерти определить можно было лишь приблизительно, поскольку невозможно было сказать где именно и в каких условиях хранилось тело до того, как его выбросили на окраине города. По мнению судмедэкспертов смерть женщины последовала примерно месяцем ранее, возможно, эту дату можно было отнести на начало октября. Погибшую удалось идентифицировать как 22-летнюю проститутку Сьюзен Бейкер, имевшую длинный список приводов в полицию за разного рода правонарушения, в т.ч. и хранение наркотиков. Следствию так и не удалось выяснить где и когда она была похищена и причастна ли к её гибели "чикагская бригада смерти". Вполне возможно, что Сьюзен Бейкер явилась последней известной жертвой этих преступников, хотя полной ясности в этом вопросе не существует до сих пор.
Разумеется, для следствия большой интерес представляли рассказы друзей, родственников и соседей арестованных, потому что именно посторонние люди могли дать объективную характеристику как самим арестантам, так и отношениям внутри группы. Особый интерес вызывала персона Робина Гечта и нетрудно понятно почему именно - в силу своего возраста, ума и самообладания он лучше других подходил на роль лидера группы.
Довольно быстро следствие установило, что Робин работал в строительной компании Джона Уэйна Гейси. Да-да, того самого знаменитого чикагского серийного убийцы, разоблачение которого сделалось чуть ли не общемировой сенсацией. Гейси был педераст, он явно тяготел к юношам, чьё половое созревание не завершилось и большинство известных его жертв (не все останки удалось идентифицировать) имели возраст около 18 и даже менее лет. Гейси руководил довольно крупной строительной фирмой, в которой одновременно трудились до 200 мужчин. Имеется информация, никогда, правда, официально не подтверждённая, что большинство работников в фирме Гейси занимали вакантное место после того, как "занимались сексом с шефом". Нетрудно догадаться почему подобно рода информация никогда не комментировалась - власти стремились избежать роста гомофобских настроений и всячески уходили от признания того факта, что гомосексуалист-руководитель подбирает подчинённых исходя из принципа общности сексуальных предпочтений, а вовсе не из-за их деловых качеств. Кроме того, правоохранительные органы не желали компрометировать людей, работавших у Гейси, что тоже представляется весьма логичным.
Но если Робин Гечт работал у Гейси, то уже один этот факт заставлял внимательнее присмотреться к его сексуальной ориентации. Многие полицейские и прокурорские работники, причастные к расследованию преступлений "чикагской бригады смерти", склонялись ко мнению, что Гечт был вовсе не чужд гомосексуальных увлечений, хотя этого не признавал и всячески доказывал обратное. Его дружба с гораздо более молодыми мужчинами, совместное занятие онанизмом - это выглядело слишком уж подозрительно для человека традиционной сексуальной ориентации. Тот факт, что Гечт имел жену и сына ничего не доказывал - подавляющее большинство гомосексуалистов женаты и используют семью как важный элемент социальной мимикрии. Так что вполне возможно, что Робин Гечт приобщился к гомосексуальной практике ещё во время работы в фирме Джона Гейси или даже ранее, хотя сам Гечт категорически отрицал наличие у него гомосексуального опыта. Тем не менее, многие знакомые говорили, что Робин бравировал своим знакомством с "самым знаменитым убийцей Америки", рассказывал, будто бывал в доме Гейси и даже порой пускался в теоретические рассуждения на тему "как надо было правильно убивать и избавляться от трупов, чтобы не угодить в лапы полиции".

В возрасте 13 лет Робин Гечт был обвинен в сексуальных домогательствах к собственной младшей сестре и решением судьи его отправили на проживание к родным деду и бабке. Т.о. летопись его сексуальных девиаций берёт начало в ранней юности. Робин оказался достаточно умён для того, чтобы обыграть этот момент в своих интересах. Во время следствия он стал утверждать, будто никакого сексуального влечения к сестре не испытывал, а лишь подчинялся внутреннему голосу, отдававшему приказы издеваться над девочкой. Некоторое время Гечт рассказывал следователям и психиатрам о голосах в своей голове, явно рассчитывая избежать судебного преследования по причине псхического заблевания, однако ничего из этого не вышло. После двухмесячного стационарного обследования он был признан здоровым как на момент обследования, так и в период совершения преступлений, т.е. в 1980-82 гг. Это было, конечно, неприятное для Гечта открытие, но он стоически вынес удар судьбы.

Робин Гечт в кругу семьи.

Когда идея "закосить под дурака" себя не оправдала, он сменил тактику. Робин на определённом этапе предварительного следствия отказался от адвокатов, заявив, что намерен сам представлять себя в суде и повёл довольно здравую линию защиты. Прежде всего, он заявил, что не был знаком с братьями Кокорэйлес и, соответственно, не может отвечать за их действия. Если Спрейтцер катал братьев на его - Гечта - автомашине, то это не означает, что Гечт участвовал вместе с ними в нападениях на женщин. Робин признавал свою вину в нападении на Беверли Вашингтон, но далее этого не шёл. Вообще же, в отличие от подельников, он свои показания практически не менял, что объективно играло ему на руку. Гечту также очень помогли показания его жены, заявившей, что она никогда не видела братьев Кокорэйлес и не подозревала об их существовании. Братья же, напротив, утверждали, что не раз бывали в доме Робина Гечта и даже нарисовали его детальный план, правильно указав расположение мебели. Казалось, что жену Гечта удастся поймать на лжесвидетельстве, но - не вышло! Томми и Эндрю Кокорэйлес в один голос признали, что бывали в доме Гечта во время отсутствия жены.

Т.о., несмотря на то, что против Гечта имелись серьёзные свидетельские покания выжившей жертвы, реально ему мог быть инкримирован лишь единственный случай нападения. В этом отношении положение его подельников, добровольно наговоривших множество самых разных признаний, было куда хуже. Поскольку сумма доказательств против Робина была минимальной, то нейдивительно, что процесс против него открылся раньше, нежели других его соучастников. Прокуратура штата довольно долго решала вопрос о том, как лучше вести обвинение "чикагской бригады смерти" - выдвигая индивидуальные обвинения против каждого из обвиняемых на отдельных процессах, или, собрав их вместе, провести единый суд. Каждый из вариантов имел свои "плюсы" и "минусы". Большим "плюсом" для общего процесса могло стать разделение защит, при котором каждый из обвиняемых был заинтересован выгородиь себя за счёт дачи показаний против подельника. Но для такого суда требовалось бы доказать наличие единых преступных замыслов у всех членов группы и совместного участия в хотя бы в одном преступном эпизоде. Но обвинение не могло доказать этого. Поэтому в конечном итоге было решено провести ряд индивидуальных процессов и рассматривать действия каждого из обвиняеых как самостоятельные.
Как было отмечено выше, в январе-феврале 1983 г. Робин Гечт был подвергнут комплексной психолого-психиатрической экспертизе, которая признала его вменяемым и способным предстать перед судом. Судебный процесс по обвинению Робина Гечта в нападении на Беверли Вашингтон начался 20 сентября 1983 г. Гетч с самого начала признал себя виновным и получил от такого признания двойной результат - подобное признание гарантировало ему тюремный срок, но с другой - фактически "выводило за скобки" значительную часть доказательной базы обвинения, построенной на показаниях потерпевшей. Робин выбрал довольно рискованную линию защиты, основанную на готовности свидетельствовать в защиту самого себя - обычно в сложных процессах с достаточно сильной обвинительной базой, адвокаты не рекомендуют своим подзащитным занимать свидетельское место. Дело в том, что если защита может оспаривать свидетельские показания обвинения, то вот заявления свидетелей защиты признаются самой защитой без оговорок и поправок. И если обвиняемый при перекрёстном допросе обвинителями брякнет какую-то глупость или просто выйдет из себя, утратив на минуту самоконтроль, то адвокат парировать допущенную ошибку уже не сможет. Тем не менее, Гечт добился вызова себя в качестве свидетеля защиты и в целом выступил довольно неплохо, хотя - и это тоже надо признать - с противоречивым результатом.
Прежде всего, Гечт весьма здраво ходатайствовал о недопустимости использования в этом судебном процессе всех показаний, данных во время следствия Спрейтцером и братьями Кокорейлес. Логика его была довольно поста и неотразима - его бывшие дружки готовы сейчас оговорить кого угодно и в чём угодно, поскольку им самим в скором будущем грозят судебные процессы, чем больше своих грехов они повесят на других, тем меньше будет спрос с них самих! Кроме того, используя хронологическую последовательность преступлений, разработанную прокуратурой, Гечт весьма убедительно показал, что в то самое время, когда пресловутая "бригада смерти" совершала свои знаменитые преступления, он даже не был знаком с братьями Кокорейлес. Это действительно один из самых тёмных и непрояснённых до конца моментов, который сами братья пояснить не пожелали. Судья согласился с мотивацией защиты и весь пласт обвинительного материала, связанный с многочисленными похищениями, сатанинскими ритуалами, отрезаниями жертвам груди и т.п. оказался фактически "за бортом" процесса. Это резко сократило обвинительную базу, что явилось, безусловно, большим успехом с точки зрения Гечта и его линии защиты. Если абстрагироваться от этической стороны проблемы, а просто проанализировать действия Гечта с точки зрения юридической практики, то обвиняемый этими действиями заслужил апплодисменты.

Нельзя не признать, что с точки зрения психологии Робин Гечт очень удачно начал свои показания, но потом несколько "смазал" их высокопарными рассуждениями о том, что никогда не желал приносить женщинам страдания, боль и унижения. Эти утверждения явно противоречили тому, что он проделал в отношении Беверли Вашингтон (и в чём сам же сознался), а кроме того, обвинение сумело представить шестервых свидетелей (мужчин и женщин), которые подтвердили зацикленность обвиняемого на женской груди вообще и женских сосках в частности. Одна из свидетельниц, бывшая любовница Гечта, заявила, что тот обещал ей заплатить по 1 тыс.$ за каждый сосок, который она позволит отрезать себе и подарит ему. Попытки дезавуировать такого рода завления тем, что речь идёт о тривиальном сексуальом фетишизме, а вовсе не о садизме (в качестве примера приводилась жена Гечта, которой он не отрезал насильно соски!), выглядели довольно необычно для американского суда, но реально положение обвиняемого не облегчили.
Не будет ошибкой сказать, что в конечно итоге вся высокопарность Гечта пролетала мимо ушей присяжных заседателей, как "мелочь мимо кассы".
По вердикту присяжных Робин Гечт был признан виновным в покушении на убийство, извращённое сексуальное посягательство, насильственные действия с угрозой оружия и пихищение человека. Забавно, что убийство наркоторговца ему не было вменено в вину, хотя орудие преступления и однотипные патроны нашли в доме Гетча (более того, имелся и свидетель убийства - Эдвард Спрейтцер, но увы! - его возможные показания были отведены судом, так сказать, "корню"). По совокупности статей обвинения судья отправил Робина Гечта в тюрьму на 120 лет.
С одной стороны - срок отсидки оказался очень большим, фактически пожизненным, шансы добиться пересмотра дела когда-либо в будущем выглядели (да и сейчас тоже выглядят) весьма призрачными и всё это, безусловно, было очень плохо для обвиняемого. Но с другой стороны, это всё оказалось не таким уж и плохим исходом на фоне того, что получили по закону подельниуи Гечта.
Судьба оказалась милостива - если так можно выразиться!- к Томми Кокорэйлесу, старшему из братьев. Как уже было упомянуто, Томми слыл за дурачка, эдакого тугодума, который умудрится сделать не так, как надо, всё, что только можно сделать не так. Над ним подшучивали и младший брат Эндрю, и Эдди Спрейтцер, но в конечном итоге тугодуму свезло больше остальных. Томми почти не менял своих показаний, признал участие в сатанинских "мессах" Гечта, но заявил непосредственно в похищениях и убийствах ему участвовать не разрешали дружки, опасаясь, что он напортачит. Единственное исключение из этого правила составило участие Томми Кокорэйлеса в похищении и убийстве Лоррэйн Боровски.

Томми Кокорэйлес.

Тугодум Томми производил впечатление искреннего дурака - он открыто "топил" дружков и при этом, вроде бы, не пытался выгораживать себя. Он подтверждал даже те вещи, которые вполне мог и не подтверждать, другими словами, в своей роли недоумка выглядел очень натуралистично. В мае 1984 г. его приговорили к тюремному заключению сроком на 70 лет и этот приговор оказался самым мягким из всех, полученных членами "чикагской бригады".
Гораздо более весёлая история приключилась с его младшим братом Эндрю. Эндрю Кокорэйлес, как и его братишка Томми, был парнем "без царя в голове", но в отличие от старшего брата, он был полон энергии и имел темперамент жизнерадостного дебила. Он с удовольствием водил детективов по местам совершения преступлений, с упоением рассказывал об убийствах и, казалось, наслаждался всеобщим вниманием к своей персоне. Вообще же, Кокорэйлес-младший рассказал о преступлениях "чикагской бригады смерти" больше, чем остальные трое участников вместе взятые. Однако по мере приближения суда у Эндрю стала резко сдавать память, не без дружеских советов авдокатов, конечно же! Положение стороны обвинения было не очень-то выигрышным, поскольку многие детали были известны именно из показаний самих преступников и не подкреплялись уликами. О причастности к большинству убийств членов "чикагской бригады" было известно только со слов самих членов бригады, поэтому отказ от ранее сделанных признаний, значительно ослабевал линию обвинения.
Эндрю Кокорэйлес в конечом итоге признал свою вину в убийстве Роуз Бек Дэвис и Лорри Боровски, и то с оговоркой, что последнюю убивал непосредственно Спрейтцер, а он - т.е. Эндрю - лишь помогал ему в этом. Поскольку эти убийства произошли в разных округах, Кокорэйлесу-младшему надлежало предстать перед двумя различными судами. Сначала Эндрю судили за убийство Роуз Бек Дэвис и приговорили к пожизненному заключению, что, видимо, очень не понравилось преступнику. Ещё бы!- ему вынесли приговор даже более строгий, нежели Робину Гечту, признанному главарю банды!
Крайне раздосадованный допущенной в отношении него несправедливостью, Эндрю Кокорэйлес решился на шаг - прямо скажем! - неординарный. На втором суде (где рассматривался вопрос о его соучастии в убийстве Лоррейн Боровски) Эндрю заявил, что никого не убивал, не насиловал и ни разу не отрезал женщине грудь. Видимо, лавры Гечта, построившего свою защиту на "полной несознанке", не давали Эндрю покоя и тот решил, что сможет повторить успех главаря. Но ведь не зря ещё Александр Македонский любил повторять: "Последователям - неудачный пример".
Эндрю Кокорэйлес, отказавшись от всех, ранее сделанных признаний, поставил сам себя в очень щекотливое положение. Дело заключалось в том, что свои признания он повторял под видеозапись по меньшей мере 4 раза, кроме того, он более дюжины раз участвовал в "выводках" на местности, рассказывая в деталях об отдельных эпизодах и показывая места сокрытия тел. Теперь же он утверждал, что делал все эти признания под физическим давлением окружавших его полицейских и работников прокуратуры. Однако в допросах и "выводках" участвовало большое число работников правоохранительных органов и если следовать логике Эндрю Кокорэйлеса, то получалось, что все они договорились нарушить закон с единственной целью - добиться осуждения несчастного парня!
Такое предположение звучало фантастично, однако в рамках второго судебного процесса это утверждение было тщательно проверено. Были извлечены из архивов видеозаписи следствия 1982-84 гг. и Эндрю попросили указать, кто из допрашивавших и как именно, воздействовал на него физически? Кокорэйлес заявил, что его запугивали в разное время 6 детективов полиции и 2 работника окружной прокуратуры, крое того, 1 детектив показал ему ориентиры на местности, которые Кокорэйлес должен был опознать во время "выводки", а ещё 1 детектив - издевался над ним физически. Повалив Кокорэйлеса на пол, этот детектив, якобы, придавил его грудь коленом, приставил пистолет к виску и пригрозил застрелить, если Эндрю не даст признательных показаний. судья допросил некоторых из поименованных обвиняемым лиц и оставил решение вопроса о "пытках" присяжным заседателям.
Те недолго ломали головы и после менее чем 3-часового обсуждения признали Эндрю Кокорэйлеса виновным в убийстве Лоррэйн Боровски и заслуживающим смерти. Во время оглашению приговора судьёй, Эндрю Кокорэйлес принялся причать, отрицая свою виновность, так что судья был вынужден пригрозить ему удалением из зала. В общем, Эндрю своим отказом от признаний себе не только не помог, но напротив, всё только испортил.
Надо сказать, что в США к середине 80-х гг. сторонники полного запрета смертной казни (т.н. "аболиционисты") уже имели немалый политический вес, так что вынесение подобного приговора Кокорэйлесу-младшему вызвало немедленное кипение в сердцах сторонников гуманизации пенитенциарной системы. У гнусного убийцы неожиданно отыскалась масса всевозможных добровольных помощников, принявших на себя труд защитить негодяя от "несправедливого и безжалостного общества". В средствах массовой информации появились материалы, из которых следовало, что Эндрю Кокорэйлес ввиду своей бедности не получил достойной адвокатской защиты в обоих процессах. Независимые адвокаты, явно рассчитывая попиариться на известном деле, указывали на то, что Кокорэйлеса-младшего не подвергли психолого-психиатрической экспертизе и вопрос о его вменяемости специально не рассматривался. Внёс свою лепту и тюремный капеллан, сообщивший, что Кокорэйлес никогда не демонстрировал агрессии, был искренне религиозен и из этого "доброго парня" просто сделали монстра.
В общем, при активной поддержке средств массовой информации в американском обществе стала всячески насаждаться мысль о том, что в отношении Эндрю Кокорэйлеса допущена судебная ошибка и следует рассмотреть возможности по его реабилитации. Юридическая мотивация этой точки зрения сводилась к тому, что ни первый, ни второй процессы не доказали преднамеренности в действиях Кокорэйлеса, т.е. суды признали, что этот человек уродовал и убивал женщин, но не доказали наличия умысла именно убить... Только руками остаётся развести!
В течение ряда лет процесс "обеления" убийцы набирал ход и в конце-концов Верховный Суд штата Иллинойс был вынужден создать специальную коллегию для изучения и квалификации действий всех сторон обоих процессов, дабы удостовериться в том, что Кокорэйлес-младший в полной мере пользовался правом американского гражданина на беспристрастный суд. Коллегия работала более 8 месяцев и в 1989 г. официально признала, что в судебных процессах по обвинению Эндрю Кокорэйлеса в убийствах Роуз Бек Дэвис и Лоррэйн Боровски обвиняемый не был ущемлён в правах и получал вполне квалифицированную юридическую помощь. Сами суды были беспристрастны и никаких процедурных нарушений в ходе упомянутых процессов допущено не было.

Место последнего упокоения Лорри Энн Боровски. Аболиционисты, сердобольные защитники убийц и изуверов, почему-то всегда забывают о жертвах тех, кого они берутся защищать. Может быть, следует взять за правило, подсаживать искренних аболиционистов в камеры к их подзащитным для установления более искренних и доверительных отношений? Разумеется, предварительно обязав тюремный конвой не вмешиваться в процесс этого самого "установления доверительных отношений"...

Правда, история Эндрю Кокорэйлеса на этом не окончилась. Новая команда его адвокатов решила зайти с другой стороны и сделала заявление, из которого следовало, что бедолага страдал шизофренией и не отдавал себе отчёта в поступках. И даже если прежние защитники не видели смысла в назначении психиатрической экспертизы, то этим вопросом должен был озаботиться суд первой инстанции именно в целях предупреждения возможной судебной ошибки! Логика, конечно, довольна своеобразна, однако активность адвокатов возымела определённые последствия - Эндрю было решено подвергнуть психиатрическому освидетельствованию. В результате, у Кокорэйлеса-младшего шизофрении не оказалось, но зато психиатр обнаружил "изменения психики с пограничным расстройством личности". Это довольно мудрёное понятие, под которое при желании можно "подтянуть" массу всевозможных отклонений поведения - от депрессивных состояний, до анорексии или нарциссизма. Наверное, к 90% тюремных заключённых можно с полным правом отнести описанное отклонение.
Адвокаты были чрезвычайно довольны полученным заключением и на его основе состряпали эпическое ходатайство в Верховный Суд штата, в котором доказывали, что Эндрю Кокорэйлес не мог давать показания под присягой и на основании этого, судебные решения 1984-85 гг. подлежат отмене. Для иллюстрации данного тезиса, в ходатайстве приводились примеры неадекватного поведения Кокорэйлеса как во время судебных процессов, так и при содержании в тюрьме: частые и немотивированные перемены настроения, приливы безудержной активности, взаимоисключающие заявления и поступки и т.п. К чести американских законников надо отнести то, что адвокатский фокус не удался - в специальном постановлении Верховного Суда было отмечено, что "пограничные расстройства" отнюдь не означают "полного безумия", потерю воли, неспособности управлять своими поступками или предвидеть их последствия. Наоборот, все действия Кокорэйлеса-младшего как в период предварительного досудебного расследования, так и в ходе судебных процессов доказывают наличие у него воли, здравого смысла, способности с перпективному мышлению и осознанию собственной выгоды. Поэтому Верховный Суд штата Иллинойс не нашёл оснований для признания допущенных в отношении Эндрю Кокорэйлеса судебных ошибок и оставил в силе вынесенные приговоры.
Эндрю был благополучно казнён 17 марта 1999 г. путём введения ему смертельной инъекции. Смерть была констатирована в 12:34 по местному времени. Примечательно, что Кокорэйлес-младший до последней минуты не верил, что приговор будет приведён в исполнение. Дело заключалось в том, что в штате Иллинойс в конце 90-х гг. была запущена программа проверки уголовных дел с использованием технологии ДНК-идентификации (если среди улик имелись биоматериалы преступника, то из них выделялась ДНК и сравнивалась с ДНК осужденного лица). Проверке прежде всего подлежали дела, по которым были вынесены смертные приговоры и осужденные ожидали их исполнения. 12 раз подряд губернатор Иллинойса отменял исполнение смертного приговора, либо основываясь на выявленных несовпадениях ДНК, либо просто помилуя преступника, и Эндрю Кокорэйлес был твёрдо уверен в том, что окажется тринадцатым помилованным. Он истово молился в последние дни перед казнью, уверял в телефонных разговорах с друзьями и родственниками, что "обрёл Бога" и вообще пребывал в возбужденном состоянии. Даже когда за сутки до казни его перевезли в специальную тюрьму, в которой приводились в исполнение смертные приговоры, Эндрю не верил, что для него всё закончится плохо.
Лишь когда его пристегнули к лежанке и врач приготовился ввести иглу в вену, Кокорэйлес-младший осознал, что помилования не будет. Увидев через стекло, что в помещении для наблюдателей находятся родители Лорри Боровски, Эндрю попросил у них прощения и признал своё участие в убийстве девушки.
В очень сложном положении оказался и Эдвард Спрейтцер, который, как отмечено выше, сначала давал признательные показания, затем от них отказывался, затем вновь сознавался и... вновь отказывался. Эти фокусы с изменением показаний Спрейтцер проделывал по самым скромных подсчётам, четыре или пять раз, и каждый его новый рассказ отличался от предыдущего. Он действительно находился в сильной психологической зависимости от Робина Гечта и, потеряв своего гуру, лишился всяческих ориентиров. В конце-концов, после полуторагодовалого расследования Спрейтцер признал свою вину в убийствах Линды Саттон, Сандры Делавэр, Шуй Мак, Роуз Бек Дэвис и Рафаэля Торадо, наркоторговца, застреленного в телефонной будке 6 октября 1982 г. Любопытно, что стрелял в Торадо на самом деле Робин Гечт, но его в этом никто не обвинил, а дурачок Спрейтцер сидел за рулём, за что и был обвинён в убийстве (потрясающее правосудие!). Поскольку убийства совершались в разных округах, Спрейтцеру предстояло пройти через два судебных процесса. В 1984 г. его осудили за убийства Делавэр, Шуй Мак, Дэвис и Торадо к 4 пожизненным срокам, а в феврале 1986 г. за убийство Линды Саттон он был приговорён к смертной казни. На тяжесть последнего приговора повлияли, видимо, натуралистические детали, сообщённые обвиняемым - Эдвард признал, что лично застёгивал на руках Линды Саттон наручники, насиловал её, отрезал женщине грудь и после этого опять насиловал жертву. На какое отношение к себе он рассчитывал, делая такие признания, трудно понять.
Как и в случае с Эндрю Кокорэйлесом, после вынесения смертного приговора началась яростная борьба аболиционистов за спасение жизни убийцы. Новый адвокат Спрейтцера выяснил, что тот попадал в автомобильную аварию, в которой получил травму мозга. Этот момент тут же был использован для апелляции, мол, присяжные заседатели не были проинформированы об этом судьёй. Затем выяснилось, что Спрейтцер имел гомосексуальный опыт и Робин Гечт располагал фотографиями, на которых первый был запечатлён в роли пассивного партнёра во время гомосексуального полового акта. Этими фотографиями Гечт, дескать, шантажировал Спрейтцера. Средства массовой информации начали "лепить" из Эдварда Спрейтцера эдакого тихого, безвольного, поддающегося чужому влиянию молодого человека, волю которого подавил более зрелый и злобный Робин Гечт. Находясь в тюрьме, Эдвард прошёл проверку для установления уровня интеллекта и оказалось, что его IQ равен всего лишь 76. Этот факт также стал активно использоваться аболиционистами в борьбе за пересмотр смертного приговора Спрейтцеру (следует подчеркнуть, что Гечт никогда не подтверждал гомосексуальность Спрейтцера и не признавал факта существования фотографий с упомянутыми выше сценами. Момент этот неясен до конца и поныне - вполне возможно, что Спрейтцер выдумал историю про "шантаж", дабы уменьшить меру собственной ответственности за преступления).

Эдвард Спрейтцер.

В октябре 2002 г. преступник подал на имя губернатора штата прошение о помиловании, в котором поведал и о трудном дестве, и об ушибленной голове, о низком IQ и о том, что он - Эдвард Спрейтцер - вообще-то добрый и внимательный человек и если бы не злобный Робин Гечт, то он пирнёс бы в этот мир много добра. Сообщение о том, что Спрейтцер направил подобное прошение губернатору, вызвало взрыв негодования среди родственников женщин, погибших от рук "чикагской бригады смерти", а также работников правоохранительных органов, причастных к разоблачению этой банды. На телевидении и в газетах появивлись заявления с призывами не допустить отмены смертного приговора такому отвратительному убийце, как Эдвард Спрейтцер. Тем не менее, в январе 2003 г. Губернатор Иллинойса объявил о помиловании всех 164 смертников, находившихся в тюрьмах штата, и замене смертных приговоров пожизненным заключением. В числе упомянутых смертников, которым была сохранена жизнь, оказался и Эдвард Спрейтцер. Т.о. ему удалось избежать повторения судьбы Эндрю Кокорэйлеса.

В настоящее время члены бывшей "чикагской бригады смерти" содержатся в разных тюрьмах и эпизодически дают интервью писателям и журналистам. Наибольший интерес вызывает по вполне понятным причинам Робин Гечт, который ныне, как и 30 лет назад, продолжает твердить о своей полной непричастности к убийствам. Для доказательства своей невиновности он настаивает на проведении тестов для сравнения его ДНК с ДНК из биологических образцов, обнаруженных на жертвах "чикагской бригады".

Робин Гечт во время телеинтервью в 2009 г. Глубокомысленно-сосредоточенно он рассуждает о несправедливости американской юридической системы, не позволяющей ему доказать свою невиновность в убийствах женщин посредством проведения "ДНК-идентификации" биологических следов.

Все его просьбы такого рода встречают неизменный отказ Департамента юстиции штата. Жена Гечта всемерно поддерживает его. После 2022 года Робин Гечт получит формальную возможность просить об условно-досрочном освобождении. Остаётся добавить, что 7 марта 1999 г. Дэвид Гечт, сынок Робина, получил 10-летний тюремный срок за непредумышленное убийство с использованием огнестрельного оружия (в компании с тремя друзьями он приехал на "стрелку" с конкурирующей бандитствующей компанией, в результате неудачно сложившихся переговоров началась стрельба и Дэвид смертельно ранил своего друга. Примечательно, что конкурирующая "компания" не была привлечена к ответственности, а вот Дэвид и его дружки отправились за решётку.).