Вербальные (устные) контракты. Стипуляция

1. <CLOSETEST6< FONT>Основной вербальный контракт — стипуляция. Это устный договор, заключаемый в форме вопроса будущего кредитора (centum dare spondes? обещаешь дать сто?), и совпадающего с вопросом ответа (spondeo, обешаю) со стороны лица, соглашающегося быть должником по обязательству.

Договор стипуляции был закреплен уже в законах XII таблиц.

2. Формализм стипуляции постепенно был ослаблен. За исключением, одной разновидности стипуляции, sponsio, отпало обязательное условие буквального совпадения ответа с заданным вопросом. Во второй половине V в. н.э. закон допустил совершение устного договора в каких угодно выражениях, лишь бы смысл заданного вопроса и полученного ответа совпадали.

Однако в стипуляции во все периоды развития римского права присутствовали следующие черты формального контракта:

1. необходимость личного присутствия договаривающихся сторон в одном месте

2. необходимость устного произнесения вопроса кредитора и ответа должника, совпадающего по смыслу с вопросом.

По этой причине стипуляция как устный договор была недоступна немому, который не может произнести вопроса или ответа, и глухому, который не может непосредственно воспринимать вопрос или ответ.

3. Впрочем, обычно составлялся документ в простой письменной форме, удостоверявший факт стипуляции. Хотя наличие такого документа не являлось обязательным, поскольку заключение стипуляции могло быть доказано и свидетельскими показаниями и признанием обеих сторон договора, для облегчения доказывания и уточнения содержания договора чаще всего предпочитали воспользоваться его письменной фиксацией. Такой документ не являлся формой договора (поскольку предписанная законом форма стипуляции – произнесение устной формулы состоявшей из вопроса кредитора и ответа должника). Он имел значение только как доказательство факта совершения стипуляции. Однако поскольку существовала презумпция действительности данного документа, на практике могли составлять документ о заключении стипуляции даже не произнося положенных словесных формул. Практически опровергнуть презумпцию действительности этого документа можно было лишь доказав, что в день, который является датой составления этого документа, стороны находились в разных местах и не имели возможности разговаривать, а значит – и произнести положенную словесную формулу.

4. В раннеримском праве возникшее из стипуляции обязательство подлежало строго буквальному толкованию.

Однако в связи с постепенным смягчением формализма стипуляции было признано, что при несовпадении вопроса и ответа в отношении суммы долга стипуляция может считаться состоявшейся в меньшей из названных сумм, поскольку в отношении этой суммы соглашение можно считать достигнутым.

5. Из стипуляции возникало одностороннее обязательство. Одной стороне принадлежало только право (не связанное с обязанностью), а на другой стороне лежала только обязанность (без сопровождающего ее права).

Обязательство из стипуляции имело абстрактный характер. Это значит, что если необходимые требования относительно порядка заключения стипуляции соблюдались, то обязательство возникало независимо от того, достигнута ли цель (кауза), имевшаяся в виду сторонами как материальное основание (причина) возложения должником на себя соответствующей обязанности. Например, если должнику по стипуляции было обещано какое-то встречное предоставление, то постольку, поскольку такое обещание существует за пределами договора стипуляции, оно формально никак не связано с обязательством должника, и последний вынужден исполнять обязательство даже если он не получил того встречного предоставления, которое имел в виду при заключении данного договора. Именно это имеется в виду, когда говорят, что стипуляция была абстрагирована от своего материального основания (материальная абстрактность).

Однако уже в классическом римском праве принцип материальной абстрактности стипуляционного обязательства эволюционировал в процессуальную абстрактность. Это значит, что должник не лишен права доказывать, что основание, по которому он принял на себя обязательство, не осуществилось, но при этом бремя доказательства лежит именно на должнике. То есть то, что кауза (цель, основание) стипуляции достигнута, предполагается, пока не доказано обратное. Поскольку из самого содержания договора стипуляции его кауза не просматривается, то доказать, что же именно послужило для должника каузой принятия на себя обязательства, а также то, что эта кауза не достигнута, было весьма трудно. Абстрактный характер стипуляции был удобен тем, что позволял облечь в форму стипуляции любое обязательственное отношение, например, заемное обязательство, или обязательство уплатить покупную цену. Стипуляцией часто пользовались в целях новации (обновления уже существующего долга). В таком случае стипуляцию заключали для того, чтобы прекратить существующее обязательство, поставив на его место новое, возникающее из стипуляции. Доказав факт стипуляции, кредитор тем самым получал возможность взыскания по обязательству.

Эта черта стипуляции, позволявшая вложить в нее любое содержание и быстро проводить ее в жизнь, делала стипуляцию самой употребительной в практике формой договора; в классический период она являлась основной формой оборота.

Впрочем, при желании стороны могли придать стипуляции каузальный характер, упомянув в тексте вопроса и ответа основание, по которому должник возлагает на себя соответствующее обязательство, и поставив силу стипуляции в зависимость от достижения этой цели совершения стипуляции.

Стипуляция допускала присоединение или к кредитору или к должнику других лиц:

1. либо в качестве самостоятельных кредиторов или должников

2. либо в качестве добавочных (акцессорных) кредиторов или должников⁵.