Исполнение иностранных судебных решений

Исполнение решений государственных судов производится на основании договора о правовой помощи.

Допускается признание иностранных судебных решений, не требующих принудительного исполнения, если это предусмотрено федеральным законом (в основном это решения по разводам и другим семейным спорам неимущественного характера).

На уровне внутреннего законодательства эти вопросы регулируются следующими актами: АПК РФ, ГПК РФ, Указ Президиума Верховного Совета СССР 21.06.1988 г «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей».

В АПК вопросам исполнения иностранных судебных решений посвящена гл. 31. Определение об исполнении выносит арбитражный суд субъекта. В системе судов общей юрисдикции – суд субъекта РФ (гл.45 ГПК РФ).

Арбитражные суды исполняют решения по коммерческим спорам в настоящее время, суды общей юрисдикции – по всем остальным спорам.

В АПК и ГПК приведен перечень документов, которые необходимо представить, порядок – 1 месяц (по АПК), без рассмотрения по существу.

Общие правила исполнения иностранного судебного решения:

1.заявление об исполнении иностранного судебного решения подается взыскателем в суд субъекта РФ. К заявлению прилагаются копия решения иностранного судебного решения, документ о вступлении решения в законную силу, документ об извещении должника, перевод этих документов на русский язык.

2.заявление рассматривается в открытом судебном заседании с извещением лиц, участвующих в деле, по результатам выносится определение об исполнении, либо об отказе в исполнении.

3.в случае вынесения решения об исполнении взыскателю выдается исполнительный лист.

Ст. 244 АПК называет основания отказа в исполнении решения иностранного суда:

1) решение по закону государства, на территории которого оно принято, не вступило в законную силу;

2) сторона, против которой принято решение, не была своевременно и надлежащим образом извещена о времени и месте рассмотрения дела или по другим причинам не могла представить в суд свои объяснения;

3) рассмотрение дела в соответствии с международным договором РФ или федеральным законом относится к исключительной компетенции суда в Российской Федерации;

4) имеется вступившее в законную силу решение суда в Российской Федерации, принятое по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям;

5) на рассмотрении суда в РФ находится дело по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, производство по которому возбуждено до возбуждения производства по делу в иностранном суде, или суд в РФ первым принял к своему производству заявление по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям;

6) истек срок давности приведения решения иностранного суда к принудительному исполнению и этот срок не восстановлен арбитражным судом;

7) исполнение решения иностранного суда противоречило бы публичному порядку РФ.

Иностранное судебное решение может быть исполнено в Великобритании, если:

иностранный суд правомерно установил свою юрисдикцию в соответствии со стандартами английского общего права. Таким образом, если иностранный суд признал себя компетентным на основании собственного процессуального права, но не признан таковым английским судом, применяющим свои стандарты, в исполнении решения будет отказано;

иностранное судебное решение является окончательным для сторон спора в соответствии с применимыми правилами судопроизводства;

иностранное судебное решение разрешает спор о фиксированной денежной сумме (необходимо денежное выражение долга).

В исполнении иностранного судебного решения может быть отказано, если оно:

противоречит публичному порядку Великобритании;

получено путем обмана или с нарушением естественных правил отправления правосудия;

затрагивает вопросы публичного права (например, налогообложения).

Например, по последнему из названных оснований судебное решение о взыскании неуплаченных налогов в казну иностранного государства не будет исполнено на территории Великобритании.

Аналогичные правила установлены Минской конвенцией 1993 г. СНГ.

Киевское соглашение не устанавливает обязательного судопроизводства по признанию и исполнению иностранного судебного решения, вынесенного компетентным судом государства-участника СНГ, что означает признание и исполнение такого решения без судебного производства. В этом контексте ходатайство взыскателя о приведении в исполнение судебного решения равноценно по своему назначению заявлению о возбуждении исполнительного производства.

Киевское соглашение предусматривает возможность исполнения судебных решений не только судебными исполнителями, но и другими органами, назначенными судом либо определенными законодательством места исполнения. Таковыми могут быть кредитные организации, обладающие определенными полномочиями в отношении имущества ответчика, на которое обращено взыскание по решению суда.

По вопросу о соотношении норм Минской конвенции и Киевского соглашения (оба договора регулируют вопросы признания и исполнения иностранных судебных решений на территории СНГ) проф. Т.Н. Нешатаева пишет, что Минская конвенция не распространяется на случаи исполнения решений хозяйственных (арбитражных) судов по спорам, связанным с осуществлением хозяйственной деятельности*(5). Этот вывод сделан на основании анализа ст.82 Минской конвенции, гласящей, что она не затрагивает положений других международных договоров, участниками которых являются Договаривающиеся Стороны. Таким действующим международным договором для государств - участников СНГ и выступает Киевское соглашение, представляющее собой международный договор специального характера, который регулирует разрешение только хозяйственных дел (дел, вытекающих из договорных и иных гражданско-правовых отношений между хозяйствующими субъектами, из их отношений с государственными и иными органами) (ст.1).

С таких же позиций может быть решен и вопрос о соотношении Минской конвенции и Московского соглашения 2001 г. между Российской Федерацией и Республикой Беларусь о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов Российской Федерации и хозяйственных судов Республики Беларусь. Совершенно очевидно, что нормы Московского соглашения выступают как специальные по отношению и к нормам Минской конвенции, и к нормам Киевского соглашения. Их основной смысл сводится к тому, что судебные акты компетентных судов России и Белоруссии не нуждаются в специальной процедуре признания и исполняются в таком же порядке, что и судебные акты судов своего государства на основании исполнительных документов судов, принявших решения. Под компетентными судами понимаются российские арбитражные суды и хозяйственные суды Беларуси, компетенция которых по разрешению экономических споров соответствует требованиям ст.4 Киевского соглашения (ст.1 Московского соглашения).

В странах - членах ЕС действует режим признания и исполнения иностранных судебных решений в соответствии со ст.25-49 Брюссельской конвенции 1968 г., существенно облегчающий саму процедуру признания и исполнения. Любое заинтересованное лицо вправе представить заверенную копию судебного решения, а также документ, подтверждающий возможность его исполнения в государстве, суд которого вынес решение, в суды, перечень которых указан в Конвенции (ст.32), с просьбой о признании и приведении решения в исполнение. Получив такое ходатайство, суд не вправе пересматривать решение по существу, а обязан лишь проверить отсутствие формальных оснований, дающих право его не исполнять. Перечень таких оснований содержится в ст.27-28 Конвенции и является исчерпывающим. В их число входят те случаи, когда:

решение противоречит публичному порядку государства исполнения;

ответчик не был надлежащим образом уведомлен о начале против него судебного разбирательства;

решение противоречит другому судебному решению, вынесенному по спору между теми же сторонами судом государства исполнения, и т.д.

Брюссельская конвенция 1968 г. предоставляет возможность стороне, против которой вынесено решение, подать апелляцию в тот же самый суд, который решает вопрос об исполнении решения, ссылаясь на одно из оснований, предусмотренных ст.27-28. Конвенция отменяет требование о легализации всех представляемых документов (ст.49), а также требование об уплате сборов и пошлин (ст.45) как условий признания и исполнения иностранных судебных решений.

На примере этого практически весьма значимого регламента можно наглядно описать риск и пределы возможностей кодификации международного процессуального права. Несмотря на то, что соответствующее положение в старой Конвенции ссылалось на соответствующее место исполнения, оно не определяло, где в отдельно взятом случае находится место исполнения определенного договорного обязательства. Догматически это было правильно, так как место исполнения является институтом материального, а не процессуального права, иными словами, не входит в регламентируемую сферу процессуально-правового соглашения. Следовательно, место исполнения определялось в соответствии с тем или иным национальным гражданским правом, которое должно было применяться к договору, являющемуся предметом заинтересованности в исходе спора. Но в связи с тем, что материальное гражданское право не унифицировано среди присоединившихся государств, то различные системы правопорядка в эквивалентных случаях вполне могут ссылаться на различные места исполнения. Это означает, что в зависимости от того, какое право подлежало применению к данному договору, место исполнения, и, следовательно, подсудность, несмотря на применение Европейской Конвенции, могли находиться в той или иной стране. Таким образом, срывалась цель создания единого международного прогнозируемого регламента: с одной стороны, не только место исполнения подсудности было разобщенным и зависимым от того или иного национального права, но с другой стороны, и Европейская Конвенция открывала возможность для хорошо осведомленной спорящей стороны заполучить для себя удобную подсудность, также известную под названием маневров с выбором судебного форума: оговорка о выборе права в международном договоре купли-продажи косвенно могла использоваться для того, чтобы в соответствии со статьей 5 I Конвенции перевести подсудность в другую страну, и, таким образом, стать скрытой оговоркой о подсудности, которую менее информированная противная сторона не распознает при заключении договора.

Применение права купли-продажи, ООН, даже привело к узаконенной подсудности истца по месту покупателя, т. к. статья 57 I Конвенции о контрактах по международной продаже товаров (CISG) оформляет оплату покупной цены в качестве долга, подлежащего уплате по месту жительства кредитора, и таким образом, место исполнения по данному принципу всегда находится по месту продавца – это результат, противоположный идее подсудности ответчика и защиты прав потребителя, которые в равной степени предусматривала Европейская Конвенция.

Возможное решение этого явного противоречия состояло в том, чтобы определить место исполнения автономно, и, следовательно, едино для всех государств-участников договора. Данное решение в течение ряда лет блокировалось Европейской судебной палатой с тем аргументом, что Европейская Конвенция не имеет право формулировать материально-правовые нормы. Но расширяющемуся фронту прагматиков все же удалось на долгосрочную перспективу ввести в статью 5 I b новой редакции Постановления - автономное в рамках сообщества место исполнения договоров подряда и услуг, что, несомненно, находилось в интересах обеспечения международного согласия о подсудности.

На этом примере можно описать дилемму международного гражданско-процессуального права: целью и задачей процессуального права является формулировка международных единых и прогнозируемых норм, и таким образом обеспечение правовой безопасности при разногласиях, к которым применяются различные системы правопорядка. В принципе, в связи с неизбежным переплетением материально-правовых и процессуально-правовых регламентов, это обусловило бы включение этих процессуальных норм в единую систему гражданского права. Но пока это не обеспечено, невозможно избежать отдельных бессистемных и разрозненных результатов. Чем сильнее разнятся между собой системы гражданского права участвующих государств, тем серьезнее опасность возникновения таких несогласованностей. В случае с описанным здесь примером о подсудности по месту исполнения, проблема была решена тем, что Конвенция о гражданско-процессуальном праве определяет термин материального права, и тем самым вмешивается в материальное право договаривающихся государств. Это является догматически не совсем удовлетворительным, но по результату вполне рациональным решением.

Установление подлинности иностранных официальных документов

Установление подлинности иностранных официальных документов - определенная процедура подтверждения действительности иностранного официального акта и полномочий лиц, его выдавших.

Заверение иностранных документов необходимо для их исполнения в качестве документов или в ином правоустанавливающем качестве в РФ.

Удостоверение подлинности иностранных документов не следует путать с нострификацией – признанием иностранного акта и юридического факта, который он закрепляет в отечественном государстве (например, диплом об образовании признается в другом государстве – если есть договор о правовой помощи в соответствии с его положениями).

Три способа установления подлинности иностранных официальных документов:

1) Консульская легализация – осуществляется органами МИД в соответствии с инструкцией МИД 1984 г. о консульской легализации. Существует 2 способа консульской легализации:

-обращение в отечественный МИД, затем в консульство иностранного государства на территории РФ;

-обращение в отечественное консульство на территории иностранного государства, затем – в МИД иностранного государства.

В необходимых случаях консул может легализовать документы и акты, предназначенные для действия на территории 3 государства. Для того, чтобы такой документ или акт был действительным на территории 3 государства, его нужно легализовать в консульстве этого государства, находящемся на территории государства пребывания консула РФ.

Консульская легализация применяется в отношении любых правоприменительных актов (документов), например: свидетельство о рождении, о браке, акты регистрации, акты ЗАГСа, свидетельства о стаже, документы об образовании и т.д.

Легализации не подлежат документы и акты, которые противоречат законодательству СССР и союзных республик или могут по своему содержанию нанести вред интересам Советского государства или оформлены с нарушением инструкций, регламентирующих оформление документов, предназначенных для использования за границей, или содержат сведения, порочащие честь и достоинство граждан.

Не могут быть легализованы также подлинники и копии следующих документов: советских паспортов, документов о принадлежности к КПСС и ВЛКСМ, профсоюзных билетов, трудовых книжек, военных билетов, удостоверений личности, пенсионных книжек, характеристик, документов об образовании (внутрисоюзного образца), документов загс (внутрисоюзного образца), водительских прав, документов о принадлежности к сословиям и вероисповеданиям, о судимости после установления Советской власти или о реабилитации, о дореволюционных денежных вкладах, по дореволюционным имущественным отношениям, о владении имуществом на праве собственности после установления Советской власти, если такое имущество не может быть в настоящее время предметом собственности отдельных лиц.

Преимущество этого способа - высокая степень достоверности. Недостаток – легализованный документ может быть использован только в одном государстве.

Консульская легализация подтверждает печать, подпись и полномочия должностного лица, выдавшего документ.

2) Апостилирование (проставление апостиля) – осуществляется на основании Гаагской Конвенции 1961г., отменяющей требование обязательной легализации иностранных официальных документов. Применяется в отношении любых официальных документов, кроме:

документов, совершенных дипломатическими или консульскими агентами;

административных документов, имеющих прямое отношение к коммерческой или таможенной операции.

В результате подтверждается печать, подпись и полномочие должностного лица.

Апостилирование представляет собой проставление на документы квадратного штампа на французском языке одинакового образца. Этот штамп проставляется органами юстиции или иными органами, уполномоченными государством (ст. 6 Конвенции). В Российской Федерации апостиль проставляют:

Согласно уведомлению МИД России официальному депозитарию конвенции (МИД Нидерландов) в соответствии со ст.6 Конституции, в Российской Федерации апостиль проставляют:

Согласно п. 13 приведенных указаний Минюста РФ от 7 августа 1992 г. апостиль не проставляется на документах дипломатических или консульских учреждений, на документах, прямо относящихся к таможенным и непосредственным коммерческим операциям, т.е. на доверенностях на совершение сделок, перемещение товаров через границу, на договорах и соглашениях о поставке товаров и предоставлении услуг, выполнении различных работ и расчетов по ним и т.п.

Например, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 декабря 1998 г. N 3234/98 в качестве одного из оснований к отмене решений арбитражных судов было отмечено, что у судов также не имелось правовых оснований для непризнания за письмами иностранных фирм Charter Concord Development, Ltd (Гонконг) и DGR Pacific Distribution Pte, Ltd (Венгрия) о перечислении 469 950 долларов США в счет оплаты самолета ИЛ-86 N-RA 86125 значения доказательств ввиду отсутствия апостиля на данных документах. Гаагская конвенция 1961 г. предусматривает проставление апостиля только на иностранные официальные документы. Коммерческие письма фирм не являются официальными документами.

ФРС России, как правопреемник Министерства юстиции РФ, - на документах, исходящих от организаций и учреждений, непосредственно подведомственных службе;

Органы ФРС в субъектах РФ, как правопреемники органов юстиции в субъектах РФ, - на документах, исходящих от подведомственных им органов и учреждений юстиции, а также на копиях документов, засвидетельствованных в нотариальном порядке в тех же субъектах федерации;

Органы ЗАГС администраций субъектов РФ - на свидетельствах о регистрации актов гражданского состояния, исходящих от упомянутых органов, а также подведомственных им органов ЗАГС;

Отдел документально-справочной работы Комитета по делам архивов РФ - на документах, выдаваемых центральными государственными архивами Российской Федерации;

Архивные органы субъектов РФ - на документах, выдаваемых подведомственными им архивами;

Управление делами Генеральной прокуратуры РФ - на документах, оформляемых по линии прокуратуры.

Таким образом, компетенция названных органов по проставлению апостиля имеет определенные территориальные пределы. Их должностные лица могут выполнять данную формальность только в отношении официальных документов, происходящих от организаций, учреждений и должностных лиц, находящихся в рамках их территориальной компетенции. Однако в интересах граждан и во избежание пересылки документов из одного региона в другой возможно проставление апостиля на копиях официальных документов, выданных в других регионах Российской Федерации, но засвидетельствованных нотариально по месту нахождения органа, проставляющего апостиль.

В РФ осуществляется органами Минюста на основании Письма Минюста РСФСР 17.13.1992 г. «О проставлении апостиля».

Апостиль имеет форму квадрата со стороной не менее 9 см.

Удобство – процедура апостилирования более проста, чем консульская легализация. Апостилированный документ может использоваться в любом государстве – участнике Конвенции 1961 года (их около 100).

Отрицательная сторона: трудно получить информацию об иностранных органах, компетентных проставлять апостиль.

3) В соответствии с Конвенцией 1993 г. стран-участниц СНГ о правовых отношениях и правовой помощи по гражданским, уголовным, семейным делам, документы, выданные компетентными органами одного государства – члена СНГ, скрепленные гербовой печатью при наличии нотариально заверенного перевода не нуждаются в дополнительной легализации для использования на территории другого государства – члена СНГ.

Lis alibi pendens (наличие процесса по тому же делу в иностранном суде как основание для оставления иска без рассмотрения)

1. Поскольку международная подсудность по гражданским делам не разграничивается в международном договоре, постольку могут возникать ситуации «конкурирующей юрисдикции», когда производ­ство по делу возбуждено в судах двух или более государств. Несмотря на то, что современный граждан­ский оборот, требующий адекватного правового регулировании, послужил причиной появления международных норм, позволяю­щих соединить деятельность судов различных государств через осуществление превентивной процедуры, рассмотрение иска по сути и исполнение иностранного судебного решения, в действи­тельности всегда могут случаться ситуации, когда один и тот же спор окажется на рассмотрении по существу в судах различных государств.

Одновремен­ное возбуждение дела в судах различных государств возможно как в ситуации, когда отсутствует международ­ное соглашение о разграничении компетенции судов, так и при меж­дународном соглашении - если по соглашению допускается предъявление иска в любом из договаривающихся государств, т. е. не установлено ис­ключительной подсудности. Важным остается вопрос о том, должен ли суд оставить без рассмотрения исковое заявление (или прекратить про­изводство по делу) на том основании, что в производстве иностранного суда находится дело по спору между теми же сторонами, о том же предме­те и по тем же основаниям. Это - проблема «lis alibi pendens» в аспекте ме­ждународного гражданского процесса.

В немецком процессуальном праве принято неукоснительно соблюдать правило приоритета иностранного судебного процес­са, начатого ранее, если немецкому суду известно, что соответ­ствующее решение иностранного суда могло бы быть принуди­тельно исполнено по правилам германского процессуального закона. В противном случае прекращение производства по делу в национальном суде при одновременном непризнании иностранного судебного решения, принятого по тому же делу, означало бы противоправный отказ суда от выполнения возложенных на него обязанностей.

Признание должно носить прогностический характер: если вероятность признания в Германии решения по делу, принятого ранее к рассмотрению иностранным судом, велика, то возражение (обязательно подлежащее судебной проверке) против параллельного рассмотрения этого дела немецким судом принимается при условии, что это не повлечет за собой серьезных нарушений немецкого материального права, в особенности касающегося защиты интересов сторон. В противном случае факт рассмотрения дела в иностранном суде игнорируется.

Позиция англо-американского прецедентного права сводится к тому, что дело, относительно которого ведется производство в иностранном суде, может быть прекращено, если суд сочтет, что в данных условиях возбуждение параллельного дела в английском (американском) суде неэффективно.

Французская практика, как правило, отвергает возражения ответчика при наличии процессуального производства по тому же делу за рубежом, если иное не вытекает из заключенного Францией международного договора".

Позиция англо-американского прецедентного права сводится к тому, что дело, относительно которою ведется производство в иностранном суде, может быть прекращено, если суд сочтет, что в данных условиях возбуж­дение параллельного дела в английском (американском) суде в отношении ответчика несправедливо (неэффективно). В некоторых случаях суд, не находя оснований к прекращению дела, по искам in personam даже выносил определения, обя­зывающие приостанавливать параллельное производство в иностранном суде, с возложением на истца ответственности за «неуважение к суду» в случае невыполнения этого распоряжения.

Многие международные договоры разрешили эту проблему похожим образом: приоритет отдавался суду, в котором ранее, чем в других, был начат процесс по спору.

Проблема «lis alibi pendens» разрешена в Конвенции стран ЕЭС от 27 сентября 1968 г. Согласно ст. 21 конвенции суд одной из стран-участниц должен объявить себя некомпетентным, если в производстве суда другой страны-участницы уже находится дело по такому же иску (по тому же требованию между теми же сторонами). Решение о некомпетентности суд принимает либо по требованию стороны по делу, либо по собственной инициативе. Конвенция допускает возможность приостановления дела су­дом, принявшим иск позднее, впредь до разрешения дела судом другой страны.

5. Правила, относящиеся к рассматриваемой проблеме, имеются в неко­торых договорах РФ о правовой помощи. По договорам с Поль­шей и Югославией иностранные решения подлежат признанию, в частно­сти, если в суде страны, на территории которой решение должно быть при­знано, раньше не было начато производство по делу (п. «d» ст. 53 Договора с Польшей, п. «е» ст. 49 Договора с Югославией). Имеются в виду, очевидно, дела, в отношении которых договоры допускают рассмот­рение их судами обоих договаривающихся государств. Договор с Ираком также содержит аналогичное правило. Отсюда вытекает, что совет­ский суд должен оставить иск без рассмотрения по тем мотивам, что в производстве суда одного из названных государств находится возбужденное ранее дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям. Поэтому, например, не был рас­смотрен народным судом г. Куйбышева иск гр-ки Е. о расторжении брака с польским гр-ном Е. Как было установлено, уездный суд в Ольштыне (Польша) уже принял к производству дело по иску гр-на Е. о расторжении брака и назначил судебное разбирательство на более ранний срок.

Включение в договоры данной нормы способствует стабильности судебных решений и охране прав граждан, поскольку исключает возмож­ность предъявления повторного иска в суде другого государства. Отсутст­вие в других договорах о правовой помощи подобной нормы не означает, что в отношениях с этими странами следует применять иной принцип: если дела возбуждены в судах данных стран до предъявления иска в советском суде и если принятые по ним решения в принципе будут согласно договорам подлежать признанию в РФ, иск должен быть оставлен советским судом без рассмотрения. Такой подход вытекает из общих положений до­говоров о правовой помощи.

Согласно ст.22 Договора между Российской Федерацией и Аргентинской Республикой о сотрудничестве и правовой помощи по гражданским, торговым, трудовым и административным делам (Москва, 20 ноября 2000 г.), судебное или арбитражное решение не будет признано и исполнено на территории запрашиваемой Договаривающейся Стороны, если оно противоречит решению, вынесенному ранее или одновременно в результате процесса между теми же сторонами о том же предмете и по тем же фактам.

Согласно Минской конвенции 1993г. (статья 22. "Взаимосвязь судебных процессов"): в случае возбуждения производства по делу между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям в судах двух Договаривающихся Сторон, компетентных в соответствии с настоящей Конвенцией, суд, возбудивший дело позднее, прекращает производство. Встречный иск и требование о зачете, вытекающие из того же правоотношения, что и основной иск, подлежат рассмотрению в суде, который рассматривает основной иск.

Российский ГПК (ст. 406) также предусматривает возможность оставления иска без рассмотрения, если спор уже рассматривает­ся в суде того государства, с которым у Российской Федерации имеется договор о правовой помощи (п. 2 ст. 406 ГПК РФ).

АПК РФ 2002 г. вводит специальную норму (ст. 252) о процес­суальных последствиях рассмотрения дела иностранным судом, согласно которой арбитражный суд в Российской Федерации оставляет иск без рассмотрения, если в производстве иностран­ного суда находится на рассмотрении дело по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, при усло­вии, что рассмотрение данного дела не относится к исключитель­ной компетенции арбитражного суда в Российской Федерации.

Кроме того, арбитражный суд в Российской Федерации пре­кращает производство по делу, если имеется вступившее в законную силу решение иностранного суда, принятое по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, при условии, что рассмотрение данного дела не относится к исключительной компетенции арбитражного суда в Российс­кой Федерации или указанное решение не подлежит признанию и приведению в исполнение в РФ и арбитражный суд не отказал в признании и приведении в исполнение решения иностранного суда (ст.150 АПК РФ).

«Perpetuatio jurisdictionis»

К спорным проблемам, связанным с международной подсудностью, доктрина относит вопрос относительно «perpetuatio jurisdictionis». Согласно ч.4 ст.247 АПК РФ, дело, принятое арбитражным судом к своему рассмотрению с соблюдением правил, предусмотренных настоящей статьей, должно быть рассмотрено им по существу, хотя бы в ходе производства по делу в связи с изменением места нахождения или места жительства лиц, участвующих в деле, или иными обстоятельствами оно станет относиться к компетенции иностранного суда.

Согласно ст. 405 (Неизменность места рассмотрения дела) ГПК РФ, дело, принятое судом в РФ к производству с соблюдением правил подсудности, разрешается им по существу, если даже в связи с изменением гражданства, места жительства или места нахождения сторон либо иными обстоятельствами оно стало подсудно суду другой страны.

Данное правило (издавна извест­ное под наименованием «perpetualio fori») иногда применяется для разре­шения вопросов международной подсудности; в таких случаях говорят, что принципу «perpetuatio fori» соответствует принцип «perpetuatio jurisdictionis» (неизменность юрисдикции).

Мы полагаем, что такую аналогию в отечественном процессе в принципе следует принять. Если, например, ответчик, который в начале процесса жил в РФ, затем изменил местожительство, то нет оснований к прекращению процесса в отечественном суде. То же должно иметь место и в случае, если иск предъявлен к ответчику в РФ по местонахождению его имущества; при последующем изменении обстоятельств, определяющих под­судность в момент предъявления иска, дело, принятое российским судом к производству, все же должно быть доведено им до разрешения по сущест­ву. Исключением следует, однако, считать случай, когда лицо в ходе рас­смотрения дела получит судебный иммунитет.

7. При определении международной подсудности, по нашему мнению, применимо и правило ст. 121 ГПК РСФСР о предъявлении встречного иска, независимо от его подсудности, по месту рассмотрения первоначального иска. Поэтому, например, при рассмотрении судом иска лица, проживаю­щего за границей, к проживающему в СССР ответчику встречный иск по­следнего должен рассматриваться в этом же суде.

Интересные положения по этому вопросу содержатся в праве Германии.

Пар. 261. Нахождение дела в судопроизводстве.

(2) Принятие судом к рассмотрению требования, предъявленного в ходе процесса, считается с момента заявления о нем в рамках устного слушания или с момента представления письменного документа, отвечающего требования пар. 253, абз.2, п.2.

(3) Нахождение дела в производстве влечет за собой следующие последствия:

1) в период нахождения дела в производстве стороны не могут перенести его рассмотрение в другой суд;

2) на компетенцию суда рассматривать данное дело не влияет факт изменения обстоятельств, служащих для ее обоснования.

Т.о., принятое к судебному производству дело не может быть перенесено ни одной из сторон на рассмотрение в другой суд. Нахождение дела в производстве служит препятствием для нового, более позднего по времени судебного разбирательства по тому же предмету спора. Как отмечают Кох, Магнус, Моренфельс, в принципе это относится и к международной сфере.