Правовой обычай (обычное право)

Наличие общепризнанного стандарта поведения – обычая – ограничивает произвол отдельных лиц и обеспечивает независимость участников правового общения от случайных обстоятельств, ожидание встретить в своем кругу известную реакцию на известное действие. Обретаемая человеком в связи с этим уверенность вызвала фиксацию таких стандартов поведения как нормы, передающиеся из поколение в поколение. Правовой обычай является самым древним источником любого национального права и древнейшей формой образования римского права. К такой группе источников права Древнего Рима относятся: обычаи предков; обычная практика – обычаи, сложившиеся в толковательной практике жрецов, и обычаи, сложившиеся в практической деятельности магистратов.

Традиционно проводится различие между правом писаным (ius scriptum) и неписаным (ius non scriptum). Писаное право – это закон и другие нормы, исходящие от органов власти и зафиксированные ими в определенной редакции. Неписаное право – это нормы, складывающиеся в самой практике. Если такие сложившиеся в практике правила поведения людей не получают признания и защиты от государственной власти, они остаются простыми обычаями (так называемыми бытовыми); если обычаи признаются и защищаются государством, они становятся юридическими обычаями, составляют обычное право, а иногда даже воспринимаются государственной властью, придающей им форму закона.

Фактически правовой обычай (обычное право) – это совокупность неписаных правил поведения (обычаев), которые сложились в Древнем Риме в результате их неоднократного традиционного применения и санкционирования государством. То есть, в отличие от простого обычая обычное право признается государством и им же защищается.

По мере укрепления и расширения государства правовой обычай стал терять свое значение и уступил дорогу законам и другим формам правообразования. При этом обычное право не потеряло своего значения, отменяя и преодолевая явно устаревшие нормы квиритского (цивильного) права. Тем самым обычаи расчищали места для новых норм, что имело важное значение для обновления права. Самым известным и одновременно самым древним памятником обычного права Древнего Рима являются Законы XII таблиц (V век до н. э.), которые были закреплением обычаев. Опубликование XII таблиц государственной властью превратили этот сборник правовых обычаев и новых распоряжений в свод цивильного права, который стал исходным пунктом дальнейшего развития римского права.

Закон

Развитие Древнего Рима потребовало более определенных и динамичных форм правообразования. На место обычного права пришел закон – «писаное право».

В республиканский период (до I века. н. э.) все законы проходили через народные собрания (трибутные, куриатные и центуриатные комиции) и именовались «leges». Именно этот термин положил основу словам «легальность» (законность) и «легитимность» (признанность народом). Первым писаным законом, изданным в это время, стали Законы XII таблиц (451 – 449 гг.).[5] Законы в этот период были ведущей формой установления римского права, поскольку сам народ через собрания устанавливал законы для самого себя, и законы мыслились как право, исходящее от самих граждан.

В эпоху принципата (ограниченной монархии) народные собрания потеряли былое значение, и законы стали издаваться сенатом («сенатусконсульты»). По существу же это были распоряжения императора, лишь прикрывавшегося видимостью республиканских форм. Постановления сената оперируют в области наследственного права, в области права лиц. С начала II в. постановления сената часто сопровождаются предварительной речью принцепса в сенате, на которую обычно ссылаются юристы в своих решениях и комментариях. Нормативное решение связывается именно с этой речью, которая сама по себе имеет силу закона, и сенатусконсульты постепенно исчезают как формы права.

Окончательное укрепление императорской власти и наступление эпохи домината, то есть абсолютной монархии (с III века н. э.) привело к тому, что законом стало считаться только единоличное распоряжение императора («конституции»). В зависимости от сферы своего применения различалось 4 вида императорских распоряжений («конституций»): 1)эдикты – распоряжения, носившие общий характер и обращенные к народу вообще. Ими император создавал юридические нормы; 2)рескрипты – распоряжения императора частного характера, по отдельным делам и вопросам. Часто это были ответы на ходатайства перед императором, решения отдельных казусов, поэтому имели силу прецедента; 3)мандаты – инструкции, дававшиеся чиновникам и представителям императорской власти в провинциях для осуществления доверенных им функций; 4)декреты – решения императора по поступающим в императорскую инстанцию спорным административным и судебным делам. С периодом домината связан упадок древнеримской юриспруденции, т.к. единственной приоритетной формой правообразования в это время становится императорская конституция, вытеснившая другие формы права.

Эдикты магистратов

Одной из форм правообразования, специфичной именно для римского права, являются эдикты магистратов. Все римские магистраты, имевшие imperium – высшую публичную и военную власть, обладали правом устанавливать общие правила поведения для более эффективного исполнения своей должности. Термин «эдикт» происходит от слова dico (говорю), в соответствии с этим первоначально обозначал устное объявление магистрата по тому или иному вопросу. С течением времени эдикт получил специальное значение программного объявления, какое по установившейся практике делали (уже в письменной форме) республиканские магистры при вступлении в должность.

Т.о. эдикты магистратов – это специальные акты (программы), которые издавались республиканскими магистратами при вступлении в должность. Особое значение имели эдикты преторов, которые ведали судебными делами. В своих эдиктах магистраты излагали правила, которые будут лежать в основе их деятельности, указывали, в каких случаях будут даваться иски, а в каких нет, определяли порядок взаимоотношений с чужеземцами и т. д.

Первоначально эдикты издавались только на срок деятельности издавшего их магистрата (претора), и поэтому при вступлении в должность нового магистрата эдикты менялись. Формально претор не имел права ни отменять, ни изменять положения старого права, однако претор мог лишить силы то или иное положение старого права и фактически ввести новое. Например, претор мог при известных условиях защитить несобственника как собственника (и тем самым оставить без защиты того, кто был собственником по цивильному праву), но он не мог несобственника превратить в собственника. Подобного рода правотворческая деятельность судебных магистратов развивалась постепенно. Сначала претор не посягал на авторитет и силу цивильного права и только помогалего осуществлению, подкрепляя общественные отношения, урегулированные цивильным правом, также и своими исками.

Таким образом, преторский эдикт, не отменяя формально норм цивильного права, указывал пути для признания новых отношений и этим становился формой правообразования. В результате такой правотворческой деятельности преторов сложилась, наряду с исконным гражданским правом, новая система норм – преторское право,[6] так как наибольшее значение в этой правотворческой деятельности имел именно преторский эдикт.

Правотворчество претора и других судебных магистратов не могло сохранить своего былого значения по мере того, как усиливалась власть императоров, которые стремились наложить свою руку и на деятельность судебных органов. К тому же основные категории исков, необходимые для практики, были уже установлены.

Во II в н. э. император Адриан возложил на юриста Юлиана кодификацию отдельных постановлений, содержавшихся в преторских эдиктах. Выработанная Юлианом окончательная редакция «постоянного эдикта» (или «вечного эдикта») была одобрена императором и объявлена постановлением сената неизменной; однако император оставил за собой право делать дополнения к эдикту. С этого времени правотворческая деятельность претора (и других магистратов) прекратилась, и противоположность цивильного и преторского права стала утрачивать значение.

Деятельность юристов

В древнейшее время юристами были жрецы: только они имели право толковать закон. Со временем юриспруденция стала доступной и светским лицам. Древнеримские юристы принадлежали, как правило, к господствующему классу римского общества, занимали в нем высокие должности, и благодаря высокому служебному положению, но главным образом высокому уровню их консультаций, имели большой авторитет и влияние. Они, разумеется, не имели законодательной власти, но своей консультационной практикой непосредственно влияли на развитие права. Придавая своими толкованиями закона определенный смысл отдельным нормам, юристы в своей практике фактически создавали нормы как ответы на нестандартные юридические ситуации. Эти нормы, созданные юристами, стали со временем настолько авторитетными, что были практически обязательными: решения, признанные на практике, проверенные социальным опытом, становились частью общего фонда коллективной правовой мысли.

Деятельность римских юристов имела три основных направления: 1) консультирование;

2) составление и оформление письменных документов;

3) руководство процессуальными действиями сторон.

Подобная деятельность юристов не могла не оказать влияния на развитие и совершенствование древнеримского законодательства. Более того, в эпоху принципата ряд произведений (толкований) юристов получил обязательную юридическую силу. Единство мнений по отдельному вопросу устанавливало правило, обязательное для всех, а при разногласиях судьи могли выбирать из мнений юристов. При этом предпочтение мнения одного юриста другому лишь подтверждало общий авторитет юриспруденции. Таким образом, правотворчество юристов получило официальное признание и стало одним из источников римского частного права.

Труды юристов выражались в форме комментариев к законодательству и преторским эдиктам, в виде «Дигест», объединявших как цивильное, так и преторское право, а также в виде «институций», то есть учебников по римскому праву. Деятельность юристов, призванная по сути дела помогать применению действующих норм права, фактически стала правообразующей. Нормативная сила мнений юристов основана на профессиональном знании. Поскольку судьи в своих решениях зависят от мнений юристов, авторитет суждения важен прежде всего среди самих юристов, способных оценить мнение предшественника и обеспечить тем самым его жизненность. Юристы оценивали законы, преторские эдикты и другие материалы с точки зрения их применимости в отдельных случаях, для решения отдельных казусов, и комментирование всех нормативных материалов осуществлялось по той же схеме. Правотворческий характер деятельности юристов получил в эпоху принципата (I – III века) официальное признание, и их толкованиям придана была уже сила закона. Император Август, отмечая своим признанием отдельных юристов, вводил внешний упорядочивающий критерий в борьбу мнений. Именно при этом императоре основные течения римской юридической мысли объединяются в две школы, известные как сабинианцы и прокулианцы.

Существует твердо укоренившийся традиционный взгляд, что с переходом к абсолютной монархии развитие римской юриспруденции утрачивает творческий характер. Новейшие исследования дают основания для более осторожного суждения о состоянии юридической литературы с конца III в. и до V в. Несомненно, однако, что начиная с IV в. имели место серьезный упадок деятельности юристов и снижение её творческого характера, так как право интерпретации осталось только за императорской канцелярией, многие противоречия оказались законсервированными, а свободный спор между юристами прекратился. Юристов используют уже не в качестве творцов права, а на должностях императорских чиновников. Образованные юристы предпочитают заниматься не практикой, а преподаванием. Показателем упадка является закон первой половины V в. о цитировании юристов: вместо творческого решения возникающих вопросов теперь применяют механические ссылки на выдающихся юристов, мнения которых признаны обязательными (Гай, Папиниан, Павел, Ульпиан и Модестин, а также те юристы, на которых ссылались эти пять юристов). В случае противоречий между ними судьям предписывалось следовать мнению большинства, при равенстве «голосов» – мнению, которое поддержал Папиниан. Лишь только в отсутствие этих условий выбор оставался на усмотрение судьи.

Кодификация римского права

Большой объем и разнообразие нормативного материала потребовали осуществить кодификацию (систематизацию) римского частного права. В конце III в. был выпущен кодекс Грегориана, собравший важнейшие императорские конституции. Затем этот кодекс был дополнен кодексом составителя Гермогениана.

Первая официальная кодификация была произведена в первой половине V века н. э. при императоре Феодосии II. В результате появился Феодосиев кодекс, включавший 16 Книг. В кодексе Феодосия получили отражение изменения, которые произошли в государственной и частновладельческой сфере рабовладельческого государства, пересмотрены многие вопросы частного права, связанные с землевладением.

Неизмеримо большее значение по сравнению с кодификацией Феодосия II имеет кодификационная работа, проведенная в первой половине VI в. н. э. при Юстиниане. В это время зарождаются планы воссоединяя восточной части империи с западной, находившейся тогда в руках варваров. Кроме того, интересы государства требовали единства права, определенности и ясности его содержании. Господствующий класс был заинтересован в том, чтобы явно устаревшие нормы были отменены, и право было обновлено.

На протяжении 528–534 гг. специальная комиссия из десяти юристов во главе с выдающимися правоведами Трибонианом (начальником императорской канцелярии и заведующим редактированием законов) и Феофилом (профессором Константинопольской школы права) осуществили систематизацию всего действующего законодательства. Эта деятельность имела целью приведение в систему старого римского права. Комиссия отбросила все отжившие, не имеющие юридического значения нормы и включила новые узаконения в соответствии с переменами в обществе. Кодекс написан несколько «упрощенным» языком, и по сравнению с классическим, заметна «вульгаризация» римского права.

В результате появилось Уложение Юстиниана, которое состояло из 4 частей: кодекс (содержал императорские конституции); новеллы (также включали императорские конституции); дигесты (сборник сочинений 39 римских Юристов); институции (учебники по римскому частному праву).

Первой частью кодификации является Кодекс Юстиниана. Он состоит из 12 книг, содержащих постановления римских и византийских императоров (со II в.). Комиссия юристов, работавшая над составлением сборника, устранила многочисленные противоречия и несогласованности в законодательных актах разных эпох и включила в Кодекс новые узаконения. Первая книга кодекса трактует вопросы церковного права. Частное право рассматривается во 2–9 книгах, 9-я книга затрагивает и вопросы уголовного права, 10–12 – посвящены административным (полицейским) правилам. Кодекс был составлен в 529 г. и переработан в 534 г. Переработка была связана с тем, что параллельно с этими кодификационными работами Юстиниан разрешил в законодательном порядке ряд наиболее спорных вопросов гражданского права. Эти законы, известные под названием «50 решений», были использованы в целях пересмотра только что изданного кодекса. В результате этого пересмотра в 534 году появился кодекс нового издания (сохранившийся), состоявший из 12 книг, разделенных на титулы.

Второй важной задачей было сведениев один систематический сборник всех сочинений юристов прошлого времени, имевших силу закона. Руководителем кодификационных работ был назначен Трибониан. Возглавляемая им комиссия из 15 юристов переработала огромный материал (не менее 200 книг), отобрав извлечения из сочинений 38 авторов. Устранив и опустив из этих сочинений все, что являлось повторением или создавало противоречия, комиссия в 533 г. смогла составить сборник, названный Дигесты[7] или Пандекты.[8] Дигесты состояли из 50 книг, основным содержанием которых являются выдержки из произведений выдающихся юристов по вопросам римского частного права. Государственное право рассмотрено лишь в 1 книге Дигест, а уголовное и уголовно-процессуальное излагается в 47, 48 и отчасти в 49 книгах. Собранный в Дигестах материал, таким образом, состоял из трех больших групп: а) из сочинений классиков, относящихся к цивильному праву; б) из сочинений классиков, посвященных преторскому эдикту; в) из сочинений Папиниана и некоторых других, не попавших в две первые категории. Дигесты – самое яркое явление в кодификации Юстиниана; именно это издание сохранило для нас наибольший объем классических юридических текстов, которые стали основным источником знаний о римском праве и объектом постоянного изучения со стороны европейских юристов.

Применение кодификации Юстиниана в судах наталкивалось на большие трудности. Некоторые ее положения устаревали, и кодификация была слишком сложной. В связи с этим в 533 г. была издана третья часть кодификации Юстиниана. Это было краткое руководство римского гражданского права, написанное на греческом языке в 4 книгах под названием Институции. Институции служили учебником для студентов византийских юридических учебных заведений, они были составлены на основе более старого учебника римского юриста Гая. Кроме этих учебных пособий, византийскими юристами на основании извлечений из кодификации Юстиниана составлялись комментарии и практические сборники, содержавшие перечни и образцы договоров, формуляры исков и т. п. Особенностью этой части кодификации являлось то, что помимо педагогического значения, она имела силу закона.

Составление Институций, Дигест, Кодекса не могло, разумеется, остановить дальнейшее развитие жизни и устранить потребность в издании новых законов. Юстинианом был издан (после окончания кодификационных работ) ряд законов, указов и постановлений, которые известны под названием Новелл (т.е. новых законов). Новеллы объединены в сборник не Юстинианом, а позднее (до нас дошли некоторые частные собрания).

Все четыре части этого правового материала составили Свод гражданского права. Это название не принадлежит Юстиниану, а дано глоссаторами в XII в. Свод Юстинианова права был положен в основу последующего законодательства, исходившего из его норм. В Восточной империи в течение примерно пяти веков после кодификации Юстиниана составленные им сборники служили базой научной и практической работы. Кроме того, кодификация имела значение, далеко выходящее за рамки одной страны и даже всего средневекового общества, так как многие принципы права, которым управляется современное западное общество, восходят к Своду гражданского права Юстиниана.