Развитие представлений о доказательствах в теории и законодательстве. Понятие доказательств по уголовному делу.
Понятие доказательств принадлежит к числу основных, исходных в теории доказательств и доказательственном праве. Содержание, вкладываемое в понятие доказательства, существенно влияет на установление прав и обязанностей субъектов уголовного судопроизводства. Современное понимание доказательств основывается на философской теории отражения. Преступление - это всегда событие прошлого, и потому познавать его можно только посредством изучения следов, отпечатков и отражений, которые оставляют любые события на различных объектах материального мира или в сознании людей. Те сведения, при помощи которых устанавливаются интересующие следователя, дознавателя, прокурора, судью события, при определенных условиях становятся судебными доказательствами.
Понимание доказательств в тот или иной период развития законодательства и позднее науки уголовного процесса напрямую зависит от исторического типа уголовного процесса.
Так, в период существования обвинительного типа процесса понятие о доказательствах было весьма своеобразным, но отвечающим духу того времени. Так, доказательствами признавались:
- свидетельские показания. Свидетелей стороны вызывали чаще всего для своей характеристики или характеристики другой стороны, для подтверждения правильности своих показаний либо для демонстрации ложности показаний своих противников;
- ордалии - судебные испытания, железом, водой и другими средствами, в ходе которых присягнувшая сторона должна была, к примеру, взять в руки кусок раскаленного железа или извлечь из кипящей воды опущенный туда предмет (выигрывал дело тот, чья рука оказывалась менее поврежденной);
- поединки - физическая борьба с оружием или просто драка без него (выигрывал дело тот, кто был лучше вооружен, более силен или ловок);
- ритуальные присяги - торжественные, облеченные в определенную форму заверения в своей правоте либо, наоборот, в неправоте другой стороны. Неумение или неспособность соблюсти формальности присяги, продемонстрировать (устно либо с помощью каких-то традиционно установленных действий) ее «тонкости» влекло проигрыш дела для присягавшей стороны.
В дальнейшем в розыскном типе процесса господствовала теория формальных доказательств, которая строилась на исходном положении, что ценность каждого вида доказательства должна заранее устанавливаться волей высшего органа власти, облеченной в форму закона. Закон определял, какие доказательства были совершенными (полными) и неполными, и предусматривал, что наиболее совершенное доказательство - признание своей вины. В частности, полным доказательством считались показания не менее двух свидетелей о каком-либо факте. Ценность конкретных свидетельских показаний определялась не только его содержанием, но и социальным положением или какими-то иными личными качествами свидетеля, что находило выражение в строгой иерархии доказательств: показания знатного свидетеля имели преимущество перед показаниями незнатного, показания духовного лица - перед показаниями светского, показания мужчины - перед показаниями женщины. Роль суда сводилась к количественному учету доказательств для определения, получена ли в итоге сумма, обозначающая полное доказательство. При наличии полного доказательства суд обязан был осудить обвиняемого, а при недостаточности доказательств - оставить его в подозрении.
Для того времени была характерна идея о том, что «наилучшим доказательством», «царицей доказательств» является признание обвиняемым своей вины. На основе этой идеи сформировалась установка на то, что в добывании такого доказательства допустимы любые средства, в том числе и пытки, ставшие «обычным и привычным» способом получения доказательств, что нашло отражение в многочисленных исторических источниках. Розыскной процесс с такой системой доказательств просуществовал и в нашей стране примерно с конца ХУ столетия вплоть до судебной реформы 1864 г. и принятия Уставов уголовного судопроизводства.
Состязательный тип процесса развился из обвинительного в государствах с англосаксонской системой права. Исторически эта форма процесса начала формироваться в Англии, а затем в США, Канаде, Австралии. Для данного типа процесса был характерен принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению. По своей сути, состязательный процесс - это происходящий в суде правовой спор между государством и гражданином, совершившим преступление. В таком споре обе стороны наделены равными юридическими возможностями по собиранию, представлению и исследованию доказательств. Суду отводится роль «бесстрастного арбитра», наблюдающего за тем, как соблюдаются правила спора и кто его выиграл. Оценка доказательств ставится в зависимость от внутреннего убеждения судей при сохранении некоторых элементов формальных доказательств, например, придание особого значения признанию обвиняемым своей вины, нормативной фиксации критериев допустимости доказательств и др.
Смешанный тип процесса получил свое наименование благодаря тому, что в нем одновременно получили закрепление некоторые элементы инквизиционного процесса на досудебных стадиях и состязательности в суде. Смешанный уголовный процесс был впервые нормативно закреплен кодексами Наполеона во Франции, распространился в Германии, а затем был введен в России в ходе реформ Уставом уголовного судопроизводства 1864г. В нем предусматривалась система доказательств, основанная на свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению судей. Судьи должны были оценивать доказательства на основе свободного, не ограниченного формальными требованиями убеждения.
Усилиями отечественных ученых-юристов была разработана теория судебных доказательств русского уголовного процесса. В дореволюционном процессуальном праве законодательного определения понятия доказательства не было, хотя Устав уголовного судопроизводства содержал отдельные правила в области доказательственного права. В теории уголовного процесса под доказательствами понимали и силлогизм, подчиняющийся логическим законам, и фактические данные, на основании которых суд убеждается в существовании или несуществовании каких-либо обстоятельств, составляющих предмет судебного исследования[20].
И.Я. Фойницкий отмечал, что понятие доказательства имеет два значения: во-первых, оно означает средства, данные нам и служащие для того, чтобы при помощи их сделать заключение о неизвестном, искомом… это – доказательственный материал, factum probans; во-вторых, оно имеет значение самого умственного процесса, путем которого обстоятельство искомое ставится в связь с обстоятельством известным, и показывается им (demonstratio probation). С.В. Позднышев понимал под доказательствами все факты, способные служить основаниями для заключения о тех свойствах судимого деяния или лица, которые определяют, каково должно быть содержание приговора[21]. Работы дореволюционных процессуалистов и ученых начального советского периода послужили формированию базы для дальнейших фундаментальных разработок исследуемого процессуального понятия.
А.Я. Вышинский считал: «Определяя судебные доказательства, наука доказательственного права подчеркивает их тождество с точки зрения самого процесса доказывания с обычными доказательствами, какими могут быть любые факты, события, явления, те же вещи, те же люди, те же действия людей. Судебными доказательствами они являются лишь постольку, поскольку они вступают в орбиту уголовного процесса, становятся средством для установления интересующих суд и следствие обстоятельств, для решения интересующих суд и следствие вопросов»[22].
В период становления советского уголовного процесса преобладал взгляд, что доказательства – это факты объективной действительности, «те же совершающиеся в жизни явления, те же вещи, те же люди»[23], «…их физиологическое и психическое состояние…, а также явления природы и события, не зависящие от воли людей»[24].
В настоящее время считается, что реальные явления действительности не могут фигурировать в материалах дела в качестве доказательств, ибо в мышлении следователя, судьи существуют и взаимодействуют не вещи, а их образы[25].
Законодательное определение доказательств в советском уголовно-процессуальном законодательстве впервые было дано в Основах уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958г. и затем было воспроизведено в УПК всех союзных республик. До этого законодательного понятия доказательств в законе не содержалось, приводился только перечень допустимых источников. Так, ст. 58 УПК РСФСР 1923г. предусматривала, что доказательствами являются показания свидетелей, заключения экспертов, вещественные доказательства, протоколы осмотров, иные письменные документы и личные объяснения обвиняемого.
Однако, несмотря на наличие законодательного определения, вопрос о понятии доказательства являлся в науке уголовного процесса одним из наиболее спорных на протяжении десятилетий. Причем правовая регламентация данного института только стимулировала научный интерес к проблеме.
После принятия Основ 1958г., в которых доказательства впервые определялись как фактические данные, в связи с чем доказательства понимались как факты, обстоятельства, посредством которых устанавливаются преступление и лицо, его совершившее, а показания свидетеля, потерпевшего, обвиняемого, подозреваемого, заключение эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий, иные документы являлись источниками доказательств.
М.А. Чельцов отмечал: «Факты, из которых выводится существование доказываемого факта, носят название доказательственных фактов, или доказательств... Доказательствами являются факты, обстоятельства»[26]. Ученые полагали, что в своем понимании доказательств как фактов они целиком основывались на формулировке закона. Под фактами в процессуальной литературе применительно к доказательствам сторонниками данной концепции понимался познанный отрезок действительности как достоверное знание, используемое в качестве логической посылки, аргумента, для получения нового знания[27]. По существу, все доказывание в этой концепции сводилось к логическому процессу оперирования фактами – доказательствами, поэтому часто данный взгляд именуют логической моделью доказательства.
В дальнейшем достаточно широкое распространение получила модель «единого» понимания доказательств[28]. «Доказательство в уголовном процессе, – утверждает И.Б. Михайловская, – это неразрывное единство фактических данных (т.е. сведений о подлежащих доказыванию обстоятельствах) и процессуальной формы, в которую эти фактические данные облечены»[29].
П.А. Лупинская в связи с этим отмечает диалектическое единство формы и содержания доказательства: «… доказательство по уголовному делу выступает в единстве своего содержания («фактические данные») и процессуальной формы («источник получения фактических данных»), а в целом доказательство характеризуется такими свойствами, как относимость и допустимость»[30].
Другие ученые-процессуалисты выделяют еще две разновидности концепции понимания доказательств: информационную и смешанную[31]. Информационная модель доказательства основана на теории познания диалектического материализма, теории отражения. Согласно этой концепции, доказательством является единство сведений (информации) и их источников (материального носителя). Таким образом, в понятие доказательства включаются не сами факты, а сведения, информация о них. Действительно, познать факты прошлого можно лишь путем получения о них информации, запечатленной в сознании людей или на каких-то материальных носителях. В таком пути познания – информационном – в качестве доказательств как средств познания выступают именно сведения, информация. Доказательства, по мнению ученых, становятся промежуточным звеном между сознанием следователя, судей и познаваемым событием преступления[32].
Сторонники смешанной (синтезированной) концепции полагают, что доказательством являются и сами факты, и сведения о них, а также их источники. Выделяют две ее разновидности. В первом случае такое понятие доказательства выводится из выделения информационного и логического путей (сторон) доказывания, для которых характерны различные гносеологические средства доказывания. Поэтому в информационном пути доказательством является единство сведений (информации) и источника (информационная модель), а в логическом – факты – аргументы (логическая модель доказательства). Во втором случае ученые включают в содержание доказательства и факты и сведения о них, хотя в источнике могут содержаться только сведения о фактах, сами же факты появляются в деле, будучи доказанными какой-то совокупностью доказательств. Таким образом, данный вариант представляет собой, по существу, откорректированную (расширенную) «двойственную» модель доказательства, включающую в себя наряду с фактами также сведения о них[33], и поэтому, видится, не является самостоятельной концепцией понимания доказательств.
Анализ представленных концепций показывает, что к доказательствам относят: факты, установленные с помощью средств доказывания[34], сведения о фактах и средствах доказывания в единстве[35], фактические данные (сведения о фактах), доказательственные факты и средства доказывания вместе взятые[36]. Разногласие ученых состоит в содержании понятия «фактические данные» в связи с вопросом: включает ли оно факты или сведения о фактах и охватываются ли им средства доказывания и доказательственные факты?
В настоящее время законодатель подвел итог давней дискуссии, заменив в ст. 74 УПК РФ термин «фактические данные» на более широкое понятие «любые сведения», на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном законом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
Современное понимание доказательств исходит из понимания единства формы и содержания. Где содержанием выступают сведения об обстоятельствах дела (ч. 1 ст. 74 УПК РФ, а процессуальной формой – источники доказательств, перечисленные в ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Эти сведения устанавливаются: показаниями подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, заключением эксперта, специалиста вещественными доказательствами, протоколами следственных и судебных действий и иными документами.
Действующий уголовно-процессуальный закон закрепил доминирующий в науке уголовного процесса подход к понятию доказательств. Суть его заключается в следующем: доказательства — это знания, полученные в ходе производства по уголовному де- лу, на основе которых путем логической мыслительной деятельности приобретаются другие знания, а содержанием человеческих знаний является информация или сведения о конкретных фактах, обстоятельствах, явлениях, действиях. Сведения должны быть получены только из определенных, указанных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ источников
Доказательствами по уголовному делу могут быть признаны не «любые сведения», а только те, а) которые содержатся в перечисленных в ч.2 ст.74 источниках; б) с помощью которых устанавливаются обстоятельства, имеющие значение для дела; в) которые используются судом, прокурором, следователем, дознавателем; г) с которыми названные субъекты доказывания обращаются в порядке, определенном УПК РФ. В силу ч.1 ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований закона, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут не только быть положены в основу обвинения, но и использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ, т.е. входящих в предмет доказывания. Из требований ст. 76-81, 83, 84, 88 УПК РФ вытекает, что сведения могут быть использованы для установления обстоятельств дела при условии, если они соответствуют требованиям, закрепленным УПК РФ.
Обобщая все мнения по вопросу о понятии доказательств в науке следует отметить, что некоторыми авторами были предприняты попытки систематизировать и обобщить все имеющиеся концепции. В частности, Ю.К. Орлов выделил пять таких концепций: 1) донаучную (архаическую) концепцию доказательства; 2) «двойственную» концепцию доказательства; 3) логическую модель; 4) информационную концепцию; 5) смешанную или синтезированную концепцию доказательства. Рассмотрим их подробнее.
Донаучная (архаическая) концепция понятия доказательства представлена в работах дореволюционного периода. Так, русский дореволюционный юрист Л. В. Владимиров считал доказательством всякий факт, имеющий назначением вызвать в суде убеждение о существовании или не существовании какого-либо обстоятельства, составляющего предмет судебного исследования. В одной из работ он писал: «Все, что наполняет мир вещественный, все, что может быть нами воспринято из мира духовного, может составлять уголовное доказательство».[37] Сторонники рассматриваемой концепции не придавали значения такому атрибуту судебного доказательства, как процессуальная форма. Не акцентировали они внимания и на том, что может вызвать у судьи убеждение в существовании факта, который ляжет в обоснование судебного решения, - фактические данные об обстоятельствах содеянного либо удачно сформулированное стороной умозаключение об этих обстоятельствах.
«Двойственная» концепция понятия доказательства.Эта концепция возникла в 30-е гг. прошлого столетия и, сформировавшись, длительное время являлась приоритетной в нашей стране. Понятие доказательства имеет два значения: 1) факты, на основе которых устанавливается наличие преступления или его отсутствие, виновность либо невиновность лица в совершении деяния, иные обстоятельства дела; 2) источники (по терминологии отдельных авторов - средства доказывания) из которых органы расследования и суд такие факты получают, - показания свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых, заключения экспертов и др. Названную концепцию сформулировал и развил известный ученый в области уголовного процесса и права М. С. Строгович. Аналогичной позиции длительное время придерживались М. А. Чельцов, М. М. Гродзинский, Р. Д. Рахунов..
Логическая модель понятия доказательства. По мнению С. А. Голунского, с принятием Основ уголовного судопроизводства 1958 г. двойственное значение понятия доказательства было устранено. Уголовно-судебные доказательства- это фактические данные; источники же таких данных доказательствами не являются. В связи с изменением законодательства многие ученые пересмотрели свою позицию по указанной проблеме. М.М. Гродзинский стал последовательно придерживаться точки зрения С.А. Голунского.
М. А. Чельцов занял более жесткую позицию, предложив понимать под доказательствами только факты, а не сведения о них. По его мнению, неверны по сути даже выражения «сомнительные доказательства», «противоречивые доказательства», так как обозначаемые ими объекты не могут быть отнесены к доказательствам. Факты же не могут быть сомнительными или недоброкачественными: они либо существуют, либо не существуют.
Информационная концепция понятия доказательства. Ее создателем был В. Я. Дорохов. Центральная идея концепции - утверждение о том, что доказательство есть единство сведений (информации) и их источника (материального носителя). Иначе говоря, в понятие доказательств включаются не сами факты, а сведения о них в совокупности с источниками. В основу понятия положена материя, которая может быть выявлена, обнаружена, собрана, проверена, оценена.
Концепция, таким образом, отвечает требованию, согласно которому никакое доказательство не имеет заранее установленной силы и должно оцениваться по внутреннему убеждению соответствующего должностного лица или органа.
Концепция получила признание, используемое в ней понятие доказательства стало широко распространенным. Споры, однако, возникли вокруг понятия «источник доказательств». Большинство авторов высказалось против точки зрения В. Я. Дорохова, который посчитал, что таким источником всегда выступает человек - субъект, занимающий определенное процессуальное положение. Названный вопрос требует самостоятельного исследования, и будет рассмотрен ниже.
Смешанная или синтезированная концепция понятия доказательства. Сторонники ее признают доказательствами: во-первых, факты, во-вторых, сведения о фактах, в-третьих, источники этих фактов. При этом они разделились на две группы. Представители первой группы считают доказательствами «единство сведений (информации) и источника, если речь идет об информационном пути доказывания, и факты-аргументы, если имеется в виду логический путь доказывания. Представители второй - Ф. Н. Фаткуллин, Л. Д. Кокорев, П. С. Элькинд - к ним относят и факты, и сведения о них, если они содержатся в предусмотренном законом источнике.
Выделяют еще одну «прагматическая» модель понятия доказательства. По мнению одного из ее авторов С. А. Пашина, доказательствами служат процессуально оформленные сообщения, а также документы или другие предметы, которые правомерно использовать в судопроизводстве для установления фактов, учитываемых при вынесении процессуальных решений, в особенности - приговоров. Сообщения, а также документы или другие предметы С. А. Пашин относит к «материалам», делая вывод о том, что «все доказательства суть материалы, но не все материалы могут быть доказательствами».