Сабиньянцы: Капитон (основатель), Массурий Сабин, Яволен Приск, Юлиан, Помпоний, Гай.

Сабиньянская школа – более формальная, монархическая, прокульянская школа – менее формальная, республиканская.

Папинианславился умением абсолютно точно подвести отдельные жизненные случаи под конкретные нормы права.

Павел и Ульпианзанимались сбором, обработкой и комментированием трудов предшественников.

Последним в эпохе крупных юристов был грек Модестин.По закону о цитировании юристов 426 г.комментарии юристов Павла, Ульпиана, Па-пиниана, Гая и Модестина приравниваются к закону. Все судьи и чиновники империи были обязаны руководствоваться мнением, которого придерживалось большинство этих юристов, в случае равенства голосов предпочтение отдавалось мнению Папиниана.

Занятия юриспруденцией – один из почетнейших и благородных видов деятельности в Риме. Труд юристов был в правовом отношении бесплатным, однако они имели право претендовать на honorarium (благодарственный подарок) за их услуги.

Римляне придавали эдиктам преторов немалое значение, называя их почетным правом (ius honorarium, от слова honores - почетные должности).

Обобщая соотношение цивильного права и права преторского, Папиниан определял цивильное право как то, которое происходит из законов, плебесцитов, сенатус-консультов, декретов принцепсов, мнений мудрецов, а преторское, которое ввели преторы, - для содействия либо дополнения или исправления в целях общественной пользы.

Юрист Марциан, имея в виду роль преторского права в отношении цивильного, назвал преторское право "живым голосом цивильного права". Это высказывание следует понимать в том смысле, что преторский эдикт быстро откликался на новые запросы жизни и их удовлетворял.

Полномочия издавать правообразующие эдикты имели только некоторые магистраты, наделенные высшей властью (imperium): преторы, правители провинций, курульные эдилы в пределах своей компетенции (рыночная торговля). Вступая в должность, магистрат делал программное заявление о своей будущей деятельности, какие правила будут лежать в ее основе, в каких случаях будут даваться иски и т.д. Этот эдикт назывался постоянным в отличие от непредвиденных, издаваемых по конкретным делам. Постоянный эдикт был обязателен для издавшего его магистрата в течение года, на который избирался магистрат. Это позволило Цицерону назвать постоянные эдикты "законом на год" (lex annua).

С течением времени магистраты удачные нормы своих предшественников переносили в свои эдикты, в связи с чем различались эдикты новые и перенесенные. Так создавалась система магистратского (преторского, так как наибольшее значение в этой сфере имели преторские эдикты) права.

Правотворческая деятельность магистратов развивалась постепенно. Сначала претор лишь содействовал применению цивильного права, помогал его осуществлению, применению, подкрепляя своими исками; затем он стал дополнять цивильное право, заполняя его пробелы; наконец, претор начал изменять и исправлять цивильное право, приспосабливая его к новым отношениям. При этом он не имел формального права отменять цивильное право, но признавал новые отношения, оставляя цивильное право голым (nudum ius), не имеющим исковой защиты.

Во II в. н.э. по поручению императора Адриана юрист Юлиан провел кодификацию отдельных постановлений, содержащихся в преторских эдиктах, и создал "постоянный эдикт" (edictum perpetuum). Он был одобрен императором и объявлен Сенатом неизменным. Право делать дополнения к эдикту осталось только за императором. С этого времени правотворческая деятельность преторов прекратилась. Различие цивильного и преторского права как двух систем права, хотя формально сохранилось вплоть до Юстиниана (VI в. н.э.), фактически утратило с этого времени свое значение. Сами римляне (Институции Юстиниана, 2.10.3) считали, что сближение цивильного права и права преторского происходило, с одной стороны, вследствие обычая, с другой - вследствие улучшений, вводимых императорскими конституциями. Сам "постоянный эдикт" не дошел до нас, но был реконструирован по комментариям юристов.

. Ius respondendi. В республиканскую эпоху не существовало юрискон­сультов и заинтересованные лица обычно обращались к тем, к кому имели доверие. Август и его преемники, в целях привлечения на свою сторону авто­ритетного сословия юристов, предоставили некоторым наиболее выдающим­ся юристам ius publice respondendi — право давать официальные консульта­ции по поручению императора, ex auctoritate principis (D. I. 2. 2. 48-50; Гай. 1.7) в ответ на запросы, обращавшиеся к императору. Responsa (ответы) таких привилегированных юристов имели такую же силу, как и собственные импе­раторские толкования, и были обязательны для судей.

ius publice respondendiофициальные консультации римских юристов .Заключения юристов,получивших данное право ,приобретали на практике обязательное значение для судьи : эти заключения стали опираться на авторитет принципса,предоставившего Ius respondendi. Таким образом, правотворчество юристов приобрели официальное признание.

При регулировании отношений, которые не были санкционированы конституциями императоров, стороны и судьи при разрешении конкретного спора могли ссылаться на решения, содержащиеся в трудах пяти римских юристов: Папиниана, Павла, Гая, Ульпиана и Модестина. (71)
В 321 году Константин принял так называемый Закон о кассировании, которым было запрещено употреблять комментарии Павла и Ульпиана к трудам Папиниана с целью непосредственного применения трудов последнего.
Позднее, во время правления Валентиниана III и Феодосия II, в 426 году был принят Закон о цитировании — - Lex citationis. Согласно этому закону, предписывалось считать источниками права все труды пяти римских юристов (Папиниана, Павла, Гая, Ульпиана и Модестина), как и труды тех юристов, на которых ссылаются эти пятеро. В случае несогласованности между мнениями юристов побеждала та сторона, на которой находился Папиниан, но согласованное мнение двух других юристов было авторитетнее мнения Папиниана. Между тем, мнение Папиниана было предпочтительней мнения любого другого юриста. При применении юридических положений судья должен был перечислять мнения давно умерших юристов, содержащиеся в их трудах, поэтому этот институт назывался "сенатом мертвых".

Вопрос 6.

Причина кодификации римского права – к III в. н. э. накопился большой объем несистематизированных римских законов, противоречащих друг другу.

Первые попытки кодификации римского права предпринимали частные лица. После смерти Марка Аврелия Papirius Iustusсобрал его конституции. В 295 г.в Берите (Бейруте) появился кодекс гре-горианцев (Codex Gregorianus),который содержал конституции императоров от Адриана(117 г. н. э.) до Диоклетиана(295 г. н. э.) в 14 книгах. Дополнением к нему служил кодекс Гермогенианус (Codex Hermogenianus),составленный между 314и 324 г. н. э.в 1 книге, содержащий конституции до Константина.

В начале IV в. на базе работ Ульпиана был разработан учебник – переработанные сочинения Павла «Синтенции» в Дигестах.

Официальная кодификация римского права началась в первой половине V в. н. э., итогом которой стал кодекс Феодосия (Codex Theodosianus) 437 г.,содержащий в 16 книгах конституции императоров начиная от Константина. Кодекс Феодосия содержал вещное и обязательственное право (две части имущественного права).

В 527 г.в Византии к власти пришел Юстиниан.Стремясь создать дисциплинированное чиновничество, навести порядок в судах и придать своей империи стройную единую правовую основу, Юстиниан созвал на помощь выдающихся юристов. В результате была реализована и всеобъемлющая кодификация права на новых принципах, отражавших высокий уровень юриспруденции и юридической науки Византии в рамках римской правовой культуры.

В начале 528 г. была учреждена государственная комиссия из 10 специалистов под руководством известного юриста Трибониана. В апреле 529 г. комиссия опубликовала кодекс императорских конституций в 12 книгах, с изданием которого все прежние сборники и отдельные акты стали рассматриваться как не имеющие юридической силы. В 530 г. была назначена новая комиссия из 16 человек (практиков и людей науки) под руководством того же Трибониана.

Комиссия осуществила грандиозную компиляцию отрывков из трудов римских юристов примерно пяти предыдущих столетий, опубликованную в декабре 533 г.,под названием «Дигест»(от лат. digеsta – «собранное»), или «Пандект»(от греч. pandectac – «все вмещающее»). Одновременно Юстиниан поставил перед комиссией задачу выделить общие принципы римского права – в целях как учебных, так и идейно-политических, результатом чего стали «Институции».В 534 г. был переработан и обновлен Кодекс императорских конституций,в котором на этот раз преимущественно обобщалось право уже христианской эпохи.

После выхода в свет кодекса законодательная деятельность Юстиниана продолжалась – все крупные изданные им акты позднее составили «Новеллы»,систематизированные уже после смерти Юстиниана.

Кодекс Юстиниана 529 г. представлял собой учебник, состоящий из 4 частей: Институции, Дигесты, Кодекс, Новеллы.

С началом возрождения римского права в эпоху его рецепции все четыре элемента Свода Юстиниана получили обобщенное название Corpus iuris civilis;под таким же обозначением они были впервые в единстве изданы Д. Готофредом и вошли в историческую традицию. Все части свода в подлиннике не сохранились, а дошли до нас в позднейших списках littera Florentina – в VI–VII вв., остальные – в VIII–XI вв.

Собственно кодификацией права, в единстве принципов переработки правовых источников и систематизационных задач, можно считать лишь три первые составные части Свода.

«Институции» (Institutiones) представляли систематизированное изложение основ права: общие начала правоприменения и систематическое изложение догматических принципов главным образом частного права. «Институции» подразделялись на 4 книги и 98 титулов; книги были следующими: 1) общее учение о праве и учение о субъектах прав -- лицах, 2-3) общие институты вещного права и обязательственного, 4) учение об исках и принципах правоприменения в суде. С этого времени аналогичная схема систематизации права стала называться институционной. В числе наиболее принципиальных понятий правовой культуры «Институции» заключали исходное определение смысла правоприменения и знания права как постоянного стремления воздавать каждому его должное: Justitia est constans et perpetua voluntas, jus suum cuique tribuendi. В свою очередь юриспруденция, т.е. наука права, определялась как «знание вещей божественных, равно и человеческих, познание справедливого, равно как и несправедливого». На общее учение о праве, представленное в Институциях», наибольшее влияние оказали принципы стоической философии эллинизма.

«Институции» не были изложением только отвлеченной философии права. Юстиниан прямо предписал, что они имеют значение обязательного свода основ права, а все текстуальные правоположения имеют силу, равную другим законодательным сборникам как утвержденные императором, т.е. зафиксированные в «Институциях» нормы права были в полном смысле нормативными требованиями.

Дигесты, или Пандекты, (Digesta, Pandectae) были самой объемной частью свода. Они представляли систематическую компиляцию цитат -- отрывков из работ наиболее известных римских правоведов. Всего в составе «Дигест» насчитывают до 9200 отрывков из 2 тыс. работ, принадлежавших перу 39 известных юристов I --V вв. н.э., причем в большинстве случаев составители приводили достаточно определенные указания на названия и даже разделы использованных трудов. Это была своего рода энциклопедия римской юриспруденции, но отражавшая в т.ч. и правовые приоритеты. Так, наибольшее число откликов пришлось на долю работ Ульпиана (2462), Павла (2083), Папиниана (595), Помпония, Гая, Модестина, Юлиана (по нескольку сотен). «Дигесты» разделялись на 50 книг по разным юридическим темам, внутри книг -- на титулы и отдельные фрагменты. Фрагменты также располагались не произвольно: вначале систематизировались фрагменты, комментирующие юридические проблемы, поставленные в известном тогда сочинении юриста Сабина по гражданскому праву; затем толкования к постоянному, преторскому эдикту -- следуя его системе и вопросам; в заключение давались ответы практической направленности, главным образом следуя сочинениям Папиниана; в некоторых титулах «Дигест» был также дополнительный Appendix -- приложение. Важной особенностью содержания Дигест стало то, что составители нередко приводили разные точки зрения на один и тот же юридический вопрос или на одну и ту же правовую норму древнего права, а описываемые казусы разбирались с позиций двух наиболее знаменитых юридических школ классической юриспруденции - сабинианцев и прокульянцев. Это предохраняло приведенные отрывки от излишне догматического к ним отношения и было особенно важным для того, чтобы право не омертвело в дальнейшем [7, c. 34-35].

Дигесты в целом также были систематизированы по семи условным частям: в первой (кн. 1 - 4) рассматривались общие вопросы права и учение о правах лиц; во второй (кн. 5 -11) - «о праве лиц на свои собственные и на чужие вещи», о защите права собственности; в третьей (кн. 12 - 19) - «об обязательствах двусторонних или возникающих из взаимного доверия»; в четвертой (кн. 20 - 27) - об обеспечении обязательств, издержках и исках из обязательств, об обязанностях из семейных и опекунских прав; в пятой (кн. 28 - 36) - о завещаниях; в шестой (кн. 37 - 43) - о разных вопросах, разрешаемых по судейскому усмотрению; в седьмой (кн. 44 - 50) речь шла главным образом об уголовном и публичном праве. Наиболее любопытной была заключительная, 50-я книга Дигест: в ней были систематизированы не столько юридические оценки или разъяснения по узкоправовым институтам, сколько древние юридические правила, пословицы и зафиксированные классическими юристами еще более древние обычаи (нередко восходившие еще к священным римским законам). Многие из них впоследствии стали общепринятыми правилами в мировой юридической культуре, поскольку выражали самые-самые типические, но остро отмеченные черты бытования права: «Никто не может другому передать более прав, чем имеет сам» или «Невозможное не должно содержать в себе представления о некоей обязанности».

Следует отметить, что в Дигестах уже четко прослеживается значительное усиление власти императора. Очень интересной в этом плане оказалась проведенная в постклассический период переработка второго фрагмента, которая позволила Ульпиану высказаться в Дигесте 1.4.1 в следующем духе: «То, что сказал император, имеет силу закона, в то время как народ через императорский закон, данный ему, народу, по отношению к его власти, передает всю эту власть и господство над собой императору и для императора. Таким образом, с этого момента все распоряжения и постановления императора или изданные им эдикты безукоснительно должны рассматриваться в качестве его законов: это и есть то, что мы обычно называем конституциями». Современные исследования, произведенные путем интерполяции, позволили реконструировать приведенный только что классический текст в следующую формулу: «То, что сказал император, имеет силу закона, в то время как народ -- через закон, данный ему в отношении его власти, передает эту власть императору». Провозглашенные Ульпианом во втором фрагменте «1ех regia» (законы императорской власти) очень скоро послужили базой для дальнейшего укрепления положения императора как основного законодателя империи. В византийскую эпоху учреждение законов императорской власти использовалось в качестве утверждения того мнения, что власть римского народа окончательно и бесповоротно передается в руки императора на основании закона [4, стр. 677-678].

Кодекс (Codex) был систематизацией 4600 императорских конституций, начиная со 117 г., в 12 книгах и 765 титулах. Самые ранние рукописи Кодекса значительно отстоят по времени от эпохи кодификации: XI-XII вв.[2, стр. 74]. В 1-й книге содержались постановления по церковному праву, в отношении источников права, а также государственной службы и обязанностей чиновников, в книгах со 2-й по 8-ю в основном были обобщены акты императоров по гражданскому праву и судопроизводству, в 9-й книге -- по уголовному праву, в 10 - 12-й -- по государственному управлению, финансам и т.д. При систематизации сохранялись даты издания конституций и имена даровавших их государей. В общем подходе, тексты предположительно сохранялись неизменными, но однозначно судить об этом тождестве невозможно из-за отсутствия сопоставительных текстов.

Собрание новелл (Novellae), которые считаются условно дополнительной частью Свода Юстиниана, было связано уже с частной систематизаторской деятельностью после смерти императора. Сохранились три сборника, первый из которых был составлен в 556 г. до н.э. и включал 122 конституции, два других(содержащие 134 и 168 актов) относятся ко второй половине VI в. Помимо обобщения императорских постановлений, в них есть эдикты начальников крупных провинций и вообще многое в их содержании касалось управления провинциями и специфики новшеств в наследственном праве.

Вопрос 7.

queriti (квириты) - полноправные римские граждане. Это этническое самоназвание римлян. Позднее этот термин стал отождествляться с термином «гражданин».

Квириты - наиболее правосубъектная часть населения

. Квириты наделялись следующими правами:

·мужчины могли избирать и быть избранными на должности в госаппаратпо достижение 25 лет;

·служили в армии;

·заключали коммерческие сделки — ius commercii;

·вступали в брак, рожденные дети признавались квиритами.

Вопрос 8.

Латинами первоначально назывались жители Лациума, получившие латинское гражданство до середины III века н.э. (это latini veteres, древние латины). Затем также стали называть членов колоний, образованных Латинским Союзом, и колоний, устроенных Римом на завоеванных территориях (latini coloniarii). После союзнической войны (90-80 гг. до н.э.) ius latini право латинского гражданства стали понимать как технический термин, обозначавший определенную категорию правоспособности. Такая последовательность предоставлялась отдельным лицам и целым областям.

Правовое положение latini veteres не отличалось (в области имущественного права) от положения римских граждан; право вступать в законный брак они имели только в тех случаях, когда это право было специально предоставлено. С 268 года до н.э. права латинского гражданства в этом виде уже не предоставлялись. Latini coloniarii не имели права вступать в законный брак; право совершать сделки (ius commercii), а также способность вести гражданский процесс (ius legisactionis), эта категория лиц в большинстве случаев имела, но составлять завещания члены колоний не могли.

Латины имели возможность легкого приобретения римского гражданства. Первоначально для этого достаточно было переселиться в Рим. Но, поскольку, такие переселения привели к резкому сокращению населения латинских городов, то с начала II века до н.э. было установлено требование, чтобы при такого рода переселении латин оставлял в родном городе мужское потомство. После союзнической войны все латины, жившие в Италии, получили права римского гражданства.

Latini coloniarii получали права римского гражданства различными способами; в частности, римское гражданство получали также латины, исполнявшие обязанности декурионов (членов муниципального сената)

Вопрос 9.

Перегрины(peregriai) – все свободнорожденные категории граждан, не принадлежавшие к римскому или латинскому гражданству, но находившиеся в подданстве Римского государства.

Основания возникновения правового положения перегрина:

– включение в состав римского государства завоеванных Римом территорий, населению которых, не обращаемому в рабство, не сообщалось римское гражданство;

– рождение от брака перегринов или от не состоявшей в браке перегринки;

– присуждение к высылке в период империи. Политических правперегрины не имели. Структура имени перегринов:

– прозвище;

– имя отца в родительном падеже;

– наименование трибы в составе имени перегринов нет.

Развитие экономических связей привело к необходимости регулирования частноправовых отношений перегринов, первоначально выразившегося в договорах, заключавшихся Римом с дружественными государствами о взаимной защите интересов своих граждан.

Далее в частноправовой сфереперегрины были подчинены своим национальным системам права. Формальным основанием действия этих систем были законы провинций, устанавливающие правовое положение отдельных провинций.

Отношения перегринов с римлянамистроились в соответствии с правом народов (ius gentium), специально для разбора судебных дел с ними избирался претор перегринов,который имел право издавать свои эдикты.

Брак римских граждан с перегринами создавал особый случай правового регулирования и вытекающих из |этого союза обязанностей, нежели типичные для римлян формы правоустановленного брака. Перегрины не обладали правоспособностью цивильного права в собственном смысле. Однако в рамках jus gentium они обладали частными правами, т. е. считались субъектами хозяйственного оборота в тех формах и в тех обязательствах, которые не полагались присущими только римским гражданам (могли заключать договоры купли-продажи, товарищества и так далее, но не могли оформлять сделки посредством манципации).

Перегрины приобретали права римского гражданства:

– в силу законов, присваивавших римское гражданство в награду за различные услуги, оказанные римскому государству;

– в силу специальных актов государственной власти, присваивавших отдельным группам перегринов римское гражданство или отдельные из прав граждан. Издание таких актов вызывалось разнообразными экономическими и политическими соображениями, например задачами пополнения жителями провинций римских легионов, в которых несли военную службу только римские граждане.

Lex Julia 90 г.и lex Plautia Papiria 89 г.уничтожили перегринов в Италии. Для распространения на все население империи налога с наследства был издан закон Каракаллы 212 г.,который объявил все свободное население римских провинций (перегринов) римскими гражданами, распространив права гражданства на все население империи. При этом Рим оставался столицей, носителем и источником государственной власти, но с привилегиями «римского народа» было покончено.

Категория перегринов в период империи получила значение юридической категории и применялась в двух случаях:

– за известные преступления римские граждане низводились в положение перегринов.

Вопрос 10.

Правовое положение рабов определялось тем, что раб — не субъект права; он — одна из категорий наибо­лее необходимых в хозяйстве вещей, так называемых res mancipi, наряду со скотом или как привесок к земле.

Власть рабовладельца над рабом беспредельна; она является полным произволом; господин может раба про­дать, даже убить. Раб не может вступить в брак, призна­ваемый законом; союз раба и рабыни (contubemium) — отношение чисто фактическое.Если тем не менее кое-какие проблески признания личности раба имели место, то это происхо­дило в интересах самого рабовладельца, имело целью расширить и углубить эксплуатацию рабов.

На этой почве сложился институт рабского пекулия. Термином «пекулий», происходящим, вероятно, от слова pecus, скот, называлось имущество, выделяемое из обще­го имущества рабовладельца в управление раба (этот ин­ститут практиковался и в отношении подвластных детей, см. ниже, разд. IV, § 4).

Управлять имуществом невозможно без совершения различных сделок (купли-продажи, найма и др.). Поэто­му, не признавая раба правоспособным лицом, признали, однако, юридическую силу за совершаемыми им сделка­ми, разумеется, в таких пределах, какие соответствовали положению пекулия как формы эксплуатации. Именно

рабы, имеющие пекулий, признавались способными обя­зываться, но приобретать для себя права не могли; все их приобретения автоматически поступали в имущество гос­подина. Впрочем, раб мог приобрести право требования, но без права на иск, «натурально» (см. ниже, разд. VI, гл. I, § 2). Реализация такого права была возможна толь­ко в случае отпущения раба на свободу: si manumisso sol-vam, liberor, т.е., если я уплачу рабу после его освобож­дения, это законный платеж.

Таким образом, предоставление рабу пекулия и при­знание в известной мере юридической силы за действия­ми раба позволяли рабовладельцу шире эксплуатировать раба не только для выполнения различных физических работ, но и для совершения через его посредство юриди­ческих действий, а это было важно для рабовладельцев по мере развития рабовладельческого способа производ­ства и роста товарно-денежных отношений.

Разумеется, такое примитивное построение —посделкам раба права приобретаются господином, а обя­занности ложатся на раба (с которого ввиду его неправо­способности получить нельзя) — не могло сохраниться с развитием торговли и с усложнением хозяйственной жизни. Желающих вступать в сделки с рабами при пол­ной безответственности по этим сделкам самого рабовла­дельца нашлось бы немного. Правильно понятый инте­рес рабовладельца требовал, чтобы третьи лица, с кото­рыми вступал в деловые отношения раб, могли рассчи­тывать на возможность осуществления своих прав по сделкам с рабами. Поэтому претор ввел ряд исков, кото­рые давались как дополнительные (к неснабженному ис­ком обязательству самого раба), против рабовладельца.

Факты выделения имущества в самостоятельное управление раба стали с развитием хозяйственной жизни расценивать как согласие домовладыки нести в пределах пекулия ответственность по обязательствам, которые принимались рабом в связи с пекулием. Таким образом, если сделка совершена рабом на почве управления выде­ленным ему пекулием, рабовладелец отвечал передконтрагентом раба по actio de peculio, в пределах пекулия (если раб, имея пекулий в сумме 500, купил что-то на 700, к его господину продавец мог предъявить этот иск только в сумме 500). Впрочем, если господин получил по сделке раба увеличение имущества, так называемое обо­гащение, в большей сумме, он отвечал в пределах обога­щения (но уже по другому иску: actio de in rem verso, бу­квально — иск о поступившем в имущество).

Если господин назначил раба приказчиком (institor) в своем торговом предприятии или вообще приставил его к такому делу, с которым неизбежно связано совершение сделок, рабовладелец отвечает по сделкам, относящимся согласно общепринятым взглядам к кругу деятельности данного приказчика, и т.п. Например, если раб-приказ­чик закупил товар для предприятия и не расплатился за него, господин несет ответственность по actio institoria в размере стоимости товара; но если раб по просьбе поку­пателя принял от него вещи на хранение, господин по этой сделке, как не относящейся к сфере полномочий приказчика, не отвечает (если раб был поставлен шкипе­ром на корабле, иск назывался actio exercitoria).

Наконец, если господин просто уполномочил раба на совершение той или иной сделки (т.е. дал распоряже­ние, iussus), контрагент раба получал против господина ac­tio quod iussu. Если раб совершит правонарушение (напри­мер, уничтожит или повредит чужие вещи), к рабовладель­цу потерпевший мог предъявить actio noxalis (noxa — вред). В этом случае рабовладелец был обязан или возместить причиненный вред, или выдать виновного раба потер­певшему для отработки суммы причиненного вреда.

4. Рабство устанавливалось следующими способами:

1) рождением от матери-рабыни (хотя бы отцом ре­бенка было свободное лицо; наоборот, если отец — раб, а мать — свободная, ребенок признавался свободным);

2) взятием в плен или просто захватом лица, не при­надлежащего к государству, связанному с Римом догово­ром;

3) продажей в рабство (в древнейшую эпоху);

4) лишением свободы в связи с присуждением к смертной казни или к работам в рудниках (присужден­ный к смертной казни рассматривался как раб).

Прекращалось рабство манумиссией (отпущением на свободу).

В некоторых случаях раб, отпущенный на свободу, возвращался обратно в состояние рабства (например, вследствие проявления грубой неблагодарности в отно­шении лица, отпустившего его на свободу).