Раздел третий О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ

"аздел посвящен государственным преступлениям. Он заменил собой раздел третий т. XV, кн. 1 Свода законов Российской империи «О преступлениях государственных по первым Двум пунктам: 1) злоумышление против священной особы императорского величества и членов императорского дома и поношение императорского величества злыми и вредительными словами; 2) бунт и измена противу государя и государства». Составители Уложения основывались на указанном разделе Свода,

Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

УКДС, 1879, №61.

См.: МаксимовС. Указ. соч., с. 191.

Купель

— большой сосуд (ванночка) для

совершения обряда

крещения

в православной

церкви.

106 См.:

Стояновский Н.

Практическое

руководство

к русскому

уголовному

судопроизводству,

М, 1858, ч. II,

с. 34.

Налой (аналой)

— в православной церкви столик, на который во время

службы кладут священные книги.

Риза

— одежда священнослужителей для богослужения.

Кадило

— сосуд для

курения фимиама

(смолосодержащих

веществ, сжигаемых при богослужении).

Паникадило

— большая люстра

в церкви.

Законодательство

первой половины

XIX века

См.: Кодан С. В.

Ссыльные

дворянские

революционеры

в сибирских

политических

процессах. — В кн.:

Ссыльные

революционеры

в Сибири

(XIX век — февраль 1917

года).

Вып. VIII.

Иркутск, 1983.

108 См.:

Оржеховский И В. Самодержавие

против

революционной

России. М., 1982,

с. 54, 55.

Ленин В. И. Поли.

собр. соч., т. 23,

с. 397—398.

См. для сравнения ст. 271 Уложения

1845 г. «О

восстании скопом

и заговором»

ист 223

Свода законов

(т. XV). См.

также ст ст. 19, 20

гл II

Соборного уложения 1649

года, ст. 268

Уложения 1845

года и арт. 20

Артикула

воинского.

но попытались учесть и опыт организации репрессивных мер против деятелей дворянских революционных организаций (декабристов, участников национально-освободительного движения), опыт политических процессов, прошедших в последовавшие за восстанием декабристов годы, в том числе и в Сибири, где были рассмотрены дела о революционно-просветительской деятельности ссыльных декабристов, дела, связанные с побегами и нарушением режима ссылки, с организацией вооруженных выступлений с целью освобождения политических ссыльных , другие формы революционной борьбы, характерные для первой половины XIX века, в том числе связанные с распространением революционных идей в западных губерниях России, близких к Польше, деятельностью А. И. Герцена, использованием демократической и революционной мыслью печати.

Отчеты Третьего отделения Собственной его императорского величества канцелярии свидетельствуют, что наибольшую угрозу правительство видело в активизации деятельности передовых журналов, в возрастании студенческого и национально-освободительного движения'⁰⁸. Хотя, по мнению Третьего отделения, эти действия затрагивали лишь незначительные слои общества. Такая оценка в целом совпадает с реальной общественно-политической ситуацией в России первой половины XIX века. «Эпоха крепостная (1827—1846 гг.) — полное преобладание дворянства, это — эпоха от декабристов до Герцена. Крепостная Россия забита и неподвижна. Протестует ничтожное меньшинство дворян, бессильных, без поддержки народа»¹⁰⁹, — отмечал В. И. Ленин.

Составители Уложения отказались от архаичных формулировок Свода законов и попытались более современно сформулировать основные составы государственных преступлений, представлявшие действия (или бездействие), направленные как непосредственно против императора — главы государства, так и против государства — на ниспровержение или подрыв существовавшего политического строя. И тем не менее в формулировках Уложения весьма заметно влияние предшествующего законодательства, и не только Свода, но и Соборного уложения 1649 года, Артикула воинского и др."⁰.

Составители Уложения попытались объединить все составы государственных преступлений в один раздел. Но в полной мере им это не удалось. Некоторые из составов государственных преступлений содержались в разделе четвертом, например ст. 333 (об ответственности за истребление и повреждение пограничных знаков для передачи земли иностранному государству) и ст. 347 (об ответственности основателей и руководителей тайных обществ); в разделе пятом —ст. 455, предусматривающая ответственность за намеренное открытие государственных тайн иностранным правительствам; в восьмом — ст. 1147, предусматривающая ответственность за создание «сообщества для преступлений государственных», ст. 1158 — за распространение слухов с умыслом, имеющим «политически зловредную цель или же явно оскорбительным для верховного правитель-

ства», ст. 1243 — за изготовление или хранение в большом количестве оружия в целях, противных государственной безопасности, ст. 1791 — за случаи явного неповиновения фабричных и заводских людей артельно или толпой, приравниваемые к восстанию против властей. Все эти статьи приравнивали лиц, совершивших указанные преступления, к государственным преступникам и требовали наказания со ссылкой на статьи третьего раздела Уложения.

Отсутствие четкой квалификации некоторых составов преступлений как государственных мешало царскому правительству и его репрессивному аппарату в полной мере использовать весь арсенал судебных и полицейско-административных мер, применить особый порядок судопроизводства, предусмотренный для так называемой политической преступности. Это стало особенно заметно в период подготовки и проведения судебной реформы 1864 года, четко определившей подсудность дел и порядок следствия и судопроизводства по делам о государственных преступлениях.

В последующих редакциях Уложения (особенно 1885 года) раздел третий был пополнен новыми статьями, а затем заменен главами нового Уголовного уложения 1903 года, более полно объединившего в них составы государственных преступлений.

В качестве наказания за государственные преступления Уложение 1845 года применяло в основном самые тяжкие меры — лишение всех прав состояния и смертную казнь, лишение всех прав состояния и каторжные работы на разные сроки или ссылку в отдаленнейшие места Сибири, а для лиц, не изъятых от наказаний телесных, — наказание плетьми с наложением клейм. Последние из указанных мер наказания были связаны с последующим (после окончания срока) правопоражением. Восстановление сословных прав и снятие полицейского надзора было возможно лишь исключительно по воле императора. Статья 277 разрешала применять в качестве дополнительного наказания конфискацию всего имущества, родового и благоприобретенного¹".

Глава первая

Глава определяет ответственность за умышленные деяния, объект посягательства которых — жизнь, здоровье, честь императора, его положение главы государства, его прерогативы неограниченного монарха. Речь идет и об обнаружении умысла свергнуть императора с престола, лишить его свободы, власти или ограничить последнюю либо совершить над ним какое-либо насилие.

Статья 263

Формулировка статьи напоминает арт. 19 Артикула воинского, но содержит и новые весьма существенные дополнения о лишении власти верховной или ограничении ее. Состав преступления определен крайне нечетко, недостаточно четко обозначен

Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

По

законодательству

России того времени (Свод законов, т. X,

ст. 243), имуществом родовым считалось полученное по праву законного наследования, полученное по завещанию, но родственником, имевшим право законного наследника, купленное у родственников, получивших имущество по наследству. Благоприобретенным (ст. 241)

считалось

выслуженное или

пожалованное

имущество,

полученное в

результате купли,

дарения и т. п.

первои половины

350 объект посягательства. Как представляется, причина скрыта не

Законодательство _в низком уровне законодательной техники, а в стремлении обеспечить в случае необходимости широту и свободу судебно-ад-министративных репрессий.

Статья 264

Статья устанавливает наказание не только за оконченное преступление, но и за все более ранние стадии совершения указанного предыдущей статьей преступного деяния. Статья дает основание полагать, что ответственность устанавливается и за так называемый голый умысел, характерный для прежнего законодательства и оставшийся в Уложении, но в более замаскированной форме.

Статьи 265—266

Статья 265 наказывает равно с главными виновными всех соучастников совершения государственного преступления и прикосновенных лиц (недоносителей), а ст. 266 к тому же наказанию требует приговаривать тех же лиц и за деяния (предусмотренные ст. 263), совершенные относительно наследника престола, супруги государя и других членов императорского дома"².

Статья 267

Статья определяет ответственность за новый состав государственного преступления — составление и распространение печатных сочинений или изображений с умыслом возбудить неуважение к императору как главе государства или к его личным качествам, возбудить недовольство системой управления в стране. Закон предусматривает ответственность не только за оконченное преступление, но и за приготовление к нему. Все соучастники наказывались одинаково — лишением всех прав состояния и каторгой. Виновные только в составлении сочинений или изображений либо только в хранении их наказывались значительно мягче (вплоть до применения к ним ареста от семи дней до трех месяцев и последующего полицейского надзора).

Статьи 268—269

Статьи рассматривают как государственное преступление словесное оскорбление императора. Этот состав был известен и ранее, например в арт. 20 Артикула воинского. Есть и новый состав — повреждение портретов и других изображений императора. Ответственности подлежат и прикосновенные лица — попустители и недоносители. Пьяное состояние преступника (если он действовал без умысла) являлось обстоятельством, смягчающим наказание.

Статья 270

Статья наказывает за те же деяния, что и ст. 267, но совершенные против наследника престола, супруги императора и членов императорского дома.

Положение,

известное

и прежнему

законодательству.

См.¹ Артикул

воинский, арт. 20,

толкование. —

Российское

законодательство

X — XX веков,

т. 4, с. 331.

Глава вторая Статьи 271—272

Статья 271 чрезвычайно схожа со ст. ст. 19, 20 главы II Соборного уложения, арт. 19, 137 Артикула воинского. Она предусматривает ответственность за многие деяния, рассматриваемые законодателем как тяжкие государственные преступления, — восстание против государя, заговор, намерение свергнуть его с престола, изменить образ правления, установленный порядок передачи престола по наследству. Так же как и Свод законов (ст. 223 тома XV), под бунтом против власти Уложение понимает-восстание скопом (т.е. выступление многих людей, подданных государства), подготовленное тайно, заговорщически и сопряженное с насильственными действиями. Виновными признавались как те, кто стоял во главе организации заговора, так и принявшие в нем участие, оказавшие помощь заговорщикам в любой форме, не донесшие о заговоре. Но при общем сходстве с предшествовавшим законодательством статья имеет и существенные особенности: она указывает на такие преступные действия, как намерение изменить форму правления или изменить порядок передачи престола по наследству. Статья была отредактирована с учетом событий в России в декабре 1825 года и закона, принятого в июле 1826 года"³.

Статья 272 определяет смягчающие обстоятельства преступлений, предусмотренных предыдущей статьей.

Статья 273

Статья имеет сходство со ст. 267. Но объект посягательства здесь иной — политический строй. Виновные в подготовке и распространении печатных или письменных материалов, возбуждавших к бунту, неповиновению государственной власти, наказывались лишением прав состояния и каторгой (для лиц. не изъятых от наказаний телесных, дополнительно назначались плети и клеймение). Закон требует наказания и за приготовление и покушение к возбуждению бунта. Для всех соучастников устанавливается равное наказание.

Статья (ч. II) содержит чрезвычайно важное новое положение: устанавливается равная ответственность за письменную и устную антиправительственную пропаганду.

Состав преступления определен здесь более современно по сравнению со ст. 267 и с учетом развивающегося революционного движения в России. Печатным изданиям царское правительство в это время уделяло много внимания. Начиная с 1828 года была введена цензура Третьего отделения над всеми издаваемыми в России газетами, журналами и другими печатными изданиями"⁴. Речь шла и о борьбе с распространением демократической печати, издаваемой русскими эмигрантами на Западе, ^с распространением сочинений, прокламаций, подготовленных в тайных кружках. Статья 273, так же как и ст. 267, устанавлива-^ет Дифференцированно наказания в зависимости от различных конкретных обстоятельств дела.

Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

113 См. Именной указ

«О

государственных

преступниках,

осужденных

к разным казням

и наказаниям»

с приложением