Криминологические проблемы криминализации и декриминализации.

Размывание границ между преступниками и окружающими их людьми ведет к криминализации все более широких групп населения. Этому содействует и общественная атмосфера терпимости к преступным акциям, нередко подогреваемая средствами массовой информации.

Прогнозирование общественно опасного поведения и криминализация деяний имеет особое значение в практической реализации одного из важных аспектов уголовной политики - своевременного определения круга деяний, которые должны признаваться преступлениями.

Процесс признания определенных видов деяний преступными и уголовно наказуемыми именуется криминализацией.Криминализация деяний может быть:

· опережающей,

· своевременной,

· запоздалой.

Опережающая криминализация строится на относительно надежном прогнозе законодателя о том, что такие-то действия (бездействие) в ближайшем будущем или с наступлением определенной ситуации могут стать общественно опасными, а, следовательно, они должны быть заблаговременно криминализированы.

Своевременная криминализация также строится на относительно надежном прогнозе о том, что развитие общественных отношений в заданном направлении превратит отдельные и малозначительные действия (бездействие) в массовые тяжкие и особо тяжкие деяния. (Например, ряд новых преступлений, включенных в главу 22 УК).

Запоздалая криминализация деяний осуществляется под давлением общественно опасных реалий, когда дальнейшее затягивание процесса ее осуществления грозит серьезными последствиями для личности, ее прав, экономики, безопасности и других общественных отношений страны.

***

Предметом криминологии принято считать преступность, ее причины, личность преступника и меры предупреждения преступлений. Все преступления перечислены в Уголовном кодексе РФ. Демократический принцип "нет преступления, не указанного в законе" был выработан в жесткой борьбе со средневековым произволом, когда без каких-либо законов, просто по указанию власти (князя, короля, императора и т.д.) заточались в тюрьму или лишались жизни люди, зачастую не совершившие ничего опасного или запрещенного, но неугодные властителям. Как известно, такая практика основательно коснулась и нашей страны, когда в сталинские времена "врагами народа" объявляли многих из тех, чьи действия (разговоры или даже мысли) не подпадали ни под какую статью УК. По этим причинам проблема криминализации, то есть признания тех или иных деяний преступными и наказуемыми, существовала, существует и теперь имеет важное политическое и правовое значение.

Об основаниях криминализации долгое время не задумывались. По христианскому учению считалось, что "все в воле божьей"; в светской же интерпретации трактовали так: "что царь повелел, то и исполнится" (вешать, рубить головы, ссылать на поселение - закон для этого не обязателен). В XVIII - XIX веках положение изменилось. Обывательский интерес к проблеме преступности сменился стремлением изучить это явление научными методами. Возникла проблема, не разрешенная в полной мере и по сей день: что же лежит в основе криминализации - объективные обстоятельства (например, вредоносность определенных поступков) либо же субъективный фактор - политическая воля, чье-то мнение, усмотрение властей (пусть даже смягченное представительными учреждениями: парламентом и т.п.). Сюда можно отнести еще и вопрос о степени влияния на процесс криминализации норм морали, общественного мнения, разного рода предубеждений и неприязни к людям, поступающим неадекватно социальным стереотипам. Поэтому вопрос об основаниях (и принципах) криминализации оказался довольно сложным.

Касаясь этой темы, К. Маркс в свое время верно отмечал, что "само по себе право не только может наказывать за преступления. Но и выдумывать их...". Это бесспорно и подтверждено многими фактами. Но проблема состоит в степени соразмерности объективного и субъективного с тем, чтобы правовые нормы служили бы гарантией и "от просто случая и просто произвола"

В советское время многие юристы считали криминализацию процессом сугубо объективным. На Западе же преобладали иные суждения. Например, школа интеракционистов придерживалась крайней точки зрения, утверждая, в частности, что "не качество поведения, а характер действий, предпринимаемых против него (законодателя) придает поведению характер преступного". Таким образом, воля законодателя рассматривается как главная причина и основа криминализации.

Стремясь по возможности смягчить эту крайность, советский исследователь Л.И. Спиридонов еще в 1986 году утверждал, что преступление в конечном счете "выступает не как объективное свойство поступка человека, разрушающего объективно существующий порядок отношений между людьми, а как результат применения к индивиду норм и санкций, которые, собственно, и превращают его в преступника...".

Баланс между объективными и субъективными основаниями криминализации сложен и во многом зависит от расстановки политических сил в стране. Стремясь упорядочить этот баланс, сделать его по крайней мере рациональным, многие исследователи разрабатывали принципы криминализации, которых должен придерживаться законодатель.

Повысившийся интерес к научным основам криминализации привел к проведению нескольких международных конгрессов по этой проблеме. Профессор Роттердамского университета Л. Хульсман, выступивший на III конгрессе (1975 г.) с генеральным докладом, сформулировал развернутую систему принципов криминализации. Он отнес к ним следующие:

• исходным принципом следует считать цели криминализации, которых насчитывается четыре: точное определение правил поведения людей, создание правовой базы для разрешения возникающих конфликтов, воздействие на поведение людей в предписываемом правом направлении, установление контроля за действиями государственной власти (то есть недопущение произвола правоохранительных органов). Тем самым, отмечал Хульсман, уголовное право помогает нормализовать властное принуждение, гарантируя основные права и свободы личности;
• определение степени пользы и (или) вреда от защиты того или иного поступка;
• определение возможностей карательной системы для реального установления и наказания виновного.

Кроме того, Хульсман подчеркивал недопустимость обоснования запретов одними нравственными соображениями. Если согласиться с положениями, выдвинутыми Хульсманом (и аналогичными, по сути дела, мнениями многих других юристов), то возникает вопрос: какая из существующих наук криминального цикла должна разрабатывать эти проблемы? Вероятно, к одной науке, например к уголовному праву, их отнести нельзя. Очевидно, именно уголовно-правовые разработки могут ответить на вопрос, как сформулировать запреты в Уголовном кодексе. В то же время процессуалисты и криминалисты могли бы оценить реальные возможности правоохранительной системы в преследовании тех или иных правонарушителей. Но эти науки не способны в полной мере решить главный вопрос: что и почему надо запрещать в уголовно-правовом порядке?

Здесь вступает в дело криминологическая наука.

В человеческом обществе существует огромное разнообразие поступков: добрых и злых, полезных и вредных, открытых и тайных, опасных и не очень, порицаемых и одобряемых обществом. Кто и как должен изучать и "сортировать" этот сложный массив, который к тому же изменчив и во времени, и в пространстве?

Предложения по решению этой весьма непростой научно-практической проблемы формулировались неоднократно. Так появилась не лишенная логики идея привнесения в предмет криминологии исследования аспектов взаимосвязи между поведением людей, преступностью и законодательством с целью своевременной разработки, совершенствования и корректировки криминализации и декриминализации. Эту часть предмета науки предлагается назвать криминологией закона.

Связано это главным образом с необходимостью постоянной предварительной криминологической оценки обоснованности тех или иных проектируемых законодательных новаций.

В связи с этим криминологам надлежит изучать не только преступность, но и значительный массив опасных для общества явлений, деяний для своевременной и обоснованной их систематизации, анализа и отбора для возможной криминализации. Изучая эти явления и деяния, нельзя не считать их преступными, ибо они законом не запрещены. Иначе легко можно размыть правовые грани, строгое соблюдение которых является основой уголовно-правовой регламентации со всеми вытекающими последствиями. Другими словами, в рамках криминологии последовательное и своевременное исследование криминальных "фоновых" явлений следует рассматривать как органическую, но вспомогательную часть криминологической науки, призванную в то же время ориентировать законодателя в процессе разработки и (или) изменения уголовного закона.

Уже более десяти лет находятся в стадии обсуждения проекты федерального закона об обязательной криминологической экспертизе законодательных актов. Без такой экспертизы многие принимаемые законы безнадежно запаздывают, не всегда адекватны и нередко просто входят в явное противоречие с криминологией, кроме того, сами по себе могут представить весьма уязвимую сферу для криминогенности.

Ведущие криминологи многократно вносили как проекты, так и соответствующие предложения по решению этой задачи (Н.Ф. Кузнецова, А.И. Долгова, В.В. Лунеев), однако "воз и ныне там".

Криминологическая экспертиза должна быть результатом постоянного творческого взаимодействия представителей криминологии, уголовного права, уголовного процесса, криминалистики, уголовно-исполнительного права с привлечением необходимых специалистов из других научных отраслей (социологов, экономистов, психологов и др.).

В настоящее время имеются многочисленные экспертные, научно-консультативные советы при комитетах Государственной Думы, Совета Федерации, Администрации Президента, Правительстве, правоохранительных органах и пр., которые проводят безусловно важную и полезную работу. Но действуют они разрозненно, обособленно, не имеют надлежащих полномочий, ресурсного обеспечения, что необходимо прописать в соответствующем федеральном законе, который явился бы основой для постоянной, долгосрочной и эффективной деятельности. Так, не вполне продуманными являются, например, поспешные законодательные новеллы о борьбе с наркотизмом, не говоря уже о серьезных изъянах законодательства, регулирующего рыночную экономику, борьбу с коррупцией и т.п.

Например, уже "вчера" криминологов и коллег по дисциплинам уголовно-правового цикла должна была серьезно волновать проблема соответствующего правового регулирования сферы игорного бизнеса, этого опасного вида потенциально криминогенных фоновых явлений, тесно связанного с организованной преступностью и коррупцией. "Игромания" уже давно превратилась в негативный социально-психологический феномен, выражающийся в относительно распространенном и уже статистически устойчивом игорном увлечении значительной части населения, влекущем подчас необратимые медико-психиатрические (заболевание игроманией) и социальные последствия.

Достаточно сегодня взглянуть на московские улицы, где нередко через каждые 10 - 50 метров расположены игорные заведения, игровые автоматы, исчисляемые сегодня десятками тысяч, не говоря уже об огромном количестве назойливых рекламных транспарантов, стендов, соблазняющих доверчивых граждан мифической возможностью выигрышей. Криминологов эта проблема не может не тревожить, поскольку игромания, алкоголизм, наркотизм и проституция - родственные явления по своей криминальной сути.

К сожалению, наша страна (как и во многом другом) не делает выводов из зарубежной практики, накопившей за многие десятилетия богатый опыт введения этого опасного явления в разумные социально-правовые рамки (выведение казино и игорных заведений за черту города; строгий контроль за их деятельностью, запрет участвовать в играх несовершеннолетним и др.).

Очевидно, бесполезно ограничиваться констатацией неудовлетворительного состояния социально-правовой коллизии, при которой жизнь идет своим путем, а право - своим (или же стоит на месте). Необходимо четко и ясно представлять себе перечень неотложных мер. К ним, по нашему мнению, относятся:

· Руководству правоохранительных органов и авторитетным представителям научной общественности необходимо обратиться к Президенту, Правительству и Государственной Думе с ходатайством о безотлагательном принятии федерального закона о криминологической экспертизе законодательных актов (в Государственной Думе уже более десяти лет "гуляют" три проекта такого закона);

· Распоряжением Президента РФ образовать рабочую комиссию (группу), которой следует поручить подготовку предложений по разработке программы деятельности и персональному составу независимого экспертного совета, функционирующего при Правительстве РФ (возможно, при Министерстве юстиции РФ), задачей которого являлся бы "мониторинг", то есть постоянный анализ состояния общественного поведения, его опасных видов, а также оценка действующих законов с точки зрения их эффективности в борьбе с преступностью. Экспертный совет должен иметь полномочия и финансовое обеспечение для привлечения к работе наиболее компетентных специалистов;

· Активно изучать и использовать зарубежный опыт. Проводить научные международные конференции и семинары по соответствующей проблематике;

· В учебниках по криминологии следует выделить главу о характерных разновидностях человеческого поведения, стоящих "на грани" преступного и вызывающих необходимость обсуждения вопроса об их возможной криминализации.

В заключение отметим, что криминология, включая в круг своих интересов вопросы криминализации, не должна, да и не может стать "наукой наук" всего криминального цикла. У каждой правовой дисциплины свои задачи. Но упускать из виду проблему оценки видов социальных поступков с точки зрения их полезности или опасности для общества - недопустимо.

(Статья из журнала «Журнал российского права», 2004 №12, В.Н. КУДРЯВЦЕВ, В.Е. ЭМИНОВ)