Письмо тридцать пятое

17.05.42. Вчера получил твое письмо, написанное на дежурстве и в плохом настроении. Хандрить, милая, не советую. Участие в вечеринке надо было бы принять, хоть ненадолго. Надо в жизни всё возможное делать для детей. Редкую возможность провести часок за отдыхом среди подруг тоже не следует отвергать. Хочется думать, что с наступлением тепла и детям, и тебе жить будет немного полегче. Пусть ребята резвятся, как можно больше на воле. У нас здесь пока что зима. Первая декада мая выглядела настоящим февралем. Сейчас успокоилось и стало теплее. Снега еще много и ездим на санях. Весна и здесь весна. Выглянет солнце и на его припеке очень тепло. Давно уже (неразборчиво), правда, в течение двух-трех часов в сутки трудно в землянке с одним небольшим окошечком читать, особенно мне. Но на воле видимость хорошая на многие километры. Я здоров. Бои уже затихли. В них я со своими обязанностями справился успешно.

Привет Анне Николаевне, Осипову. Жаль, что он так неудачно вышел из драки. Но я надеюсь, что он не утратил всех сил для того, чтобы продолжать драку за высокие урожаи и найдет свое место в отряде сельскохозяйственного фронта. С наступлением весны и у меня часто всплывают думы о поле, звеньях, об урожае. Чтобы хоть немного ввязаться в это дело, я написал письма нескольким звеньевым колхоза имени Сталина с пожеланиями успеха и поздравлениями с достижениями прошлого лета. Привет старикам, привет Фёдоровне. Где воюют племянники? Кто работает? Одновременно с твоим письмом получил от Васи. Он здоров. Живет там же. Как будто они воюют неподалеку с Мишей, но связаться пока не могут.

Будьте здоровы.

Ваш папочка, Гика.

Письмо тридцать шестое.

14 мая 1942 года. Здравствуй, милый дорогой Шурок, здравствуйте милые дорогие дети: Нелечка, Галочка и Вовуля!

Сегодня получил Ваше письмо от 21 апреля. Действительно, весна у Вас затянулась на редкость. Обычно к этой дате мы привыкли заканчивать сев. А в этом году вы ещё и не начинали. По моим наблюдениям это неплохо. Поздняя весна обычно сулит высокие урожаи, их обеспечивает. Понятно, что это при том условии, что сев будет произведен организованно и быстро. Облегчается борьба с сорняками. Это при существующем у Вас малолюдстве тоже очень трудно. Сегодняшнюю ночь мне спать не пришлось. Выполняя одну задачу, я ходил по льду (точнее по кромке льда, т. к. рядом была открытая вода). Выполнив задачу, на обратном пути неожиданно провалился в воду. Очевидно, в открытую, засыпанную снегом воронку от фугасного снаряда или бомбы. Ребята вытащили, но вымок я основательно. Быстрая ходьба, 150 граммов водки, смена белья и портянок как будто ликвидировали опасность простуды. Часика два с половиной поспал, теперь опять бодрствую и на деле.

Аттестат, я думаю, вы уже получили, т. к. он выслан 3 апреля. Днями пошлю очередную небольшую поддержку. А в дальнейшем, буду живой и здесь находиться, буду опять посылать побольше. Звание мое Лейтенант, должность и зарплата прежние. Письма от Сани и племянниц получаю. Прислать не могу, т.к. не имею возможности хранить чьи-либо письма. Хорошие письма шлет племянница Таня. Сане жить с детьми и старухами, конечно, трудно, но проживут. От Васи получил письмо, тоже от его Зины получил несколько писем, на все ответил. Привет Анне Николаевне и пожелание успехов в работе. Она, очевидно, обслуживает Сталинский колхоз. Если ее не затруднит, пусть вложит хоть в твое письмо короткую записку о работе звеньев колхоза в этом году.

Привет старикам. Пожелание скорее поправиться. Какова у них жизнь? Не следует ли им перебраться к Вам и жить одной семьёй?

Целую, папочка.

Зятю Мише оправил письмо, а ответа пока не имею.

Письмо тридцать седьмое.

2.06.42. Милый родной Шурок.

Только час тому назад получил твое письмо от 13 мая. Посмотреть на Вас и мне хочется очень. И поэтому я хочу Вас попросить, если это технически возможно и не очень дорого, сфотографироваться и послать мне эту карточку. Во-первых, я увижу происшедшие в Вас изменения за год, и буду раздумывать и видеться с Вами хоть через карточку. Я совершенно не удивляюсь, что отношения Дурихина и прочих к тебе не такие, какими они были при Родомакине, и какими они должны были сохраниться. От ограниченных, очень посредственных персон, нельзя и ждать нужного полета мысли. Мои права, как сотрудника колхоза, с уходом на фронт не утратили своей силы. И ты можешь на них претендовать, и через них, через райком, и тем более через РВК. И должны же найтись на них люди, способные вправить мозги Дурихинам и им подобным. Меня больше беспокоит другое, мою работу в колхозе с успехом мог бы продлить Осипов и очень обидно, если из-за копеечной придирки ему в этом откажут.

Как живут наши пчелы? Как ты пчеловодишь? Как воюют Родомакин, Панарин, И. А. Ненашев и т. д.? Я здоров. Все благополучно. Здесь весна. Снег почти растаял, тепло. В конце апреля расстался я с валенками, в середине мая с шубой. Завтра с рукавицами. Остаётся только топка, и то скоро сменю на радиатор. Обстановка стала приятнее и веселее.

Будьте здоровы. Привет старикам и скорого выздоровления маме.

Ещё раз хандрить и унывать не советую. (Неразборчиво)

Ваш папочка.

Письмо тридцать восьмое.

14.06.42. Милый, золотой Шурок! Милые, золотые дети. Как я об Вас «обскучился»! Вчера я шел из бани и по дороге получил твое письмо от 3 мая. Это как раз первое письмо, в которое ты вложила бумагу и конверт. Второе письмо с таким вложением я получил гораздо раньше. Как видимо, долг платежом красен. Ты отвечала мне на мое письмо, шедшее очень долго – целый месяц. И письмо твоё отплатило моему, оно шло ещё дольше. Хорошо, что не все письма так блудят. Большинство их находят прямую дорогу и приходят в срок. Ты мне подробно описываешь развлечения борских женщин. Говорят, что это явление распространено не только у борских женщин. Говорят, что под эти развлечения веселые натуры подвели даже несложную идеологическую базу: война спишет! Только я не очень завидую «Модикам» Овсянниковых Шур, если им за эту «идеологию», приходится списывать свои аттестаты, а может быть что-нибудь и более дорогое.

У меня кое-какие приятные новости. В исполнении приказа товарища Сталина от (1 мая) мы здесь на фронте в непосредственной близости от противника развертываем учёбу. Учимся умению воевать, без которого нельзя разбить врага. Я прошёл небольшой 15-дневный сбор комсостава своей части и показал отличные успехи. За это и получил от командира дивизии, во-первых, благодарность, а, во-вторых, путёвку в дом отдыха на две недели! Путёвок пока нет, но они должны скоро поступить. И если события коренным образом у нас не изменятся, значит, я в ближайшее время буду иметь кратковременный, но очень приятный отдых в одном из фронтовых домов отдыха.

В июне к нам возвращалась зима, но вот уж второй день солнце вновь стало не только светить, но и греть. Наша землянка расположена под высокой скалой. Я забрался на один её выступ и на мягком сухом мху полулежу в одной гимнастёрке, наслаждаюсь красотами северной природы и пишу письма. Уже написал письмо Васе, и письмо Мише, зятю, от которого вчера же получил первое письмо. Он не очень здоров - мучает цинга - болят ноги. Но лечится и надеется скоро поправиться. Саня пишет, что отправила тебе опять письмо, а ответа дождаться не может. Почему же ты не порадуешь их несложной писулькой. Не путаете ли вы адреса взаимно. Её адрес: П.о. Русские Шои, Марийской АССР, Куженерский р-н, деревня Мокруша.

Молодых пчёлок жаль. Твоё осеннее письмо об ограблении улья жуликами очевидно до меня не дошло. Что же делать? Сознание не у всех ещё достаточно совершенно. Поэтому ещё много примеров: кому война – а кому – и возможность устраивать свои грязные делишки. Привет Осипову, и просьба написать мне письмецо, елико возможно подробное. Привет Анне Николаевне и пожелание всяческих успехов. Л. И. я писал – очевидно, не дошло, т. к. ответа не имею.

Привет старикам. Ах, как им вероятно трудно живётся!

Будьте здоровы.

Туго, туго целую.

Ваш папочка и Гика.

За бумагу - спасибо большущее.