Глава седьмая. РАЗГОВОР С ЛЮДЬМИ

- О разумные атомы, в которых Вечное Существо являет свое безграничноевсемогущество, вы на своей планете, несомненно, должны вкушать одни толькочистые радости. В вас столь мало материи, вы кажетесь воплощением духовногои жизнь свою, видимо, проводите в наслаждениях и размышлениях, ибо в этом исостоит истинная жизнь духа. Я нигде не видел подлинного счастья, но здесь,вне всякого сомнения, встретил его. После этих его слов философы смущенно потупились, а самый откровенныйиз них честно признался, что все человечество, за очень небольшимисключением, отношение к которому, кстати, весьма пренебрежительное, - этосвора безумцев, злодеев и несчастных. - Материального в нас, - добавил он, - вполне достаточно, чтобыбеспрерывно творить зло, если принять, что оно - порождение материи; но еслизло - порождение духа, то и духовного в нас хватает с избытком. Знайте, чтосейчас, пока мы с вами разговариваем, сто тысяч безумцев, принадлежащих кчеловеческому роду и носящих шляпы, и сто тысяч безумцев той жеразновидности, но носящих чалмы, яростно убивают друг друга. И такое с незапамятных времен происходит по всей Земле. Микромегас содрогнулся и спросил, какова причина такой жестокой распримежду столь ничтожными существами. - Несколько кучек грязи размером с ваш каблук, - ответил философ. - Нони один из миллионов людей, участвующих во взаимном истреблении, непритязает на обладание хотя бы крупинкой этой грязи. Война ведется для того,чтобы определить, кому во владение перейдут эти кучки: человеку, котороготитулуют султаном, или тому, кого по неведомой причине именуют кесарем. Ни тот, ни другой никогда не видел и не увидит клочка земли, из-закоторого ведется война, равно как почти никто из тех, что взаимно уничтожаютдруг друга, никогда не видел существа, ради которого убивает или позволяетсебя убить. - О гнусность! - в негодовании вскричал обитатель Сириуса. - Откуда вних столько неистовой злобы? У меня возникает желание несколькими пинками разнести этот муравейник,обиталище бессмысленных убийц! - Не трудитесь, - был ему ответ. - Они сами постараются извести себя.Поверьте, лет через десять в живых не останется и сотой доли этихнесчастных; даже если бы они не прибегли к оружию, голод, труд и порокипочти всех их свели бы в могилу. Да и карать надо ие их, а тех извергов, чтовосседают в своих палатах и, предаваясь трудам пищеварения, посылают набойню сотни тысяч людей, а после устраивают пышные благодарственные молебны. У путешественника невольно шевельнулась жалость к человеческому роду, вкотором ему открылись такие поразительные противоречия. И он спросил уфилософов: - Скажите, а чем занимаетесь вы, принадлежащие, как я понял, кразумному меньшинству и, очевидно, не убивающие за деньги подобных себе? - Препарируем мух, - ответствовал один из философов, - измеряем прямыеи кривые, складываем числа. Мы пришли к согласию в отношении нескольких проблем, которые нампонятны, и спорим по нескольким тысячам, непонятным для нас. И у Микромегаса, и у сатурнианца явилась мысль узнать, в чем пришли ксогласию эти разумные атомы. - Каково расстояние между Сириусом и звездой Кастор в созвездииБлизнецов? - Тридцать два с половиной градуса, - хором ответили философы. - А отсюда до Луны? - Примерно шестьдесят земных полудиаметров. - Сколько весит ваш воздух? Микромегас надеялся этим вопросом поставить их в тупик, но они так жехором ответили, что воздух весит приблизительно в девятьсот раз меньшетакого же объема дистиллированной воды и в тысячу девятьсот раз меньше, чемчервонное золото. Потрясенный их ответами карлик-сатурнианец готов был считать этих людейчуть ли не волшебниками, хотя всего четверть часа назад отказывалсядопустить, что У них есть душа. И тогда Микромегас спросил: - Поскольку вы обладаете столь обширными знаниями о том, что вне вас,вы, несомненно, должны быть еще лучше осведомлены о том, что внутри вас.Скажите, что такое душа и как образуются у вас мысли? Философы опять заговорили все вместе, но теперь каждый говорил свое.Самый старый процитировал Аристотеля, один произнес имя Декарта, другойМальбранша, кто-то упомянул Лейбница, кто-то Локка. Ветхий перипатетикгромко и безапелляционно изрек: - Душа - это энтелехия, и единственная причина, по которой она имеетвозможность существовать, состоит в том, что она существует. Именно такутверждает Аристотель, смотри луврское издание, страницу шестьсот тридцатьтретью: "Еvеtехеta eoti". - Я не слишком хорошо понимаю по-гречески, - сказал великан. - Я тоже, - признался крошечный философ. - Зачем же вы тогда цитируете по-гречески какогото Аристотеля? -удивился Микромегас. - То, чего не понимаешь, лучше всего цитировать на языке, которыйзнаешь хуже всего, - ответствовал ученый муж. В разговор вступил картезианец и заявил: - Душа - это чистый дух, восприявший в материнском чреве псеметафизические идеи, однако после выхода из него ей приходится опятьначинать учение и заново постигать то, что она так хорошо знала, но чегоникогда уже не узнает. - Право, твоей душе не имело смысла быть такой ученой в материнскомчреве, чтобы стать совершенно невежественной, когда у тебя появится борода,- отрезало восьмимильное существо. - А что такое, по-твоему, дух? - Не спрашивайте меня о подобных вещах, - ответил мыслитель. - Я неимею об этом ни малейшего представления. Считается, что он не материален. - Но ты хотя бы знаешь, что такое материя? - Несомненно, - ответил человек. - Возьмем, например, этот камень: онсерого цвета, обладает определенной формой, тремя измерениями, весом,делимостью... - Хорошо, - заметил Микромегас. - Тебе этот предмет кажется серым,делимым, обладающим весом, но все же ответь, что он такое? Тебе открытыотдельные его признаки, но известна ли его сущность? - Нет, - отвечал картезианец. - Тогда ты не знаешь, что такое материя. Затем господин Микромегас обратился к следующему мудрецу изнаходившихся на его большом пальце и задал вопрос, что такое душа и в чемпроявляется ее деятельность. Философ, бывший последователем Мальбранша,ответил: - Ни в чем. Все за меня творит бог; я все созерцаю в нем; все, чтопроисходит со мной, происходит в нем; он источник всего, я же ни к чему непричастен. - Это выходит вовсе не жить, - заметил философ с Сириуса ипоинтересовался у стоящего рядом лейбнкцианца:-А по-твоему, друг мой, чтоесть душа? - Душа, - заявил тот, - это стрелка часов, показывающая время, меж темкак тело отбивает его, или, если угодно, она отбивает, а тело показывает;иначе говор/:, душа - это зеркало, в котором отражается мир, а тело - рамазеркала. По-моему, это совершенно очевидно. Спрошенный следующим приверженец Локка так ответил на вопрос: - Мне неизвестно, каким образом я мыслю, но я знаю, что мысли у менявозникают лишь вследствие моих ощущений. У меня нет сомнений в том, что есторазумные нематериальные сущности, но зато я весьма сомневаюсь, что богу непод силу наделить материю способностью мыслить. Я благоговею перед егоизвечным всемогуществом и считаю, что не подобает ставить ему пределы. Неберусь ничего утверждать - мне достаточно уверенности, что на светесуществует многое такое, чего мы и представить себе не можем. Обитатель Сириуса улыбнулся, гочтя. что этот ответ ничуть не глупеепрочих, а карлик с Сатурна с рядостью заключил бы последователя Локка вобптня, не препятствуй этому вопиющая несоразмерность их тел. Но на корабле,к несчастью, находилась еще одна инфузория в четырехугольной профессорскойшапочке; она ворвалась в разговор, не дав высказаться остальным мудрствующимкозявкам. Профессор заявил, что все тайны бытия ему известны и изложены онив "Суммах" святого Фомы Аквинского. Взирая сверху вниз на пришельцев с неба,он изрек, что все - они сами, их миры, их солнца, их звезды - сотворенотолько ради человека. Тут наши путешественники повалились друг на друга,изнемогая от того неодолимого, несказанного смеха, который, согласно Гомеру,является лишь уделом богов; их тела сотрясались в таких конвульсиях, чтокорабль слетел у Микромегаса с ногтя и упал в карман панталон. Добросердечные путешественники долго его искали, но в конце концовнашли и водворили на прежнее место. Господин Микромегас возобновил беседу с козявками и говорил с нимичрезвычайно благожелательно, хотя в глубине души был несколько уязвлен тем,что этим бесконечно малым существам присуща прямо-таки бесконечно большаягордыня. Он пообещал написать для них самым убористым почерком философскийтрактат, из которого они смогут узнать о мире все от начала до конца. Идействительно, прежде чем отправиться в обратный путь, он вручил им том,который и был доставлен в Париж, в Академию наук, но когда секретарьАкадемии раскрыл его, оказалось, что все страницы сияют девственнойбелизной. - Я так и предполагал, - промолвил он. Популярность: 30, Last-modified: Tue, 24 Dec 2002 20:30:36 GMT Оцените этот текст: Не читал 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1