Чистоплотность следует сразу за благочестием
Мухи, которые, казалось, облепляли нас когда мы останавливались или даже замедляли на улицах ход свидетельствовали о том, что небольшое мытье нас все же не спасает.
После того, как с помощью карболого мыла мы отскребли достаточное количество грязи и пота, наша комната - когда мы в ней находились - перестала пахнуть мастерской, в которой сдохла крыса.
Утром мы покинули гостиницу и чувствовали себя как все мужчины мира в наших чистых и сухих одеждах вплоть до полудня. И это оказалось кстати, поскольку нам следовало выйти и осмотреть все как следует, раз уж испанцы построили этот город на нашем пути в Африку, тем более, что была Страстная пятница - важный праздник католической Испании.
Утром улицы были тихи, но теперь все приходило в движение. Длинные ряды и группы стульев были выставлены на
ПРОЙДЯ МНОГО МИЛЬ
центральных бульварах и тротуарах. Люди, одетые в свои воскресные пышные наряды, стекались на главные улицы от всех меньших улочек и оказывались на пути к центру города. Все магазины за исключением тех, которые торговали легкими напитками и сладостями, были закрыты, и благочестие на лицах напыщенных испанцев не оставляло сомнения в том, что они воспринимают этот религиозный праздник серьезно.
Постепенно большинство стульев заняли, а центральная и прилегающие к ней улицы были заполнены толпами людей. Мы чувствовали себя здесь чужими, но уже не могли никуда двигаться, а хорошо одетые местные бросали на нас хмурые взгляды. Наши джинсы и футболки не слишком подходили к святости праздника.
Всюду компаньонки
В большей степени мы были сосредоточены на наблюдении за испанскими девицами и получили более, чем один взгляд и одну улыбку в ответ. Но мы не могли приблизиться ни к одной из них, казалось, что все они были окружены родителями или ревнивыми братьями. Когда они красиво садились в своих весенних платьях, семейные группы всюду простирали свои щупальца, пытаясь и сзади, и с боков защитить эти прелестные создания.
Они прогуливались неизменно под ручку с мамой и папой и часто с братом или кузеном, шедшим сзади. Было слегка обескураживающее для нас гулять по второму по величине испанскому городу, погруженными в сладострастные мысли и неспособными что-либо предпринять, кроме, как испытывать вожделение. Увы, это была часть бремени, которую мы должны были вынести, чтобы стать абсолютными победителями.
Исследуя город
Рано на следующее утро мы взяли велосипеды и поехали по тихим улицам вдоль порта из города. На улицах было безлюдно. Это была езда, приносящая истинное удовольствие. Выехав за пределы центра, мы попали в трущобы, состоящие из скоплений лачуг, построенных из картона и простыней, скрепленных проволокой.
Я помню, что подумал тогда, что это были худшие жизненные условия, какие я когда-либо видел. Я слишком мало знал о том, что нас ждало в Африке.
ИСПАНСКИЕ ЖЕЛЕЗНЫЕ ДОРОГИ
Агония испанских дорог
Утром на Пасху мы, вращая педалями, направлялись в сторону Валенсии и как раз в зубы к ветру. Это был следующий день, накапливающий изнеможение, жжение в бедрах, и глаза полные крупных песчинок, летящих из щелей между булыжником, и пот, и скрипящие зубы.
Поклажа, глубоко врезавшаяся в плечи, всякий раз когда приходилось подскакивать и трястись из-за неровности дороги, желудки, ноющие от голода, и онемевшие на поручных руля руки, покрывающиеся судорогами. Все напасти и невзгоды велосипедной жизни снова.
Мы держались. Один день. Два дня. Три дня. Злобный ветер стал врагом. Он никогда не ослабевал. Он таился за каждым поворотом дороги, атакуя нас у подножья и на верхушке каждой горы, и обсыпая наши лица песком. Он не давал нам ни покоя, ни пощады; ночью нам потребовался почти час, чтобы приготовить луковый омлет на небольшом костре, которому все же удалось какое-то время продержаться. Каждое утро ветер будил нас яростной тряской, дул весь день и ночью не давал нам спать своим завыванием.
Мы начали ненавидеть ветер и дорогу, и велосипеды, как атрибуты невыносимого испытания. За пределами Таррагона ветер стал таким сильным, что требовались максимальные усилия, чтобы удержать равновесие. Через четыре дня мы были только в двух часах езды от Барселоны, и ветер в конце концов победил.
Принимая неизбежное
Это было после завтрака омлетом, который проще всего готовить яйца (дешевый протеин), лук (единственный доступный нам в это время года овощ) в скальной пещере, где ветер, завывал над дорогой за пределами нашего убежища, когда мы решили переоценить нашу ситуацию.
«Мы, как дураки, бьемся головами в кирпичную стену», -сказал Джефф. «Так приятно себя чувствовать, когда остановишься. Говорю зам, мы должны остановиться сейчас!»
«Если я когда-либо решу не садиться больше ни на один велосипед с своей жизни, это будет скоро», - решительно согласился Боб.
«Но подумай, какими стойкими мы становимся, ведя подобный образ жизни».
«Да, но я уже достаточно стоек».
ПРОЙДЯ МНОГО МИЛЬ
«Но ведь это же дело чести.»
«Что ты имеешь в виду?»
«Если вы сейчас сдадитесь, насколько труднее вам может прийтись в жизни в будущем.»
«Кто думает о будущем?»
«Я думаю.»
«Давай мы применим его к следующим трем дням.»
«Черт с ними.»
«А как насчет двух дней?»
«Ой, ну прекрати, по крайне мере еще один день.»
«Эй парни, вы даже не слушаете. Давайте-ка обсудим это.»
«Что это? Винароз? Следующий город? Давайте помедленнее, у вас как раз секунда!»
«Куда вы оба помчались?»
«Подождите минуту. Не спешите так, ничего не обдумав.»
«Да, но мы уже достаточно все обдумали.»
«Давайте проголосуем! Э-э, да ради Бога, подождите меня!»
И закончив наш диалог, мы отправились к ближайшей железнодорожной станции.
Иногда в бизнесе и в жизни вы должны пробовать и пробовать снова, и затем пробовать что-то еще. В большинстве случаев трудности приходят не для того, чтобы вам вос-припятствовать, а для того, чтобы подсказать. Вы всегда должны быть готовы принять, приспособиться и ответить по-новому.
Поезд из Винароза
Винароз был типичным испанским городом, его улицы заполняли коробки глиняных и кирпичных домов за исключением центра, где большие по размерам здания вырастали в два-три этажа. Если не считать одинокой грязной козы, щиплющей травку, все дорожки окраины города казались безлюдными.
Мы пересекли незаасфальтированный двор старого каркасного здания и остановились возле него, с надеждой окликая местных жителей до тех пор, пока пожилой человек, одетый в остатки синего пальто, не просунул свою голову сквозь одно из голых билетный окон. Он недовольно прорычал нам цену и прежде, чем отправиться спать, продал нам билеты третьего класса до Валенсии. Нам оставалось два часа ожидания, время которое можно было бы потратить на то, чтобы разыскать что-нибудь съестное - наше универсальное средство от всех недугов, включая езду, гуляние, сидение и задержки, вызванные испанскими поездами. После поедания чего-то неоправ-
ИСПАНСКИЕ ЖЕЛЕЗНЫЕ ДОРОГИ
данно дорогостоящего в грязной уличной забегаловке мы потратили следующий час на впитывание немногочисленной местной культуры и затем завертели педали в сторону железнодорожной станции. Мы были не единственные, кто приехал туда заранее.
Компаньоны по путешествию
Толпа, достоянная того, чтобы быть гордо ведомой Моисеем, собралась в том же дворе перед железнодорожной колеей. Там были старые небритые мужчины в испачканных потом крестьянских одеждах, сопровождаемые пожилыми женщинами, одетыми в вездесущий траурный черный, столь-популярный в Испании. Усталые жены и мужья носились с узлами семейного имущества и недокормленными детьми. Молодые мужчины и старые фермеры, перемешанные толпой, создавали сутолоку вместе с козами, курами, собаками, тюфяками, младенцами, корзинками, овощами и старыми велосипедами. Теперь здесь появились еще трое оборванных гринго, завершающих общую картину.
Каждый сидящий под горячим сухим солнцем полудня устало взирал на всех вокруг, как будто ожидая похоронной процессии. Несколько голов повернулось, чтобы взглянуть на нас, когда мы подъехали, но убедившись, что мы не кусаемся, вернулись к созерцанию грязи. Мы передали велосипеды служащему багажного отделения и заняли свое место среди других.
Моисей предстал в образе испачканного сажей грязного машиниста, подавшего свой старый паровоз в Винароз, пятнадцатью минутами' позднее. Его вдохновляющая сила была поразительна. Вокруг поднялась сумасшедшая орущая хаотичная суета. Мы бросились в ее визжащую и толкающую гущу, сражаясь за место для наших вещей и отдыха в узком пространстве вагона. Коридоры быстро наполнились народом, как раз когда старый машинист издал один пронзительный гудок и двинулся со станции в направлении Валенсии.
Поезд третьего класса
Путешествие длилось почти семь часов и оставило неизгладимый след на нашем опыте. Каждый должен съездить в Испанию ни по какой другой причине, кроме как для того, чтобы покататься на поезде третьего класса. Это уникальное явление в эволюции транспорта когда-нибудь станет только воспоминанием. Когда испанские железные дороги увеличат
ПРОЙДЯ МНОГО МИЛЬ
свою пропускную способность, и их современные возможности устареют, вам нужно будет отправиться в Индию по тем же причинам.
Уже будучи в Валенсии, нам понадобился почти час, чтобы вернуть наши велосипеды, купить билеты в Сан Рок (ближайшая от Гибралтара испанская станция), переоформить наши велосипеды в багажном отделении и, наконец, уйти со станции в ясную ночь по направлению к ярким огням Даунтауна.
Всегда спрашивайте у копов
Мы пользовались двумя фразами - temenos mucho hambre (мы очень голодны) и по mucho dihero ( нет много денег) -из нашего испанского словаря, подходя к первому полицейскому, которого мы видели.
Он смотрел на наши небритые лица, ниже на наши грязные свитера, джинсы изношенные теннисные туфли и улыбался, с пониманием качая головой. Побуждая нас следовать за собой, он вел нас через шумные улицы мимо нескольких кафе к узкому ряду маленьких, чистых, переполненных кафешек.
«Fgui no guesto mucho dinero» ( здесь это не дорого) -говорил он улыбаясь и спеша вернуться туда, где мы к нему подошли.
Еда была хорошей, люди приятными и - что самое главное - цены были в половину меньше тех, которые приходилось платить в заведениях возле станции. Когда сомневаешься, спрашивай копа. Если они не знают чего то лично, они знают кого-то, кто знает, и они редко посылают по ложному пути. В цивилизованной стране самая ведущая личность во всей округе — коп, работающий на улице. Этот урок мы выучили еще в начале своего путешествия и уже никогда не забывали.
Ночной поезд
Мы вернулись назад на станцию пораньше, чтобы сесть на наш ночной поезд. Он отличался от того, на котором мы ехали из Винароза, в нем имелись подушки на сидениях и двери в купе. Мы были в числе первых пассажиров и быстро нашли свободное купе. Мы наивно решили, что уж поскольку мы в купе, и уже достаточно поздно, нам удастся проспать всю ночь. В 10:48, когда поезд отправился со станции, наше купе все еще было пустым. Ага! Какая удача. Спокойной ночи, амигос.
ИСПАНСКИЕ ЖЕЛЕЗНЫЕ ДОРОГИ
Попутчики
Однако через 15 минут наш поезд затормозил, подбирая толпу пассажиров на пригородной станции, трое из которых с шумом втолкнулись в наше купе. Раздраженные, мы сели и освободили места, отныне лишенные возможности вытянуть ноги.
Казалось, поезд только начал набирать скорость, когда он снова остановился и позволил очередной толпе испанцев осуществить штурм. И еще трое заскочило в наше купе. Этот процесс продолжался не смотря на наши угрозы и протесты до тех пор, пока двенадцать нас не сплотилось плечом к плечу в маленьком купе. Расстояние между скамейками б_]ыло настолько узким, что мы сидели, закинув ногу за ногу.
«Мне не хватает места, чтобы почесаться», - сказал Боб, «Как вы думаете, кто-нибудь из них собирается ночью выходить?».
«Мало, что изменится даже если выйдут», - сказал я, «Только выгляньте в коридор».
Весь проход вдоль вагона был уже заполнен испанцами, неспособными найти сидячие места; кажется станет хуже прежде, чем улучшиться.
«Нам еще повезло, что у нас есть места», - проворчал Джефф.
«Но впереди еще долгая ночь».