Плюшевые мишки и инвалидные коляски

28 июня 2007 г. в старом фабричном городке Самоа, расположен­ном в 250 милях к северу от Сан-Франциско, были проведены пер­вые в истории Калифорнии учения по эвакуации на случай цуна­ми. Самоа занимает 185 акров, городок расположен практически на самой воде. В нем есть главная площадь и ресторан, но больше ничем особенным он похвастаться не может. Сотню домов, со­ставляющих городок, когда-то построила лесозаготовительная компания, во владении которой он находился. Сегодня лесозаго­товительной конторы уже не существует, но жители остались в Самоа и работают на близлежащем целлюлозном заводе, а также на стройках и в сфере обслуживания.

Трои Николини работает метеорологом в На­циональной метеорологической службе США и одновременно с этим является владельцем местного салона красоты. С 2004 г., ко­гда цунами обрушилось на Юго-Восточную Азию, он занимается разработкой маршрутов эвакуации из районов с высокой вероят­ностью цунами, подобных Самоа. Но ему пришло в голову, что было бы полезно спросить обычных людей, где надо ставить знаки, указывающие направления, по которым должна осуществ­ляться эвакуация. Поэтому он изготовил переносные указатели и начал подготовку к учениям. Процесс значительно облегчался тем, что Николини не надо было обходить многочисленных вла­дельцев недвижимости, чтобы получить разрешение на перемеще­ние людей через их земли. Самоа — это один из нескольких горо­дов Америки, до сих пор находящихся в собственности частной компании. В настоящее время владельцем городка является строительно-девелоперская компания Danco. Компания согласи­лась оказать содействие в проведении учений. «Мы могли делать все, что хотели, и ни о чем не беспокоиться», — говорит Николи­ни. Таким образом, Самоа одним из первых американских горо­дов взял на себя ответственность за улучшение поведения своих жителей во время катастрофы. По иронии судьбы, почву для это­го подготовило не правительство, а частная компания.

В тот четверг, в 18.00, завыла прикрепленная к стене пожарно­го депо сирена, предупреждающая о цунами. Присутствовавший на учениях генеральный директор и президент Danco Дэн Джон­сон не ожидал особого успеха. «Я вообще сомне­вался, что люди станут принимать в этом участие, — говорит он, — ведь это был пролетарский городок, где все жители — про­стые рабочие и должны были спокойно пить свое пиво». Но он увидел, как жители высыпали на улицы и отправились по наме­ченным маршрутам эвакуации. Почти 200 человек, то есть около 75 % населения, быстро поднялись в точку сбора, расположенную на высоте 48 футов над уровнем моря. Они даже взяли с собой де­тей, кошек и собак. Пегги Уэзерби везла свою мать Делорес в инвалидной коляске. В самом крутом месте мар­шрута эвакуации ей на помощь пришли трое крепких мужчин.

Генеральный директор Danco Джонсон был поражен: «Совер­шенно внезапно на улицах появились все эти люди с собаками и птицами в клетках, одна маленькая девочка тащила плюшевого мишку больше себя размером. Я не мог поверить своим глазам. Эти крепкие грубые парни шагали на холм с рюкзаками, набиты­ми вещами, которых они не хотели лишиться, оставив в доме». Поднимаясь по тропинке, ведущей на холм, Николини увидел маленькую девочку с рюкзаком. «Я сказал: ого, это твой эвакуаци­онный комплект? — вспоминает он. — А она посмотрела на меня так, будто хотела сказать: слушай, дружок, все это очень серьез­но, я занята важным делом, и не надо меня отвлекать».

Все участники учений поднялись на холм за десять минут: в ре­альной жизни у них может быть на эвакуацию примерно столько же времени. Добравшись до пункта сбора, каждое семейство ком­постировало карточку учета времени, чтобы точно знать, какое количество времени понадобится им на эвакуацию в случае реаль­ного цунами. Возвращаясь с холмов, люди забирали эти карточки в качестве сувениров. Затем Николини обратился к толпе со сле­дующими словами: «Я хочу поздравить всех и сказать, что все вы остались живы и здоровы». Кроме того, он напомнил людям, что сирена может не сработать, поэтому им следует немедленно от­правляться на возвышенность, если они почувствуют сотрясения почвы длительностью больше 20 секунд, увидят, как отступают океанские воды, или услышат доносящийся из-за горизонта странный рев. Он планирует проводить эти учения ежегодно и хо­чет попытаться распространить эту практику на другие города. «Надо тренироваться, — говорит Николини. — Я надеюсь, это по­зволит людям меньше задумываться о цунами. Ведь когда у тебя есть план действий, можно не волноваться».

По завершении учений произошло нечто странное. Люди не хо­тели расходиться. «Казалось, все эти события сплотили жителей города, — со смехом говорит Джонсон. — Люди обнимали меня и говорили: «Спасибо, что вы сделали это для нас». Было видно, как они благодарны».

На учениях присутствовал лишь один помощник местного ше­рифа. Некоторые люди интересовались, почему экстренные службы не были представлены более широко. Где были пожар­ные? Где были ревущие грузовики и мерцание проблесковых ма­ячков? Это был великолепный вопрос, и в ответе на него заключа­ется, пожалуй, самая главная задача учений. Пожарные и поли­ция отсутствовали, потому что так и было задумано. Ведь ко время реального цунами их не будет. Мы останемся одни, и нам придется без посторонней помощи нести друг друга на вершину холма.

Итак, завтра, когда вы отправитесь на работу и будете ехать в своей машине над погребенными под землей старыми канализаци­онными трубами или тектоническими разломами, напряжение в которых возрастает под весом наших амбиций, когда будете вече­ром шагать домой по мостам над замерзшими реками и улицам под низко летящими самолетами, задумайтесь на минуту — всего на одну минуту! — о том человеке, который проявится в вас во время катастрофы. Прочтя эту книгу, вы наконец-то познакоми­лись с ним. Не теряйте с ним связи. Возможно, вы когда-нибудь понадобитесь друг другу.

От автора

Люди, сумевшие выжить в катастрофах, дают нам самую боль­шую надежду на реконструкцию событий, не только их по­следовательности, но также запахов, звуков и спонтанных актов милосердия. Их воспоминания о банальном и ужасном ста­новятся для нас дверью в непознанное.

Тем не менее важно помнить, что память человека несовершен­на. Бывало, что после беседы с пятью выжившими в одном и том же пожаре людьми я получала пять совершенно разных наборов фактов. Как объясняется в этой книге, для возникновения таких искажений времени и пространства есть свои причины. Кроме то­го, течение времени приводит к ревизии рассказа, по мере того как наш мозг работает над созданием логичного повествования, а в медийных репортажах формируется окончательная версия со­бытий. А еще люди просто забывают о случившемся. Естественно, воспоминания уходят, а в некоторых случаях я просила спасших­ся вспомнить подробности событий двадцати- или тридцатилет­ней давности.

Компенсировать ненадежность воспоминаний я пыталась тре­мя способами. Прежде всего сверяла воспоминания выживших с результатами официальных расследований, книгами и репортажами СМИ и вносила необходимые дополнения. В целом, мне пришлось обратиться к тысяче с лишним статей из научных жур­налов и популярных изданий и изучить 75 официальных отчетов по конкретным инцидентам, начиная с авиакатастрофы в Тенери­фе и заканчивая гибелью парома «Эстония». Кроме того, я анали­зировала имеющиеся расшифровки и видеосъемки несчастных случаев.

Во-вторых, при любой возможности я опрашивала сразу не­сколько выживших в одной и той же катастрофе, чтобы выявить и устранить самые серьезные несоответствия. Я посетила несколько стран, чтобы лично поговорить с максимально возможным коли­чеством экспертов и выживших. В каждом случае я старалась за­давать вопросы в свободной форме, чтобы не вкладывать им в ус­та варианты ответов. Кроме того, в целях обеспечения прозрачно­сти исследования и возможности проверки его результатов я не стала менять имен упоминаемых в книге людей.

Наконец, я постаралась дополнить рассказы выживших самы­ми достоверными данными научных исследований. Надо при­знать, что серьезные исследования человеческого поведения во время катастроф отличаются фрагментарностью. За исключением периодов, когда в обществе царило повышенное ощущение опас­ности, эта область финансировалась очень слабо. Но есть и весь­ма качественные труды (особенно в авиационной и военной сфе­ре), и я во многом полагалась на эти материалы. Будучи чрезвы­чайно интересными сами по себе, они помогали представить в истинном свете реальные истории людей, выживших во время ка­тастроф.

Однако я хочу попросить читателя не забывать о том, что и па­мять выживших, и выводы исследователей не застрахованы от ошибок. Книга о человеческом поведении не может не страдать от тех же самых несовершенств, которые она описывает.

С другой стороны, все, что в этой книге правдиво и истинно, — результат совместной работы. Прежде всего я благодарна выжив­шим людям, которые делились со мной воспоминаниями о самых мрачных моментах своей жизни, а потом возвращались к ним сно­ва и снова, когда я вновь встречалась с ними, чтобы задать допол­нительные вопросы и уточнить факты. Их терпение и душевная

щедрость, даже когда я задавала какие-нибудь, по моему глубокому убеждению, дурацкие вопросы, поразили меня до глубин души.

Эта книга основана на знаниях экспертов в самых разных областях, нейробиологов, летных инструкторов и полицейских психологов, которые потратили сотни часов, чтобы понятными ело вами объяснить мне все свои открытия. Особенную благодарность я хочу выразить Марку Гилбертсону, Гордону Гэллапу-младшему, Робину Гершон, Ронну Лэнгфорду, сотрудника пожарного департамента Канзас-Сити, Сюзан Каттер, Деннису Милети, Кэтлин Тирни и всем другим людям, сотрудничающим с Центром изучения опасных природных явлений Университета Колорадо в Боул Дере.

Но я никогда не смогла бы закончить работу над этой книгой без благословения журнала Timeи его ответственных редакторов Джима Келли и Рика Стенгеля. Одна и характерных особенностей Time заключается в том, что в нем до сих пор работают люди, понимающие, что, прежде чем рассказать какую-то историю, ее надо изучить вдоль и поперек.

За мудрость и вдохновение я хочу поблагодарить своих коллс и друзей Майкла Даффи, Та-Негизи Коутс , Джона Клауда, Ненси Гиббс, Присциллу Пейнтон, Мишель Орекли , Эрика Ростона, Сюзи Вагнс, Адама Загорина, Ромеша Ратнесара, Даниэллу Алфер, Лиз Бейер, Аарона Кляйна , Джея Карий, Эми Салливан и Джудит Столер. Фоторедактор TimeКэти Эллсуорт проявила огромную душевную щедрость, помогая мне найти иллюстрации для этой книги. Я хочу поблагодарить Эллен Чарльз и Франсез Саймз, моих блестящих и добрейших ассистентов-исследователей, не допустивших ни одно ошибки, кроме той, что покинули меня в поисках нормальной работы. Мой литературный агент Эсмонд Хармсуорт III был моим бесценным союзником и советником с са­мого начала до завершения этого проекта. Спасибо всем в изда­тельстве Crown, а также моему редактору Рику Хоргану за полное понимание с самого начала работы и за помощь в поисках ресурсов, энтузиазм и профессионализм.

За помощь в репортерской области я очень благодарна Джейн Прендергаст в Цинцинатти и Сибилле Бродзински в Колумбии. За помощь в редактуре я бла­годарю Стивена Хаббелла, Дэвида Карра, Лизу Грин, Бекку Корнфилд, книжный клуб РАСЕ, Майка Шаффера, Дейва Рипли, Луизу Рипли, Бена Рипли и Алана Гринблатта. За советы и под­держку во всем до мелочей, от выбора стиля повествования до подбора шрифтов и веб-стратегии, я благодарю своего мужа Джона Фанджи.