Стратегическое господство в воздухе завоевано
Весной 1943 г. над Таманским полуостровом развернулась исключительно упорная борьба за господство в воздухе. С этой целью противник сосредоточил в середине апреля на аэродромах Крыма и Тамани до 1 тыс. боевых самолетов 4-го воздушного флота (510 бомбардировщиков, 250 истребителей, 60 разведчиков и 170 транспортных самолетов). [68]
С нашей стороны всего в воздушных сражениях участвовало более 900 самолетов{71}. Таким образом, было создано примерно равное соотношение сил в воздухе. Боеспособность нашей авиации была весьма высокой. Истребительная авиация была почти полностью вооружена новыми самолетами Як-1, Як-7Б и Ла-5. В соотношении сил мы имели преимущество в истребителях, противник превосходил нас в бомбардировочной авиации и имел лучшее базирование и большее количество аэродромов для маневра.
Размах этой борьбы был настолько велик, что в некоторые дни над узким участком фронта (25—30 км) в день происходило до 50 групповых воздушных боев с участием 30—50 самолетов и более с каждой стороны{72}. Когда противник попытался ликвидировать десантные части на плацдарме в районе Мысхако, на войска 18-й армии, оборонявшейся на плацдарме общей площадью в 30 км{73}, противник бросил 450 бомбардировщиков и около 200 истребителей. С советской стороны для противодействия вражескому наступлению в районе Мысхако использовались 500 самолетов, в том числе 100 бомбардировщиков. В тот день немецкие бомбардировщики совершили в район Мысхако более 1000 самолето-вылетов. Советские истребители им активно противодействовали{74}.
Так вспоминает об этом Л. И. Брежнев в своей книге «Малая земля»: «Трудно мне передать, что творилось в небе. Куда ни глянешь, то в одиночку, то звеньями сходились в смертельных петлях наши и немецкие самолеты. Черные шлейфы сбитых машин, пересекая друг друга, тянулись к земле. За три дня боев наши летчики сбили над Малой землей 117 вражеских самолетов. Об этих яростных схватках подробно рассказал в своей книге их участник А. И. Покрышкин»{75}.
В борьбе на Кубани еще лучше отшлифовалось тактическое мастерство наших летчиков-истребителей и искусство авиационных командиров. Вертикальный маневр, эшелонирование по высоте боевых порядков, четкое управление групповым боем в воздухе и с земли, хорошо организованная система оповещения и наведения истребителей [69] на противника, наращивание сил в бою — все это нашло здесь еще большее распространение. Истребители освоили такие наступательные приемы борьбы, как вытеснение авиации противника с поля боя, свободная охота и блокирование вражеских аэродромов. Центр воздушных боев впервые был перенесен по ту сторону линии фронта, т. е. на территорию, временно занятую противником.
Воздушным силам противника на Кубани были нанесены невосполнимые потери, и борьба за господство в воздухе на южном фланге советско-германского фронта была выиграна. Особенности боевых действий истребительной авиации в тот период рассмотрим на примере боевых действий 229 иад, входившей в состав 4 ВА.
В ходе подготовки к боевым действиям в 4 ВА особое внимание было обращено на организацию управления истребительной авиацией над полем боя. С этой целью у линии фронта были развернуты несколько радиостанций для наведения истребителей, из них три в полосе наступления основных сил фронта. В районе станции Абинская вблизи передового КП фронта был развернут ВПУ ВА с главной радиостанцией для управления всеми истребителями, находившимися в воздухе. Этим обеспечивалась возможность наращивания сил истребителей в нужные моменты операции.
229 иад вначале базировалась на двух аэродромах, а впоследствии из-за большого насыщения в этом районе авиации — на одном. Большая скученность самолетов дивизии при базировании на одном аэродроме несколько затрудняла боевую работу.
Командование авиацией противника большое внимание уделяло прикрытию района сосредоточения наземных войск. Прикрытие осуществлялось непрерывным патрулированием истребителей в зонах, на разных высотах группами от 4—6 до 15—20, а иногда до 30—40 самолетов. В своих действиях противник стремился достигнуть внезапности за счет использования малой высоты и рельефа местности. Атаки фашистские летчики осуществляли сзади сверху и снизу, сохраняя в основном принцип боя с использованием вертикального маневра. Обнаружив наших истребителей, они уходили в сторону солнца или в облака с набором высоты.
Наряду с массированным применением своих истребителей противником использовались свободные полеты пар истребителей — «охотников» на глубину 30—40 км для [70] внезапной атаки наших отдельных самолетов и небольших групп при возвращении с боевых вылетов или при перелетах.
Для обеспечения бомбардировщиков истребители производили заблаговременно расчистку воздушного пространства в районе их действий.
В апреле 1943 г. наиболее характерной особенностью в действиях авиации на Кубани явилась борьба за господство в воздухе над полем боя{76}.
В активную борьбу за господство в воздухе 229 иад включилась со второй половины марта 1943 г. Первые же воздушные бои показали, что появление в составе дивизии самолетов Ла-5 обеспечивает летчикам перевес над немецкими истребителями в воздушном бою.
Значительное возрастание огневой мощи самолета Ла-5 и улучшение качества огневой подготовки летчиков дивизии намного повысили эффективность воздушных боев.
Одержанные летчиками дивизии первые крупные тактические победы не исключали еще полностью недостатков в ведении истребителями воздушных боев. Некоторые из них даже на новых самолетах продолжали вести оборонительные бои, летать скученно, не используя радио для связи и управления в воздухе.
Командир 229 иад совместно с офицерами штаба проанализировал результаты первых воздушных боев на Кубани. Были разработаны указания о построении боевых порядков истребителей над полем боя, о подготовке пары как тактической единицы в воздушном бою. Штабом 4 ВА также был обобщен опыт первых воздушных боев на Кубани, с результатами этого обобщения были ознакомлены все дивизии армии{77}.
Немецко-фашистское командование также принимало меры к повышению эффективности действий своей авиации. Вместо небольших групп в воздух все чаще поднимались крупные группы немецких истребителей, и им удавалось атаковать наших истребителей с различных направлений и наносить нам потери.
В связи с такой обстановкой командир 229 иад стал строить боевые порядки своих истребителей в два яруса. Группа первого (нижнего) яруса в составе половины или даже 2/3 сил действовала на высотах от 2000 до 3000 м. [71]
Группы двух верхних ярусов находились с превышением над нижним от 500 до 1000 м. Поскольку обе группы истребителей действовали в ограниченной зоне, то даже потеря зрительной связи не имела особого значения. Боевой порядок внутри группы состоял из пар, эшелонированных между собой по высоте. При таком положении истребители противника, находящиеся над полем боя, были вынуждены вступать в затяжные и ожесточенные бои с нашими истребителями.
Однако иногда при завязке воздушного боя с противником некоторые группы истребителей дивизии, вместо того чтобы точно выполнять поставленную задачу по прикрытию, без всякой необходимости уходили вниз для оказания помощи нижней группе, которая в этой помощи не нуждалась. Это сковывало маневр общей группы, и бой терял общий замысел и управление. Оставление истребителями верхнего яруса приводило к тому, что «охотники» противника внезапными атаками сбивали наших истребителей, а летчики, находясь в скученном боевом порядке, даже не замечали потери своих самолетов и при возвращении докладывали о них как о не вернувшихся с задания, в то время как они были сбиты противником в воздушном бою.
Но командование дивизии принимало меры к устранению этого недостатка. Постепенно инициатива в воздухе переходила к нашим истребителям, и, хотя количество воздушных боев не уменьшалось, бомбардировщики противника несли такой урон, что их воздействие на боевые порядки наземных войск с каждым днем ослабевало.
Победы наших истребителей приводили к уменьшению активности авиации противника. Немецко-фашистские летчики уже не всегда решались вступать в воздушный бой.
Командир дивизии и командиры полков, имея возможность управлять по радио, оказывали большую помощь истребителям, ведущим воздушные бои, предупреждали об опасности внезапного нападения противника, перенацеливали истребителей на вновь обнаруженные цели, помогали восстанавливать потерянную во время боя ориентировку{78}.
Всего за время боевых действий на Кубани истребители 229 иад провели свыше 120 воздушных боев и сбили более 100 самолетов противника{79}. [72]
Воздушные бои на Кубани для истребителей явились школой боевого мастерства, летчики освоили наступательную тактику действий. Большинство командиров полков и офицеры штабов получили большую практику управления с помощью радиосвязи группами истребителей на земле и в воздухе.
Опыт воздушных боев на Кубани показал и эффективность наземных пунктов наведения.
Успех в воздушном сражении на Кубани, в котором кроме 229 иад активное участие принимал ряд других истребительных авиационных соединений, стал переломным моментом в борьбе за господство в воздухе. С этого момента и до окончания войны господство в воздухе оставалось за нашими Военно-Воздушными Силами.
В начале июля 1943 г. гитлеровская армия предприняла решительную попытку перейти в наступление на Курской дуге. Это наступление поддерживало свыше 2000 самолетов. С первого же дня операции завязалась упорная и невиданная по своим масштабам борьба за господство в воздухе.
Истребительная авиация была готова к отражению наступления врага. Накануне наступления наши бомбардировщики нанесли удары по вражеским аэродромам, чем значительно ослабили силы немецкой авиации, после чего центр борьбы за господство в воздухе переместился в небо.
Рассмотрим, как она протекала на опыте боевых действий 294 иад.
Эта дивизия участвовала в составе 4 иак 4 ВА в битве под Курском с 5 по 18 июля 1943 г., т. е. в период наступления немцев в районе Курска.
В июне 1943 г. в частях 294 иад были проведены мероприятия по подготовке летного состава и материальной части для отражения готовящегося наступления немцами в районе Курска. Полки дивизии были пополнены новой материальной частью, с летным составом отработаны вопросы ведения воздушного боя в вертикальной плоскости, значительно повышены их огневая и штурманская подготовка. В дивизии были проведены военные игры и занятия по действиям истребителей в воздушном бою, прикрытию наземных войск, сопровождению бомбардировщиков и штурмовиков, управлению по радио на земле и в воздухе, взаимодействию в группах и т. п.
План боевых действий 294 иад предусматривал различные варианты возможного противодействия противника. [73]
Его заблаговременно довели до частей. При решении вопросов взаимодействия командир дивизии и офицеры штаба установили личные контакты с представителями взаимодействующих наземных и авиационных соединений{80}.
Базирование полков дивизии было максимально приближено к линии фронта. Основной задачей дивизии являлась борьба за господство в воздухе в целях обеспечения свободы действий наземных войск и авиации.
В ходе начавшегося наступления гитлеровских войск их бомбардировочная авиация наносила удары по боевым порядкам наших войск.
Действовали они группами по 40—50 самолетов. Эти группы, как правило, прикрывались истребителями, патрулировавшими в районе их действия. Группы истребителей делились на две подгруппы (два патруля). Одна подгруппа патрулировала на направлении подходов наших истребителей, при встрече с которыми вступала в бой, чтобы не допустить к бомбардировщикам. Вторая подгруппа патрулировала в районе целей, не допускала ударов истребителей по бомбардировщикам. Немецкие истребители приходили в район действий своих бомбардировщиков с целью очистить район действий от наших истребителей. Если они встречали в этом районе наших истребителей, то стремились отвлечь их из этих районов в сторону.
Прикрытие своих наземных войск обеспечивали патрулированием истребителей группами в 2—4 самолета на вероятных подходах наших бомбардировщиков к районам боевых действий наземных войск. Эти патрули, как правило, стремились воздушными боями оторвать наших истребителей от сопровождаемых бомбардировщиков и штурмовиков и дать возможность другим патрулям атаковать группы наших бомбардировщиков и штурмовиков, с тем чтобы сорвать их удары по целям. Кроме того, в местах вероятного подхода наших самолетов можно было встретить пару или две пары истребителей противника, патрулирующих под облаками или над ними. Они тщательно маскировались, стремясь остаться незамеченными, с тем чтобы нанести удар по нашим истребителям или бомбардировщикам скрытно, используя внезапность.
В действиях авиационного командования гитлеровцев в начале операции отмечалось умение быстро наращивать [74] силы в ходе воздушных боев в целях создания превосходства над нашими истребителями. Воздушные бои немецких истребителей с нашими происходили обычно в периоды активных действий наземных войск и бомбардировщиков. В это время бои приобретали наиболее жестокий и напряженный характер.
В тех случаях, когда наши истребители застигали бомбардировщиков в районе действий и создавали угрозу для их атаки, бомбардировщики противника постоянно без прицеливания сбрасывали бомбы и поспешно уходили на свою территорию{81}.
Учитывая эти особенности в тактике действий авиации противника и быстро меняющуюся обстановку, командир и штаб дивизии были вынуждены постоянно уточнять задачи частям, и нередко эти задачи доводились за 25—30 мин до вылета. Вынужденные по условиям обстановки частые перебазирования частей дивизии затрудняли возможность проводной связи штаба дивизии с вышестоящим командованием и частями дивизии, что нередко приводило к запаздываниям с постановкой задач и вылетом истребителей на боевое задание. В этот момент и радиосвязь использовалась еще ограниченно, так как полки обеспечивались радиосредствами БАО и комендатур, а последние не всегда успевали их развернуть на новых аэродромах. Поэтому нередко в качестве связи использовались самолеты связи.
Командир 294 иад решил прикрытие наземных войск осуществлять патрулированием истребителей в воздухе, для чего были назначены районы боевых действий, в которых находились истребители в составе 10—20 самолетов на различных высотах.
Боевой порядок истребителей в районах боевых действий состоял из ударной и сковывающей групп.
В ударную группу выделялось до 3/4 всех истребителей с основной задачей разгрома бомбардировщиков противника, атакующих боевые порядки наших наземных войск. 1/3 истребителей выделялась в сковывающую группу.
Ударная группа занимала высоты от 1000 до 2500 м, сковывающая — с 2500 до 4000 м. Каждая группа в этом диапазоне высот эшелонировала своих истребителей по высотам и в глубину. Ударная группа обычно состояла из [75] трех подгрупп, каждая из которых действовала в строю «фронт»: первая — на высоте 1000 м, вторая — сзади первой на дистанции 700—800 м и выше ее на 200—300 м, третья — сзади второй и выше ее на 1000 м. Сковывающая группа патрулировала на высоте 2000—4000 м сзади ударной на удалении от нее 1000 м.
Такой боевой порядок обеспечивал возможность атаковать имевшимися силами истребителей противника и большую часть сил истребителей использовать для уничтожения бомбардировщиков. При выполнении этой задачи были случаи, когда истребители ударной группы ввязывались в активные воздушные бои с истребителями противника и оставляли без воздействия бомбардировщиков.
В ходе боевых действий командир 294 иад руководил полками со своего КП дивизии, а также вылетал в полки, где производил уточнение задач и давал указания по всем вопросам боевой работы.
Командиры полков в зависимости от поставленной командиром дивизии задачи уточняли боевые порядки, определяли состав групп и порядок взаимодействия, производили с летным составом предварительный розыгрыш вылетов на земле. На разборе полетов изучались основные недостатки вылетов и принимались меры по их устранению.
Для руководства боевыми действиями истребителей по прикрытию войск командир дивизии вместе с командирами полков и офицерами штаба выезжал в районы боевых действий. Имея с собой средства связи, он мог контролировать действия истребителей в воздухе и помогать им вести бой.
Для того чтобы ослабить силы немецкой авиации и вырвать инициативу в борьбе за господство в воздухе, 294 иад пришлось вести упорную и напряженную боевую работу. Так, в период с 5 по 8 июля 1943 г. летчики дивизии произвели 236 боевых вылетов, в ходе которых провели 35 воздушных боев, сбили 47 самолетов противника.
Вот наиболее характерные групповые воздушные бои этих дней.
8.7.43 г. группа капитана Юдина в составе 10 Як-1 и Як-7Б, находясь в районе боевых действий на высоте 800 м, встретила 9 Ю-87 под прикрытием 12 Ме-109. Связав боем истребителей противника небольшой частью своих истребителей, ведущий основными силами нанес удар по бомбардировщикам, в результате чего были уничтожены [76] все 9 Ю-87 и, кроме того, в воздушном бою были сбиты 2 Ме-109.
11.7.43г. в районе боевых действий находились эскадрильи капитана Чувелева в составе 9 Як-1Б. Встретив в районе Прохоровки две группы по 30 Ю-88 под прикрытием 25—30 Ме-109 и ФВ-190, эскадрилья вступила в бой. Сковав частью сил истребителей противника, основные силы эскадрильи нанесли удары по бомбардировщикам. В результате были сбиты 7 10-88 и два истребителя.
С 3 по 18 августа 1943 г. 294 иад участвовала в наступательной операции войск Воронежского фронта, имея основной задачей также борьбу за господство в воздухе, для чего она должна была вести самостоятельно активный поиск и уничтожать бомбардировщиков противника в заданных районах, а также действовать из положения дежурства на земле по вызову с КП командира 4 иак и командующего 5 ВА в целях немедленного перехвата и уничтожения авиации противника.
Штаб дивизии на основе решения командира 294 иад составил план боевых действий и график боевых вылетов и выписки из него передавал в полки. Иногда боевая задача истребителям передавалась уже в зонах патрулирования.
Состав группы истребителей, высылаемых на патрулирование, зависел от воздушной обстановки и состоял от 4—12 до 30 самолетов. Их действиями руководил командир дивизии или его заместитель с пункта наведения, располагаемого вблизи линии фронта или поблизости от КП командра наземного соединения, в интересах которых дивизия вела уничтожение самолетов противника в воздухе.
Всего за период наступательной операции фронта летчики дивизии совершили 423 вылета, провели 73 воздушных боя, в которых сбили 93 самолета противника из общего числа 802 самолетов, отмеченных за это время в районе боевых действий 294 иад{82}.
Высокая активность истребителей 294 иад и понесенные потери авиации противника привели к тому, что начиная с августа 1943 г. активность авиации противника в зоне действия дивизии заметно снизилась. Бомбардировщики противника атаку наших наземных войск стали производить с одного захода. С приближением наших истребителей [77] их экипажи сбрасывали бомбы беспорядочно и, не достигнув районов цели, поспешно возвращались на свою территорию, несмотря на прикрытие истребителей. Истребители противника особую активность в ведении воздушных боев проявляли в моменты, когда бомбардировщики находились над полом боя в момент ударов по нашим наземным войскам. С уходом бомбардировщиков на свою территорию истребители не проявляли большой активности, стремились держаться в стороне, однако выискивали при этом момент для внезапной атаки. В действиях истребителей 294 иад были и недостатки, среди которых наиболее характерны следующие.
В начале операции часть летчиков не выдерживала установленный боевой порядок ударной и сковывающей группами и поэтому нарушилось взаимодействие между группами. Нередко все внимание летчики уделяли борьбе с истребителями противника, а бомбардировщики получали возможность безнаказанно наносить удары по нашим войскам. Командиры групп иногда нечетко руководили действиями своих истребителей в воздухе. Действие пар в воздушном бою в ряде случаев было отработано недостаточно, вследствие чего пары в бою быстро распадались, действовали одиночными самолетами и от этого несли потери{83}.
Но в целом боевые действия 294 иад позволяют говорить о возросшем мастерстве в ведении групповых воздушных боев и воздушных сражений, в которых советские летчики умело использовали все преимущества наших самолетов: высокую скорость и скороподъемность, хорошую маневренность и мощное пушечное вооружение. Как правило, они вели воздушные бои с применением вертикального маневра, умело использовали солнце и облачность для внезапного сближения с воздушным противником, открывали прицельный огонь с малых дистанций. Командиры и их штабы широко применяли радио как для вызова истребителей и их наведения с земли на воздушные цели, так и для управления самим воздушным боем.
«Гигантская битва на Орловско-Курской дуге летом 1943 года, — говорил Л. И. Брежнев, — сломала хребет гитлеровской Германии и испепелила ее ударные бронетанковые войска. Всему миру стало ясным превосходство нашей армии в боевом мастерстве, в вооружении, в стратегическом [78] руководстве»{84}. Эти слова Л. И. Брежнева относятся и к действиям наших ВВС.
В воздушных боях и сражениях на Кубани и под Курском было завоевано стратегическое господство в воздухе, которое наша авиация сумела прочно удержать до Дня Победы над гитлеровской Германией. Немецко-фашистская армия еще была способна, напрягая все свои силы на узких участках фронта, на короткий промежуток времени добиваться местного тактического превосходства в воздухе, и то используя временные наши трудности, связанные с отставанием наших ВВС от передовых частей фронта в ходе стремительных наступательных операций.
После Курской операции борьба в воздухе по прекращалась. Она велась и осенью 1943 г. и в операциях 1944—1945 гг. Однако советские истребители уже но встречали столь сильного противодействия, как в 1941 — 1943 гг.
К началу Берлинской операции для защиты подступов к Берлину и самого города фашистское командование создало сильную группировку авиации, насчитывающую около 3300 самолетов, из них 70% истребителей. Однако общая численность советской авиации по количеству боевых самолетов превосходила немецкую авиацию на главном направлении в 3,7 раза{85}.
В этой операции участвовала и 16 ВА, в состав которой входила 240 иад.
Проанализируем на примере этой дивизии опыт борьбы за господство в воздухе на заключительном этапе войны.
За пять дней до операции командующим 16 ВА для истребительных авиационных соединений были указаны полосы предстоящих боевых действий. В целях скрытности подготовки к предстоящей операции сосредоточение истребительных частей было заблаговременным. Перелеты производились на малых высотах или в ночное время. Базирование большинства истребительных соединений было приближено к линии фронта на удаление 10—30км. На узле связи 16 ВА находились представители авиационных дивизий армии. [79]
Для достижения наиболее эффективной борьбы с авиацией противника в воздухе в 16 ВА были выделены истребительные авиационные соединения свободного воздушного боя, которые имели определенные полосы для действий истребителей способом «свободной охоты».
Такая задача была поставлена и перед 240 иад. Командир дивизии, действуя в определенной его дивизии полосе, отвечал за надежность прикрытия в ней наземных войск на всем протяжении операции. В тех случаях, когда по обстановке ему требовалось усиление, оно производилось решением командующего 16 ВА{86}. Прикрытие наземных войск выполнялось способом «свободной охоты». Задача дивизии состояла в том, чтобы не допустить ударов с воздуха по боевым порядкам войск еще на подступах к району их действий.
В ходе начавшихся боевых действий вся информации с КП и радиолокационных узлов воздушной армии передавалась на КП дивизии. Это позволяло командиру дивизии видеть всю воздушную обстановку, в том числе и ход воз,душных боев.
В Берлинской операции фашистская авиация действовала с большим упорством. Гитлеровцы меняли тактику своей авиации по нескольку раз в день. Например, от действий мелкими группами неожиданно переходили к действиям группами по 30—40 самолетов, эшелонированных по высотам.
Командир дивизии быстро наращивал усилия истребителей, и авиация противника уничтожалась или изгонялась из районов прикрытия наших наземных войск или вытеснялась оттуда. Иногда для выполнения такой задачи привлекались истребители, сопровождавшие бомбардировщиков или выполнявшие другие задачи. В этом случае они переключали свои радиостанции на частоту радиостанций истребителей свободного воздушного боя и вели борьбу с авиацией противника. Это обеспечивало выполнение боевой задачи с высокой эффективностью.
Особенностью действий истребителей свободного воздушного боя являлось непрерывное следование за наступающими наземными войсками вплоть до занятия аэродромов, на окраинах которых вели бои наземные войска{87}. [80]
Такой способ действий истребителей, когда они базировались вблизи от переднего края наступающих войск, обеспечивал возможность находиться в полосе прикрытия более продолжительное время.
В целях воспрепятствия взлету самолетов противника командиром дивизии высылались небольшие группы истребителей-«охотников», которые обнаруживали вражеские аэродромы и блокировали их, не допуская ни взлета, ни посадки самолетов противника.
В тех случаях, когда активность авиации противника снижалась, истребители свободного воздушного боя штурмовали наземные цели противника.
Напряженность воздушной обстановки, в которой приходилось действовать истребителям свободного воздушного боя, видна из следующего примера. 25.5.45 г. полки 240 иад с рассвета вели «свободную охоту» группами по 6—12 самолетов Як-9 и Як-3 на высотах 1500—2500 м. Встречая врага, вступали с ним в воздушный бой. Действиями истребителей в воздухе руководил лично командир дивизии, для чего он дважды в этот день поднимался в воздух. Всего 25.5.45 г. было проведено 10 воздушных боев, в которых было сбито 10 ФВ-190, в том числе 1 ФВ-190 был сбит командиром дивизии. К середине дня воздушный противник был изгнан из района Берлина и истребители дивизии получили и выполнили новую задачу — нанесли ряд штурмовых ударов по войскам и боевой технике противника в районах, где они оказывали упорное сопротивление наступлению наших войск{88}.
Рассмотренные в настоящей главе примеры из боевых действий истребительных авиационных дивизий по завоеванию господства в воздухе в различные периоды Великой Отечественной войны позволяют сделать следующие выводы.
Борьбу за господство в воздухе истребительные авиационные дивизии, как правило, вели на главных направлениях наступления наших наземных войск.
Успех этой борьбы обозначился не сразу. Потребовалось длительное время, огромное напряжение усилий частей и соединений фронтовой истребительной авиации, чтобы разгромить немецкую авиацию в воздухе.
Основным способом борьбы за господство в воздухе [81] для истребительной авиации являлось уничтожение вражеских самолетов в воздушных боях.
В ходе войны, вследствие того что скорость поступивших на вооружение истребителей возрастала, а время, затрачиваемое истребителями при сближении с самолетами противника на встречных курсах, сокращалось, вероятность внезапных атак увеличивалась. В связи с этим обстановка в воздухе быстро менялась и действия авиации приобретали более скоротечный и маневренный характер. В этих условиях успех в воздушном бою во многом зависел от умения летчиков искать противника и обнаруживать его на большом удалении. Если это достигалось, истребители быстро производили нужный маневр для занятия выгодного исходного положения и добивались хороших результатов в первой атаке.
Опыт борьбы за господство в воздухе наглядно подтвердил важность организации перед боем поиска противника для его последующего уничтожения. И в этом плане значительную роль играли психологические особенности летчика-истребителя. В авиации известна истина: первый увидел — победил. Первое золотое правило летчика-истребителя: смотреть и видеть.
Все могут смотреть, а увидеть первым — но все, и это нужно учитывать в бою.
В эскадрилье, если ее боевой порядок построен для поиска воздушного противника и обеспечивает каждому летчику возможность без напряжения сохранять свое место в боевом порядке и максимум времени вести поиск, т. е. внимательно осматривать воздушную сферу, сосредоточивая основное внимание на направлении, откуда наиболее вероятен его подход или появление, все равно не все летчики одинаково хорошо обнаруживают воздушного противника. Находясь в одинаковых условиях, первыми увидят противника из 10—12 летчиков один, два и редко три летчика на эскадрилью. Причем они это свое качество будут подтверждать постоянно, т. е. видеть противника значительно раньше всех других летчиков, каждый раз, в каждом боевом вылете. На полк таких летчиков в годы войны бывало 5—8.
Эти летчики были на учете у командиров эскадрилий, полков и дивизий. В предвидении предварительного поиска противника, когда продумывали построение боевых порядков, этим летчикам определялось такое место, чтобы оно позволило им максимум внимания уделять поиску [82] противника, а для их безопасности и для их прикрытия назначали специальные самолеты. В начале войны этому не придавали значения, а многие командиры просто не верили в индивидуальные психологические особенности отдельных летчиков. Это неверие порой приводило к неоправданным потерям наших самолетов в воздухе.
А что говорит опыт войны о летчиках с особым даром видения? Были ли они всегда асами, т.е. были ли лучшими бойцами, сбивали ли больше всех самолетов? Нет, этого сказать нельзя. Эти летчики приносили неоценимую пользу, давали большой выигрыш в бою для эскадрильи и полка как умеющие видеть, но сами становились асами довольно редко, скорее как исключение, а не как правило.
Опыт войны дает возможность сделать и другой вывод. В каждом полку было примерно такое же количество летчиков — это 5, максимум 7, которые сбивали в воздушных боях значительно больше, чем другие, самолетов противника (на их долю приходилась примерно половина всех сбитых самолетов). Как правило, они сами с большим желанием летали на каждое боевое задание, у них было всегда хорошее настроение, оптимизм, которым они заражали других и вызывали боевой порыв, создавали высокий боевой задор. Многие из них стали Героями Советского Союза, а некоторые и дважды были удостоены этого высокого звания.
Учитывая большой вклад асов в борьбу за господство в воздухе, им поручали самые сложные и ответственные боевые задания, которые они всегда с честью выполняли. Их воздушные бои играли большую воспитательную роль для остального летного состава, особенно для молодого пополнения летчиков.
Естественно, для асов было важно определить место в боевом порядке эскадрильи и полка, чтобы это место соответствовало лучшему выполнению боевой задачи в целом и полной реализации боевых возможностей их как лучших воздушных бойцов. Особенно целесообразно было именно им ставить задачу на «свободную охоту», активную блокировку аэродромов, выполнение заслонов на отсечных рубежах и для других подобных задач.
В воздушных боях с противником особенно широкое распространение получил вертикальный маневр, который использовался большинством наших летчиков-истребителей для наступательных действий, обеспечивая им наиболее [83] эффективное применение в бою огня своих самолетов.
Применяя вертикальный маневр в бою и располагая при этом превосходством в высоте, они овладевали инициативой и обеспечивали себе необходимый запас скорости, что давало им возможность успешно вести бой.
Когда противник вступал в бой на вертикали, а наши истребители вели его на горизонтальных виражах и разворотах, то наши летчики, как правило, оказывались в роли обороняющихся и теряли при этом не только инициативу в выборе момента атаки, но и свободу выхода из боя. Это было выгодно истребителям противника в тех случаях, когда требовалось сковать пашу группу истребителей незначительными силами и надежно обеспечить действия своих бомбардировщиков или заставить наших летчиков выходить из боя в невыгодных для них условиях.
При изучении приемов боя, в результате которых противник нес потери, выяснилось, что наиболее выгодными были атаки, проводимые нашими истребителями сверху сзади и снизу сзади, т. е. атаки, выполняемые с маневром в вертикальной плоскости и выходом на огневую позицию с задней полусферы под ракурсом от 0/1 до 2/4. Количество сбитых при этом самолетов противника составляло в среднем 80—85% общего числа сбитых в воздушных боях{89}.
С ростом темпа воздушного боя время, затрачиваемое летчиками-истребителями на ведение прицельного огня, сократилось, а выход истребителя на намеченную огневую позицию стал исключительно трудным. Поэтому для летчика-истребителя стало важным умение сбить самолет с первой атаки. Это достигалось своевременным обнаружением противника, умелым маневрированием в целях занятия исходного положения для атаки и стрельбы на поражение одновременно из всех огневых точек самолета с коротких дистанций (150—50 м). Стрельба с больших дистанций оказывалась неэффективной, так как вероятность попадания резко снижалась и даже хорошо выполненный маневр не приводил к нужным результатам.
Установленные на самолетах-истребителях пушки калибром 37 мм, казалось бы, позволяли вести эффективный огонь по самолетам противника с дистанции до 500—600 м, [84] однако большая их вибрация при стрельбе сбивала прицеливание и поражающими оказывались только первые 2—3 снаряда. Стрельбу нужно было вести строго прицельно, не просто по самолету, а по его наиболее уязвимым местам с коротких дистанций.
Управлял парами и одиночными самолетами в воздушном бою, как правило, командир звена. В его обязанности входило организовать взаимодействие пар звена. Они постоянно находились в его поле зрения и не были стеснены и ограничены в выполнении маневра в бою. Командир звена мог предусмотреть наиболее вероятные варианты боя и в соответствии с ними заблаговременно распределить обязанности для своих летчиков и в процессе боя переходить с одного варианта на другой.
Вывод руководства ВВС о необходимости представления командиру звена полной инициативы в управлении боем оказался вполне оправданным и был подтвержден практикой боевых действий многих истребительных соединений. Но большое противодействие, оказываемое противником в воздухе, вынуждало наших истребителей выполнять задания также в составе эскадрилий и даже полков.
Командиры эскадрилий и полков, управляя воздушным боем, координировали действия звеньев (эскадрилий), распределяли и нацеливали истребителей перед началом атаки и перенацеливали в процессе воздушного боя, своевременно вводили в бой истребителей для наращивания усилий и создания численного превосходства над противником, определяя момент сбора для повторной атаки и выхода из боя.
Выполняя эти функции в бою, командиры эскадрилий и полков, как правило, не вмешивались в непосредственное управление боем командиров звеньев, предоставляя им возможность лично управлять боем своих подчиненных.
Боевая практика показала, что командиры эскадрилий и полков могли успешно управлять боем только при участии в бою не более одной эскадрильи, состоящей из ударной группы, группы прикрытия и иногда резервной группы. При участии в бою более крупных групп управление усложнялось настолько, что нередко приводило к нарушению взаимодействия между звеньями и потере управления в группе старшим командиром.
Координацию действий эскадрилий в этом случае осуществлял командир истребительной