Как джованнино потрогал короля за нос

Однажды Джованнино-Бездельник решил побывать в Риме, чтобы потрогать

короля за нос. Друзья отговаривали его:

- Смотри, опасное это дело! Рассердится король - и расстанешься ты со

своим собственным носом, а заодно и с головой!

Но Джованнино был упрямым человеком. Собираясь в путь, он решил для

практики потрогать за нос священника, мэра и фельдфебеля. Он сделал это

так ловко и осторожно, что те даже ничего не заметили.

- Не так уж это и трудно! - решил Джованнино и отправился в путь.

Приехал он в соседний город, узнал, где живут мэр и судья, явился к ним

с визитом и всех по очереди тоже потрогал за нос - кого одним пальцем, а

кого и двумя. Важным господам это не очень понравилось, - ведь он поначалу

казался вполне воспитанным человеком и умея разговаривать почти про все

что угодно. Мэр посердился про себя немного, а потом все-таки спросил:

- Зачем вы трогаете меня за нос?.

- Что вы, господин мэр! - воскликнул Джованнино. - Вам, наверное,

показалось. Это была муха!

Мэр посмотрел по сторонам и не увидел ни мухи, ни комара, но Джованнино

уже успел откланяться и удалиться, не забыв затворить за собой дверь.

У Джованнино была тетрадка. Он вел в ней счет всем носам, которые ему

удалось потрогать. Все это были очень важные носы.

В Риме, однако, число носов росло так быстро, что Джованнино пришлось

купить тетрадку потолще. Стоило пройти немного по любой улице, как

непременно встречались ему пара каких-нибудь сиятельств, несколько бывших

министров и десяток-другой генералов. О разных там председателях и

говорить нечего - в Риме их было больше, чем нищих.

И все эти сиятельные носы были прямо под руками. Когда Джованнино

трогал их, все они принимали этот жест за знак уважения к ним. А один

крупный начальник даже порекомендовал своим подчиненным узаконить новый

обычай, советуя поступать так же.

- Отныне и впредь вместо поклона можете трогать меня за нос! - заявил

он. - Это более современная и более утонченная манера.

Вначале подчиненные с опаской протягивали руки к носам своих

начальников. Но те подбадривали их, широко улыбаясь. И тогда началось -

все стали трогать, щупать, щипать и дергать за нос своих начальников.

Высокопоставленные носы стали красными и заблестели от удовольствия.

Джованнино не забыл, однако, ради чего он приехал в Рим, - ему надо

было потрогать за нос короля. И он ждал удобного случая. Случай этот

представился в день королевского выезда. Джованнино заметил, что время от

времени кто-нибудь выбегал из толпы, вскакивал на подножку королевской

кареты и вручал королю пакет, конечно, с каким-нибудь прошением. Король,

улыбаясь, передавал пакет первому министру.

Когда карета оказалась рядом с Джованнино, он тоже вскочил на подножку

и, пока король благосклонно улыбался ему, сказал:

- С вашего позволения! - протянул руку и указательным пальцем потер

королю кончик носа.

Король тотчас же и сам с изумлением потрогал свой нос, открыл было рот,

чтобы что-то приказать, но Джованнино уже спрыгнул с подножки и скрылся в

толпе. Кругом раздались шумные аплодисменты, и тотчас же все с восторгом

поспешили последовать примеру Джованнино: один за другим люди взбирались

на подножку кареты, хватали короля за нос и как следует дергали его.

- Не беспокойтесь, ваше величество! Это новый знак внимания! - шепнул

на ухо королю первый министр и натянуто улыбнулся.

Но королю было уже совсем не до улыбок: нос у него распух и заболел,

начался насморк. Он не успевал даже прикладывать платок, потому что его

верные подданные не давали ему не минуты покоя и, смеясь, продолжали

весело дергать короля за нос.

Словом, король уже мечтал только об одном - как бы остаться с носом!

А Джованнино предовольный вернулся в родное село.

КАРУСЕЛЬ В ЧЕЗЕНАТИКО

Однажды в Чезенатико появилась на берегу моря карусель - шесть

деревянных лошадок и столько же красных, довольно облезлых автомобилей -

для ребят с более современным вкусом. Невысокий человек вручную

раскручивал карусель. Он был маленький, хмурый, худой и лицом походил на

тех людей, которые день едят, а два нет. Словом, это была не бог весть

какая карусель, но ребятам она, должно быть, казалась намазанной медом,

потому что они так и тянулись к ней, упрашивая родителей покатать их.

- Да что она, в самом деле намазана медом, что ли? - удивлялись мамы и

предлагали ребятам: - Давайте пойдем смотреть дельфинов в канале! Или

сходим в кафе, где есть кресла-качалки!

Но где там! Ребятам подавай карусель, да и только!

Как-то вечером один старый синьор посадил своего внука в красный

автомобиль, а сам тоже поднялся на карусель и сел на деревянную лошадку.

Ему было неудобно сидеть на ней - ноги у него были длинные и волочились по

земле, и синьор смеялся. Но едва карусель закружилась... Что за чудеса!

Старый синьор в одно мгновение оказался выше самого высокого небоскреба в

Чезенатико, и его лошадка поскакала по воздуху прямо к облакам. Синьор

посмотрел вниз и увидел сразу всю Романью - провинцию, в которой он жил, -

затем всю Италию, а потом и все Землю, которая удалялась куда-то под цокот

копыт его лошадки. Скоро она стала походить на маленькую голубую карусель,

которая кружилась и кружилась, показывая один за другим свои материки и

океаны, словно нарисованные на глобусе.

- Куда же мы едем? - удивился синьор, как вдруг увидел своего внука.

Тот сидел за рулем красного, довольно облезлого автомобиля, который

превратился теперь в космический корабль. Затем он рассмотрел и остальных

ребят. Они спокойно и уверенно правили - кто рулем, а кто вожжами. И все

мчались по своим орбитам, будто искусственные спутники.

А человек, который раскручивал карусель, был уже ух как далеко! Но

снизу еще доносилась заигранная популярная песенка, под которую крутилась

карусель.

"Тут, пожалуй, не без колдовства! - решил старый синьор. - Этот

человек, наверное, волшебник! - И спустя немного еще подумал: - Если мы

облетим вокруг Земли, пока звучит эта песенка, то, пожалуй, побьем рекорд

Гагарина..."

В это время небесный караван пролетал над Тихим океаном со всеми его

островками, а потом над Австралией со скачущими кенгуру, над Южным

полюсом, где миллионы пингвинов стояли, задрав кверху головы. Сосчитать их

не было времени, потому что на их месте уже появились американские

индейцы, сигналившие дымом костров, а затем небоскребы Нью-Йорка, а потом

еще один небоскреб - в Чезенатико. Музыка умолкла. Старый синьор изумленно

оглянулся по сторонам: он снова сидел на видавшей виды тихой карусели, в

родном городе, на берегу Адриатического моря. Хмурый, худой человек

медленно и осторожно - чтобы не было резких толчков - останавливал

карусель.

Старый синьор, пошатываясь, сошел на землю.

- Скажите... - обратился он к хмурому человеку. Но тому некогда было

слушать его. Другие ребята уже уселись на лошадок, в машины, и карусель

отправлялась в новое кругосветное путешествие.

- Скажите... - снова смущенно заговорил старый синьор.

Хмурый человек даже не взглянул на него. Он раскручивал карусель. И вот

уже замелькали веселые лица ребят, которые искали глазами своих пап и мам,

стоявших у карусели и ободряюще улыбавшихся.

"Волшебник он или не волшебник, этот полунищий человек? А эта смешная

машина, что крутится под звуки заигранной пластинки, волшебная карусель?

Ладно, - решил старый синьор, - лучше я никому не буду говорить про это.

Еще посмеются надо мной, скажут: "Разве вы не знаете, что в вашем возрасте

опасно кататься на карусели - может закружиться голова?!"

НА ПЛЯЖЕ В ОСТИИ

Неподалеку от Рима, на берегу моря, есть небольшой городок Остия. Летом

римляне ездят туда купаться и загорать. Народу приезжает так много, что

невозможно даже детской лопаткой копнуть песок. И тому, кто приходит на

пляж позже всех, просто негде расположиться.

Как-то раз пришел на пляж один очень странный синьор, веселый и к тому

же большой выдумщик. Он пришел позже всех и, конечно, не нашел места,

чтобы поставить свой зонт от солнца. Тогда он раскрыл его, покрутил

немного ручку, и вдруг зонтик сам собой поднялся в воздух, пролетел над

тысячами других зонтов, что стояли на песке, и прилетел к самому берегу

моря, но не опустился на землю - опуститься было некуда, - а повис в

воздухе метрах в двух-трех над землей. Изобретательный синьор раскрыл свой

шезлонг, и он тоже повис в воздухе. Синьор расположился в шезлонге в тени

зонта, достал из кармана книжку и принялся читать, наслаждаясь соленым и

целебным морским воздухом.

Сначала его даже не заметили. Все спокойно сидели под своими зонтами.

Одни пытались разглядеть хотя бы краешек моря из-за торчащих впереди

голов. Другие решали кроссворды, а третьи просто дремали. На небо никто и

не смотрел. Вдруг что-то упало на зонт одной синьоры. Она подумала, что

это мяч, и встала, чтобы отругать расшалившихся ребят. Осмотрелась но

сторонам, но не нашла озорников, взглянула наверх и увидела веселого

синьора, висевшего в своем шезлонге прямо у нее над головой.

- Простите, у меня упала книжка. Бросьте мне ее, пожалуйста, сюда,

будьте любезны! - сказал ей синьор.

Синьора так удивилась, что тут же упала как подкошенная. К ней

подбежали родственники, помогли подняться. Синьора была такая толстая, что

сама никак не могла встать. Она не в силах была даже слово вымолвить от

испуга и только молча показывала пальцем на висящий в воздухе зонт.

- Будьте любезны, - повторил синьор как ни в чем не бывало, - бросьте

мне сюда мою книжку.

- Разве вы не видите, что напугали нашу тетушку? - услышал он в ответ.

- Мне очень жаль, но я не хотел этого!

- И вообще спускайтесь оттуда! Висеть в воздухе запрещено!

- Ничего подобного! Я устроился тут, потому что на пляже нет места. Я

ведь тоже заплатил деньги за вход!

Теперь веселого синьора увидели уже все отдыхавшие на пляже, все стали

показывать на него пальцем и громко смеяться.

- Смотрите-ка на него, - говорили люди, - у него там, наверное, зонтик

с ракетным двигателем!

- Синьор Гагарин! - кричали другие. - А нас не прихватите к себе?!

Какой-то мальчик бросил синьору его книжку, и тот, найдя нужную

страницу, снова принялся читать. Постепенно люди успокоились и перестали

обращать на него внимание. Только ребята то и дело с любопытством

посматривали на него, а самые смелые кричали:

- Синьор, а синьор!

- Ну, что вам?

- Научите и нас летать!

Но синьор фырчал в ответ что-то непонятное и снова принимался читать.

Вечером зонт с легким свистом тронулся с места и пролетел над всем

пляжем. Изобретательный синьор приземлился на дороге прямо у своего

мотоцикла, сел на него и уехал.

И никто так и не узнал, что это был за синьор и где ему удалось купить

такой зонт.

ПРО МЫШОНКА ИЗ КНИЖОНКИ

Этот мышонок всю свою жизнь прожил в тоненькой дешевенькой книжонке -

знаете, из тех, в которых рассказы в картинках. Надоело мышонку жить в

этой книжке, и решил он поменять себе квартиру - найти другую, где бумага

была бы получше на вкус и хотя бы пахла сыром. Собрал он все свои силенки

и как прыгнет!.. Так он оказался вдруг в настоящем мире, среди настоящих

живых мышей.

- Скуаш! - сразу же испугался он, почуяв запах кошки.

- Что он сказал? - удивились мыши, пораженные столь непонятным языком.

- Сплум, бах, плюм! - сказал мышонок, который умел говорить только на

том языке, на каком делались подписи к рисункам в его книжонке.

- Наверное, он иностранец! - заметила одна старая корабельная мышь,

которая, прежде чем уйти на пенсию, служила на Средиземном море. И она

попыталась заговорить с ним по-английски.

Но мышонок посмотрел на нее, ничего не понимая, и сказал:

- Циип, фниш, броик.

- Нет, это не англичанин, - заметила корабельная мышь.

- Тогда кто же?

- Пойди разбери кто!

Так и прозвали мышонка - Пойди-Разбери - и относились к нему как к

деревенскому дурачку.

- Пойди-Разбери, - спрашивали его, - какой сыр тебе больше по душе -

пармиджанский или пошехонский?

- Сплинг, грон, цицицаир, - отвечал мышонок из книжонки.

- Спокойной ночи! - смеялись мыши. А самые маленькие мышата вдобавок

дергали его за хвост - им хотелось послушать, как он смешно будет

сердиться:

- Цоонг, сплаш, скуарр!

Однажды мыши отправились на мельницу, где лежало много мешков с белой и

желтой мукой. Мыши прогрызли мешки и принялись уплетать муку. Только и

слышно было, как они дружно щелкали зубами:

- Крик, крик, крик!

Впрочем, так делают все мыши на свете. Только мышонок из книжонки

щелкал зубами совсем по-другому:

- Крек, скрек, скерекек.

- Научись хотя бы есть, как порядочные люди, - проворчала корабельная

мышь. - Будь ты на корабле, тебя за это уже давно выбросили бы в море. Ты

понимаешь хотя бы, что неприятно слушать твое чавканье?

- Кренг, - ответил мышонок из книжонки и снова забрался в мешок с

мукой.

Корабельная мышь подала остальным мышам знак, и все они тихо-тихо

удалились, покинув "чужака" на произвол судьбы, уверенные, что он не

найдет дорогу домой.

Мышонок как ни в чем не бывало продолжал лакомиться мукой. А когда

заметил наконец, что остался один, было уже слишком темно, чтобы

возвращаться домой. И он решил провести ночь на мельнице. Он уже и

задремал было, как вдруг в темноте вспыхнули два желтых семафора и

послышались осторожные шаги четвероногого охотника. Это был кот!

- Скуаш! - в ужасе воскликнул мышонок.

- Граграньяу! - ответил ему кот. Он, оказывается, тоже был из книжки! И

настоящие коты прогнали его, потому что он не умел говорить "мяу" как

полагается.

Изгнанники обнялись, поклялись в вечной дружбе и всю ночь провели в

разговорах на своем странном книжном языке. Они прекрасно понимали друг

друга!

ИСТОРИЯ КОРОЛЕВСТВА ОБЖОРИЯ

В далеком древнем королевстве Обжория, что лежит на восток от

герцогства Пей-до-дна, первым королем был когда-то Обжорий Железный

Желудок. Его прозвали так за то, что, уплетая макароны, он с хрустом

сжевывал и тарелки, на которых они подавались, и отлично переваривал все

это.

Его сменил на троне Обжорий Второй по прозванию Три Ложки: потому что

он ел суп сразу тремя серебряными ложками - две он держал сам, а третью

ему подносила ко рту королева, и горе ей, если ложка была неполной.

Трон королевства Обжория возвышался во главе громадного стола, который

с утра до ночи был уставлен кушаньями и завален всякой снедью. Понятно,

что от королей отбоя не было. Один за другим на трон забирались:

Обжорий Третий, Любитель Закуски.

Обжорий Четвертый, Свиная Отбивная.

Обжорий Пятый, Вечно Голодный.

Обжорий Шестой, Фаршированный Индюк.

Обжорий Седьмой, Дай Добавку. Он был знаменит еще тем, что съел даже

свою корону, а ведь она была из кованого железа.

Обжорий Восьмой, Сырная Крошка. Про него рассказывают, что, когда на

столе уже не оставалось ни крошки, он съедал скатерть.

Обжорий Девятый, Стальная Челюсть. Он кончил тем, что съел трон со

всеми подушками.

Так и окончилась династия королей Обжориев.

КАК АЛИСА В МОРЕ ПОБЫВАЛА

Однажды пошла Алиса купаться в море, и так оно ей понравилось, что она

ни за что не захотела выходить из воды.

- Алиса, хватит, вылезай! - кричала ей мама.

- Сейчас, сейчас! - отвечала Алиса.

А сама думала: "Буду сидеть в воде до тех пор, пока у меня не вырастут

плавники и я не превращусь в рыбку".

И с тех пор каждый вечер, прежде чем улечься в постель, она подходила к

зеркалу и смотрела, не прорезались ли у нее плавники, или, быть может,

прежде начнет появляться серебристая чешуя? Но каждый раз находила на

своих плечиках только несколько песчинок, и то если она не слишком

старательно мылась в душе.

Однажды утром она пришла на пляж раньше обычного и встретила там

мальчика, который собирал морских ежей и моллюсков. Мальчик был сыном

рыбака и прекрасно разбирался во всем, что касается моря.

- А не знаешь ли ты, как превратиться в рыбу? - спросила его Алиса.

- Ну, это проще простого! - ответил мальчик. - Могу хоть сейчас

показать.

Он положил на камень узелок с ежами и моллюсками и прыгнул в море.

Прошла минута, прошла другая, а мальчик все не всплывал на поверхность. А

в том месте, где он нырнул, вдруг показался из воды дельфин и давай

кувыркаться между волнами и вздымать к небу веселые фонтаны брызг. Он

играл и резвился у самых ног Алисы, и она нисколечко его не боялась.

Наигравшись, дельфин легко взмахнул хвостом и уплыл в море. А на том

месте, где только что был дельфин, вдруг появился мальчик.

- Видела, как это просто? - улыбнулся он.

- Видела, - ответила Алиса, - только у меня, наверное, не получится.

- А ты попробуй!

Алиса бултыхнулась в воду. Ей очень хотелось стать какой-нибудь морской

звездой. Но тут с ней, конечно же, приключилась беда: Алиса опустилась на

большую двустворчатую раковину, которой как раз в этот момент захотелось

зевнуть. Едва Алиса коснулась раковины, она тут же захлопнулась и заперла

Алису вместе со всеми ее мечтами.

"Ну вот, опять я куда-то попала!" - подумала девочка.

Но какая тишина, какая свежесть и покой царили тут, на дне морском.

Хорошо было бы остаться тут навсегда и жить на дне моря, как когда-то в

давние времена жили русалки. Алиса вздохнула. Она вспомнила о маме. Бедная

мама, наверное, думает, что ее дочь уже в постели! Потом Алиса вспомнила о

папе, который как раз сегодня вечером должен приехать из города, потому

что была суббота.

- Нет, не могу я оставить их одних! Ведь они так любят меня! На этот

раз я уж так и быть вернусь на землю.

Она изо всех сил уперлась руками и ногами в створки раковины,

приоткрыла их, выскользнула наружу и быстро поплыла наверх.

Вынырнула она на поверхность и увидела, что мальчик, который собирал

морских ежей и моллюсков, уже далеко.

И Алиса побежала домой. Она никогда и никому не рассказывала о том, что

с ней приключилось в море.

ВОЙНА КОЛОКОЛОВ

Шла однажды война, большая и ужасная война между двумя странами. Очень

много солдат тогда полегло на поле боя. Мы были на нашей стороне, а враги

- на своей. Стрельба шла день и ночь, но война все никак не кончалась, и

нам стало не хватать бронзы для пушек, кончилось железо для пулеметов и

так далее.

Тогда наш командующий Сверхгенерал Стреляймимо приказал снять колокола

со всех колоколен и отлить из них одну огромную пушку - только одну, но

такую большую, чтобы можно было выиграть войну с одного выстрела.

Чтобы поднять эту пушку, нужно было сто тысяч подъемных кранов, а чтобы

отвезти ее на фронт - девяносто семь поездов. Сверхгенерал потирал от

удовольствия руки и говорил:

- Стоит только выстрелить из этой пушки, как враги пустятся наутек и

докатятся до самой Луны!

И вот настал торжественный момент. Сверхпушку нацелили на врагов. Мы

заткнули уши ватой, потому что от грохота выстрела у нас могли лопнуть

барабанные перепонки и евстахиева труба.

Сверхгенерал Стреляй-мимо скомандовал:

- Огонь!

Артиллерист нажал на пусковой рычаг. И вдруг по всему фронту, с одного

края в другой, прокатился оглушительный колокольный звон:

- Дин! Дон! Дин! Дон!

Мы вынули вату из ушей, чтобы лучше слышать.

- Дин! Дон! Дин! Дон! - гудела сверхпушка.

И сто тысяч эхо повторяли по всем городам и селам:

- Дин! Дон! Дин! Дон!

- Огонь! - снова закричал Сверхгенерал. - Огонь, черт возьми!

Артиллерист снова нажал на пусковой рычаг, и снова величавый

колокольный перезвон поплыл над траншеями. Казалось, будто зазвонили сразу

все колокола в нашей стране. Сверхгенерал рвал на себе волосы от злости и

отчаяния и так перестарался, что у него остался всего один волосок.

Затем наступила тишина. И вдруг с другой стороны фронта, словно по

команде, тоже раздался громкий и радостный перезвон:

- Дин! Дон! Дин! Дон!

Потому что, надо вам сказать, командующему наших врагов Смерть-генералу

Бах-фон-Бабаху тоже пришло в голову отлить одну большую пушку из всех

колоколов, что были в его стране.

- Дин! Дон! - гудела сверхпушка.

- До-он! - отвечало ей вражеское орудие.

Тут солдаты обеих армий выскочили из траншей и побежали друг другу

навстречу. Они бросились обниматься, стали смеяться и танцевать от

радости.

- Колокола! Колокола звонят! Праздник! Войне конец! Ура! Да здравствует

мир!

Сверхгенерал Стреляй-мимо и Смерть-генерал Бах-фон-Бабах забрались в

свои автомобили и пустились наутек! Они умчались так далеко, что у них

даже кончился весь бензин, но колокольный звон еще долго преследовал их,

ФИАЛКА НА СЕВЕРНОМ ПОЛЮСЕ

Однажды утром на Северном полюсе Белый Медведь почувствовал в воздухе

какой-то необычный запах и сказал об этом Большой Медведице (а Малая

Медведица - это его дочь):

- Разве снова приехала какая-нибудь экспедиция?

Но оказалось, дело было не в этом. Оказалось, медвежата нашли фиалку.

Она была совсем маленькая, дрожала от холода, но продолжала источать свой

аромат, потому что это было ее профессией, ее призванием.

- Папа! Мама! Идите сюда! - позвали медвежата родителей и показали им

свою удивительную находку.

- Я сразу же сказал, что тут что-то не так, - заметил Белый Медведь. -

По-моему, это не рыба.

- Я не уверена в этом, - ответила Большая Медведица, - но это даже не

птица.

- Ты тоже права, - сказал Медведь, сначала порядком подумав.

К вечеру по всему Северному полюсу разнеслась новость: в необозримой

ледяной пустыне появилось маленькое странное ароматное существо лилового

цвета. Оно держалось только на одной-единственной ножке и не двигалось с

места.

Посмотреть на фиалку собрались моржи и тюлени, прибыли олени из Сибири,

мускусные быки - из Америки, а из совсем далеких краев прибежали белые

лисицы, волки, прилетели морские сороки.

Все восхищались незнакомым цветком, его трепещущим стеблем, все с

удовольствием вдыхали его аромат. И что самое странное: чудесного запаха

хватало на всех - и для тех, кто все подходил и подходил. Его было столько

же, сколько раньше.

- Раз она источает столько аромата, - сказал один морж, - значит, у нее

подо льдом должен быть целый запас его.

- Я же сразу сказал, тут что-то кроется! - воскликнул Белый Медведь.

Он сказал не совсем так, но этого никто не помнил.

Чайка, которую послали на юг разузнать что-нибудь про странное явление,

вернулась и рассказала, что маленькое ароматное существо зовется фиалкой и

что в некоторых странах растут миллионы таких фиалок.

- Ну, в этом нет ничего нового для меня! - заметил морж. - Вопрос в

другом - как она попала сюда? Я скажу вам все, что думаю по этому поводу:

я просто не знаю, какую рыбу хватать!

- Я не понял. Что он хотел сказать? - спросил Белый Медведь у своей

жены.

- Он хотел сказать, что не знает, какую рыбу хватать. Другими словами -

он в полном недоумении.

- Вот! - воскликнул Белый Медведь. - Это как раз то, что и я думаю по

этому поводу!

В ту ночь над Северным полюсом стоял страшный грохот. Вечные льды

дрожали и, как стекла, раскалывались на куски. Фиалка источала столько

чудесного аромата и такого сильного, будто она решила сразу, за один день,

растопить всю эту огромную ледяную пустыню, чтобы превратить ее в теплое

лазурное море или в зеленый бархатный луг. Бедняжка так потрудилась, что

силы ее иссякли. К рассвету она увяла, головка ее поникла, она потеряла

свой цвет, а вместе с ним и жизнь.

Если перевести на наш язык то, что подумала она в последнюю минуту, это

прозвучало бы примерно так: "Вот я умираю... Но это неважно. Важно, что

кто-то начал борьбу... И в один прекрасный день здесь распустятся миллионы

фиалок. Льды растают, и тут появятся острова, покрытые лугами и цветами, и

по ним будут бегать дети..."

ПРО МОЛОДОГО РАКА

Один молодой рак подумал как-то: "Почему все мои сородичи ходят

одинаково - все пятятся назад? А я вот возьму и научусь ходить наоборот -

вперед. Как лягушка, например. И пусть у меня отвалится хвост, если я не

добьюсь своего!"

Стал рак тренироваться среди камней в родном ручье. Поначалу это стоило

ему огромного труда. Он все время на что-нибудь натыкался, ударялся

панцирем, цеплялся одной клешней за другую. Но постепенно дела у него

пошли лучше, потому что ведь всему на свете можно научиться, стоит только

захотеть.

Когда рак почувствовал уверенность в себе, он явился к родным и сказал:

- Вот посмотрите! - И горделиво прошелся перед ними, но не пятясь, как

все раки, назад, а двигаясь вперед.

- Сын мой! - заплакала мать. - Разве я не учила тебя уму-разуму?!

Опомнись, милый! Ходи ты, родной, как все нормальные раки ходят!

А братья только хихикали. Отец же сурово посмотрел на молодого рака и

сказал:

- Хватит! Хочешь жить вместе с нами, ходи, как ходят все нормальные

раки. А если ты сам себе голова, то иди отсюда и не возвращайся: ручей

большой, места всем хватит.

Храбрый рак очень любил родных, но он был слишком уверен в своей

правоте, и сомнений у него не было. Он обнял мать, попрощался с отцом и

братьями и отправился в дальние края - на другой конец ручья.

Лягушки, что собрались посплетничать на большом листе кувшинки, увидев,

как необычно движется молодой рак, были поражены и принялись оживленно

обсуждать это событие:

- Боже! Ну и дела творятся на белом свете! Стоит посмотреть на этого

рака - и страшно подумать, что станет с человечеством! - сказала одна

лягушка.

- Да, ни капли уважения к старым традициям! - согласилась другая.

- Ох! Ох! - вздохнула третья.

Но молодой рак не стал обращать на них внимания и пошел дальше.

Вдруг он услышал, что кто-то зовет его. Он оглянулся и увидел старого,

большого и очень грустного рака, который жил под камнем совершенным

отшельником.

- Добрый день! - приветствовал его молодой рак.

Старый рак долго смотрел на него, а потом сказал:

- Ты думаешь, что совершаешь геройский подвиг? Я тоже в молодости хотел

научить всех раков двигаться вперед. И вот что стало со мной в результате:

живу в одиночестве, и люди скорее прикусят себе язык, чем заговорят со

мной. Послушай меня, пока не поздно, - успокойся и делай все, как все

люди, увидишь, ты еще поблагодаришь меня за этот совет.

Молодой рак не знал, что ответить, и промолчал. Но про себя подумал: "А

все-таки прав я!" Он попрощался со старым отшельником и упрямо пошел своей

дорогой.

Далеко ли он уйдет? Найдет ли он свое счастье? Изменит ли он что-нибудь

в жизни? Мы не знаем этого, потому что он пока еще мужественно и

решительно идет своей дорогой. Мы можем только пожелать ему от всего

сердца: доброго пути!

ВОЛОСЫ ВЕЛИКАНА

Жили однажды четыре брата. Трое были очень маленького роста и ужасно

хитрые, а четвертый был великаном, невероятным силачом и очень

простодушным человеком, совсем не таким, как его братья.

Вся сила у него была в руках, а ум - в волосах. Понятно, что хитрые

братья подстригали великана как можно короче, чтобы ума у него оставалось

поменьше, и заставляли работать за четверых. Сами они только смотрели, как

он работает, да потуже набивали свои карманы деньгами.

Бедняге великану приходилось делать все за всех: пахать поле, колоть

дрова, вертеть мельничное колесо, возить телегу вместо вола. А хитрые

братья только понукали, сидя на козлах, да пощелкивали бичом. И еще они

все время следили, чтобы у великана не отросли волосы.

- Тебе очень идет короткая стрижка! - говорил один.

- Да, истинная красота не в кудрях! - замечал другой.

- Смотрите, вот эта прядка у него слишком длинная, по-моему. Надо ее

сегодня вечером подкоротить! - предлагал третий.

А сами пересмеивались и подталкивали друг друга в бок. На базаре они

забирали себе всю выручку и отправлялись веселиться в тратторию, а

брата-великана заставляли сторожить телегу.

Кормили они его, правда, неплохо - надо же, чтобы у него хватало сил

работать. Пить они ему тоже давали всякий раз, как он попросит, но всегда

это было вино только одного сорта - то, что бьет из фонтана.

Но вот однажды великан заболел, и братья в страхе, что он умрет и

перестанет работать на них, позвали самых лучших докторов, накупили ему

самых дорогих лекарств и даже стали подавать завтрак в постель.

Один брат поправлял подушки, другой - одеяло. И все трое наперебой

говорили:

- Видишь, как мы любим тебя! Смотри не вздумай умереть! Не выкинь с

нами такую шутку!

Братья так были обеспокоены его болезнью, что совсем забыли про его

прическу, и волосы у великана незаметно отросли - стали длинными-длинными.

Вместе с ними прибавилось у великана и ума. Он стал больше думать,

внимательнее присматриваться к братьям, примечать все, что делается

вокруг, и понял наконец, какие это недобрые люди. Но поначалу он ничего не

сказал им, подождал, пока наберется сил побольше, и однажды утром, когда

братья еще спали, встал, перевязал каждого, словно колбасу, веревкой и

погрузил в телегу.

- Куда ты везешь нас? Куда везешь своих любящих братьев? - взмолились

они.

- Сейчас узнаете, - ответил великан.

Он привез их на вокзал, посадил в поезд, так и не развязав веревок, и

сказал напоследок:

- Уезжайте, и чтобы ноги вашей не было в этих краях! Вы достаточно

поизмывались надо мной. Теперь я сам себе хозяин.

Паровоз засвистел, поезд тронулся. Трое хитрых братьев сидели

тихохонько-тихохонько. И никто больше никогда не видел их.

КАК УБЕЖАЛ НОС

Синьор Гоголь рассказал как-то историю об одном носе, который катался

по Невскому проспекту в коляске и проделывал невероятные вещи.

Такой же нос проказничал однажды в Лавено, на озере Лаго Маджоре.

Однажды утром синьор, который жил напротив причала, встал и пошел в

ванную коми ату. Он собирался побриться, но, взглянув в зеркало, вдруг

закричал не своим голосом:

- На помощь! Спасите! Мой нос!..

На лице у него не было носа. Вместо него осталось ровное, гладкое

место. Синьор, в чем был, выбежал на балкон как раз вовремя, чтобы

увидеть, что его нос выходит на улицу и быстро направляется к причалу.

- Стой! Стой! - закричал синьор. - Мой нос! Хватайте его! Держите его!

Люди смотрели на балкон и смеялись:

- Нос украли, а лысину забыли?! Нехорошо, ай, как нехорошо!

Синьору оставалось только одно - выбежать на улицу и пуститься в погоню

за беглецом. К лицу он прижимал платок, словно у него был сильный насморк.

К сожалению, на причал он примчался, когда паром уже отошел. Тогда синьор

отважно бросился в воду и поплыл вдогонку за ним. А пассажиры и туристы

кричали ему что было мочи:

- Давай! Давай! Жми!

Но паром уже набрал скорость, и у капитана не было ни малейшего желания

возвращаться ради какого-то опоздавшего пассажира.

- Подожди следующего парома! - крикнул ему один моряк. - Он ходит

каждые полчаса.

Синьор страшно огорчился и направился обратно к берегу, как вдруг

увидел, что его нос плывет по озеру на своем плаще.

- Ах вот как?! Значит, ты только притворился, будто хочешь сесть на

паром! - закричал синьор.

Нос невозмутимо продолжал смотреть вперед, словно старый морской волк,

и даже ухом не повел. Плащ медленно, будто медуза, покачивался на волнах.

- Да куда же ты? - в отчаянии закричал синьор.

Нос не удостоил его ответом, и несчастному синьору пришлось вернуться

на берег. Пробравшись сквозь толпу любопытных, он пошел домой. Поднявшись

к себе, он заперся, велел служанке никого не пускать к нему, сел перед

зеркалом и принялся рассматривать гладкое ровное место, которое осталось у

него вместо носа.

А спустя несколько дней один рыбак из Ранко, выбирая свои сети,

обнаружил в них беглеца, утонувшего посреди озера, потому что плащ его был

слишком дырявым. Рыбак решил отнести нос на базар в Лавено.

Служанка синьора в тот день тоже отправилась на базар за рыбой. Там она

и увидела хозяйский нос. Он гордо красовался среди линей и щук.

- Да ведь это же нос моего хозяина! - испугалась служанка, а потом

сразу же сообразила: - Дайте мне его сюда, я отнесу домой!

- Чей это нос - меня не касается! - заявил рыбак. - Я его выловил, я

его и продаю.

- За сколько?

- На вес золота, разумеется! Это ведь нос, не рыбешка какая-нибудь!

Служанка побежала домой и рассказала все хозяину.

- Дай ему все, что он попросит! Я хочу, чтобы мой нос вернулся на

место! - в отчаянии закричал синьор.

Служанка быстро подсчитала, что нужно страшно много денег, потому что

нос был довольно большой, надо было триста ужасных тысяч и тринадцать

девятищ с половинкой. Чтобы собрать столько денег, ей пришлось даже

продать свои сережки. Но она очень любила своего хозяина и поэтому без

сожаления распрощалась с ними.

Служанка купила нос, завернула в платок и принесла хозяину. Нос

спокойно позволил принести себя домой и даже нисколько не возмутился,

когда хозяин осторожно взял его дрожащими руками за кончик.

- Отчего же ты убежал, глупенький? Что я тебе такого сделал? - спросил

синьор.

Нос посмотрел на него искоса, недовольно поморщился и сказал:

- Знаешь, если хочешь, чтобы я оставался на месте, не ковыряй больше

пальцем в носу. Или стриги, по крайней мере ногти!