Карпов Александр Семёнович – эксперт постоянной комиссии по городскому хозяйству, градостроительству и земельным вопросам Законодательного Собрания Санкт-Петербурга

Стратегией экономического и социального развития Санкт-Петербурга до
2030 года определены 4 стратегических направления:

• Развитие человеческого капитала

• Повышение качества городской среды

• Обеспечение устойчивого экономического роста

• Обеспечение эффективности управления и развитие гражданского общества

Однако в большинстве целевых показателей Стратегии-2030 и госпрограмм отсутствует территориальная привязка. То есть Стратегия, отвечая на вопрос «что должно происходить?», не отвечает на вопрос «где?». Где будет происходить развитие человеческого капитала, а где нет, где качество городской среды будет повышаться, а где может ухудшиться?

Попытка «приземлить» цели социально-экономического развития на территориальные экономические зоны (ТЭЗ) в Стратегии-2030 не была доведена до конца. С одной стороны, этому препятствовали ограниченное время подготовки документа и недостаток географически привязанных экономических и иных данных, которые позволили бы уверенно начертить границы ТЭЗ. Но главное препятствие обнаружилось на более глубоком идеологическом уровне: это спор о том, могут ли у разных территорий в границах Петербурга быть разные цели развития? Именно этот вопрос обещает стать самым острым при разработке концепции будущего генплана.

Сторонники «равномерного распределения благ» справедливо отмечают, что все горожане должны иметь равные социальные гарантии. Доступ к образованию и здравоохранению, безопасная среда жизнедеятельности, независимое и полномочное местное самоуправление – гарантированы Конституцией Российской Федерации каждому гражданину, вне зависимости от места его проживания. Однако исследование пространственного распределения показателей комфорта проживания (а также удобства ведения бизнеса, экологического благополучия и пр, и др.) демонстрирует весьма существенные различия между частями территории Петербурга.

Территориальное неравенство имеет объективную основу, сформированную природным и антропогенным ландшафтом города, улично-дорожной сетью, транспортной и – в несколько меньшей степени – инженерной инфраструктурой. Исходно «островной» характер распределения жилой и общественной застройки был задан крупными элементами ландшафта – дельтой Невы, Невской губой. Позже свой вклад в расчленение территорий внесли железные дороги, промышленные зоны, затем – автомобильные магистрали, аэропорты, зелёный пояс лесов, места обитания охраняемых видов животных и растений, разрастающиеся кладбища, полигоны захоронения отходов… Таким образом, современная территория Петербурга может быть осознана как архипелаг условных «островов» селитебной застройки, разделённых не подлежащими освоению пространствами, через которые путём существенных затрат могут быть переброшены «мосты» транспортных связей. Соотношение подлежащих и не подлежащих освоению земель существенно различается в разных районах Петербурга, также как и плотность объектов культурного наследия, исторически ценных градоформирующих объектов.

«Острова» с малой численностью населения обладают небольшой экономической ёмкостью, что делает невыгодным размещение крупных объектов обслуживания любого вида инфраструктуры, ориентированного исключительно на местное население, равно как и рабочих мест, требующих уникальной квалификации. Выравнивание обеспеченности превращает территорию в дотационную.

На исходный ландшафт накладывается улично-дорожная сеть, последовательно формируемая несколькими поколениями планировщиков как радиально-кольцевая иерархичная структура. Радиально-кольцевая структура УДС, воспроизводимая также и в маршрутах общественного транспорта и даже в линиях метро, сама по себе задаёт и поддерживает деление города на центр и периферию. Дополнительно территориальное неравенство углубляется делением улиц на магистральные (по которым проложены маршруты общественного транспорта) и прочие. Таким образом, не каждый, кто имеет доступ к УДС, имеет равные возможности использования городских объектов – преимущество у тех, кто имеет выход на магистральные улицы (дороги). Магистральные же дороги редки и дόроги. Аналогичная ситуация с доступом к общественному транспорту: доступ к станции метро открывает возможности пользования городом, несопоставимые с доступом к остановке автобусного маршрута.

Современный Петербург – город достаточно резких территориальных контрастов, если оценивать такие показатели, как доступность объектов городской среды, рабочих мест и разнообразие выбора в этих категориях. Однако низкие показатели комфорта для какой-либо «периферийной» территории по одной группе показателей могут компенсироваться высокими показателями в другом измерении. К сожалению, эти локальные преимущества территорий, крайне значимые с точки зрения горожан (как и локальные недостатки), не входят в набор обязательных материалов по обоснованию Генерального плана. Поэтому решения по развитию территорий, оформленные изменениями Генерального плана в предшествующие годы, зачастую выглядят как колонизация новых территорий ради наполнения бюджета, способного содержать исторический центральный Петербург. Механическое расширение территории градостроительного анализа за пределы города – на «агломерацию», на «большой Петербург» ничего не изменит в сложившихся практиках. Следует особо отметить, что Стратегия-2030 в силу формальных причин не ставит никаких задач по повышению качества жизни на территории Ленинградской области. Поэтому агломерационные процессы из центра Петербурга будут рассматриваться, в основном, как борьба с проблемами на границах.

Преодоление дифференциации территорий и достижение «равномерного развития» потребует существенного перераспределения финансирования, в том числе – сокращения финансирования территорий исторического центра. При этом вполне возможно, что заявленные цели окажутся недостижимыми просто в силу недостатка ресурсов, в том числе – на создание нескольких новых центров в рамках концепции «полицентричности».

Таким образом, простой вопрос о том, где будут реализованы заявленные цели Стратегии-2030, приводит нас к очень непростому выбору. Необходимо либо признать сложившееся неравенство территорий и использовать его как преимущество, формулируя локальные стратегии и планы развития, либо смириться с тем, что приоритеты, закреплённые в Постановлении Правительства Санкт-Петербурга № 355 от 13 мая
2014 года, будут реализовываться постольку, поскольку на это будут оставаться средства от строительства определённого нормативами количества «объектов социальной, транспортной, инженерной инфраструктуры».

Поиск индекса качества жизни. Предложения к стратегическому мастер-плану Санкт-Петербурга

Васильев Владимир Николаевич –ректор Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информационных технологий, механики
и оптики (ИТМО)

Добрый день, уважаемые коллеги! Благодарю за возможность выступить. Мне кажется, что эта наша конференция, идея проведения конференции крайне важна для развития нашего города.

Прежде всего, наверное, всем понятно, что у нас наблюдается и, наверное, может быть, ускоряется разрыв между экономическим потенциалом нашего города и качеством жизни наших горожан.

На этом слайде приведено то, что понимается во всем мире и в России как Санкт-Петербург, он у нас сейчас занимает всего 10 процентов всей территории. Всё остальное – так, достаточно всё похожее. Поэтому сейчас крайне важно определить, и об этом в нескольких докладах говорили, и предыдущий докладчик уже поставил вопрос, нужны ли документы стратегического планирования перед Генеральным планом. Подчеркиваю, это крайне важный вопрос, и мне кажется, что новые модели и новые подходы именно стратегического планирования территорий должны определять и задачу для Генерального плана. Это как раз совместное эффективное использование ресурсов и человеческого потенциала, и экономического потенциала нашего города, и, безусловно, системы управления.

Понятно, что город у нас должен рассматриваться на трех уровнях или в трех масштабах.

Первый – это как национальный или глобальный, мировой город. Мы все это прекрасно понимаем.

Второй вопрос – это региональный. Сегодня много докладчиков говорили именно как раз об агломерации Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Хорошо, что эта задача как цель сейчас тоже стоит в развитии стратегии планирования территорий нашего города.

Если говорить сейчас о некоторых дефинициях, потому что сегодня говорились перед Генеральным планом слова – концепция пространственного развития, на Западе чаще всего упоминают слово «мастер-план», хотя в переводе почти глобальный, но под мастер-планом подразумеваются работы перед конкретными решениями. И, на самом деле, как раз 80-90 процентов времени уходит именно на эту постановку задачи, именно на стратегию пространственной планировки.

Естественно, при такой стратегии мы должны понимать и решать, наверное, две задачи. Прежде всего, это разработка единого стандарта качества городской среды, единого, подчеркиваю, стандарта. И вторая система факторов – это то, что повысит разнообразие территорий нашей агломерации. Она может быть достаточно разная.

Если говорить о тех моделях, которые существуют в мире, и сегодня это, наверное, правильный подход, когда мы говорим о переходе от моноцентричной к полицентричной модели, возможна, может быть, и композитная модель, но полицентричная, наверное, представляется более важной.

При разработке стратегии, мастер-плана, безусловно, надо понимать и попробовать учесть, чтобы социальные цели, которые ставятся в развитии нашего города, опережали несколько экономические цели. А если это так, то тогда система управления и принятия решений предполагает совершенно новые модели. Ключевое слово должно появиться краудсорсинг. То есть это внедрение, и на самом деле эти модели развиваются, то есть мы не находимся впереди, это и Сингапур, это и Барселона, и можно много таких городов приводить.

И следующее – это, безусловно, информационные технологии. Тем самым мастер-план должен определять не конкретные планировочные решения, то, что называется стратегией, а он должен говорить о некоторых прогнозах, а если удастся, то и о проведении форсайтных исследований, прогнозных как минимум, и должен представлять собой материалы не конкретного документа, а именно политического соглашения всех основных игроков или стейкхолдеров.

Три цели основные всегда преследуются в таком мастер-плане. Я сейчас не буду подробно об этом говорить, поскольку у меня 7 минут. Скажу, наверное, только о третьей цели – это создание единого информационного пространства. Оно является крайне важным, потому что это совершенно другая, новая система управления и новые цели. Например, переход от «умного города» к «умному микрорайону». При внедрении информационных систем исчезает понятие «единого окна». От «единого окна» уже отказались, услуги получают не через информационные технологии. Появляется совершенно новый бизнес. Если появляются открытые данные, подчеркиваю, валидные, справедливые, то тогда появляется совершенно новый бизнес.

И вот эти задачи, которые сейчас стоят перед нашим городом. Хочу сказать, что мы не находимся в самом конце, во всяком случае, с точки зрения информационных технологий, вам точно совершенно говорю. Мы можем это понять, и некоторые решения у нас проходят. Совсем недавно, месяц назад, мы как раз с нашими коллегами в Сингапуре говорили именно о стратегии планировочных решений, подчеркиваю, перед Генеральным планом, и именно о понимании целей и задач. Я думаю, Санкт-Петербург сейчас имеет возможность действительно сделать и мастер-план, а в дальнейшем Генеральный план, который будет работать и определять наше направление до 2050 примерно года.

Спасибо.

Задачи, которые должен решить новый Генеральный план Санкт-Петербурга