Денежное жалование и поместья.

Все служилые люди получали денежное жалование. По свидетельствам Флетчера и Маржерета, бояре получали жалование от 500 до 1200 рублей, окольничие от 200 до 400 руб., московские дворяне до 100 рублей, дети боярские от 4 до 30 рублей; стрельцы рублей по 7 и по 12 четвертей ржи и овса. Но не всем и не каждый год выдавалось денежное жалова­ние, а лишь во время войны. Денежное жалование для большинства служилых людей было только подмогой для снаряжения на войну, т. е. для приобретения добро­го коня и вооружения. Люди высших чинов, постоянно занятые службой, получали его ежегодно и сполна; дети боярские при Герберштейне получали его через два года на третий; по данным царского Судебника — через два года на третий и даже на четвертый. Главным средством для содержания военно-служилого класса сделалась зем­ля. С объединением Руси в распоряжении Московского государя оказался огромный земельный фонд из черных и дворцовых земель прежних удельных княжеств и кон­фискованных частных владений. Из этого фонда Мос­ковский государь и стал раздавать участки служилым людям, без права отчуждения и передачи по наследству. Это испомещение служилых людей сделалось простым обеспечением обязательной службы и по существу свое­му отличалось от феодальной раздачи поместий в удель­ную эпоху. Поместье XVI века никоим образом нельзя приравнивать к феодальному лену удельного времени. Феодальный лен давался в условное владение по догово­ру сеньора и вассала, который мог быть расторгнут по воле одной стороны. Московский служилый человек по­лучал поместье сплошь и рядом по простому распоряже­нию правительства и не мог уже законным путем укло­ниться от службы и бросить свое поместье. Испомещение служилого люда приняло уже принудительный харак­тер. Таким образом, великий князь Иван Васильевич, отобрав у новгородцев часть земель, послал в 1482 году на поместья многих детей боярских. В 1506 году по благословению митрополита Симеона, он «поймал за себя в Новгороде Великом церковные земли и владычни и монастырские и роздал детям боярским в поместья». ;

С другой стороны, конфисковав именья у бояр новгород­ских, он перевел их в Москву и подавал им поместья под городом. Той же самой политики держались и преемники Ивана III. Царь Иван Васильевич, например, наби­рая тысячу лучших боярских детей из уездов, распоря­дился отвести им поместья около Москвы в количестве от 200 до 100 четвертей, не соображаясь с тем, хотели или не хотели они этого испомещения.

Итак, с объединением Руси вокруг Москвы и образо­ванием Великорусского государства земля стала глав­ным средством содержания военно-служилого класса. Разные чины этого класса получали неодинаковое обес­печение землей. По известию Маржерета, бояре получа­ли от 1000 до 2000 четвертей земли, окольничие и дум­ные дворяне до 1200, московские дворяне от 500 до 1000, выборные дворяне до 500 и городовые дети боярс­кие от 100 до 500 четвертей, «а в дву потому ж», т. е. до 750 десятин по нынешнему времени. Впрочем, здесь сообщаются размеры окладов, т. е. норм, которым не всегда соответствовали действительные дачи. Земли для раздачи в поместья нехватало уже во второй половине XVI века. В 60-х и 70-х годах довольно обычным было испомещение в половину оклада. Нельзя сказать, чтобы земли вообще не было. Земли было много, но мало было культурной, обработанной. Помещики отказывались брать необработанные земли, несмотря на то, что прави­тельство давало им льготы в податях на 8 и на 10 лет и деньги на построение хором (по 2 рубля на каждые 100 четей). Помещики в большинстве не имели свобод­ного времени и капитала для того, чтобы заводить хо­зяйство на невозделанной земле, расчистить ее из-под леса, настроить жилых помещений для крестьян и т. д. Поэтому, стремясь естественно к пополнению оклада, помещики следили за тем, где за смертью владельца освобождалось поместье, с тем чтобы немедленно подать челобитье о пожаловании им этого поместья в счет их оклада. На величину дачи, кроме недостатка свободных земель, влияло также и другое условие, именно — вла­дел ли и в каких размерах служилый человек вотчиной.

Обязательная служба с вотчин и поместий и ее на­следственность.

Мы видели, что уже до Ивана Грозного установилась обязательная служба с вотчин. При Иване Грозном в 1556 году служба с вотчин уравнена была в своих размерах со службой с поместий: вотчинники, как и помещики, обязаны были с каждых 100 четвертей земли в поле, «а в дву потому ж» выставлять одного всадника в полном вооружении. Правительство стало одинаково стремиться к тому, чтобы земля из службы не выходила, все равно была ли она поместная или вотчинная. Таким образом, в 1556 году правительство, отметив, «что вельможи и всякие воины многими зем­лями завладели, а службой оскудели», и что служба их не соответствует размерам их вотчин и поместий, распо­рядилось: «творя уравнение в поместьях землемерием, учинить каждому, что достойно, излишки же разделити неимущим», при этом обращено было внимание на вот­чинные владения служилых людей, и не имеющим вот­чин предполагалось давать большие поместья, чем ли­цам, у которых были вотчины. Такая практика устано­вилась и в последующее время.

Обеспечиваемая землей военная служба стала обяза­тельной наследственной повинностью служилого клас­са. Судебник 1550 года постановлял: «А детей боярских служивых и их детей, которые не служивали, в холопи не приймати никому, опрочь тех, которых государь от службы отставит». Следовательно, дети боярские по служ­бе и рождению не могли уже располагать своей личной свободой. Грамота 1556 года содержит указание на то, что служилый человек должен был начинать свою служ­бу с 15 лет и нести ее до смерти или до неспособности за старостью и увечьем.

Для приведения в известность всех годных или по­спевших к военной службе служилых людей производи­лись периодические смотры им, или разборы. Для этого из Москвы командировались в уезды особые лица, кото­рые при помощи окладчиков, выбранных из местных служилых людей, определяли имущественную состоятельность и служебную годность служилых людей и составляли им списки. В разборные списки, или десятни, заносились сначала люди, уже состоявшие на государевой службе. О каждом таком человеке обозначалось, «каков он будет на государево службе конен и оружен и люден», или «что с кем на государево службе будет людей, и коней, и доспехов, и всякого служебного наря­ду», «кто каков отечеством и службой, и кому кто в версту, и в которую статью кто с кем поместным окла­дом и денежным жалованием пригодится, и кому мочно вперед государева служба служити, и на государевы служ­бы приезжают на срок ли и с государевы службы до отпуску не съезжают ли, и которые к службам ленивы за бедностью, и которые ленивы не за бедностью». Пос­ле внесения в десятни старых служилых людей вноси­лись «новики», которые только что начали службу или только еще «поспели» к ней, вышли из «недорослей». Их верстали поместными окладами или «в припуск», или «в отвод», т. е. они должны были отбывать военную службу с отцовского поместья, если это были дети мно­гоземельных служилых людей, или же получали само­стоятельный оклад.

Наследственная обязанность военной службы уже в XVI веке стала приводить фактически и к наследствен­ному владению поместьями. Еще от 1532 года сохрани­лась духовная грамота, в которой завещатель просит душеприказчиков ходатайствовать о передаче его помес­тья его жене и сыну, а по одной духовной 1547 года братья-наследники наравне с вотчиной отца должны были поделить между собой и его поместье. Когда умирал служилый человек, его поместье стали оставлять за не-дорослями-сиротами, если не было неверстаного взрос­лого сына; если же таковой был, то ему вместе с отцовс­ким поместьем передавалось и попечение о младших братьях и сестрах. Из поместья выделялись известные доли на прожиток вдове и дочерям, вдове до смерти или до вторичного замужества, дочери до 15 лет, когда она должна была выйти замуж. Если к тому сроку находил­ся у девицы жених из служилых людей, она могла спра­вить за ним свой прожиток. Закон 1550 года, испомещая под Москвой известную тысячу служилых людей, установил как правило переход подмосковного поместья от отца к сыну, годному к службе.

С установлением обязательной службы с вотчин и вотчинное землевладение стало таким же средством со­держания военно-служилого класса, как и поместное. Вследствие этого государство не могло оставить это зем­левладение на произвол судьбы, без своей охраны и опеки. Судебник 1550 года санкционировал и урегули­ровал право выкупа родичами их родовых вотчин, пре­доставив это право тем из них, которые не были при сделке и не подписывались в купчей в качестве свидете­лей-послухов. Для удержания вотчин в руках родичей судебник облегчал им возможность выкупа. Было опре­делено, что заимодавцы при выкупе могут требовать только действительную стоимость вотчин; а кто из них дал взаймы денег больше той цены, и у того деньги пропали. Забота об обеспечении военно-служилого клас­са землей заставила Московское правительство уже в самом начале XVI века поднять вопрос о церковных зе­мельных имуществах.